Прошёл уже целый месяц. Я делала небольшие продвижения в квиддиче. Видимо, не так и безнадёжна, как казалось первое время, да и Оливер был вполне мной доволен. Впрочем, всё это время, можно сказать, я только и делала, что жила на арене. Вставала спозаранку, и тут же бежала туда. А под вечер приходила уставшая с мешками под глазами, но при этом счастливая.
Мне определенно нравился этот род деятельности, хоть сначала и было страшновато. И даже не смотря на всё это, на предстоящую, первую в этом году, игру с Пуффендуем, меня не брали… Несомненно, было обидно, но я тешила себя мыслью о том, что на следующей игре точно буду в составе, хоть это и походило на призрачную надежду.
По некоторым предметам мои оценки значительно ухудшились, чем очень были недовольны профессора, в особенности, возлагавшая на меня большие надежды Макгонагалл. Она даже подумывала об исключении меня из команды, но, к счастью, удалось убедить её, что всё будет подтянуто хотя бы до каникул.
Но сегодня выходной от всех проблем, и можно было спокойно провести время с друзьями.
— Ты так долго спишь, — сказал как всегда прямолинейный Уизли, доедая завтрак в своей тарелке. В то время, как я только уселась за стол Гриффиндора.
— А ты так много ешь, — передразнила его я, состроив самую лучшую гримасу, как мне показалось.
Как и предполагалось, Рон не обиделся. Но и не смеялся над собой, предпочитая пропускать мимо ушей информацию, которая как-либо могла его задеть или просто была ненужной. А вот его друг — Гарри, еле как пытался сдержать смех, прикрывая рот кулаком и глядя на рыжеволосого парня, уплетающего свой завтрак.
— Ты особо не налегай, сейчас же предыгровая тренировка, — сказал Поттер, постукивая товарища по плечу, а после обернулся к нам, — идёте болеть за нас?
— Конечно, спрашиваешь ещё! — ответила Гермиона, допивая сок.
А пока парни направились подготавливаться, я и Гермиона решили провести время с пользой и прогуляться до Хогсмида. В моих намерениях было купить собственную метлу, а подруга просто решила учтиво составить мне компанию.
Мы ходили вдоль больших витрин с ещё большим ассортиментом. И, разглядывая каждую из них с заинтересованностью, подытожили, что не бракованных и пригодных мётел здесь нет. А покупать что попало, тоже не хотелось.
— Жаль, что не нашли… Но ты видела то платье! — восторженно сказала Гермиона, когда мы проходили вдоль очередной лавочки.
— Думаю, оно тебе идеально подойдёт.
Она лишь смущенно улыбнулась, выражая тем самым благодарность. И мы поспешили на матч, что должен был вот-вот начаться. Но по дороге подруга изволила заскочить в «Три метлы» за сливочным пивом. Объяснив это как традицию после каждого пребывания в Хогсмиде.
— И не отнекивайся, — сказала Герми, когда мы уже сидели за поцарапанным, видимо служившим уже долго своим посетителям, деревянным столом.
— И не думала, — я капитулирующе подняла руки, ведь зная характер гриффиндорки — это действительно было бесполезно. — Странно…
Проследив за моим взглядом, устремлённым прямо ей за спину, Грейнджер обернулась с не меньшим удивлением.
— Я не думала, что Малфой снисходит до таких мест! — сказала Герми, опять повернувшись ко мне. И правда, Драко, опасливо озирался по сторонам, как загнанная жертва, видимо, желая оставаться незамеченным. Он зашёл в какую-то дверь.
Я только повела плечами. Сейчас было абсолютно все равно на него. И, быстро допив свои напитки, мы решили уйти, дабы не опаздывать на игру.
Но, видимо, все небеса были против этого. Перед нами шла девочка, она почему-то напомнила мне Кэтти, хоть я с уверенностью не могла этого определить, так как она шла впереди и была к нам спиной. Но с ней явно было что-то не то. Частые судороги заставляли ее идти неровно, я бы даже сказала, криво. Её постоянно заносило в разные стороны. И выглядело это немного ужасающе.
А потом все резко прекратилось. Мы уже хотели окликнуть девушку, узнать всё ли в порядке, как её резко подкинуло вверх. Руки были раскинуты, а голова приподнята. Так она и повисла без магии. А изо рта вылетало что-то похожее на шипение. Выглядело это очень странно и непонятно. Мы не на шутку перепугались.
— Разойдитесь! Отойдите! — заревел Хагрид. Откуда не возьмись появились зрители, а может это мы, находясь в неподдельном ужасе, застыли, ничего не видя. Он бережно взял Кэтти на руки, — я отнесу ее к мадам Помфри, а вы идите по своим делам. — И он уже хотел уходить, но, как будто что-то вспомнив, обернулся. — И никому не говорите. — Хоть и говорил он всем, но смотрел, почему-то, именно на нас.
Он исчез вместе с Кэтти на руках. А мы, все ещё встревоженные и обескураженные, не найдя лучшего решения как пойти прямиком к арене, решили поспешить убраться отсюда.
Игра была в самом разгаре. Гриффиндор побеждал с разгромным счётом, забивая голы один за другим. Так, что кто сегодня одержит победу — было очевидно. Но не стоило забывать про ловца Пуффендуя, хотя до профессионализма Гарри ему, конечно же, далеко.
А вот и золотой снитч, предвещающий скорый конец игры, пролетел прямо около ловцов. Секунда… и они оба сорвались с места, пытаясь как можно быстрее и первее поймать его. Теперь же всё внимание от основной игры переключилось к тем двоим.
Я наблюдала за поворотом событий не с меньшей заинтересованностью, чем остальные. Временами даже ахая из-за опасных моментов и маневров. Но мысли о произошедшем так и не покидали меня. Мельком взглянув на Гермиону, я поняла, что и не только меня. Вот только какие именно мысли ее преследовали?
Не думаю, что Драко оказался там по чистой случайности. Да и вид у него был слишком трусливый, словно собирался сделать что-то плохое. Но если в этом замешан он, то с какой долей вероятности и остальные его друзья причастны к этому?
Очень хотелось верить, что не замешаны и вовсе. И я верила. Слепо, но верила. На секунду мне захотелось найти на другой стороне трибун взгляд тех самых обсидиановых глаз, возможно, отрешённо наблюдавших за матчем. Но так и не найдя, отвернулась. И как раз в тот момент, когда прозвучали одобрительные крики и хлопки, означавшие, что Гарри, а я в этом не сомневалась, поймал снитч. Гриффиндорцы тут же подскочили со своих мест и ринулись к звёздному игроку, желая его поздравить с победой, что он принёс команде в первом матче лиги.
Потихоньку всё торжество стало перемещаться в более тёплое место — в нашу гостиную. И как бы мне не хотелось сейчас находиться там, я не знала, что именно полезного сделала для них и сочла это неуместным.
— Почему не со всеми? — на ступеньку ко мне подсел Оливер.
— Не знаю… мне кажется, что я лишняя.
— Кстати об этом. Гарри не сможет участвовать в следующей игре. — Он посмотрел под ноги с нескрываемым разочарованием. А моё дыхание перехватило от одной мысли, что он мог сказать дальше.
— И у нас нет запасного игрока, кроме тебя.
Да! Да, да, да! Наконец-то.
— Так что привыкай, тренировки будут усиленные.
Однозначно лучший день, даже если не считать всего произошедшего. Стоп. А почему не будет Гарри? Он ничего не сказал мне об этом. Странно…
И хотя мне так хотелось сильно и тепло поблагодарить Вудда, сказать столько слов, я ограничилась лишь тем, что буркнула себе что-то под нос.
В гостиной Гриффиндора было громче обычного. От какофонии звуков у меня кружилась голова. И я чувствовала себя лишней среди людей, отмечающих победу, к которой я не имела никакого отношения. Хотелось поскорее скрыться отсюда.
И не найдя лучшего решения, стала просто бродить по коридорам, что эхом отражали каждый мой шаг. Здесь ещё более жутко, чем я ожидала. Света здесь почти нет. И мне чудится, что рядом движутся какие-то таинственные тени.
У меня мелькает мысль: может быть, лучше вернуться к себе в башню? Но это длится всего секунда, дальше неуверенность пропадает.
Я достаю палочку и зажигаю на её кончике свет. Тени исчезают, и теперь этот коридор выглядит как любой другой. Если не считать конечно стен из неотёсанного камня и картин.
Понятия не имею куда иду, знаю лишь только то, что хочу побыстрее оказаться как можно дальше от гостиной Гриффиндора.
— Что ты тут делаешь? — я даже не заметила, как зашла в тот коридор, куда строго-настрого запрещали ходить всем ученикам и, чтобы найти столь неожиданный источник звука, поднимаю палочку выше. — Почему не со всеми?
— А ты? — ответила я, на что сидящий на подоконнике Нотт посмеялся.
— Так и будешь отвечать вопросом на вопрос?
— Мне хотелось пить, — неумело лгу я, желая не говорить о том, что считаю себя лишней и немного даже обиженной. — И я решила поискать здесь.
— Ну и как, нашла? — Тео поднял обе брови вверх. Это могло бы показаться невинным вопросом, если б не интонация. Конечно же он понял, что я вру.
— Нет, — и желая хоть как-то перевести тему, узнаю, — а что забыл здесь ты? Здесь ведь нельзя находиться.
— Мне-то плевать на это, — он сощурил глаза, пристально глядя на меня, — а вот тебе…
— Не хочешь не говори!
***
После откровения Драко все стало только хуже, наши отношения в конец истратили всё то спокойствие и надёжность, что давно устоялись. Но, возможно, ничего и не было потеряно. Просто нужно время… время преодолеть всё это и начать жить заново. К счастью, Блейз не придерживался такого мнения, как и Малфой. Мы плыли с ними в одной лодке, в особенности с последним.
«Но можно было сказать, что от прежней «Серебряной четверки» осталось только название. Единственное, что сумели сохранить», — только такие мысли посещали меня на пути домой. И хоть я никак не мог отделаться от последнего общения с друзьями, сейчас у меня были проблемы поважнее.
—
Отец? Я приехал. — Войдя в дом, тут же почувствовал сырость и пустоту вперемешку, что давно захватили наш дом.
— Я в кабинете, заходи, — послышался голос с первого этажа. Я, сделав несколько глубоких вдохов, направился прямиком туда.
Осторожно постучав, вошёл, не дожидаясь ответа.
— Что случилось? — рассмотрев человека, стоящего передо мной, я с трудом узнал в нем того, кто был со мной с самого моего первого появления на свет. Но было сложно это признавать. Признавать в нем того, кто относился ко мне с огромной любовью, признавать отца. И что с ним стало? Неужели, смерть матери так на него повлияла?
— Рад видеть тебя, — он встал, обошёл стол и обнял меня. — Я бы рад с тобой поговорить, но позже, сейчас нам надо идти.
Я и не надеялся на другое приветствие. Можно сказать, уже свыкся с этой мыслью. Единственное, что я ожидал, так это увидеть хоть каплю сожаления на его лице. И оно было. Весь его вид выражал сочувствие, одновременно и бессилие. А потому я решил стараться быть сильным за нас двоих. Что бы ни случилось, я не покажу своих эмоций.
— Так, идём.
В поместье Малфоев воняло плесенью и мертвечиной, но чем дальше мы заходили, тем сильнее я ощущал металлический запах крови. Тягостное молчание сопровождалось звуками капель из протекающих труб. Дыры в крыше впускали лунный свет, который освещал нам дорогу
И, спустя минутное плутание по поместью, мы вышли в просторный зал, где посередине стоял огромный длинный стол со множеством стульев. Вокруг не было ни души. Только одно единственное существо, на подобии человека, восседало во главе стола.
— Т-т-теодор… — шершавый и противный змеиный голос резанул уши, — я ждал тебя.
Я ничего не отвечал. Ну а что я мог сказать? Оставалось только ждать неизбежного. Ждать его предложения так, словно у меня будет выбор: отказаться или пойти на встречу. Так что всё остальное я слышал туманно, желая, чтоб все скорее закончилось. Лишь бы закончилось.
—
Так что, ты готов? — я перевёл взгляд на отца, но помощи ждать от него не пришлось. Он сидел, потупив глаза, полные сочувствия. У меня не было выбора, и я молча кивнул. — Я и не сомневался, — его губы исказились в подобии улыбки, больше похожей на оскал. — Но пока возвращайся в Хогвартс. Я сообщу дальнейшие указания.
К счастью, они пока не поступали, чему я был безмерно рад. Хотя, ощущение, что я уже втянут в это по горло, не проходило.
***
— Ты когда-нибудь ощущала себя марионеткой в заведомо проигранной игре? — он говорил загадками, и я в знак отрицания лишь покачала головой. — Значит, тебе везёт больше. Это состояние не покидает меня уже больше месяца, — его глаза были наполнены горечью. От кого от кого, но от Нотта я таких эмоций не ожидала. Он всегда казался книгой, написанной неизвестным мне языком, впрочем, ничего не изменилось, только добавилась очередная загадка. И ведомая каким-то порывом, я положила руку на его плечо, о чём сразу же пожалела.
— Ты можешь поделиться, если тебе станет легче от этого.
Опомнившись, он резко отдернул плечо, встал и посмотрел на меня свысока:
— Я и так наговорил лишнего. Извини, я не знаю, зачем сказал тебе это, — таким мне ещё никогда не доводилось видеть Тео. Таким… ранимым.
И он ушёл. Ушёл ничего не объяснив. Оставив после себя одни лишь сомнения и догадки. Кто ты такой, Теодор Нотт? Почему тебя так сложно понимать? Скорее всего, даже невозможно. С каждой нашей встречей ты открываешься по-новой.
