Мы друг другу не враги

      Они спускались вглубь скалы. Андреа цеплялась за неотёсанную каменную стену, не надеясь разглядеть ступени в окружающем их мраке. Передвижение внутри башен Хеллгейта — тюрьмы, куда заключались худшие преступники Керчии, — вряд ли можно было назвать приятной прогулкой. Когда она, Эдриан и его подручный достигли конца лестницы, внутри девушки всё сжималось. Но не от страха. Нет. Она дрожала от осознания, что Мёрфи где-то рядом, в этом ужасном месте.       «Он здесь. Под этой крышей. Из-за меня!»       Некоторое время они шли по тёмному туннелю. Вскоре через стены стал доноситься ритмичный стук. Сначала Андреа приняла его за шум океана, но вскоре сообразила, что это гул голосов. Они свернули в проход и оказались на каменном выступе, который нависал над круглой ареной. Вместо крыши над головой простиралось ночное беззвёздное небо. Казалось, что они угодили внутрь дерева с вынутой сердцевиной.       Выступ был полон людьми. Они кричали, свистели, хлопали и смотрели вниз. На лицах играло хищное возбуждение. Девушка почувствовала себя так, словно попала в кошмарный сон. Тот, где ты знаешь, что скоро умрёшь, но не можешь пошевелиться и спасти себя. Эдриан подтолкнул её вперёд.       — Туда.       Они пробрались сквозь толпу и остановились рядом с краем выступа. Лишь теперь Андреа поняла, на что были направлены взгляды толпы. В яму под ними спускались по веревочной лестнице два человека. Руки одного из них были закованы в кандалы. Когда его ноги коснулись песка, тут и там покрытого следами крови, люди закричали:       — Крути колесо!       Заключённый подошёл к массивной деревянной конструкции. Мужчина поднял руки в оковах и с силой крутанул колесо. Пока красная стрелка бряцала, задевая края, стражник снял кандалы с рук мужчины и бросился к верёвочной лестнице, проворно карабкаясь обратно на выступ.       Колесо плавно остановилось. Андреа не смогла разглядеть символ, на который указала стрелка, но толпа взревела.       — Что здесь происходит? — почти прошептала она, не надеясь, что кто-то услышит её в этом шуме.       — Добро пожаловать на Хеллшоу, — мрачно отозвался Эдриан.       Он тоже не сводил взгляд с ямы. Решётка одной из пещер, что окружали арену, отъехала вверх, и из тьмы на освещённую факелами площадку медленно выползло чудовище. Крупное змеиное туловище покрывала серо-зелёная чешуя, из трёх плоских и широких голов то и дело высовывались раздвоенные языки, яркие жёлтые глаза-щёлочки не сводили глаз с мужчины. Рептилия лениво скользила по песку волнообразными движениями.       «Гидра!»       Заключённый вытащил из забрызганной кровью кучи оружия изогнутый меч. Взвесив его в руке, он кинулся на чудовище. Рептилия мгновенно увернулась, переместившись в другую часть арены. Ещё миг — и она набросилась на него сзади, сбивая с ног. Раздался тошнотворный хруст, когда гидра надавила на мужчину всей тяжестью туши. Несколько пастей одновременно вонзились в его тело. Заключённый истошно закричал.       Толпа начала разочарованно свистеть.       Андреа отвернулась, не в силах наблюдать за этим ужасом.       — Почему люди жалуются? — захлёбываясь от переполнявшей её боли и несправедливости, спросила девушка. — Разве не за этим зрелищем они сюда пришли?       — Заключённый умер слишком быстро. Им хотелось настоящей драки.       — Это отвратительно.       Эдриан промолчал. Он вообще был немногословен. Девушка не понимала, что он думает на самом деле, и от этого её неприязнь лишь росла.       После того дня, когда Аида создала Тенистый Каньон, выпустив тьму из Тартара, она стала главным врагом остальных богов. Аида желала спасти сына, и ей это удалось... Но вместе с этим она воздвигла стену, поделившую Равку на две части и поселившую в сердцах людей страх и ненависть к богам. Почти все из них взяли новые имена и затаились. Шесть столетий ушло на то, чтобы вернуть былое уважение. Пусть сейчас оно основывалось не столько на любви людей, сколько на страхе.       Однако простить Аиду никто из богов не мог. После своего преступления она перебралась в Керчию — торговую страну с нейтральным статусом. Могла ли Андреа представить, что когда-нибудь окажется здесь и войдёт в сговор с Эдрианом за спиной у его матери? Девушка усмирила свою ненависть. Ей было, ради чего это делать. Ради кого.       — Их не заставляют драться, Андреа. Заключённые сами выстраиваются в очередь. Для них это шанс. Если они переживут бой, то получат отдельную камеру, хорошую еду и столько выпивки, сколько пожелают.       Подручный Эдриана гадко улыбнулся.       — Похоже, им тут живётся лучше, чем нам.       Девушка не смогла скрыть появившегося на лице отвращения. Она оглядела кричащую толпу. И вдруг всё внутри похолодело от накатившего ужаса.       — Мёрфи... Мёрфи же не участвует в боях?       Эдриан взглянул на неё. Его глаза были холодными и потусторонне-безжизненными, но Андреа прочла в них ответ.       Началась следующая битва, потом ещё одна, и ещё... Девушка стояла, не замечая ничего вокруг, погружённая в мысли. Убеждала себя, что готова ко встрече с Мёрфи, даже в этом жутком месте. В конце концов, она богиня. Ей доводилось участвовать во многих войнах и видеть вещи куда хуже тюремных боёв.       Однако когда на арену спустился Мёрфи, девушка поняла, что обманывала себя. Она мгновенно его узнала.       Андреа вспомнила, как два месяца назад встретила его во льдах Фьерды. Ночью снежный покров отражал мягкий свет луны. Можно было подумать, что находишься в сказке, но иллюзию разрушали пронизывающий ветер, пурга и нестерпимый холод. Девушка шла с самого утра, тёплая одежда уже давно не спасала от мороза, ноги еле передвигались от усталости. Вперёд вела единственная мысль — упади она сейчас, до утра не доживёт. Боги умели преобразовывать энергию окружающего мира и обращать её себе во благо. Продлить собственную жизнь, прочертив дорогу в вечность. Вылечить рану. Да банально — ускорить сердцебиение, заставляя хотя бы ненадолго отступить липкий холод. Но даже это давалось сейчас с трудом. Усталость брала верх.       Девушка замерла, прислушиваясь. Однообразный вой ветра казался оглушительным лишь поначалу, теперь он стал привычен. Тем резче выделялся чужеродный звук. К Андреа приближалась фигура. Вряд ли это был случайный путник. За четыре дня она не встретила ни одного человека в этой ледяной пустыне. Девушка позволила фигуре приблизиться.       — Артемида.       — Цербер, — она была слишком измотана, чтобы удивиться встрече.       Девушка не сомневалась, что Аиде станет известно о её передвижениях. И раз богиня отправила сюда верного пса, значит, она догадалась о причине, заставившей Андреа вновь появиться на этой земле.       Фьерда, сейчас практически безжизненная, когда-то была прекрасна. Именно здесь находился цветущий Олимп, где в мире и согласии жили боги, повелевая людьми. Всё закончилось больше двух тысяч лет назад. Началась война. Ледяные равнины и неприступные скалы — вот что осталось после неё.       В одном из сражений Артемида лишилась лука. Уникальное оружие, одним из свойств которого являлось умение противостоять тьме. Когда она рассказала Зевсу о вновь появившейся после сотен лет связи с луком, он сразу отправил её на поиски. Их успешное завершение подарило бы богам шанс на исправление чудовищной ошибки Аиды.       «Ему сейчас ничего не стоит убить меня».       Цербер молча оглядывал её хищным взглядом, слегка искривив губы в усмешке.       — Там хижина. Пойдём. Отведу тебя.       Они не виделись с того дня, как появился Тенистый Каньон. Девушка признала, что это не самое плохое начало беседы после многовековой вражды. Она глядела вслед его удаляющейся фигуре, гадая, стал ли он другим.       Сейчас она ясно осознала — он изменился. Парень, который с яростью смотрел на толпу из ямы, был ей незнаком. Теперь он больше напоминал того, кем являлся на самом деле — приближённого Аиды, её верного пса, жестокого и бескомпромиссного убийцу.       Его оголённый торс был словно высечен из стали, татуировки сильнее выделялись на посеревшей блеклой груди. Волосы... Его смоляные волосы, непослушными прядями спадающие на лоб. Их не стало. Как и все заключённые, он был обрит наголо.       Мёрфи окинул зрителей убийственным взглядом и с силой крутанул колесо.       Тик, тик, тик, тик. Девушка вцепилась в ограду, с напряжением всматриваясь в меняющиеся фигуры. Колесо начало замедляться и наконец остановилось.       — Нет, — вздохнула Андреа. — Нет, нет.       — Могло быть и хуже, — отозвался подручный. — Например, снова гидра.       Не обращая внимания на реплику, она схватила Эдриана за руку.       — Мы должны это остановить! Ты же понимаешь!       Парень сжал зубы.       — Если Мёрфи выживет, мы вытащим его из Хеллгейта. Но до этого он сам должен за себя постоять.       — Нет... — обессилено повторила Андреа.       Как только цепи с рук заключённого рухнули на землю, толпа взревела и захлопала. Но Мёрфи стоял неподвижно, даже когда поднялась решетка, даже когда из тьмы выбежали три адских пса. Они рычали, клацали челюстями, стремясь как можно быстрее наброситься на свою добычу. Парень не пошевелился, когда один из псов, сверкнув гладкой чёрной шерстью на ввалившимся от голода боку, завис в прыжке.       В последнее мгновенье Мёрфи припал к земле, сбивая пса. Затем перекатился и подобрал окровавленный нож, брошенный в песок предыдущим заключённым. Парень резко поднялся на ноги, выставляя орудие перед собой, но Андреа чувствовала его нежелание пускать клинок в ход.       Мёрфи смотрел на двух кружащих адских псов своими янтарными глазами, будто моля их о чем-то. Но противники остались глухи к его молчаливому воззванию.       Пёс справа прыгнул. Мёрфи присел и развернулся, вонзая нож в его брюхо. Противник жалобно взвизгнул. Андреа видела, как парня передёрнуло от этого звука. Поддавшись эмоциям, он не успел заметить, как третий пёс взвился в воздухе. Его зубы клацнули, вонзаясь в плечо парня. Нож выпал из руки. Мёрфи перекатился, волоча пса за собой. Тот разжал челюсти и собирался наброситься вновь, но парень вовремя перехватил их. Его вены вздулись, лицо исказила чудовищная гримаса. Андреа зажмурилась. Раздался оглушительный треск. Толпа неистово закричала, удовлетворённая зрелищностью боя.       Мёрфи склонился над псом. Челюсти зверя были сломаны, тело дёргалось в предсмертной агонии. Когда он замер, парень поник.       Андреа знала, чего ему стоил этот бой. Адские псы были его мифологическими братьями. Он ведь Цербер. Трёхглавый пёс. Страж Аиды, которому она даровала возможность превращения в человеческую форму, в отличие от остальных тварей.       Первый пёс уже пришёл в себя. Он злобно скалил зубы, подкрадываясь к Мёрфи. Тот медленно и устало перевёл взгляд на противника.       «Дерись, прошу тебя!» — в отчаянии думала Андреа.       Адский зверь бросился вперёд, опрокидывая парня на спину. Лапы утонули в песке, когда пёс стремительно затормозил и, развернувшись, впился зубами в шею Мёрфи. Раздался треск костей. Толпа замерла. Вместе с ней остановилось и время. Парень не двигался.       Глаза Андреа мгновенно наполнились слезами. Она не сразу увидела, как Мёрфи стал шарить рукой по земле, пытаясь что-то найти. Его пальцы дотянусь до кандалов, он замахнулся, ударяя железными наручниками по морде. Пёс разжал зубы, и парень тут же приподнялся, перекидывая цепь через горло зверя. Вены Мёрфи вздулись от напряжения. Вскоре тело пса поникло, задёргалось, из пасти донёсся жалобный визг. И затем всё кончилось. Зверь не двигался.       Толпа одобрительно загудела.       Мёрфи медленно поднялся на ноги. Ключица была сломана, из глубоких ран совсем рядом с шеей на голый торс сочилась кровь. Стражник, спустившийся по верёвочной лестнице, дёрнул вверх уцелевшую руку заключённого в победном жесте.       Лишь теперь парень поднял голову. У Андреа перехватило дыхание.       По грязным щекам Мёрфи тянулись влажные дорожки слёз. Вся ярость пропала. Лицо не выражало ни одной эмоции, в опустошённом взгляде нельзя было разглядеть ничего человеческого.       И это её вина.