Черновик судьбы: Никогда

Встреча с вождем Айронфистов закончилась тем, что их вытолкали из тронного зала взашей. Селия, едва сдержавшаяся от того, чтобы подпалить паршивому дварфу бороду, была готова взвыть от обиды, злости и отчаяния, но знакомый Келгара, Кулмар, очень вовремя перехватил их на пути к воротам. Его предложение в первое мгновение показалось ей безумным, и подступающий истерический крик едва не сменился не менее истерическим смехом. Тащиться на гору Галардрим и воевать с огненными великанами? Неизвестно, что хуже: застать их и погибнуть под чудовищными ударами или обнаружить десятки лет как опустевшие стойбища. На Селию в который раз нахлынуло желание немедленно лечь и помереть – прямо на этих потрескавшихся каменных плитах. Но потом она увидела, как потемнело лицо Келгара, как безнадежно ссутулились плечи Сэнда, как Касавир сжал челюсти, а на его бровях появился знакомый ей скорбный излом, и поняла, что ни за что не станет опускать руки. Шанс на удачу у них все еще есть. Ну и что, что малюсенький. Ведь есть же! – Рано сдаваться. Мы найдем этот пояс, – сказала она твердо. – И знаешь, Келгар, потом, когда все закончится, врежь этому Керосу и от моего имени тоже, ладно? – Ты же пошутила, да? – недоверчиво переспросила Нишка по дороге к выходу из подземных залов. – Ты и впрямь думаешь, что нам хватит сил завалить хотя бы одного великана? Я слыхала, что они огромные, как сама гора. И дышат огнем! – Предки Келгара с ними воевали, и даже побеждали. Значит и мы сможем! – решительно рубанула Селия воздух ладонью. В ней снова загорелась надежда. – Не проверим – не узнаем! – весело подмигнул Нишке Гробнар. – Оптимизм, достойный идиотов, – пробормотал Бишоп с отвращением. Не до конца стихшая ярость вспыхнула с новой силой. Селия даже остановилась и бросила на него бешеный взгляд, жалея, что не умеет им испепелять: – Тебя никто на веревке не тащит! Возвращайся в крепость, если трусишь! Тот лишь насмешливо отмахнулся от нее, как от мухи: – На меня твои подначки не действуют. Прибереги свой пыл для врагов… командир. Уверен, он тебе скоро понадобится. Боевой раж действительно ей пригодился: гора Галардрим оказалась очень даже обитаемой. Вопреки опасениям Нишки, огненные великаны не изрыгали пламя, да и ростом были куда как поменьше горы, но они показались Селии самыми серьезными противниками из тех, с кем ей довелось сражаться. Огонь на них почти не действовал, и она не переставала радоваться, что послушалась Касавира и взяла в горы полный отряд – иначе их попросту размазали бы по этим скалам. А еще здесь было адски душно и неприятно воняло гарью. От этого постоянно кружилась голова и накатывала слабость. Когда они в очередной раз переводили дух и лечили раны после новой стычки, Бишоп с Карнвиром, как обычно, сходили на разведку. Вернулись они быстро. – Там дальше развилка, – буркнул Бишоп. – Левая тропа вся истоптана, а на правой чисто. Даже слишком. Похоже, великаны давно ею не пользовались. Я бы сказал, что это подозрительно. – Может, там просто нет ничего для них интересного? – пожала плечами Нишка. – Сходили разок, убедились, ну и решили больше не ходить зазря. – Не похоже на их тактику, – заметил Касавир, аккуратно стирая с лица вездесущую сажу чистой тряпицей. – Они ставят форпосты, значит предпочитают контролировать свою территорию. И если какого-то места избегают, значит, оно им чем-то не нравится. – Чего могут бояться огненные великаны? – удивленно моргнул Гробнар и, подражая паладину, потер кулаками глаза, но лишь размазал грязь по физиономии. – Оттуда веет мощной магией, – неохотно ответила Кара. – Мне такое еще не встречалось. Не могу понять. – Может, там какой-то артефакт, отпугивающий великанов? – предположил Гробнар. – Или ловушка на великанов! Я бы в ней покопался… – Уж скорее она покопается в тебе, – покосился на него Бишоп. – Понятно же, что там какой-то враг, которого эти великаны боятся. А раз магия… демоны, что ли? – Нет, – ответили Нишка и Джерро почти хором. И чернокнижник пояснил хмуро: – Присутствие демонов я бы почуял, будьте спокойны. – Хорошо, – кивнула Селия и сделала глоток тепловатой воды из фляги. – Тогда кто? – Дракон! – выпалил Гробнар восторженно. – У них столько интересного в пещерах! – Сокровища! – с энтузиазмом подхватила Нишка и алчно потерла ладошки. – Мучительная смерть в пламени! – с фальшивым воодушевлением подсказал Бишоп, а потом с глубоким презрением покачал головой. – Значит, налево, – подвел итог Келгар и сплюнул черную от пепла слюну. – Вряд ли пояс Айронфистов лежит у дракона. Значит, дракон нам без надобности. Селия обвела взглядом свой отряд. Все они здорово устали и от тяжелых драк, и от не менее тяжелого путешествия по крутым осыпающимся склонам. Доспехи Касавира, который принимал на себя основной удар, уже были порядком покорежены, блестящая броня Конструкта выглядела такой же помятой. Келгар с его новоприобретенной увертливостью пострадал чуть меньше, но и ему каждый раз приходилось залечивать по несколько переломов. А Нишку пару раз потрепали так основательно, что Зджаэв пришлось применять магию воскрешения. Маги тоже вымотались и не успевали как следует восстанавливаться между стычками: Селия видела, как Сэнд вытирал идущую носом кровь, да и Кара давно перестала бить по площадям, ограничиваясь точечными ударами. Огненная магия была сейчас бесполезна, а от остальных заклинаний Кара уставала так же, как и все прочие. Саму Селию тоже трясло от перенапряжения. Гробнар охрип, начал кашлять и сменил мандолину на лук. Но у них с Бишопом оставалось в запасе не так много стрел. Сколько они еще протянут? – Интересно, много ли великанов в крепости? – задумчиво пробормотала Селия. – Мы, конечно, молодцы и неплохо справляемся. Но штурмовать крепость будет… непросто. – К чему ты клонишь? – спросил Бишоп с подозрением. – Ну, драконы же разумные, верно? Вовсе не обязательно с ним драться. Вдруг, мне удастся договориться? – Снова надеешься на драконью кровь? – скептически поинтересовался Сэнд. – Шанс, что это твой родственник, крайне невелик. – Да нет, при чем тут родство. Раз великаны боятся дракона, значит у них есть на это причины. А враг нашего врага вполне может стать нашим союзником. – Ты точно спятила, – с уверенностью кивнул Бишоп. – Драконам нельзя доверять: сделки с ними редко заканчиваются добром, – в кои-то веки Касавир не стал с ним спорить. – Я не собираюсь ему доверять, – успокоила их Селия. – Я просто хочу натравить его на наших врагов. А там разберемся… Дракон оказался драконицей по имени Толапсикс, и она в самом деле согласилась объединить с ними усилия. Но после нелегкой победы над огненными великанами взяла и напала на бывших союзников сама. А Селия намеренно не стала ее переубеждать. И никому и ни за что не призналась бы, что причиной этому стала обыкновенная алчность: столько золота зараз, сколько в пещере драконицы и в хранилище великанов, она увидела впервые в жизни. Да на эти деньги за считанные недели можно было, наконец, отстроить Крепость-на-Перекрестке, а всех солдат экипировать самым лучшим снаряжением – и даже не поднимать ради этого налоги! О том, что все они могут погибнуть, Селия предпочла не думать, понадеявшись на везение и на то, что драконица тоже устала и изранена. Они действительно выиграли этот бой. Зджаэв успевала и лечить, и воскрешать, хотя зеленая кровь надсадно булькала в ее горле, насквозь пропитала вуаль, облепившую нижнюю часть лица, и текла даже из ушей. Все остальные тоже дрались, как в последний раз: исступленно и бесстрашно. А когда гигантская туша все же перестала выдыхать пар и окончательно затихла, в развороченном лагере великанов воцарилась потрясенная тишина. – Мы это сделали? – тоненьким голоском спросила Нишка. А потом расплакалась навзрыд. – Да ладно, хвостатая, ты чего? – смущенно пробурчал Келгар и неуверенно хлопнул ее по содрогающейся спине. – Зато теперь ты можешь всем рассказывать, как завалила дракона! Селия оглядела своих товарищей – все они были покрыты копотью и кровью, едва стояли на ногах, но были живы. Ее собственные ноги подогнулись, и она осела на землю, тоже охваченная запоздалым ужасом. И клыки стыда впились в нее ничуть не хуже адских гончих. – Вы настоящие герои, – прошептала она. – Простите, что втянула вас в это. Стыд вскоре сменился тупым опустошением, на дне которого плескалась отвращение к себе. Но смотреть туда было страшно, потому что у него-то дна не было вовсе. Впрочем, времени и сил на посторонние мысли у нее почти не осталось. Уже утром они отправились в обратный путь. А когда победоносно вернулись в Крепость-на-Перекрестке, Селии пришлось заняться спешной организацией нескольких караванов, собранных из Серых Плащей и союзных дварфов, которые должны были набить ее подвалы трофейным золотом. Визит к людоящерам решили пока отложить. Весть об удачной экспедиции быстро облетела всю округу. Заезжие торговцы, уважительно поглядывая на драконью голову, украсившую тронный зал, стали предлагать за свои поставки реальные деньги, а не те грабительские суммы, которые Селия слышала от них раньше. Тон соседей-дворян тоже изменился, а некоторые почтили ее своими визитами. И даже лорд Нашер не стал выговаривать ей за отпущенных восвояси лусканских шпионов, а просто посоветовал впредь быть осмотрительней. Но стыд все равно вернулся, и Селия ворочалась бессонными ночами, борясь с желанием заглушить его алкоголем. Да, ее решение рискнуть жизнями друзей ради благополучия своей земли в итоге оказалось правильным и принесло много пользы. Но разве этим оно делало ее менее предательницей? Ей казалось, что она покрыта грязью с головы до ног. Ей давно пора было привыкнуть к этому ощущению и смириться с ним, да все никак не выходило. В ожидании похода в Хайклифф Селия вернулась к своим обязанностям сеньора и капитана крепости: читала отчеты, отвечала на письма, писала приказы. Сметы и счета уже перестали казаться ей неведомыми калимшанскими письменами, а слово «наряд» в первую очередь вызывало мысли о стопке бумаг, которую нужно срочно просмотреть и подписать, а вовсе не о новом платье. За время ее отъездов работы накопилось, хоть отбавляй. Только она все равно приступила к тренировкам с Бишопом на плацу крепости. И даже сама не сказала бы, чего хотела при этом больше: просто увидеть его близко-близко и полной грудью вдохнуть его запах или же наполучать синяков, чтобы физическая боль хоть чуть-чуть вытеснила боль душевную? Для начала он кинул ей тренировочный меч с затупленной кромкой и велел нападать. Но каждый ее удар пронзал воздух – Бишоп уклонялся с такой легкостью, что Селия почувствовала себя криворукой мазилой. А ведь Георг на своих тренировках иногда ставил ее в пример Бивилу и сетовал лишь на то, что ей не хватает сил бить, как следует. В конце концов, она запыхалась и опустила меч, сумрачно уставившись под ноги. Смотреть на Бишопа было страшно – вдруг на его лице окажется презрительная и холодная гримаса? Но тот лишь хмыкнул и спросил почти мирно: – И это все? Не впечатлен. – Я не впечатлять тебя пришла, а учиться! – огрызнулась Селия. – Чему? – он аккуратно приподнял ее голову за подбородок и посмотрел прямо в глаза. – Тому, как драться с ассасинами, – она сглотнула, но встретила его взгляд твердо. Ну и что, что ее глупое сердце снова пропустило удар? Стоять вот так, ощущая его пальцы на своем лице, было мучительно. Но по-прежнему сладко. Бишоп покачал головой и убрал руку: – Нет уж. Не драться, а убивать, ясно тебе? С другой целью вступать в бой бессмысленно. Если не согласна, сразу топай отсюда. – Я не люблю убивать, – пробормотала Селия, не трогаясь, однако, с места. Она не для того так долго собиралась с духом сюда прийти, чтобы вот так сразу уходить. Ей хотелось и надышаться, и насмотреться на него вволю. И потом, ей действительно нужно было кое-чему научиться. – А я люблю. Каждый раз, забирая чью-то жизнь, я чувствую себя сильнее. Это значит, что мне снова повезло, я снова выжил, назло всем! – лицо Бишопа на неуловимый миг исказила хорошо знакомая ей показушно-веселая, но на самом деле злобная гримаса. Ухмылка пропала, как не было, и он продолжил спокойно: – Если ты ждешь, что я расскажу тебе о какой-то тайной технике боя, мне придется тебя разочаровать. Желание убить, обман, отвлечение внимания, скорость и привычка думать головой – вот и все мои секреты. Но мой плюс в том, что у лусканских ассасинов секреты все те же. Ну так как? Не передумала? Назло всем? Эти слова Селию смутили. А как же его хваленое презрение к чужому мнению? И вообще, разве не он ей говорил, что доказывать свою правоту тупо? Интересно, когда он ей врал: тогда или сейчас? Или он каждый раз верит в то, что говорит, и просто сам запутался? Демоны знают, что творится у этого человека в голове! А потом Селия вспомнила перепалки Бишопа с Блааден и Хезебель в Убежище Джерро и похолодела. Как там говорила про его прошлое эриния? «Рабство, заговоры и сужающееся кольцо врагов»? И что-то про привычку отвечать ударом на удар. Так они все-таки не врали? Ее раздражение исчезло, опять сменившись сочувствием. – Победить, – поправила она мягко, немного помолчав. – А не убивать. Так пойдет? – Снова лицемеришь, детка, прямо как твой обожаемый паладин, ай-ай-ай… – Бишоп развел руками в карикатурно-драматическом жесте: – Но мы все были свидетелями, что на Арену ты шла убивать Лорна Старлинга, а вовсе не побеждать. И сучку Сидни Наталь ты хотела именно прикончить. Ну и вспомни замок Невер и ответь себе: разве ты не хотела убить всю эту нежить? Разве не это дало тебе сил? Селия растерянно моргнула. Это было похоже на правду. – И драконья кровь в тебе просыпается от злости и желания убивать, – продолжил Бишоп снисходительно и обратно заложил пальцы за ремень на поясе. – Чего бы там не болтал эльф. Признай, в ярости ты чувствуешь себя более живой. Более настоящей. У тебя даже щеки розовеют… Селия едва не поперхнулась и ощутила, как жар вновь прилил к ее лицу, и вовсе не от злости. Неужто Бишоп наблюдает за ней настолько пристально? Ему и вправду это интересно?! Сердце загрохотало, словно сорвалось с цепи – ему навстречу. А тот оборвал себя и, сделав вид, будто ничего особенного не сказал, продолжил: – Ну, раз с этим разобрались, идем дальше. Обман. Если совсем просто: прикидывайся идиоткой, это у тебя хорошо получается. Или делай вид, что ранена или напугана. Противник, который тебя недооценивает, не так опасен. Сделай что-нибудь, чтобы сбить его с толку. Начни просить пощады, а потом бей в середине слова. Заори внезапно или плюнь ему в морду. В общем, тут уже сложнее, тут думать надо, – Бишоп поморщился. – Как я уже говорил, у тебя с этим в бою беда. Думай, капитан! Замечай, что вокруг творится, используй к своей выгоде. Кочки или песок под ногами, ветки, солнечный свет: все это может помочь тебе и помешать врагу. И не забывай, что наоборот это тоже работает. Конечно же, одними лекциями Бишоп не ограничился. Он показал ей, куда нужно бить, чтобы ошеломить противника, а куда – чтобы тот истек кровью. Продемонстрировал несколько захватов и ударов, а потом заставил повторять их до умопомрачения. И Селия пыхтела от усердия, но послушно повторяла, постепенно увлекаясь все больше и уже не вздрагивая всем телом, когда Бишоп к ней прикасался. Но каждая ее частичка все-таки пела при этом от счастья. В конце концов занятие прервал вестовой, который прибежал с требованием от Сэнда и Орлена поскорее вернуться в замок и решить очередной неотложный финансовый вопрос. Селия вздохнула и отдала меч Бишопу. Тот его принял с презрительной усмешкой: – Ну конечно, беги со всех ног, капитан. Не смею тебя задерживать. Почему-то ей сделалось неприятно, будто на ее запястьях, напомнив о себе, тяжело звякнули стальные кандалы. Может, она и впрямь стала безропотной дрессированной собачкой, которая только и знает, что выполнять чужие просьбы? Может, у нее больше нет другого смысла – только ее долг? Но ведь она может оставить хоть что-то лично для себя, самую малость? Например, эти тренировки? – Завтра продолжим? – спросила Селия как можно небрежнее. – И подыщем место, где нам никто не помешает. Они договорились, что этим местом станет пока пустующее здание недавно отстроенного храма. Касавир предложил отдать его служителям Тира. Селии было все равно, и она согласилась, чтобы сделать ему приятное. Но, пока жрецы не приехали, просторный зал мог послужить отличной тренировочной площадкой, укрытой от посторонних глаз. Собственный уголок решил урвать и сэр Нивалль, который чаще торчал в Крепости-на-Перекрестке, чем в Невервинтере. Он настойчиво попросил передать ему и Девятке сторожевую башню. В самом начале своей капитанской карьеры Селия с радостью отдала бы ему всю крепость, но каждый раз, когда она пыталась об этом заговорить, рыцарь смотрел на нее с таким недоумением, что ей становилось неловко. И никаких особых советов он ей не давал, просто ходил всюду и что-то записывал в небольшую книжечку. Наверное, ее промахи. Да и на вопрос, для чего им эта башня, он тоже не ответил, ограничившись многозначительным молчанием. Все это здорово ее сердило, но причин отказать Ниваллю у Селии не нашлось. До тех пор, пока во внутреннем дворе Крепости-на-Перекрестке не возник Стартир – странный маг, прибывший из чужого мира. Он заговорил с ней, будто с давней знакомой и слегка рассердился, обнаружив, что башня еще недостроена. А, убедившись, что его и вправду видят впервые, пожевал губами, и сказал на тон ниже: – Наверное, я слегка ошибся с расчетами. Но все-таки надеюсь, что вы поторопитесь! Он предложил ей скидку в своем магазине артефактов, а потом исчез в зеленоватой вспышке, даже не дождавшись ответа. Селия обескураженно пожала плечами, и, решив, что знания о перемещениях в пространстве и времени всем им пригодятся, поплелась к сэру Ниваллю – сообщать, что его башня больше не его. Рыцарь сделал вид, что не очень-то и хотелось, но по заметно похолодевшему тону ей стало понятно, что он все же разобиделся. Но переживать еще и из-за этого стало некогда – в крепость примчался гонец из Хайклиффа. И Селия поняла, что в очередной раз приняла ошибочное решение: пока они ковырялись в золоте и увлеченно решали финансовые проблемы, откладывая дипломатический визит, людоящеры спятили и напали на город. Отряд все еще поднимался по дороге, ведущей к Хайклиффу, когда ее ноздри уловили горький запах гари. Селия даже застонала от схватившего за сердце холода и подняла лошадь в галоп: неужели они снова опоздали?! Перед глазами одно за другим замелькали мертвые лица ее друзей и знакомых, и страх с отчаянием снова переплавились в ярость. Пусть лорд Нашер со своими приказами катится в ад! Убийцы должны умереть! Селия, задыхаясь от ненависти, вошла в загончик, где валялась раненая тварь. Людоящер неподвижно вытянулся на истоптанной земле, и ей даже сквозь кровавую пелену гнева было видно, что жизнь в нем едва теплится. В его брюхе зияли три раны – похоже, его пырнули вилами. В груди Селии шевельнулось сострадание, но тут же сгорело в огне ярости. – Мне плевать! – прошипела она сдавленно. – Тот, кто сжигает мирную деревню, не заслуживает пощады! Милосердие казалось ей сейчас не целительным бальзамом на чужую душу, а веревкой, спутавшей ее собственные руки. Или хуже того – слабостью. Селия потянулась к своему висящему на поясе ножу, все еще не слишком представляя, что она будет делать. Она была дочерью охотника и прекрасно знала, как следует добивать зверя. Но нанести удар оказалось труднее, чем она думала. – Он нуждается в лечении, – настойчиво произнес Касавир, перехватив ее нерешительно замершую руку. – Ты не можешь обидеть беспомощное существо. – Не говори ей, чего она может, а чего нет, паладин, – немедленно взвился Бишоп. – Эта ящерица ее не пощадила бы! – Это не значит, что нужно повторять чужие недостойные поступки… – Тихо! – рыкнула Селия, выдергивая руку из хватки Касавира. – Заткнитесь оба! Дышать почему-то стало трудно, а перед глазами поплыло. Но она сможет! Зло должно быть наказано. – В гневе трудно принимать верное решение, – тихо сказал Касавир. – Поверь, я знаю, о чем говорю. Но что ты будешь делать, когда гнев схлынет? Как посмотришь на себя в зеркало? – С удовольствием, – хмыкнул Бишоп. – Как на ту, кто не слушает болтовню слабаков, а делает то, что решила. Западная Гавань и Эмбер вновь закрутились перед ее глазами, будто пестрые ленты в ярмарочной карусели. Ей безумно хотелось утолить свою жажду мести. Но можно ли смыть кровь другой кровью? Исправить смерть другой смертью? После смерти Лорна легче ей не стало, и она точно ничего не исправила. Селия сглотнула, спрятала нож обратно в ножны и повернулась к паладину. – Вылечи его, – велела она глухо. – Мы ехали сюда договариваться, а не устраивать резню…