***
Спустя много лет Бог Солнца возродился в теле мальчика. Посмотрел на свои теперь маленькие ладони, и произнёс: «Какого… Что происходит? Почему я в этом маленьком теле?», — недоумевал возродившийся Бог Солнца. Некоторое время спустя он вспомнил, как очутился здесь, но долго гадал, кто же сослал его сюда. Атон рос как обычный мальчик, не переживая о последствиях, пока не появился Акэнатен. В этой жизни помощника звали Контар. Уже тогда Бог Солнца понял, что случилось что-то серьёзное, за ним пошёл и его друг. То, как он умер, Атон прекрасно знал, и не нуждался в поиске правды. Когда у него дома появился Анубис, предупреждая о том, что грядёт что-то ужасное, если Атон останется, никто не послушал, его новая семья продолжала жить как ни в чём не бывало. И напрасно, новая семья исчезла также внезапно, как и появилась. На новом месте жительства Богу Солнца не сиделось, он изучал историю и мифологию разных стран, то и дело поглядывая за своим другом, который, что удивительно, вёл весьма разгульный образ жизни. Атон же своим поведением старался скрыть тот факт, что ничего не забыл, что его память при нём и не даёт расслабиться как следует. Однажды, в его голове раздался чей-то голос, молящий о помощи, и Бог Солнца понял, что пришло время вернуться обратно. Аргументировал свой приезд на родину Атон тем, что ему не терпелось узнать, что случилось с семьёй. И тем самым заставил Акэнатена думать об этой семье, а сам всё это время размышлял о Божествах. Атон не любил лгать своему собственному другу, да и корчить из себя дурака было уже слишком, но он продолжал это делать, чтобы отвели к старшему брату и тот смог объясниться. Атон и сам знал, что Акэнатен всё помнил, только спрашивать про это не стал, что именно. Не будет же Бог Солнца раскрывать себя и говорить, что услышал зов Хатхор, так как они были связаны. И про тайные визиты Богини Уаджит, парень тоже знал. Они все играли в какую-то странную игру, где одним из правил было — не расколоться раньше времени. Это угнетало. Но по приезде в Египет всё изменилось. Можно было постепенно давать понять друзьям, что не всё потеряно. «И я обязательно всё расскажу тебе, Акэнатен», — в мыслях дал обещание Бог Солнца.***
— Почему он так долго… Прошло уже больше получаса, а его всё нет. — Акэнатен заметно нервничал, сзади к нему подошла Богиня Уаджит. — Не беспокойся за него, Акэнатен, я думаю, что он знал куда идёт. С ним ничего не случится. — попыталась успокоить она собеседника, — Атон не такой, каким был раньше, теперь границы понимания у него гораздо шире. — Что ещё за «границы понимания», ты хоть понимаешь, что сказала? — злился парень, в навыках Уаджит успокоить оппонента, он не сомневался, но сейчас, по его мнению, женщина городила чушь. Не каждый способен уловить суть. — Акэнатен, ты прожил ещё несколько лет, прежде чем отправился вслед за Атоном, и всё ещё не понимаешь? Он — Бог, а это значит, что его память никуда не исчезла, и возродившись, пожив какое-то время в раздумьях, заставило взглянуть на всё по-другому. Теперь остаётся только ждать следующий шаг. Несколько секунд Акэнатен неверяще смотрел на Богиню Нижнего Египта, услышанное сбило его с толку. Он бы и дальше продолжал так стоять, если бы женщина не позвала его за собой, и они ушли прочь из храма. На пути к убежищу Акэнатен вдруг спросил: — А насколько всё серьёзно, что Атон решил примчаться сюда? — Огдоада прознала наш план, но не была уверена, что мальчик всё вспомнит так скоро. Богов, что согласились «принять» Атона, они безжалостно убили, ну а твои опекуны решили бежать, и правильно сделали. — ответила Богиня не оборачиваясь, ей не хотелось говорить об этом, но Акэнатен был несколько навязчив. — А как же Хнум? Я помню, что ходили слухи о его пропаже. Ты знаешь, что случилось с ним на самом деле? — Я не хочу поднимать эту тему. Давай закончим на этом. Они прибыли на место в полной тишине. Уаджит решила уйти по своим делам, оставив парня с другими Богами. Донкор не заставил себя долго ждать, шёл прямо к приятелю, узнать, где господин. Услышав ответ, помощник Ра насторожился, всё стало ещё запутанней. Где им взять сил, чтобы разгадать, наконец, план и по возможности предложить свою помощь. Рассказав то, о чем поведала Уаджит, Акэнатен ждал реакции у своего соратника, но тот молчал, словно уже давно ему это было известно. Немного успокоившись, парень добавил: — Почему возникло такое чувство, будто от меня что-то скрывают? Я всего лишь подчинённый, который просто обязан знать все, что творится вокруг моего господина, так почему же все стараются огородить меня от этого. Он мог бы ещё долго возмущаться, но Донкор быстро перебил, как только тот начал ворчать про неблагодарное, предвзятое отношение к его полномочиям. — Не говори ерунды. Ты знаешь столько, сколько тебе позволено знать, в этом нет его вины. Воспоминания о том, как всё началось, ещё при тебе, они никуда не исчезли, ведь ты попросту не хочешь их впускать. Отчего-то тебе больно принять их, стать самим собой. — Донкор еле сдерживаться, чтобы не начать поучать жизни своего приятеля, он и без этого всё прекрасно знал, — Я слышал о твоих похождениях в другой стране — совсем распоясался. Привык к беззаботной жизни и теперь надеешься после победы вернуться к ней? Так не бывает, тем более сразу же. Для всего требуется время. Хнум пожертвовал собой не только для того, чтобы потянуть время, но и чтобы мы собрались с силами и тщательно всё продумали. Поэтому хватить ныть, верь Богу Солнца и жди. — Так ты тоже в курсе? — лицо Акэнатена багровело от злости, пришлось сдерживать подступающий порыв гнева, чтобы не разводить ссоры. — Значит ли, что Хнум всё ещё жив и сейчас находится в плену у Огдоады? — Я точно не уверен. Как-то раз он подал мне сигнал, обозначавший, что он цел и невредим, но кто знает, что творят с ним эти жабы-боги… Так они и простояли, слушая только говор мимо проходящих Богов.***
Какое-то время спустя, близнец всё же вышел к братьям. — А вот и Бог Солнца, собственной персоной, — из другой комнаты вышел Ра, ухмыльнувшись, — долго же тебя не было, а я всё ждал и ждал. Атон резко повернулся, услышав знакомый до боли голос позади себя. Наконец, их долгожданная встреча произошла, вот, стоят они друг перед другом живые и невредимые. «Относительно» — закончил он мысль. Кто знает, им снова суждено умереть, но уже безвозвратно. А сам ответил: — Рад видеть тебя, Ра. Уж прости, что задержался, на то были причины. Ра коротко рассмеялся и подошёл к близнецу. В рукопожатии младший почувствовал себя несколько неуютно, но, быстро скинув всё на нервы, успокоился. Не может такого быть, чтобы Ра оказался предателем. Брат-близнец держал его руку чуть дольше положенного, заметив мелкие перемены в лице Атона. Ра озадачено приподнял брови, но тот заверил его, что об этом не стоит беспокоиться. — Я слышал, Хатхор сейчас здесь, под покровительством Атума. Как она? — Атон решил резко сменить тему о своей возлюбленной. — Всё не так радужно, как хотелось бы. Думаю, нет нужды объяснять её положение. За ней всюду таскается Бог Неба и, кажется, у них роман. — неверно выдохнул брат, теперь уже он выглядел обеспокоенным. — Я в курсе, что между ними, поэтому отношусь к их «дружбе» спокойно. — Вот как? Между вами осталось много нерешенных дел, может быть, вы поговорите друг с другом? Последний их разговор был прощанием и принятием неизбежного. Но сейчас, когда Атон вернулся к семье, ему и в голову не приходило встретиться с Хатхор снова, поэтому он только покачал головой. — Глупо с твоей стороны предлагать мне такое, Ра, — твёрдо ответил Атон, — Лучше расскажи мне о том, как сумел долгое время не выдавать своего присутствия. — В этом помог мне Хнум, как раз перед тем, как исчезнуть. Всё это время я был с Донкором, но и он не знает, что я всё ещё жив. Атон всё больше удивлялся способностям своего брата. Чтобы Донкор не мог выявить присутствие своего господина? Определённо, помогал кто-то из Богов, ни Атум, ни Хнум не могли всё провернуть в одиночку. Он мог только предполагать, кто ещё промышляет тёмными делами за спиной у Детей Огдоады. — Вижу, вы рады, что увиделись, но время не ждёт. Сегодня я созвал совет, пойдёмте вниз, должно быть, нас уже ждут. — прервал их старший брат, те молча согласились и пошли вслед за ним. Когда все трое вошли в тронный зал, на них тут же устремилось почти тысяча любопытных глаз. Присутствующие молчали, слушая, казалось, до последнего гробовую тишину. Хатхор стояла, опустив голову вниз, будто сейчас все собрались здесь обсуждать её поступки в прошлом. Она стыдилась себя, своей двуличности, как она думала, мечась между двумя любимыми Богами. Но никто не смотрел в её сторону, все взгляды были прикованы только к одной персоне, ожидая какое-нибудь слово, действие. Атум сидел на троне, слегка развалившись, и осматривал каждого. «Кто же из вас предатель? Ну же, раскрой себя» — испытующе смотрел он на Ра, будто подозревал только его во всем зале. Но его внимание привлёк не сам Ра, а то, что было позади него — в самой толпе находилась Сехмет, скрываясь под своей маской — львицей. Казалось, что друг друга они больше не интересовали, но Атум знал про женщину всё. В дальнейшем, стараясь не обращать на неё внимания, Бог-демиург посвятил собрание разработке плана по высвобождению Хнума, а также заточению Огдоады в царство Дуат, откуда нельзя было выбраться по своей прихоти. Длилось оно довольно долго — начались споры, ругань, Боги стали закипать, хотели даже придушить друг друга. Но лишь несколько Богов остались невозмутимы и поведение других стало для них подозрительным. Атон, также как и старший брат, осматривал каждого из Богов, и так его взгляд упал на Хатхор. Незаметно проскользнул через толпу, её состояние побеспокоило его, и Бог Солнца предложил ей выйти ненадолго. Поняв, что ничего из ряда вон выходящего не случится, они поспешили удалиться, оставив протестующих позади. Атон и Хатхор вышли в коридор, подальше от глаз своих родных назойливых братьев и сестёр. — Ну… И как долго ты собирался скрывать это от меня? — прервала Хатхор, угнетающую их обоих, тишину, — Не хочешь объясниться? Атон потёр виски, он догадывался, что девушка не оставит всю недосказанность между ними, она будет идти до конца, во что бы то ни стало. Вот только что-то в ней настораживало Бога Солнца: — Нет нужды ворошить прошлое, Хатхор, я всё помню. К тому же, я знаю, что произошло между тобой и богом Неба. Хатхор на миг застыла, эмоции сменялись одна за другой: шок, удивление, злость. «Он знал…» — пронеслось в её голове. Словно прочитав её мысли, Атон ответил: — Да, я знал. Ещё когда Гор обратил на тебя внимание. Тогда я смирился, понял, что наша любовь хоть и была крепка, но она готовила нас к чему-то большему, чего мы с тобой действительно заслуживаем… По твоим глазам вижу, что ты проклинаешь меня всеми Богами Египта. — Н-но почему… — её голос дрожал, казалось, что она готова была упасть в обморок. Бог без души — самая опасная вещь, что когда-либо случалась. Бог Солнца это понимал, но его возлюбленная вела себя так, как будто душу у неё никогда не отбирали. Поступала она в точности так же, как настоящая Хатхор. — Тогда скажи мне, почему я ждала тебя столько лет, когда могла просто забыть? — отчаяние в голосе Хатхор заставило Атона вздрогнуть, ему было жаль, что он не может дать девушке того, чего желала её душа, — Мы столько пережили вместе, а ты говоришь мне, что больше не хочешь быть со мной. — Это наше прошлое, и я его полностью принимаю, но жить им больше не могу, Хатхор. Остаётся только начать всё сначала, мы стали чужими друг другу ещё до всего этого. — Не верю… Я не верю ни единому твоему слову! Я не хочу, чтобы наши отношения закончились вот так. Давай лучше спокойно поговорим, и в другом месте, уединённом. — закричала она, её любовь, которую она потеряла по вине своего «отца», отпускать совсем не хотелось, нужно было расставить всё по своим местам. — Ты не в себе, нужно успокоиться. Может, поговорим в следующий раз? — спросил Бог солнца, намереваясь закончить разговор, по крайней мере, на мирной ноте, пока это было возможно. Вернуться обратно они не решались, стояли, опустив взгляд в пол, и больше не говорили ни слова, каждый слышал лишь своё дыхание. Ещё в прошлом их пути разошлись, и остались слова, которые они так рвались высказать друг другу при первой встрече. Но теперь они чужие друг для друга, их больше ничего не связывало. Помедлив, Богиня Любви кивнула, и пошла обратно в зал, немного подождав, Атон последовал за ней. Когда они пришли, собрание уже подходило к концу и Атону не терпелось поговорить о Хатхор с Атумом. Бог-демиург один из первых покинул тронный зал, младший брат вскоре догнал его. — Не понимаю, как такое возможно. Хатхор всё та же, ничего в ней не поменялось, в чем же дело? — подошёл Атон к своему старшему брату, — Она помнит многое, но как ей удалось сохранить эмоции. Ведь если отнять душу, бог теряет всё — воспоминания, чувства, эмоции — становится куклой в руках любого, кто захочет ею управлять. — Это действительно странно. Кто-то не желает, чтобы Хатхор, наконец, обрела душевный покой. Хоть мы этого не видим, но внутри неё всё переворачивается, мучает. Возможно, она в плену у очень опасного бога, который не хочет отпускать, во что бы то ни стало. — Атуму было страшно за одну из его созданий, ведь он считал Хатхор как свою дочь. — Надеюсь, ты не забыл, что у каждого из нас есть пара способностей, которые могут нам пригодиться? Раньше нас считали самыми мощными Богами в Египте, а что теперь? Кучка жалких Божеств, живущих, скрываясь, в мире людей. — Атон невольно вспомнил их далёкое, беззаботное прошлое, где не было и мыслей враждовать друг с другом, тогда никого из них не вытесняли. Бог-демиург тоже предался воспоминаниям, ему стало стыдно за свои слова, поступки, которые он совершал тогда. Бог Солнца не требовал от него извинений, лишь хотел исправить всё, что тот натворил.