Дикий лёд

За Ягудиным, в раздевалку вошли Женя и Траньков. Даниил Маркович сразу понял, что ему лучше уйти, как можно скорее. Алина себя чувствовала застигнутой врасплох, неприятное ощущение. Словно почву из-под ног выбили, когда она была так уязвима. Оба находились в шоке, не могли отойти от того, что только что пережили. Ребята бурно обсуждали, как откатали мальчики. И Ягудин увидел Даню, решил сразу спросить. — О, Дань, ты как тут? Слушай, ну что скажешь? — искренно интересуется Алексей. — Что? — Даниил Маркович смотрел на него, видел, что он что-то говорил, но не слышал. В ушах был звон, не мог разобрать ни слова. — Что-что? Мальчики тебе как?! — повторил более чётко и выразительно. — Да… нормально… ты прав… — Даниил нёс какую-то глупость, и произнося эти слова, он направлялся к двери. Незамедлительно ушёл, был не в себе. Алина, тем временем, стояла у своего столика, не чувствуя ног, пыталась выровнять дыхание, вернуться в реальность. — Тю, странный какой-то… ушёл куда-то, чё с ним? — вопрос был направлен ко всем, Алексей недоумевал. Женя пристально смотрела на Алину и понимала, что что-то произошло. Конечно, она может предположить, но знать наверняка — нет. Она спокойно подошла к Алине, чтоб не привлечь лишнего внимания. — Всё в порядке? Что-то случилось? — наклонилась к ней, и спросила на ушко. — Да… да… всё… хорошо, — отвечала сумбурно Алина. — Точно? — Женя переспросила, так как когда наклонялась, увидела, что её помада, хаотично размазана вокруг губ. — Точно, спасибо, я в порядке, — выдавила из себя улыбку Алина, чтобы уже закрыть тему. — Хорошо, только вытри помаду вокруг губ, — также шёпотом, подсказала Женя. — Что? — с выпученными глазами и ужасом на лице, переспросила Алина. — Помаду, она размазалась, вытри, — повторила. Алина тут же развернулась к зеркалу, Женя ей подала мокрую салфетку, стояла за ней, держаласт за стул одной рукой. — Чёрт, — нервничала Алина. Хаотичными движениями, с усилиями, тёрла салфеткой вокруг губ. — Всё, всё, нормально, хватит, а то пол лица сотрёшь, — улыбнулась Женя… Алина подняла глаза, и через отражение в зеркале, уставилась на неё, ощущая стыд. Женя всё прочитала во взгляде Алины, и ей стало уже точно понятно, что здесь произошло. И Алина поняла, что Женя догадалась, ей стало крайне неловко. Но Женя не стала её осуждать, и вообще хоть как-то реагировать. Это удивительно. От неё этого не ждёшь, но она поддержала Алину в этот момент. — Ладно, давай, у нас есть ещё немного времени, приводи себя в порядок, до встречи на льду, — похлопала по плечу Алину, и собиралась уходить. — Спасибо, — от неожиданности, вырвалось у Алины. На самом деле, она была действительно благодарна за солидарность, и за то, что Женя не воспользовалась этим. — Да не за что, — улыбнулась, и ушла. Даниил Маркович, выйдя немного ранее из раздевалки, шёл по коридору, словно в состоянии аффекта. Непроизвольно приложил руку к губам, пытался осознать произошедшее. Ему это казалось сном, это однозначно было не наяву. Зашёл в уборную, подошёл к раковине. Смотрел долго на себя в зеркало, пристально. Заглядывал в глубь себя, это вгоняло его в ужас. Включил кран с холодной водой, умылся ею. Это немного взбодрило. Просто нужно немного времени, чтобы все улеглось, и можно было бы сформировать хоть какое-то отношение к этой ситуации, и что делать дальше, пока ещё рано об это говорить. Он сам не понял, как вернулся на площадку, стал у бортика, крепко держится за него, опустил голову. Подошла Этери. — Эй, всё нормально? Ты куда делся? — она одёрнула его за плечо. — Да, да, прости, нужно было выйти, всё хорошо, — твердил Даниил. — Ясно… Сейчас пары будут… Дальше Этери продолжила монолог, рассказывала своё видение, мнение по мальчикам. Даниил всё также крепко держался за бортик. Делал вид, что слушает её. Кивал головой, поддакивал, время от времени. Но сознание его где-то было далеко. Не мог соображать ничего. Алина тоже вернулась на площадку, увидела, что он стоит спиной, говорит с Этери, решила, как можно быстрее сесть в кик, приготовиться к продолжению. Она пьёт много воды, до сих пор першит в горле. Не знает, как себя вести, просто в невесомости какой-то. Что говорить, как вообще разговаривать. Она потеряна. Старается не смотреть в его сторону. Ими двумя сейчас руководит бурная паника. До конца шоу они умышленно избегали друг друга, словно ничего не было. Словно так и надо было. Хаос в головах. На самом деле, им действительно нужна пауза. В мыслях Алины крутилось лишь одно. Быстрее закончить, и добраться до номера. Программы девочек однозначно помогли отвлечься, напряжение и паника немного поубавились. Даниил тоже остыл, стало потихоньку приходить понимание. Он ждёт окончания, ему кажется, что им следует поговорить. По крайней мере, попытаться. Незадолго до конца, он поглядывал в её сторону, чтобы не упустить из виду. Как только объявили о завершении коротких, Алина, сразу же рванула забрать вещи, уехать как можно скорее. Как минимум, добраться до машины, где её точно никто не побеспокоит. Даниил был с коллегами, как обычно, финальные обсуждения, подходят девочки, что-то спрашивают. Он засуетился, начал нервничать, понимает, что сейчас упустит её. Даня обратился к Этери, сказал, что сейчас вернётся, отошёл осмотреться, где она. Ему казалось, что она ещё не ушла. Но было поздно, Алина уже подходила к машине на чёрном выходе, ей пришлось ждать Женю, но хотя бы вне арены. Девочки ехали обратно молча, смотря в окно, каждая на своей стороне. Женя не тревожила Алину, не затрагивала эту тему. Захочет, сама что-то скажет. Поднялись в номер. Алина пошла в душ. Ей нужно было смыть это всё с себя. Была абсолютно безэмоциональной. Она не понимает, что думать, как себя чувствовать. А что теперь будет. Это ведь он первый поцеловал, но это она выдала откровение, которые и стало спусковым крючком. Алина разбита, опустошена, душа одинока, частичка её вновь утопала, погибала, и надо собирать себя по кусочкам, вновь. На это не было ни сил, ни желания. «Так и знала, что так будет», — произнесла мысленно, стоя под душем. Даниил Маркович, тем временем, отказался ехать обратно со всеми на автобусе, и решил, что пройдётся. Ему нужно было серьёзно обдумать всё, подышать воздухом. Шёл абсолютно погружённый в свои мысли, не спеша. Прокручивал в голове случившееся, как ленту кино. Ему казалось, что то, как он поступил — неправильно. После поцелуя, он отморозился. А что, если Алина это не так поймёт, решит, что он просто воспользовался моментом. А с другой стороны, он сам и не мог ничего сделать, даже при большом желании. Его мучает совесть, ведь это он сделал шаг, он её первый поцеловал, он нарушил границу. Даниил ощущает этот груз ответственности очень сильно, он очень тяжёл. Мало того, что он за неё несёт ответственность, так ещё и за себя, за их рабочие отношения. За репутацию, за будущее, которое может по разному отныне сложиться. А что, если всё это было ошибкой, и он не должен был её целовать? Это неправильно. Его съедает чувство вины. С ватными ногами, он добрался до своего этажа, и медленно проходил по коридору. Остановился у её двери, ему в голову, словно флешбэком, пришла её фраза, которую он точно запомнил: «Мне больно жить заново каждый раз, без Вас!». Стало больно и ему, в этот момент. Не мог пройти мимо. Осмеливался, чтобы постучать. Так и не смог. Но им надо поговорить, она должна знать, что ему не всё равно, что, ни смотря ни на что, он рядом. Как бы их отношения не складывались. Пошарив по карману, нашёл клаптик бумаги, но ручки не было, и тогда ему пришлось сходить в номер за ручкой. Алина лежала у себя на кровати, в тишине. Вдруг услышала, как дверь соседнего номера хлопнула. Акустика в гостиницах всегда была не лучшего качества. «Пришёл», — в доли секунды, промелькнуло в мыслях. Немного начала волноваться, что он здесь… не понимала почему. Подсознательно, хотела его увидеть, поговорить, чтобы он что-то сказал, или попытался сделать! Но не так! Не молчал, не игнорировал! Получается, он просто пришёл и всё? Даниил что-то написал на бумажке, согнул пополам, подписав сверху: «Алине». Вышел из номера, и вновь, оказавшись у её двери, наклонился и просунул бумажку по низу. Он понимал, что она живёт не одна. Но никто всё равно ничего бы не понял, кроме неё. Мало ли, поклонник, или ещё кто-то. И не такое случалось. Пока Алина лежала, в душе была Женя. Выйдя, она полотенцем промакивала волосы, посмотрев вниз, увидела какую-то бумажку, сначала подумала, что это вообще мусор. Наклонившись поближе, поняла, что какая-то записка. Прочитала: «Алине». Удивилась, но передала по адресу. — Алин, — окликнула её. — Да… — еле живым голосом, отозвалась Загитова. — Тут тебя какая-то записка или что… непонятно, — Женя прошла в комнату и отдала ей бумажку. — Что? Какая ещё записка? — недоумевала, и даже привстала, взяла бумажку из рук Жени. — Так а я откуда знаю? Ну ты даёшь… На полу под дверью лежала. Может, фанаты какие, не знаю, хотя странно… В гостинице, какие фанаты, их бы не пустили, да и номер откуда знают… Пока Женя рассуждала, Алина открыла и прочитала, что было написано. Сначала даже не сразу поняла, пришлось перечитать несколько раз. «Я рядом», — было сказано в записке. Простых два слова, которые значили так много. Она начала повторять это у себя в мыслях, перечитывая: «Я рядом, я рядом, я рядом». И с каждым разом, это согревало её ещё больше. «Он рядом», — в конечном итоге, послилось у неё в голове. От этого стала очень тепло. Улыбка сама появилась на её лице. От прежнего настроения не осталось и следа. — Что? Ты чего? — увидев широкую улыбку и изменившийся взгляд, не могла не спросить Женя. — Да так, ничего, — поджав губы в трубочку, отнекивалась Алина. — Да конечно, я же вижу, сейчас щёки от улыбки треснут. Колись давай, что там написано? — подкалывала Медведева. — Да говорю же, ничего, ты права, от поклонников. Просто приятные слова написали, — нашлась быстро Алина, не желает говорить об этом. — Ну-ну, от поклонников, я ж говорю, так и поняла, — рассмеялась Медведева. Алина, словно окрылённая, плюхнулась обратно на спину, абсолютно с дурацкой, наивной улыбкой на лице. Женя погасила свет, уже далеко за одиннадцать вечера. Пора спать. Только теперь, Алине будет трудно уснуть, как и Даниилу в соседнем номере. Алине его слова были очень нужны и важны. Такие простые, но необходимые. Это ей немного помогло вдохнуть жизнь. Она повернулась на бок, проживала заново их момент. Ей так хотелось вновь это ощущать. До боли. Не могла объяснить, но она уже скучала. Уже хотела увидеться. Дотронуться, ей хотелось вновь поцеловать его. Сводит с ума эта мысль. Алина прикоснулась к своим губам, будто бы это поможет прикоснуться к нему. Никому и ни за что не расскажет. Не откроет. Это только их. Бережёт уязвимое, пока, несуществующие. Ещё слишком рано, можно сгореть. Даниил думает о ней и о том, что завтра снова сможет её увидеть. В нём борется по прежнему голова и сердце. Ум запрещает продолжать, говорит, что надо остановиться. Сердце тянется к ней, и только к ней. Выбрать что-то почти невозможно. Он в неразрешимом тупике. Всё намного сложнее, чем кажется, и чем бы ему хотелось. Это здесь они, словно на курорте, ни к чему не привязаны. По приезду домой, всё резко изменится. Станет запутанней. Наступит реальность.