За бортом девица, попробуй не влюбиться

      Все время, пока Сэм было тяжело вставать и делать простые бытовые вещи, Билли присматривал за ней. Он даже успел получить пару выговоров от Флинта за неисполнение своих прямых обязанностей, но после перепалки, которую слышал весь лагерь, не трогал его. Спустя еще пару дней “Морж” снова вышел в море. Сэм осталась в лагере с другими ранеными. Ей были приятны ухаживания Билли, но маленький червячок сомнения не переставал ее грызть.       Глядя в костер в один вечер и ковыряясь в похлебке, ей показалось, что кто-то ее зовет. Она обернулась, но пираты были заняты разговорами друг с другом и на нее никто не обращал внимания. В темноте, что царила за границами лагеря, она так и не смогла никого разглядеть. Вернувшись к созерцанию пламени, она снова услышала тихий шепот, но в этот раз не стала дергаться, боясь спугнуть наваждение. Она не могла разобрать большей части слов, лишь “время пришло” и “дом”. В ту ночь она так и легла спать голодной. Ей снился Нью-Йорк и Палм-Бич, а еще спасатели, которые прочесывали канал и обеспокоенные лица ее друзей. Она что-то кричала им, но никто ее не слышал и не видел.        Проснувшись вся в поту, через пару минут Сэм уже не могла вспомнить, что ей снилось и от чего она так разволновалась. Но что-то на подкорке говорило ей, что у нее осталось мало времени.

***

      Звон стали оглушал. Они скрещивали клинки, уворачивались от ударов друг друга, готовые в любой момент нанести смертельный удар, но так этого и не делали, останавливаясь в последний момент. Запыхавшись, Сэм сделала последний выпад, целясь клинком в живот. Билли в последний момент увел удар в сторону и Сэм, не удержавшись на ногах, стала падать на него. Они оба упали на землю, девушка сверху, уткнувшись Билли в грудь. Она поднялась, упираясь на руки, стоящие по обе стороны от его торса. Глядя на него в этой позе ей безумно хотелось его поцеловать, но она не решалась сделать первый шаг. За нее это сделал Билли, ловко перевернув ее и подмяв под себя. Она обвила руками его шею, прижимая ближе и сплела ноги на его пояснице. Теперь ему было не уйти от нее. Они оторвались друг от друга только когда поняли, что кончается воздух.       — Ты меня так задушишь, — он осторожно провел рукой по ее щеке, приподнимая подбородок, чтобы смотреть прямо в глаза.       — А ты будешь сильно против, если я это все же сделаю?       — Да, потому что тогда мы не сможем делать это, — и он наклонился, чтобы снова поцеловать ее. Они не могли оторваться друг от друга. Хотя дальше поцелуев дело пока не заходило, им обоим хотелось большего.        Раны Сэм уже не беспокоили ее, хотя ребра порой все же побаливали, если она неудачно поворачивалась. С последней вылазки “Морж” вернулся слишком побитый, как и команда, но с отличным уловом, которого хватило на ремонт и приличную долю каждому. Флинт рассудил, что раз все равно надвигается сезон дождей, да и корабль сам себя не починит, они пробудут в Нассау не меньше месяца. Пираты были только рады: у них скопилось определенное количество звонких монет, которые им не терпелось просадить на выпивку и шлюх. Сэм тоже планировала потратить часть своих запасов в борделе, пусть и не по прямому назначению.

***

      — Я туда не зайду, — Билли остановился как вкопанный у порога борделя. Сэм почти дошла до дверей, откуда доносился такой гвалт, будто там смотрели финал супербоула. Она повернулась к нему и увидела замершего старпома, который с опаской смотрел на вход.       — Почему?       — Потому что.        — Прекрасный ответ, — Сэм спустилась и подошла к нему. — Посмотри на меня.        Билли нехотя опустил взгляд. Ему будто что-то не давало пересечь незримую границу между улицей и этим заведением.       — Я не веду тебя к шлюхам. Не предлагаю спать с ними. Но я хочу, чтобы ты зашел туда со мной. Для нас уже подготовили комнату, — Билли раскрыл рот от удивления, но не мог и слова вымолвить. Весь мир затих и все его внимание сосредоточилось на Сэм и ее лице. Он видел в ее глазах все то, что до сих пор держало его от падения в бездну: заботу, волнение и что-то, очень напоминающее любовь. Хотя в последнем он был не уверен и даже не знал, хотел ли знать правду по этому вопросу. Сэм протянула ему руку и он послушно вложил в нее свою. Она легко потянула его за собой, позволяя преодолеть этот барьер.        Они поднялись на второй этаж и двинулись к самой дальней комнате. Там уже стояла металлическая ванная, наполненная водой, от которой шел пар. Видимо девушки решили, что мыться в кипятке очень приятно. Билли послушно шел за Сэм. Также послушно встал рядом с ванной и смотрел, как она снимает с него кожаный ремень, на котором была его шпага. Откладывает в сторону пистолет. Начинает стягивать с него рубаху, но для этого ему надо поднять руки.        А он просто не может позволить себе потерять ее из виду даже на секунду. Ему это кажется сном или раем, в который он попал, вероятно, слишком рано и случайно. Ведь не может человек, совершивший столько грехов, оказаться в раю.        Все же он уступает, и ткань на мгновение закрывает его лицо. Но когда она падает на пол рядом с ним, Сэм все еще стоит здесь, перед ним. Она проводит кончиками пальцев по его животу, тянется к ремню на его штанах, медленно расстегивает его и бросает в ту же кучу. Следом идут штаны и сапоги, которые он пытается поспешно сбросить. И лишь когда последняя вещь падает на пол, он понимает, что стоит нагой перед ней и она внимательно его рассматривает. Легко, едва касаясь, прослеживает своими тонкими пальцами все шрамы, до которых может дотянуться.        Пока она оказывается так увлечена своим занятием, он осторожно касается ее лица. Ведет руку к затылку и разматывает тюрбан, который скрывает ее волосы. Их кончики все еще имеют розоватый оттенок, который напоминает об их первой встрече. Тогда он подумал, что она галлюцинация. Русалка, которая ступила на корабль, чтобы их всех убить. Как же он тогда ошибался. Хотя одному из них она все еще сулит погибель. Ему самому. Потому что он попался в ее ловушку и не знает как теперь из нее выбраться.        Он снимает с нее небольшую куртку, которая нужна только за тем, чтобы она казалась больше. Не такой хрупкой в сравнении с другими. Ее рубашка всегда туго завязана до самого горла. Он распутывает узлы и стягивает ее через голову, осторожно касаясь кончиками пальцев ее ребер. На ней как всегда этот странный уменьшенный корсет. С ним приходится повозиться, потому что мелкие крючки, на которые он застегивается, не хотят поддаваться. Она улыбается и тихонько хихикает, пока он пытается совладать с этим орудием пыток. Но вот победа одержана и он летит в общую кучу. Он расстегивает ее штаны и стягивает их, опускаясь на колени перед ней. Ей приходится положить руку ему на плечо, чтобы не упасть. Он поднимает ее ногу и стягивает обувь вместе со штаниной, а потом проделывает то же с другой ногой. И вот, как и он, она стоит перед ним нагая и ему кажется, что совершеннее нее он никогда не видел женщины. Она мечта, идеал, который по счастливой случайности, попал к нему.        Билли кладет руки на ее бедра. Кожа тут чуть светлее, видна тонкая белая полоска, как и на груди. Но с тех пор, как она попала сюда, ее кожа скрыта от солнца, лишь лицо и руки она оставляет открытыми, поэтому они темнее. Он нежно проводит пальцами по татуировке на ее животе, прослеживая каждый листик, каждый лепесток замысловатого цветка. Она спокойно стоит, ожидая, пока он насладится этим процессом. Но Билли не хочет торопиться и не хочет это заканчивать. Ему нравится это положение — он смотрит на нее снизу вверх, как бы говоря, что подчиняется ее воле. Что сейчас она главная и может им командовать, как он командует ею на корабле. И она это делает. Берет его за руки и молча просит подняться, что он и исполняет. Она подходит к ванне, трогает воду и, все еще держа Билли за руку, залезает в нее. Он послушно следует за ней и часть воды выливается на пол, когда они оба опускаются в ванную. Они сидят друг напротив друга, но Сэм разворачивает его спиной к себе и легко надавливает на плечи, чтобы он опустился на нее.        Билли не помнил, чтобы хоть раз в жизни принимал ванну, возможно, когда он был маленьким, его мать купала его. Он не считал это необходимым, ведь все равно на корабле помыться не получится, так зачем попусту тратить столь ценную пресную воду. Ему казалось, что он лежит в кипятке. Вода была горячей и немного обжигала кожу. Ноги не помещались полностью и он сначала думал вытащить их из воды, но решил, что Сэм это не понравится, поэтому просто согнул. Девушка в это время дотянулась до столика и взяла оттуда кусок мыла и тряпку. Она намочила ткань и стала натирать мылом. От первого прикосновения у Билли мурашки пробежались по всему телу. Сэм провела тряпкой по его груди, растирая кожу, затем перешла на руки. Когда она оторвала от него ткань, то он увидел, что та вся темная от грязи. Девушка быстро прополоскала ее, снова намылила и продолжила отмывать Билли.        — Зачем ты это делаешь? — Билли не узнал собственный голос. Он был хриплым и тихим, что столь отличалось от его привычного звучания.       — Если ты хочешь продолжения, то для начала тебя нужно отмыть. Я не лягу с тобой в одну постель, пока от тебя пахнет, как от животного. Хотя тут можно поспорить, кто из вас еще чистоплотней, — Билли дернулся, собираясь вылезти, но Сэм обхватила его ногами поперек торса. — Извини, что сравнила тебя с животным, но от тебя и правда воняет.        Она обняла его за плечи, продолжая удерживать на месте. Теперь ему пришлось бы вылезать из ванны вместе с ней, а это усложняло задачу. Билли глубоко вздохнул и расслабился, позволяя ей продолжить. Спасибо.       Вода остыла к моменту, когда Сэм закончила. Она помыла его полностью, в том числе и волосы, которые топорщились милым ежиком. Билли никогда не чувствовал себя столь чистым. Ему казалось, что его кожа стала тоньше от того, как Сэм растирала ее в некоторых местах. Она не дала сделать ему тоже с ней, сказав, что справиться быстрее сама, ведь вода уже остыла и сидеть в ней было неприятно.       Пока она мылась, он расположился на кровати, застеленной чистым, насколько это было возможно, бельем. Подперев голову рукой, Билли любовался Сэм. Она действовала быстро, но все равно в ее движениях он видел изящество, недоступное местным девушкам. То, как в ней объединялась грубость и стойкость, позволяющая держаться с прочими пиратами наравне, с мягкостью и нежностью истинной леди, поражало его каждый раз. Не существовало еще одной такой же девушки в этом мире, в этом Билли был уверен.       Сэм закончила мыться и встала в ванной. Ручейки стекали по ее груди, впалому животу и дальше по бедрам. Билли хотелось проследить их путь губами, что он и сделал, когда Сэм подошла к кровати. Она забралась на него, оседлав бедра и с вызовом посмотрела, будто говоря: “Давай, покажи, что ты умеешь”. А он ничерта не умел, но очень хотел сделать ей приятно.       Он приподнялся и обвил руки вокруг ее талии, которая казалась такой тонкой, что сдави он чуть сильнее, и переломит ее. Сэм положила руки ему на шею и легонько провела по ней ногтями, вызывая волну мурашек. Это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения Билли и он смял губы Сэм в поцелуе.

***

      Они лежали прижавшись друг к другу несмотря на жару. Сэм водила пальцем по груди Билли. Ей было так хорошо и ни одна мысль не хотела задерживаться в голове. Близился рассвет. В борделе было удивительно тихо. Посетителей не было, шлюхи спали, недавно закончив работать.        — Как думаешь, когда ты сможешь вернуться? — они так долго молчали, что Сэм не сразу поняла, что Билли обращается к ней.       — Не знаю. Думаю, пока не пойму, как это сделать, точно буду здесь.       — Было бы хорошо попасть обратно в ближайшие пару месяцев, — Билли прижал Сэм ближе, устраивая ее у себя на плече.       — Почему это?       — Тебе будет трудно оставаться на корабле, если ты будешь в положении.       — В каком? — Сэм явно не понимала, к чему ведет Билли.       — Если будешь беременна, — рука Сэм замерла. Несколько мыслей пронеслось у нее в голове, но ни одна из них не пожелала задерживаться.       — А с чего ты взял, что буду?       — Но ведь этой ночью мы…       — Занимались сексом, да, — Сэм приподнялась на локте, глядя в глаза Билли. — И почему ты решил, что после этой ночи я должна забеременеть?       — Эм… — Билли стушевался, не зная как объяснить свои мысли. Он никогда не был хорош в умении общаться словами через рот, а когда волновался, то и вовсе не мог сформулировать что-то дельное.       — То, что ты в меня кончил несколько раз еще не значит, что я должна обязательно понести от тебя ребенка.        — Но ведь…       — Билли, есть куча причин, связанных как со здоровьем, так и с развитием медицины, которые не гарантируют вероятность зачатия.       — В смысле?       — Я про то, что иногда женщины просто не в состоянии забеременеть. Они бесплодны. Как я, например.       Сэм видела, как сменяются эмоции на лице Билли и как понемногу он начинает осознавать, что именно она ему сказала. Он сел на кровати, замерев в этой позе на какое-то время, а потом сдвинулся к краю, намереваясь встать.       — И когда ты собиралась об этом рассказать? — Сэм не понравилась интонация, с которой он это произнес. Она посмотрела на его спину и заметила напряженные плечи и руки, вцепившиеся в простынь.       — Я не думала, что для тебя это важно.       — Ха, — Билли дернулся и встал с кровати. Он оглядел комнату, в поисках своих вещей и найдя их, стал одеваться.       — Куда ты идешь? Еще раннее утро, время есть.       — Вернусь в лагерь, — он старался не смотреть на нее. Старался не думать, какой он дурак, раз напридумывал себе столько всего после одной ночи и пары поцелуев. Видимо он и правда был до безумия наивным.       — Билли, я не понимаю…       — Просто я думал, что если ты забеременеешь и вернешься в свое время, то не забудешь меня! — закричал он, все еще не в силах обернуться и посмотреть на Сэм. Он сжимал в руках куртку, не в состоянии решить, что с ней сделать: надеть на себя или швырнуть куда подальше, чтобы хотя бы так выплеснуть тот ворох эмоций, что он ощущал.       — С чего ты вообще взял, что я тебя забуду?       — А почему нет? — обернулся он с горькой усмешкой. — Какой-то вшивый пират на богом забытом острове.       — Я никогда так не говорила!       — А тебе и не надо было это произносить вслух. И так по тебе все видно.       — И что же видно? — лицо Сэм ожесточилось. Она всегда была достаточно откровенна с ним и всей командой, чтобы, как ей казалось, те могли ей доверять и не считать заносчивой девчонкой.       — Ты презираешь нас всех. С первого дня это заметно. Ты хочешь поскорее вернуться обратно.       — Конечно хочу! Я росла в другом времени. Я привыкла мыться каждый день, не носить с собой постоянно оружие и не бояться, что меня кто-то изнасилует в любой момент! — Сэм села на кровати, кутаясь в простыню. Хотя, казалось бы, после этой ночи от Билли ей точно нечего скрывать. — Я вас не презираю. Просто это время мужчин. Меня уважают только потому что думают, что я сплю с тобой и с Флинтом. Теперь отчасти это правда.        — Неправда.       — Ой ли? — теперь был ее черед усмехаться от его наивности. — А ты спрашивал у них? Каждый второй называет меня шлюхой, которая удачно устроилась. И не важно, что я рискую жизнью вместе с ними при очередном ограблении. Их это не волнует. Как и то, что потом я буду зашивать их раны, видеть их слезы боли и бессилие. А потом откармливать, тщательно продумывая, что стоит приготовить из того, что есть. Я мебель, предмет декора корабля. Не часть команды, но часть корабля.       Билли открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут же его захлопнул. Он смерил ее нечитаемым взглядом, подобрал оставшиеся вещи и вышел из комнаты, хлопнув дверью. Сэм закатила глаза на это и откинулась на подушку. Прекрасная ночь была испорчена глупым недопониманием и упертостью обоих.

***

      Они не разговаривали достаточно долго, чтобы их размолвку заметили другие. Особенно это стало явно, когда “Морж” снова выходит в море. Если раньше казалось, что просто каждый занят своим делом и у них нет времени посидеть вместе у костра вечером или перекинуться парой слов во время обсуждения дальнейших планов, то на корабле стало абсолютно очевидно, что Билли избегает Сэм. На третий день плавания Флинту это окончательно надоело, потому что открытое море не то место, где есть время ругаться.       — Что произошло между тобой и Билли?       — А то вы не знаете, сэр, — Сэм теребит в пальцах один из своих кулонов на цепочке.       — То, что вы вместе были в борделе знают все, но что произошло после? Вы явно избегаете друг друга.       — Это он меня избегает. Я пыталась с ним поговорить, но он не хочет меня слушать.  Мне все из тебя клещами вытаскивать? — Флинт явно начинал терять терпение. Он не любил, когда ходили вокруг да около.       — Он решил, что если я забеременею и смогу вернуться в свой мир, я не забуду о нем, потому что у меня будет ребенок от него, — Сэм повернулась к капитану и взглянула в глаза. — Но его мечты рассыпались в прах, когда я сказала ему правду, что не могу иметь детей.       — И это его расстроило?       — О, не просто расстроило. Его это взбесило. Мужская гордость. Это же так важно, оставить потомство, — Сэм сама начинала закипать. Она не любила затрагивать эту тему и в особенности не любила, когда кто-то начинал ее винить в том, что, фактически, у нее отняли.        — Тебе, видимо, не очень нравится эта тема.       — Да. Это прошлое, о котором я стараюсь забыть. Почему-то мужчины всегда думают, что женщины это второсортные люди. С ними можно обращаться как с рабами. Что они обязаны заботиться о них, рожать детей, и не важно, как это отразится на них самих. И почему-то, если женщина не может иметь детей, то становится прокаженной! — С каждым новом словом Сэм распалялась все сильнее, а Флинт все удивленнее на нее смотрел.       — Я не могу иметь детей не из-за какой-то болезни или строения своего организма. У меня отняли это. Меня ограбили и избили до такой степени, что некоторые мои органы просто лопнули и их нельзя было восстановить. Я месяц не могла встать с постели. А весь следующий год всегда ходила с ножом в кармане. Так что ни Билли, никакой другой мужчина не имеет права винить меня в том, что от меня не зависело. И если ему хочется обижаться на меня и избегать — пусть так делает. Ему стоит извиняться, а не мне.       Сэм просто ушла с мостика, на котором беседовала с капитаном.        В тот же день впередсмотрящий заметил паруса на горизонте. Капитан принял решение захватить судно. И вроде это было обычное торговое судно, но оно дало отпор не слабее, чем военный корабль. Сэм была зла после разговора с капитаном. И еще больше зла на Билли, который продолжал ее избегать.        Когда суда поравнялись и были перекинуты первые веревки и мостик, пираты кинулись на судно. Сэм оставалась на палубе, но только для того, чтобы оттаскивать раненых. Через несколько минут стало ясно, что моряки так просто не отдадут свой груз. Несколько человек перебралось на “Моржа” и Сэм пришлось обнажить мечи. Свою злость она выплескивала на моряках, что решили дать пиратам отпор, хотя они знали, чей это флаг и в живых их не оставят, если они будут сражаться. Она была неосторожна и несколько раз чуть не подставилась под удар.        Когда вокруг нее была лишь груда мертвых тел, а вся она была в крови, она заметила, как один из матросов нацелился пистолетом на Билли. Она не помнила потом, что произошло, но помнила жгучую боль в правом плече, потому что закрыла Билли собой. Он обернулся на выстрел и лишь успел поддержать Сэм, когда она начала падать. Сабля выпала из руки, место ранения жгло огнем, а в голове пульсировала кровь. В следующий миг кто-то убил того матроса, а Билли поднял Сэм с палубы. Она отдернула руку, когда тот попытался ее поддержать и шатаясь двинулась в сторону кают. Эта пуля будто выбила остатки сил из ее тела.       — Какого хрена, Билли?! — Флинт держал старпома за ворот рубашки, и хотя капитан был на голову ниже, выглядел он сейчас больше Билли, который будто сжался, провожая девушку взглядом. — Если ваша размолвка мешает тебе сосредоточиться и дает так глупо подставиться под пулю, то ты просто ничтожество. Она продолжает тебя оберегать, рискуя своей жизнью. А ты, никчемный кусок дерьма, не можешь делать того же?!       Билли ничего не ответил и Флинт его отпустил. Бой уже закончился и пираты стали добивать моряков и переносить своих раненных на “Моржа”. Билли не знал, куда ему приткнуться, поэтому спустился с несколькими ребятами в трюм, чтобы оценить добычу.        Сэм в это время с трудом добралась до трюма “Моржа”, где док уже перевязывал раненых. Она взяла свою сумку с инструментами и устроилась в углу, чтобы никому не мешать. Плечо адски болело. Девушка осторожно развязала рубаху и спустила ее с плеча, чтобы осмотреть рану. Края были обожжены порохом и пуля застряла где-то в плоти. Она чудом не сломала ни ключицу, ни пробила лопатку или легкое. Сэм дотянулась до бутылки с ромом, сделала большой глоток и вылила немного на рану, чтобы хоть как-то ее промыть. Боль усилилась и она не смогла сдержать крик. К ней подбежал доктор Хоуэлл с пузырьком опиума.        — Держи. Тебе нужно обезболивающее.       — Нет. Я справлюсь и так, — она с трудом стянула куртку и стала расшнуровывать рубашку. Ее она не стала снимать полностью, просто вытащила руку из рукава, о чем тут же пожалела. Боль была такая, что в глазах на мгновение потемнело. — Из-за опиума мутнеет рассудок, а я должна трезво мыслить.       — Позволь тебе помочь.       — Док, у вас есть и другие раненые. Я справлюсь. — Хоуэлл еще раз посмотрел на Сэм, она кивнула в подтверждение тому, что сможет о себе позаботиться, и он ушел помогать другим.       Девушка сделала еще один глоток из бутылки с ромом и достала из сумки пинцет. Ковыряться в собственной ране, да еще и без обезболивающего, то еще удовольствие. Ей было больно только от того, что она прикоснулась кончиком пинцета к краю раны. Но ей нужно было преодолеть боль, от которой хотелось отключиться. Теперь она полностью понимает пиратов, которые теряли сознание от ран.       Сделав несколько глубоких вдохов она засунула пинцет в рану и сжала зубы, лишь бы не закричать. Пуля оказалась достаточно глубоко и несколько раз Сэм действительно чуть не потеряла сознание, пытаясь ее захватить. Когда у нее наконец получилось, вся рука и правая сторона одежды были залиты кровью. Она выронила пинцет вместе с пулей, и те со стуком упали на пол. Теперь предстояло зашить рану.        Она вытащила небольшую хирургическую иглу с уже вставленной в нее нитью и сделала первый шов. Неудобнее всего было завязывать узелки, поэтому она решила просто прошить рану и закрепить ее уже потом. В момент, когда она делала очередной стежок и покачнулась на лавке, на которой устроилась, в трюм спустился Билли. Он подбежал к Сэм в момент, когда она начала терять равновесие, и удержал на месте. Замутненным взглядом она посмотрела на него и потянула иглу, чтобы закрыть рану. Оставалось лишь завязать узел, чтобы шов не разошелся, но на это у нее уже не хватало сил.       — Док! — на крик Билли подбежал Хоуэлл. — Какого хрена она сама зашивает свою рану?!       — Потому что у меня полно другой работы!       — Хватит орать, — Сэм пыталась сесть ровно, но у нее это не получалось. — Помоги завязать узелок. Я сама забинтую руку.       — Я предлагал тебе помочь.       — А я отказалась, потому что почти полностью в состоянии сама справиться. Завяжи уже этот чертов узел. А ты, — она повернула голову к Билли, — скройся. Ты мне мешаешь.       — Ты даже сидеть ровно не можешь!       — Это не должно тебя волновать! — они начали кричать друг на друга.       — Ругаться будете потом. Билли, подвинься, я не вижу рану. — Билли немного отодвинулся в сторону, но продолжил поддерживать Сэм. Доку потребовалось меньше минуты, чтобы завязать узелок, обрезать нить и убрать инструменты обратно в сумку, включая упавший пинцет. Он достал бинты и вложил Сэм в руку. — Точно сможешь?       — Да. Иди.       Билли продолжал сидеть рядом и держать девушку, пока та пыталась одной рукой замотать все еще кровоточащую рану. Он молча придерживал бинт, расправлял его, если это требовалось и помог завязать его. Когда девушка закончила, он помог ей подняться с лавки и проводил в каморку, в которой она жила. Сэм после не могла вспомнить, как дошла до каморки, как забралась в гамак. Была лишь темнота.

***

      Их кто-то проклял. Иначе как объяснить, что спустя пару дней после нападения на торговое судно, за ними увязался испанский военный корабль. Несколько часов они пытались от него оторваться, но все было бестолку. Да, “Морж” явно не самый быстроходный корабль в этом море.        Когда раздались первые пушечные выстрелы, Сэм все еще надеялась, что у них есть шанс. Даже когда корабли поравнялись и первые испанские солдаты ступили на палубу, она верила, что все обойдется. Но удача была не на ее стороне. Оказавшись на другой стороне палубы от Билли, она краем глаза все еще видела его светлую макушку. Все еще видела ее, когда все выстрелы прекратились и лязг металла смолк. Все еще видела, когда шпага вонзилась ей в живот. И потеряла ее из виду, когда, оступившись, полетела за борт.       — Сэм! — Билли в мгновение ока оказался рядом с испанцем и наотмашь ударил того, рассекая грудную клетку. Горячая кровь окропляет его лицо, он чувствует пульсацию в голове и слышит, как его собственная кровь бежит по венам. Он стоит у борта и всматривается в глубокое синее море. Но ничего не видно. Нет ни пузырей, ни волнения. Ни тела.

***

      Слишком ярко. Даже с закрытыми глазами Сэм это понимает. Но помимо света ей кажется странным, что она не слышит море. Нет качки, нет шума прибоя и шелеста пальм. Лишь мерный писк чего-то непонятного. Она приоткрывает глаза и видит над собой лампы, дающие противный белый свет. Пытаясь прикрыть лицо рукой она чувствует, как что-то опутало ее и мешает свободно двигаться. Все тело облеплено проводами и датчиками, которые фиксируют ее сердечный ритм, в руку вставлен катетер капельницы.       Она оглядывается, но ее палата пуста. На стуле у окна, закрытого жалюзи, лежат ее вещи. Оружия нет, видимо, его забрали полицейские или охрана больницы. Отдельно в пакете лежат ее украшения и сверху она замечает ожерелье из бисера.