Сколько стоит счастье

Ева медленно разжала веки. Свет ударил по глазам, заставляя зажмуриться. Дышать было трудно, грудь болела. Голова гудела, воспоминания путались. Она попыталась вдохнуть полной грудью, но скривилась. Мысли заполнил туман, мешая думать. Осторожно! В голове возможны осадки в виде тумана и потери памяти! Стены вокруг были белыми, кровать слишком жесткой. На тумбочке рядом Ева разглядела розы, аромат которых заполнил всю больничную палату. Это же больница, да? Не Рай? Но вопрос решился сам, когда Ева увидела обеспокоенное лицо Елены. - Ева! Как хорошо, что ты очнулась! Все так волновались за тебя. Грета просто места себе не находит… Прости! Мне не следовало про нее говорить. Ева постаралась сесть, но боль оказалась слишком сильной. Она вновь легла на подушку и закрыла глаза. Ей не хотелось говорить, не хотелось видеть, хотелось перестать чувствовать. - Вот, - сказала Елена. – Ты должна это выпить. Только не говори врачам. Ева открыла глаза и увидела кружку. Она привстала и взяла ее в правую руку, левая почему-то не слушалась, к тому же предательски болела. Ведьма выпила содержимое чашки и поморщилась: вкус оказался паршивым. - Это зелье, чтобы тебе стало легче и кости быстрее срастались. Совсем вылечить магией нельзя, но теперь процесс пойдет быстрей. И болеть будет меньше. Ева посмотрела на сломанную левую руку. Теперь ясно, почему она болит и не желает шевелиться. - И сколько мне с гипсом ходить? – спросила Ева хрипло, разглядывая руку. Надо же было умудриться впервые сломать что-то в почти двадцать один год. В голове щелкнуло, яркая вспышка заволокла глаза. Она вспомнила, как отлетела на дорогу, свет фар, визг тормозов, крик Елены. И адскую боль. - Я думаю, пару недель. Врачи, наверно, будут в шоке, - сказала Елена и взяла Еву за руку, пытаясь хоть как-то подбодрить. - Я разберусь с врачами, - ответила Ева и снова легла. – Это ты сделала зелье? Спасибо. Елена виновато опустила глаза. Ева, которой стало чуть лучше после зелья, села. Этот взгляд ей совсем не нравился. - Его сделал Еж? Елена помотала головой. - Макс тут не причем. - Что ты натворила? – спросила Ева. Хрип все не уходил. - Ну, понимаешь… - Елена отошла подальше от Евы. – Все так за тебя переживали. Никто не знал, насколько это серьезно, ну, я и… - Ты что? - Я позвонила твоей маме, - прошептала Елена. – Нашла ее номер в твоем телефоне. Ева резко выдохнула. - А она позвонила твоей маме. Лариса переживала еще сильнее, чем мы, и решила, что без магии мы тут не сможем обойтись, - сказала Елена, а потом затараторила: - Кстати, это зелье очень сложное, только ведьма зелий может такое сделать. Хорошо, что у твоей мамы был запас. Ева молчала, закрыв глаза. В горле першило после зелья, рука начала болеть еще сильнее. Туман в голове медленно рассеивался. В палату зашла Вероника. Увидев Еву, она сразу поняла, что произошло что-то нехорошее. Взглядом она спросила Елену, но та лишь помотала головой. - Можешь сказать им, что я отлично себя чувствую, и они могут уходить, - проговорила Ева. - Боюсь, они не уйдут. Они слишком долго мечтали тебя найти. У Евы вырвался смешок. - Воссоединение семьи, - весело сказала Вероника, - обожаю на такое смотреть! Ева резко открыла глаза и раздраженно посмотрела на Веронику. - Мне решать, быть этому или нет. - Между прочим, - Вероника присела на край кровати, – я даже не знала, что ты вернулась. Представляешь, мне никто об этом не сообщил. Вероника довольно улыбнулась, а потом не удержалась и потрогала Еву за кудрявую прядь волос. Даже в больнице Ева не прощалась со своей идеальной прической. - Что это с ней? – равнодушно спросила Ева и закрыла глаза. Ей хотелось отделиться от всего мира, остаться наедине с собой и перестать, наконец, чувствовать эту боль по всему телу. - Ее сегодня просто назвали гением. А Макс, по-моему, вообще без ума от нее. - Я же не виновата, что самая умная из вас! - Заткнитесь, - прошипела Ева и закрыла глаза. Боль начинала понемногу утихать, но на душе поселилась тревога, которая уже вовсю разбирала чемодан, сообщая, что тут надолго. Ее матери здесь. Возможно, их разделяла всего лишь стена. Что будет, если они войдут в палату? Нет, к такому повороту судьбы Ева не готова. Одна врала. Вторая бросила. Елена кивком указала Веронике на дверь. Та тяжело вздохнула, но подчинилась. Вскоре Ева осталась в палате наедине со своими мыслями и страхами, которые вовсю устраивали пир вместе с ее колотящимся сердечком. Через несколько минут дверь приоткрылась. Лариса испугано оглядела палату, заметила Еву, которая магией поправляла прическу, проводя рукой над каждым локоном. - Ева, - тихо сказала Лариса и присела на край кровати. – Я так рада, что с тобой все хорошо. Ева отвернулась, глубоко дыша. Главное не заплакать. - Я… - Лариса замолчала. Она так долго ждала этого момента. Момента, когда она наконец-то вновь увидит свою дочь, но теперь не знала, что сказать. Ева открыла глаза и взглянула на Ларису. - Я хотела вернуться, - сказала Ева. – Уже через пару дней мне захотелось прийти домой и поговорить с тобой, папой, дедом. Я хотела узнать правду. Я даже вернулась как-то, подошла к дому, но… убежала. Я понимала, что погорячилась, была не права, но не могла первой вернуться. Гордость, наверно, не позволяла. Лариса смотрела на лицо дочери. Они не виделись почти три мучительных года, но ей казалось, что Ева совсем не изменилась. Тот же взгляд, та же улыбка. Вечные локоны. - Я так хотела найти тебя. Я даже позвонила Софье, но она сказала, что не может тебя найти. Что-то ей мешало. - Роза, подаренная человеком, который меня любит, - подсказала Ева. - Ты знала об этом? - Честно? Узнала пару месяцев назад. Я не хотела, чтобы меня не нашли. Они молча смотрели друг на друга, изучали, искали изменения, пытались понять, как себя вести и чем заполнить пустоту, которой раньше быть не могло. - Ма… - Ева осеклась. – А где папа? Лариса застыла на месте, опустила глаза. - Его нет с нами уже год. Ева кивнула, едва сдерживая слезы. Они виделись в последний раз почти три года назад за завтраком, а потом она просто сбежала из дома, забыв выслушать историю со стороны отца. Они так и не попрощались. Столько всего не успели сказать друг другу. Лариса обняла дочь, а Ева позволила себе дать волю чувствам. Она лопнула, словно мыльный пузырь, слезы полились по щекам, в горле образовался тугой узел. - Прости, что ушла, - прошептала Ева сквозь слезы. – Я не должна была. Я погорячилась. - Мы должны были тебе рассказать, - ответила Лариса. – Я просто не знала, как вести себя в такой ситуации. Они услышали хлопок двери, а потом стук каблуков. Лариса резко отпустила дочь и отошла к окну, отвернувшись, чтобы вошедшая не видела ее слез. Женщина оглядела палату, в глазах зажглись искорки. Каштановые волосы завиты аккуратными локонами, алые губы расплылись в улыбке. На вид ей было не больше тридцати, но Ева знала, кто это. - Словно в зеркало смотрюсь, - пробормотала Ева, теребя локон. Лариса шумно выдохнула, не желая даже здороваться. Она еще помнила тот день, когда эта бестия в броской одежде велела растить Еву так, словно Лариса и есть ее мать, и никогда не рассказывать малышке, почему ее бросила мать. - Привет, Ева, - сказала Софья, садясь на край кровати. – Вижу, тебе уже лучше? Зелье помогло? Ева кивнула. Говорить она была не в силах. Да и не знала, что тут можно сказать. Тысячу раз она представляла себе эту встречу, прокручивала в голове, как будет кричать на мать, обвинять ее во всех грехах. Но теперь, когда мама сидела так близко, так тепло ей улыбалась, Ева лишь молча хлопала длинными ресницами. - Тебе сколько лет? – выдавила Ева. Ей казалось, что она смотрела в зеркало: разве же могут быть люди настолько похожими? - Мне сорок пять, но сейчас не об этом, - с улыбкой ответила Софья. – Последствия аварии: сломана левая рука, сотрясение средней тяжести, ушибы. Особенно досталось ребрам, но, к счастью, переломов нет. В целом ты легко отделалась. Водитель тебя заметил, а маг сумел замедлить движение машины. К несчастью, полностью остановить машину не сумели. Водитель утверждает, что ты появилась из ниоткуда. - Грета… - Не перебивай. - Софья взмахнула рукой и губы Евы слиплись. – С водителем я разобралась, теперь он уверен, что въехал в столб. С врачами я так же договорилась. Тебя выпишут уже завтра. Зелье, что тебе дали, излечит тебя от сотрясения за восемь часов, рука срастется за две недели, сожалею, быстрее никак, все же у тебя перелом. Ребра перестанут болеть к утру. Если пожелаешь, заговорим синяки и царапины. Софья провела рукой по губам Евы, и та снова получила возможность говорить. Но вот что сказать, Ева не знала. - Спасибо, - пробормотала она. - Ох, не за что, родная. Знала бы я, что ты уже давно отыскала дневник бабушки, мы бы с тобой познакомились раньше. Но, конечно, мне соизволили рассказать об этом, лишь когда ты сбежала. Софья улыбнулась и поправила аккуратные локоны. - Ты… - Флиртом заставляю подчиняться мне? Конечно, ты же знаешь, особенности передаются по наследству. Ева кивнула, все пытаясь осознать, что ее мама так на нее похожа. К тому же для своего возраста ее мама выглядела просто отменно. Даже морщинок нет, лишь идеальная кожа. И это в сорок пять? - Ты так хорошо выглядишь, - сказала Ева. – Это у нас тоже семейное? - Всего лишь зелье, останавливающее старение. Жаль, я узнала о нем только в двадцать восемь… Пьешь каждый месяц – и вуаля! Если пожелаешь, я тебя научу. Или попроси Грету, она тоже практикует его, причем, дольше меня. - Ты знакома с ней? – удивилась Ева. - Пока ты отдыхала, у нас было время пообщаться. К слову, Грета мне не понравилась. А вот Елена отличная девушка. Она за тебя так переживала. Ева резко выдохнула. Потом посмотрела на Ларису, которая все так же стояла у окна. Она уже не плакала, но глаза были какими-то пустыми, словно она поняла, что вновь потеряла Еву, когда та нашла настоящую мать. - Не расскажете мне вашу историю? – вдруг попросила Ева. Она не собиралась этого спрашивать, во всяком случае пока, но слова уже сорвались с языка. Лариса повернулась и посмотрела на Софью. Та закатила глаза, видя этот презрительный взгляд. - Хорошо, я думаю, ты имеешь право знать правду. Пора бы тебе уже узнать все. И Софья рассказала, как двадцать два года назад влюбилась в одного паренька, Алексея. Гормоны будоражили кровь, заставляя совершать глупости, а ген вспыльчивости, который тек в венах ведьмы вместе с магией, и вовсе пьянил и кружил голову. Софья была готова на все, чтобы быть с Алексеем. Вот только он считал ее другом, пацаном в юбке, не более. И тогда Софья пошла на отчаянный шаг и влюбила в себя Алексея магией. - Я думала, вы любили друг друга, - разочаровано сказала Ева. - Ох, нет же, радость моя, он всегда любил другую девушку, - сказала Софья и кивнула в сторону Ларисы. - Все верно. - Лариса подошла к кровати. – У нас были идеальные отношения, мы встречались с восьмого класса, но потом появилась она, и все было разрушено в одну секунду. Сначала они были просто друзьями, но после одного взмаха ресниц Софьи, у Леши словно что-то помрачнело в голове. Он готов был выполнить любую просьбу этой ведьмы. - О да, это единственное, что мне не нравилось, - сказала Софья. - Все было слишком приторно. Но спустя месяц выяснилось, что я так жить не могу. К тому же магия начинала ослабевать. Все чаще он приходил в себя. Да и Габи была не в восторге от того, что я творила. - Тогда Софья просто сбежала. Не оставила даже записки. А Алексей пришел в себя, очнулся от сна. В голове прояснилось, и он понял, что потерял четыре недели своей жизни. - А как же я? – спросила Ева. Она начинала уже сомневаться во всем: начиная от того, кто ее мама, заканчивая тем, кто ее отец. - Узнала через две недели после побега. Вот так был сюрприз! Мы же предохранялись! Стать матерью в столь раннем возрасте никогда не входило в мои планы. По правде, я вообще детей никогда не хотела. Помирилась с Габи, твоей бабушкой, она была так счастлива! Все твердила, что это чудо. Я и родила. Ради нее. - И что случилось дальше? - Пришла Каролина. Ох, как сейчас помню ее холодный взгляд. Брр! Начала твердить про проклятие. Мол, ведьмам нельзя любить, иначе возлюбленный умирает… Бла-бла-бла! Я не поверила, кто в такое поверит! Но вот Габи сразу поверила. Ее первый муж, любовь всей жизни, погиб спустя месяц после свадьбы. Несчастный случай, как говорится. - А дед? - Второе замужество. Кажется, любви там особо не было. Но они были друзьями. - А почему меня отдали? - После родов я испугалась. Я была не готова. А Габи и вовсе была уверена, что тебе будет лучше с отцом. Без ведьм. Чтобы ты выросла человеком, не осознала свою сущность и могла любить. - Тогда-то она и пришла ко мне. Объяснила мне причину, по которой Леша так изменился. Велела простить его, выйти за него замуж. - А потом я показала ему тебя. Лешу даже уговаривать не пришлось. Он сразу начал грозиться судом, заявлять свои права. В общем-то, я и не была против сбагрить тебя ему. Ева рассмеялась. Она представляла себе эту историю совсем не так. В восемнадцать она и вовсе видела своих родителей кем-то вроде Ромео и Джульетты, которые расстались, чтобы сохранить жизнь и подарить своему ребенку шанс на любовь. Оказывается, лучше бы все случилось как в оригинале пьесы Шекспира: все умерли и дело с концом. - Так значит, я – ненужный ребенок. Софья провела ладонью по щеке Евы. - Что ты, солнышко, я тогда была молода, не понимала, что творю. Лет десять назад я даже приходила поговорить к Ларисе. Хотела тебя вернуть. - Но я не позволила ей тебя увидеть. Я выполняла свою часть сделки: молчала о том, кто ты и кто твоя мать, должна была и она выполнять свою часть. Софья подмигнула. - Зато, когда ты сбежала, кое-кто в слезах мне звонил и просил тебя отыскать. - Но ты отказалась. Лишь твердила что-то про розу, - прошипела Лариса. - Это Артем подарил, - сказала Ева. – Я тогда не знала об этом. Ева задумалась, кое-что так и не укладывалось в голове. - Бабушка… мне говорили, что она твоя мать. А на деле… - Габи очень хотела растить тебя. Не то, что я… Видеть тебя хотя бы иногда, - ответила Софья. – Родители Ларисы умерли еще до твоего рождения, а потому Габи разрешили остаться твоей бабушкой. Она обещала хранить в секрете всю историю про магию и ведьм. - Санта Барбара, а не семья. - Ева закатила глаза. Вот уж не думала она, что когда-то станет героиней мыльной оперы. Софья вспорхнула с кровати и улыбнулась. - Теперь, когда мы поговорили, оставляем тебя с твоими друзьями. У вас есть много тем для беседы. Лариса? Лариса кивнула и пошла к выходу. Ева смотрела им вслед, пытаясь понять, почему так легко отделалась. И никто не будет варить ей суп? Не будет звать ее обратно домой? Не выдержав, Ева окликнула матерей: - Надеюсь, вы не будете драться и воевать из-за меня? Мне уже двадцать. Я сама решу с кем мне общаться, а с кем нет. Пожелаю, и с обеими не буду говорить. Софья обернулась, в ее глазах скакали смешинки. - Солнце мое, розы у тебя теперь нет. Как нет и человека, который сможет подарить тебе розу. Хотя не уверена… надолго ли это? Софья рассмеялась и вышла из палаты. Ева лишь изумленно смотрела ей вслед, пытаясь осознать все, что произошло. Она уже хотела встать, но одно неловкое движение, и ребра снова начали болеть. Держась за грудь, Ева села обратно, решив, что лучше подождет, когда все само как-нибудь разрешится. Когда дверь снова открылась, Ева с опаской посмотрела на входящего. Но потом расслабилась, оглядывая новую прическу мага. Макс прошелся по палате, подставил стул поближе к кровати, сел и внимательно оглядел Еву, остановив свой взгляд на гипсе. - Ну? – нервно спросила Ева. Ей этот взгляд совсем не понравился. – И что у тебя с прической? - А почему у тебя такие идеальные локоны в больнице? Ева закатила глаза, но потом тяжело вздохнула и признала: - Тебе так лучше. Похож на Локи теперь. - Вероника уже говорила. - Так зачем ты здесь? Макс кашлянул и торжественно начал: - Я здесь, чтобы помочь тебе восстановить твою память. Ева фыркнула. - Я все помню. - Правда? – расстроился Макс. Ева уверенно кивнула. – Хорошо, раз так, то расскажи мне о вчерашнем вечере, договорились? - Что именно ты хочешь знать? - Что с тобой случилось? - Мы ругались с Гретой, она выкинула меня на дорогу, а потом меня сбила машина. Макс расстроился еще сильнее. Похоже, в его услугах Ева и правда не нуждалась. - А еще помню, как ты смотрел на Елену… - Я понял. Ты все помнишь. - Макс ухмыльнулся. – Вернее, только начало. Ева подняла брови. - Пока ты тут прохлаждалась, мы многое узнали. - Середину и конец? - Только середину. Никто никогда не знает конца. В этом как бы вся фишка, понимаешь? - Не тяни! - Девочки! Заходите! В палату вошли Елена, Грета и Вероника. Они уселись вокруг Евы, которая уже по их глазам понимала, что пропустила что-то чертовски важное. - Итак, - начала Грета. – Начнем с того, что мне сто четыре года…