Его сон

      «Спи на дереве, малютка, пусть тебя качает жутко…»       Уловив сквозь лихорадочный скрип пружин на кровати сперва мужской стон, а вслед за ним — громкое урчание чужого живота, ты удовлетворенно улыбаешься и отлепляешь ухо от двери.       И поделом тебе, Юма Муками. Нечего было скармливать тебе те гнилые овощи — до сих пор тошнит. «Безотходного производства» ему захотелось, нашел свинью! Сразу видно, что носу из деревни никогда не казал — там живое помойное ведро всегда найдется. Если не у каждого первого, то у каждого второго. Ну и кто теперь свинья, а-а? Открываешь дверь комнаты садовода и на цыпочках заходишь посмотреть на плоды своей работы.       Постель уже вся намокла — даже в тусклом свете от незанавешенного окна видно ее жирноватый блеск. Юма разметался сверху, даже не потрудившись раздеться, раскрасневшееся лицо и даже поза вампира выражает крайнее возбуждение. Почувствовал на себе эффект сразу от снотворного, притащенного Коу с одного из своих концертов галлюциногена и мышьяка — и даже об этом не догадывается. Ох, дурак-дурак…       Так и не узнает; не помрет, но помучается. Зря, что ли, ты сегодня попросила блондинистого вампира помочь тебе по дому… Благо ты у Муками общепризнанный лучший повар, а вот если выяснится, что Коу сунул на кухню свой нос, все подозрения падут только на него. А тебя подозревать никому и в голову не придет! При одной мысли об этом по плечам пробегают до безумия приятные мурашки, а на губах расцветает уже не улыбка, а оскал. Да-а-а, это, может, и плохо. Но не очень плохо. Особенно если речь идет о сохранности твоей собственной жизни.       «Ты застанешь рассвет? Я надеюсь, что нет!»       Упиваясь тем, что теперь Юме долго будет не до чьей-либо кормежки, неслышно подбираешься уже вплотную к кровати и теперь почти с умилением разглядываешь рыжие пряди, подобно змеям обвившие изломанные в гримасе брови и бледные губы. И вдруг тишину прорезает едва слышный хруст, заставивший тебя крупно вздрогнуть и резко завертеть головой в поисках источника опасного звука. Только бы не проснулся! Однако стоит заметить, как за щекой у второго Муками перемещается нечто мелкое и квадратное, на смену настороженности приходит облегчение, а вслед за тем — очередной приступ веселья. Кто бы мог подумать, что Юма не может засыпать без чего-либо сладенького за щекой так же, как младенец не может заснуть без своей соски?       Ты не могла. Раньше. А теперь, поняв, что сахар можно напитать не только снотворным, но и веществом, способным надолго избавить тебя от его внимания — с огромным успехом пользуешься обретенными знаниями. Господи, все-таки какое он глупое создание! Как мотылёк летит на свечку, которая в итоге отбирает его жизнь, так и он не может отказаться от обсасывания рафинада, хотя из-за него-то в последнее время и чувствует себя плохо!       «Спи, как сурок, мой дурачок!»       С трудом подавляешь желание ехидно пропеть это вслух. И, аккуратно вытянув из-под спины Юмы влажный пододеяльник, укрываешь взявшиеся испариной плечи — чисто издевательски.