летний дождь

Мысленно Катя настроилась только на хорошее. Ей должно было сегодня повезти. Она это видела и чувствовала. Чувства редко обманывали Катю Пушкарёву, а видела она практически в буквальном смысле. Нечто вроде третьего глаза. Но об этом позже. Оказавшись перед Башней 2000, огромной и устрашающей махиной уходящей ввысь, девушка повертела головой во все стороны и сглотнула. Тщательно поправила свою неброскую тёмно-синюю блузочку и ещё раз пригладила волосы, собранные в аккуратный хвост. Кинула прощальный взгляд в голубое осеннее небо — как будто был риск больше никогда его не увидеть. Облако, что попалось на глаза, было похоже на огромную, длиннющую таксу. Что это за знак? Мама сказала бы — к деньгам или ухажёрам. У неё животные всегда к удаче. Стоило бы подумать о первом. Удача — на стороне героев! Вдохнув полной грудью, Катя решила превратиться, наконец, в героиню и решительно подошла к главному входу. Массивный охранник, Джеймс Бонд по-русски (очень сильно по-русски), тут же выскочил в качестве первого препятствия. — Куда? — хмуро спросил он. — На собеседование, — постаралась не пугаться Катя. В конце концов, она не государственная преступница. По крайней мере, пока. Охранник, который, наверное, в глубине души мечтал об обратном, тут же потерял к ней всякий интерес и отмахнулся: — Проходите. Бедный. Опять не удалось спасти мир от надвигающейся катастрофы. Всего лишь какая-то претендентка на должность секретарши. Далее последовал бесконечно длинный путь: от холла к лифту, сам лифт, душный и узкий, от лифта к ресепшену. Господи, они бы ещё в небесную канцелярию забрались, «Зималетто» это. Впрочем на ресепшене Катю встретил далеко не ангел; там восседала девушка, выдающийся и ничем особо не прикрытый бюст которой привёл бы в смятение всех существующих Архангелов и, может быть, даже Сатану. Интересно, а это что за знак? Изобилие и плодородие? — Доброе утро, — вежливо поздоровалась Пушкарёва, гадая, по каким же критериям её теперь будут оценивать. — Не подскажете, где проходит собеседование на должность секретарши? Смятение Сатаны — про себя Катя решила называть эту светловолосую девушку именно так, — равнодушно мазнуло по ней мимолётным взглядом и взмахнуло рукой: — Туда. Пушкарёва прошла в указанном направлении и очутилась в очереди таких же, как и она сама, претенденток. Девушки были разные. Те, кто рассчитывал на свою эффектность, и те, кто, судя по всему, надеялся на мозги. Катя по умолчанию отнесла себя ко вторым. Записной уродиной она, конечно, не была, но и до эффектности ей — как до Гонолулу на лодке. И в банке, где Катя работала раньше, её ценили именно за ум и исполнительность. Так что в её случае всё было предельно ясно. Оставалось ещё понять, кто на самом деле нужен здешнему руководству. Что ж, удача на стороне сообразительных героев! Когда Пушкарёва, оставшаяся последней, услышала свою фамилию и прошла в конференц-зал, там восседали двое. Пожилой мужчина с лоснящейся лысиной и не менее лоснящимся, похотливым взглядом и молоденькая брюнетка в красном платье. Про себя Катя тут же дала им прозвища — так ей было легче ориентироваться в новой для неё действительности. Кощей и Злато. Подходило: мужчина был очень похож на Кощея, который чах над своим Златом. Разве что не облизывался. А Злато якобы наивно хлопало накрашенными ресницами и ничуть не противилось такому активному вниманию. — Английский? — переспросила брюнетка. — Уан коффи, плиз. Ин май рум… — Прелестно, — капал слюной Кощей, — прелестно! Кате было неловко вмешиваться в этот интим, но в противном случае она рисковала навсегда слиться с мебелью. Старикана, судя по всему, ничего, кроме его Злата, не интересовало. — В совершенстве владею английским, немецким и французским, — сообщила Пушкарёва. — Также стажировалась в Германии два года. Кощей посмотрел как будто сквозь неё, не очень понимая, откуда доносится тихий голос. — Мгм. А образование?.. — МГУ. И опыт работы в банке «Ллойд-Моррис». — Ха! — победно осклабилась брюнетка. — МГИМО, два курса! Хоть и два, но зато самых важных… — Браво, браво! — глаза Кощея тут же вновь загорелись. — МГИМО — это очень серьёзно. Очень. Катя еле заметно покачала головой. Ну да, два — хорошая цифра. Две ноги, две тити. Две извилины в мозгу. — А для вас, — мужчина всё-таки сумел зафиксировать взгляд на Пушкарёвой, — с вашими вводными, я думаю, должность секретарши будет не по размеру. — Он сально усмехнулся: — А должность президента, увы, уже занята! Кощей и его Злато рассмеялись в унисон. Катя тоже улыбнулась. — Я считаю, что всегда есть чему поучиться, — доброжелательно ответила она. — Все люди начинают с малого. Тем более, мне давно хотелось поработать в такой известной компании. Здесь она слукавила — до недавнего момента Пушкарёва вообще не знала, что такое «Зималетто», и с лёгкостью могла бы ляпнуть, что это какой-нибудь метеорологический центр. Модой она интересовалась мало, на одежду раскошеливаться не любила. Одежда должна быть удобной, ну и не слишком уж страшной — всё. Чего ещё-то? Но всё это Катя, конечно, оставила при себе. Истинная причина была другая: как только она дочитала до конца объявление от «Зималетто» в газете, перед глазами промелькнула вспышка — и в следующую секунду девушка уже видела себя за рабочим столом, по уши в бумагах. Кабинет, правда, был тесноват, но Катя понимала отчётливо: нужно идти именно сюда. Здесь у неё получится зацепиться. Да, она иногда могла предвидеть что-то такое. Не намеренно и совсем не по желанию, но бывало. Непонятно, откуда: от мамы с её вещими снами или просто какой-то элемент мистики в её однообразной жизни. Самое главное, что сбывалось. Правда, смотря на этого Кощея, Катя впервые в жизни засомневалась. Похоже, тот уже давно определился с выбором. Все Катины слова он пропустил мимо ушей, вновь возвращаясь к воркованиям со своим Златом. Понятно, что это был не президент: те, кто занимают самые высокие должности, обычно не красуются своей властью настолько открыто. Нет, этот тип был каким-то мелковатым функционером. Может, самой дойти до президента? Чем чёрт не шутит? Вдруг он окажется приятнее и умнее, чем этот Кощей… Катя не успела устыдиться собственной прыти: её мысли как будто бы были услышаны самим провидением. В следующую секунду дверь зала распахнулась, и бодрым шагом в него ввалились двое молодых людей — высоченный брюнет в очках и шатен с хитрой улыбкой до ушей. — Жора, сколько можно тут возиться?! — с ходу вспылил брюнет. — Ты же обещал предоставить резюме до обеда! — Андрюх, да ты что, не видишь? — проницательно усмехнулся друг брюнета. — У Жоржа рандеву. Дорвался. Мы, наверное, помешали? — Что вы, — Кощей тут же завертелся услужливым ужиком, — что вы! Вот как раз заканчивал… Он протянул в руки брюнету резюме своего ненаглядного Злата, даже не вспомнив про Пушкарёву. — Вот! Виктория Клочкова, МГИМО, идеальный английский… Брюнет быстро пролистнул тоненькую папку с данными. Поглядел на мужчину, названного Жорой, с огромным скепсисом. — Два курса? — затем усмехнулся: — Что-то много. Одного бы вполне хватило. — Правда? — засияла Виктория. Шатен тихонько прыснул. Кате терять было нечего — взяв со стола своё резюме, так и оставшееся нетронутым, она самолично протянула его брюнету, который, судя по всему, и был президентом компании. — МГУ, стажировка в Германии два года, английский, немецкий, французский, работа в «Ллойд-Моррис», — вновь оттарабанила скороговоркой она. Шатен присвистнул. Брюнет посмотрел на Катю с явным удивлением, но резюме взял и тоже принялся листать. — Ну, тут хотя бы образование законченное… — Андрей Палыч, — с досадой протянул Георгий, — извините девушку за такие вольности, мы ещё толком не успели поговорить… Названный Андреем Палычем тут же вскипел: — И зря! Зря не успели! Жора, я тебе за что деньги плачу? Чтобы ты свидания за счёт компании устраивал?! Ты не охренел? Господи, — отмахнулся он, — сгинь! Я сам тут дорешаю. Испугавшись гнева начальства, Кощей тут же ретировался. Андрей Палыч грозным взглядом окинул двоих оставшихся претенденток. Самых, получается, успешных представительниц команд «сексапил» и «интеллект». — Так… — потёр он переносицу, — так… — И ты будешь раздумывать? — тихо спросил шатен у него за плечом, но Катя расслышала. — Посмотри на эту фигуру… Эта талия… эти ножки с обложки… И тоже, как и Кощей, чуть не облизнулся. Ясное дело, он намекал не на Пушкарёву. «Озабоченный», — сделала про себя пометку Катя. Андрей отмахнулся — совсем не стесняясь присутствующих, сказал: — Ром, работать кто будет? Ножки с обложки? У нас «Зималетто», а не спортзал. Виктория насупилась. Катя едва заметно улыбнулась. — Но секретарша — это прежде всего лицо этого самого «Зималетто», — учтиво напомнил Рома. — Подумай. Андрей ещё раз внимательно оглядел двух девушек, а затем громко хлопнул в ладоши: — Есть, подумал! Значит, сейчас все на обед. Помолчали. — Нет, ну это-то всегда разумная идея, — согласился Роман. — А по делу? — А после обеда, — вновь обратился Андрей к Кате и Виктории, — жду вас обеих у себя в кабинете. Будет финальное собеседование. Видимо, слова «финальное собеседование» Виктория поняла как-то по-своему — расплылась в победной улыбке, окидывая Катю надменным взглядом. — Держись, каракатица, — тихо сказала она. Катя лишь едва уловимо фыркнула. — Ешьте хорошо и обильно, — посоветовал напоследок Андрей Палыч, — чтобы голова нормально работала. Вам, — показал он пальцем на Пушкарёву, — морковный суп для нормальной работы зрения. О, мне бы тоже, кстати не помешало… Катя машинально поправила очки. — А вам, — показал он на Вику, — какой-нибудь пирог да побольше! А не то ваша фигура настолько идеальная, что, я боюсь, в неё автоматически встроен Фотошоп. — Что вы, — рассмеялась Виктория, — труд и только труд! — Слышь, — хохотнул Озабоченный, — ты чего раскомандовался-то? Ещё не начальник, а уже приказания отдаёшь… После того, как мужчины вышли из зала, Вика ещё раз оглядела Катю, очень выразительно хмыкнула и, поправив свои прелести, тоже скрылась из виду. Катя вышла последняя — задумалась. Почему-то к Андрею Палычу она ощутила безоговорочное доверие с самых первых секунд. В нём чувствовался самый настоящий Босс — такой, с которым можно было бы легко сработаться. Теперь Пушкарёва была ещё больше уверена в правильности своего решения прийти именно сюда. Да, почему-то не было ни капли сомнений, что Андрей возьмёт на работу именно её — как бы там это длинноногое Злато не фыркало. Катя будет работать именно в «Зималетто». Это уже предрешено… — Машка, а я тебе тут пирожное принё… Ай! — Федя, осторожнее… Ай! Бамс! С воображаемых облаков, которые Кате так уютно подстелил её разум, пришлось скатываться кубарем, потому что Пушкарёва из-за своей неосмотрительности взяла и врезалась в какого-то молодого темноволосого парня. Такое с ней происходило, к сожалению, частенько. Проницательность относительно будущего полностью перекрывалась неповоротливостью в настоящем. На полу лежало размазанное пирожное, что выпало из рук незнакомца. Скорее всего, он нёс его той самой девушке с ресепшена — Смятению Сатаны, а в миру просто Марии. — Девушка, — не зная, то ли смеяться, то ли возмущаться, обратился к Кате названный Федей, — ну вы хотя бы под ноги смотрели! — Встретившись с ней взглядом, добавил всё же с усмешкой: — Туманность Андромеды на следующей остановке, если что. — Извините! — тут же спохватилась Пушкарёва, когда поняла, что натворила. — Я, как всегда, калечу прохожих. — Она быстро начала рыться в карманах брюк и, к счастью, нашла там сторублёвую купюру: — Вот, возьмите, пожалуйста. Купите новое пирожное, — кивнула она Марии, — вашей девушке. Мария, Смятение Сатаны, неизвестно почему расхохоталась. Федя тоже улыбнулся, но немного грустно — как будто Катя сказала о чём-то приятном, но несбыточном. От денег он отмахнулся: — Пустяки. У меня есть ещё! — Парень достал из пакета два новых пирожных и протянул Марии и Кате. — Приятного аппетита. — Спасибо за щедрость, — улыбнулась Катя, — ещё раз извините. И хорошего вам дня. — И вам того же. — Когда Пушкарёва зашла в лифт, Фёдор помахал ей рукой: — Только не сбивайте больше других пассажиров на пути к соседним галактикам! — Постараюсь, — рассмеялась Катя. — Федя-Федя, — послышалось уже из-за закрытых дверей, — ну я ж говорила, что не люблю с заварным кремом… Странно. Катя так, наоборот, обожала. И хотя Андрей Палыч рекомендовал ей морковный суп, она начнёт свой обед именно с пирожного. Прямо в лифте.