Дикий лёд

На следующий день, Даниил Маркович так и не решился написать ей. После вчерашнего, они ещё не разговаривали. Да он пока и не знает, что сказать. Кажется, что лучше продолжить как есть, не акцентируя ни на чём. Было и было. Он, как обычно, собрался и отправился в «Хрустальный». Понимает, что скорее всего Алины и сегодня не будет. У него много работы, будет заниматься другими важными делами в течении дня. Алина чувствовала себя намного лучше, температуры не было и вовсе. Поэтому, она точно пойдёт на завтрашнюю тренировку, как и договаривались с Этери Георгиевной. Безусловно, она уже не может быть дома. Для неё это слишком долго и мучительно. Алина немного размялась, порастягивалась, зарядилась энергией, как она любит говорить. Пока сидит дома, решила устроить конкурс, разыграть призы и сувениры из Пекина, как и обещала. Занималась сегодня этим вопросом. День прошёл быстро, даже незаметно, можно сказать. Уже в тренерской, после второй тренировки, Даниил и Этери разговорились. — Слушай, ты не хочешь сходить куда-то поужинать? — предложила Этери. — Да, давай, почему бы и нет. Кстати, давно никуда не ходили, мы же так и не отметили после Пекина толком, — охотно согласился Глейхенгауз. — Ну… да, было не до отмечаний. — И то верно, едем в наш? — Ну давай в наш, — с улыбкой, согласилась Этери, — Только на двух машинах. — Да, отлично, я тогда пошёл, жду тебя на парковке, пойду позвоню им, за столик узнаю. — Да, давай. Они выехали друг за другом на машинах, и направились в их любимый ресторан. Приехали, припарковались. Даниил уже заранее позвонил, им повезло, что столик всё-таки для них нашёлся. Сели, им предложили меню, но они попросили «как обычно», у них уже даже есть здесь «свой» официант. — Ты вино будешь? — предложила Этери. — Так мы же за рулём, — возразил Даня. — Ну и что? Мы же не пить будем, а по бокальчику слегка пригубим. По чуть-чуть, а? Что скажешь? — подмигнула ему, ну ей трудно перечить. — Ну ладно, если только чуть-чуть, — в конечном счёте, согласился Глейхенгауз. — Отлично, нам тогда также по бокалу красного сухого вина, на ваше усмотрение, — обратилась к официанту Этери. Он принял заказ и ушёл. — Ну что, как ты? — тяжело вздохнув, начала разговор. — Боже… это такой сложный вопрос в эти дни. Даже не знаю, что ответить. Пока сам не понял, — тяжело вздохнул и Даниил. — Я, если честно, тоже… ноль мыслей, ноль идей, — поддержала его Тутберидзе. — Что думаешь насчёт Пекина? — поднял тяжёлую тему. — Да что тут скажешь… так говоришь, как-будто тебя там не было. Всё так странно. Я каждый день прихожу домой, и думаю над этим вопросом. В какой момент всё пошло не так? Я думала много над этим… мы где-то просчитались, но в какой момент… это всё как-то глупо выглядит. Почему результатов не было так долго, да и вообще, почему они появились на следующий же день после командника? Но почему и наши не проконтролировали, почему допустили, что всё зашло так далеко? Они должны были убедиться по срокам, всё проверить. Я не знаю… связаться с лабораторией, пометить, как срочную пробу. Всё как всегда… Это что вообще? Ну мы обсуждали уже это, просто не понимаю. Так глупо. Думала, может сама виновата в том, что она четыре программы катала. Вдруг, если бы было две или три… может, произвольную ей не нужно было катать, тогда бы… Хотя я точно знаю, что она может и четыре откатать. Никогда не забуду, как она перестала бороться. Ты видел? Она была сломлена, мне на секунду показалось, что она разуверилась в себе, что словно она не верила в то, что она может, что всё знает, умеет. Словно ей казалось, что умеела все разы до этого. Как-будто это было не с ней. Я очень боюсь того, что так просто это не закончится для неё. Особенно, в свете последних событий у нас… я очень сильно в этом сомневаюсь… Более того, Даня, это всё может очень плохо закочится для нас с тобой, и это меня волнует ещё сильнее… стараюсь не думать об этом… но… Этери была очень подавлена, пока говорила это. Даниил видел её такой раздавленной только после смерти мамы, она держится, конечно, в целом, но взгляд потерянный. — Так, прекрати, ты сама мне всегда говорила, эта девочка очень талантлива, от Бога. Ей суждено было быть фигуристкой, так? Ты это знаешь! Я верю, что её убережёт, что мы как-то справимся. Возможно это наивно, но я верю, что её оправдают, чем бы это не закончилось. Поживём — увидим. У нас нет выхода, надо идти до конца. Давай не будем поспешно делать выводы. Ты сама не любишь так делать. — Это точно… просто навалилось всё… так странно. Я бы не была так уверенна насчёт оправдания. Я всё думаю, а где же наше счастье? — с улыбкой, Этери задала как будто бы риторический вопрос. — В каком смысле? — недоумевал Даниил Маркович. Им как раз принесли еду и вино. Они взяли приборы в руки, продолжили разговор. — Ну как, смотри. Эта наша уже третья Олимпиада, — увидев поднятые иронично брови Даниила, сразу исправилась, — Ну ладно, наша вторая, моя третья. Но… мне только труднее с каждым разом. Понимаешь? С Юлей было тяжело, но я совершенно не могла представить тогда, что в итоге это будет так. И чем дальше, тем хуже. — Это Олимпиада, ты же знаешь. Всегда есть побочный эффект. У всего своя цена. Наверное у золота такая цена, кто знает… — предположил Глейхенгауз, — Помню, когда была история с Алиной и Женей, всем это казалось так драматично, знали бы мы тогда, что ждёт впереди… — оба рассмеялись. — И не говори. Хах, большие награды — большие проблемы. Они продолжили ужин в более разряжённой обстановке, после монолога Этери. — Предлагаю выпить за нас, мы молодцы, — с улыбкой, предложил Даниил. — А давай, — они чокнулись бокалами, и надпили по глотку вина. — А Серёжа где, дома? — поинтересовался Даниил. — Наверное, мне эта идея с рестораном спонтанно пришла, а его уже не было, — ответила Этери. — Хах, ну да, его жена дома ждёт, есть куда спешить, — оба рассмеялись. — Это точно, нам не понять… — после недолгой паузы, Тутберидзе продолжила, — А вообще знаешь, не смотря ни на что, очень горжусь девочками, дочкой, нами, командой. Большой путь прошли, девочки так выросли. Время быстро идёт, помню Алину, малая такая, сладенькая… А сейчас… какой красоткой стала, журналистка, деловая такая ходит, — шутит Этери, оба смеются, ностальгируя. — А Аня? Тоже самое. Помню, вроде же недавно ей девять было, тройные запрыгать не могла, а сегодня уже всё… только на вы, Олимпийская чемпионка Анна Щербакова, — продолжили смеяться… — Давай поднимем тост за Аню! Всё таки Олимпийская чемпионка. Она большая молодец, девочка такой путь прошла, травмы, спады, а смогла! — предложила Этери. — С большим удовольствием, за Аню! — поддержал Даниил, они надпили ещё вина. — Чувствую, надо немного перезагрузиться, какие-то новые идеи, не знаю… хочется сделать вдох выдох, я реально устала за этот цикл. Надо осмыслить случившиеся… — с грустью, сказала Этери. — Ну время на перезагрузку у нас теперь точно есть, — иронично подметил. Они заканчивали ужин, беседуя обо всём, перескакивая с темы на тему, в целом о жизни. — Завтра у нас одна из крайних тренировок, перед отъездом в Саранск, надо будет отшлифовать девочек, — напомнила Этери. — Да, почистим всё завтра, — подчеркнул Даниил Маркович. Внезапно у Этери зазвонил телефон. — Да, алло, слушаю. — Этери Георгиевна, добрый вечер, это Алина. — Да, добрый вечер. Я в курсе. Сколько раз тебе говорить, что у меня написано, кто звонит. — Простите, — обе рассмеялись, Я не отниму у Вас много времени, просто хотела сказать, что буду завтра, уже всё нормально, чувствую себя хорошо, — бодрым голосом, дала знать Алина. — Ну и отлично, жду тебя завтра, что тут скажешь, настрой, чувствую, бодрый. — Спасибо, так и есть. Ну до завтра, тогда. — Пока, увидимся! Даниил Маркович внимательно слушал короткий разговор, ему голос в трубке казался знакомым. И после фразы: «Жду тебя завтра», он начал догадываться, что это может быть Алина. Выражение его лица было довольно вопросительным, Этери это сразу поняла, поэтому увидев, сразу ответила. — Да Алина звонила, уже завтра будет. — Правда? Отлично, как себя чувствует? — Даниил Маркович сразу включился, и взгляд его стал очень заинтересованным. — Не знаю, но голос и тон были бодрыми, думаю всё хорошо. — Отлично! — он завис на секунду в своих мыслях. В глубине души, он очень обрадовался, что завтра её увидит, улыбка появилась на его лице. — А ты чего заулыбался так? — спросила иронично Этери, сверля его глазами. — Да ничего, просто… замечательно, что будет. Я, кстати, к ней заезжал позавчера, ей было не очень хорошо, — вырвалось внезапно у Даниила Марковича. — В смысле заезжал? — он сразу же пожалел, что сказал это, но уже было поздно. — Ну домой к ней заехал, дома мама была, узнал, как Алина, поболтали, я и поехал, — он решил не упоминать того, что заезжал два раза, поэтому выбрал тот вариант, который был удобней, и можно было бы побыстрее соскочить с темы и не смущаться. — Ааа, ясно, — ответила Этери, лицо её было обескуражено, но при этом «ясно» её прозвучало довольно иронично, и со смехом, — Ладно, расслабься ты, заехал и заехал, лучше скажи, на личном как? — внезапно спросила Этери. После маленькой паузы, Даниил нашёлся и схохмил. — Как, как? Как видишь я тут… — оба засмеялись. — Ну да. Мы оба тут… — Как расстался тогда с девушкой… так и… всё по-прежнему, короче. — Прям таки по-прежнему? — подняла брови Тутберидзе, как бы намекая… — Я серьёзно говорю, всё по-старому… — пытается убедить её Даня. — По старому? — продолжила Этери кивать саркастично головой. — Ну да… — Ну ясно-ясно, — прищюрила глаза, и заулыбалась во всю. Она заметила, что в последнее время он был какой-то странный, сам не свой, словно что-то изменилось или случилось. Хотя… она тоже не в себе, после этой Олимпиады. Но тут что-то другое… ей предстоит со временем понять что. Они завершили ужин, Даниил заплатил за счёт. Проводил её до машины. Они мило обнялись на прощание и каждый поехал к себе домой. Они посигналили друг другу, и разъехались в разные стороны. У каждого свои мысли в голове. Этери вернётся в свою пустую квартиру, и проведёт очередной вечер в одиночества, на самом деле, ровно тоже ждёт и Даниила. Пока он ехал домой, обдумывал всё то, что они обговаривали сегодня с Этери. В частности, думал о завтра. Алина будет на тренировке, ему каждый раз её не хватает, так было и сегодня. Когда её нет, энергетика какая-то другая. Это почти невозможно объяснить. Но не видя её, ему не хватает её смеха, просто находиться рядом, в одном поле. Беседовать о какой-то ерунде. Несмотря ни на что, он ждёт завтра, хоть немного и волнуется о том, как будет себя вести, после их последней встречи. Но предвкушение затмевает всё.