Пятьдесят ящиков картошки

      В то утро Иоганна разбудил настойчивый стук в дверь. Это оказался дворецкий Бонса, который известил о том, что его хозяин ожидает Иоганна в столовой за завтраком. Впрочем, не его одного. Эйдан и Нея уже сидели там же. Большой круглый стол, вдвое больше того, что стоял у Бонса в кабинете, выглядел, тем не менее, ведьма бедно. После обильного, баловавшего разнообразием блюд ужина, он казался пустым, имея на себе лишь корзинку с хлебом, четыре тарелки с яичницей и четыре же чашки с кофе. Бонс сидел напротив входа, сложив руки на животе, и хитро поглядывал на Иоганна.       – Капитан не опаздывает, а задерживается, да? – сказал он с гаденькой улыбкой.       – Я спал, к твоему сведению, – буркнул Иоганн, садясь за стол, – Ты же сказал «чувствовать себя как дома». Могу же я у себя дома поспать до обеда?       – Можешь, но не в этот раз, – сказал Бонс, – Ну, господа, раз уж все в сборе, желаю вам приятного аппетита.       Яичница была вкусной. Впрочем, как вообще можно испортить яичницу? Пересолить разве только. За окном пели птицы, рассевшиеся на исхудалом почти сухом дереве, вид на которое и открывался из окна. Улица была пустынна и холодна, это было понятно по слишком свежему сквозняку из окна.       – Так где тебя носило? – спросил Иоганн Бонса.       Он потянулся и взял мягкий пухлый ломоть чёрного хлеба. Свежий, даже ещё немного тёплый. Обмакнул его в золотистый желток и стал жевать, ожидая рассказа.       – По делам, мой дорогой друг, – ответил Бонс, – Между прочим, даже не по своим личным. Я стаптывал ботинки ради вас, друзья мои.       – Ой, только не говори, что исключительно ради нас ты встал ни свет, ни заря и смылся из дома на три дня, – усмехнулась Нея, – У тебя в любой точке города найдётся какое-нибудь дельце, которым срочно надо заняться, раз уж пришёл. Бонс цокнул языком и покачал головой.       – Ты слишком хорошо меня знаешь, солнышко! Это мой промах, но ты к этому тоже приложила руку. Чего ты такая обворожительная? Перед тобой хочется взять и раскрыть разом все карты.       – Если ты думаешь, что мне не хватает сладкого к завтраку, мог бы просто принести ещё конфет, – ответила Нея.       – Без проблем, – Бонс достал из кармана маленький колокольчик и встряхнул его.       Тот тихо и мелодично звякнул, но звук этот, хоть и скромно, всё же разошёлся по всему дому. Вскоре появилась служанка.       – Роза, будь добра, принеси коробку конфет, – скомандовал Бонс, а, когда та ушла, продолжил, – А вообще, Нея, у меня просто сегодня хорошее настроение, вот и решил сделать тебе приятное.       – Что же тебе так настроение подняло? – спросил Иоганн.       – Могу без преувеличений сказать, что именно работа над вашими делами и принесла мне уйму радостных эмоций. Я давно, знаете ли, не слышал таких увлекательных историй.       – Да помню я, как ты ржал, – сказал Иоганн, – Думал, лопнешь. Неужели все три дня вспоминал нашу историю и хихикал?       – Нет, мой дорогой нервный друг, – Бонс улыбался и ничуть не обижался на колкости, – Над вами я уже отсмеялся в тот вечер. А за эти три дня я успел узнать эту историю глубже, изучить другую точку зрения и сегодня хочу вам рассказать занимательную историю о том, как знаменитый, несравненный Гаванец с его бравым капитаном господином Гоогом, чуть не стал посмешищем всего Юга. Иоганн, Нея и Эйдан переглянулись.       – С чего бы вдруг? – спросил Эйдан, – Потому что уступили пиратам урожай картошки?       – Да нет, как раз наоборот, – хохотнул Бонс, – Слушайте, рассказываю почти из первых уст. Знаете, наверное, форт Истах? Нет? Ну есть такой, в общем. Стоит на маленьком чахлом островке, который на данный момент находится в водах, принадлежащих Каганату. Раньше это была ещё территория Юга, до Раздела, а потом, после долгих переговоров и мелких войн эта территория отошла островитянам. Фокус в том, друзья мои, что территория-то, де юре, принадлежит Мирабелле, а форт так и остался за Югом. И с тех пор это стало головной болью для губернатора. Форт-то есть, его нужно обеспечивать, следить за ним, защищать, в конце концов. Мирабельцы – народ такой, им только дай понять, что что-то можно взять обычным грабежом и разбоем – сразу почувствуют себя пупами земли и ринутся на покорение. Никому это, естественно, не надо. Поэтому приходится организовывать охрану, отгонять периодически местных пиратов… А пользы-то ноль. Надеяться на второй Раздел не приходится, уж точно не в ближайшее время. Вот губернатор и решил поступить, по его мнению, элегантно. Он предложил Мирабелле выкупить этот форт. Мол, эта сделка укрепит наши доверительные отношения, нам больше не придётся вторгаться в ваши воды, а вы заимеете целый отстроенный и готовый к эксплуатации форт… о том, что это старый каменный мешок с кучей ненужного барахла и горсткой солдат, конечно, губернатор разумно умолчал. Мирабелла приняла предложение и готова была заплатить большую сумму, преимущественно драгоценностями, золотом и магическими формулами. Ну таковы они, островитяне, всё у них через товарооборот происходит. И вот Невелейт по договорённости с губернией и Циркулом снаряжает Гаванец. Снабжает его охраной и отправляет в Мирабельские воды. Тут возникает первая загвоздка. Каганат отказывается принимать у себя торговое судно, сопровождаемое военными кораблями. Мол, это неуважение к ним как партнёрам, и вообще никто к ним с оружием на переговоры не ходит. Деньги уже грели карман кому надо, и губерния согласилась на свой страх и риск отправить Гаванец без сопровождения. Выясняли это всё около недели, бедный Гаванец стоял на границе, как дурак, и не знал, куда ж ему деваться: то ли домой, в Невелейт, то ли в Каганат.       – Странные они, островитяне, – хмыкнул Эйдан.       – Не странные, а своеобразные. Ну так вот. Добрался Гаванец до Асагада, главного острова, и встретили их там как почётных гостей. На приветственном ужине усадили всю команду за стол, кормили до отвала, поили местным вином. Чуть ли не полуобнажённые дамы с опахалами возле них стояли. Нет, вроде как даже стояли, только возле Гоога и приближённых. Каган тоже там присутствовал. Распевался соловьем, как он рад сотрудничеству с Югом, и польщён таким щедрым жестом, а после ужина приказал принести награду. И слуги принесли. Пятьдесят ящиков картофеля. Гоог сначала подумал, что шутка. Но когда понял, что над ним никто не шутит, рассердился. Не поеду, говорит он, я с этим обратно к губернатору. Где обещанные драгоценности? И каган ответил ему, что когда-то очень давно на островах разыгрался страшный неурожай, и от голода погибло больше половины населения. И спасла их от неминуемой гибели привезённая путешественником с большой земли картошка. Она неожиданно прижилась в их землях, да так попёрла расти, что смогла накормить всех островитян и обеспечить им нормальную сытую жизнь. И что с тех пор картошка в их землях ценится наравне с золотом. Поэтому претензий он в своей адрес не понимает, и всё сделал так, как условлено.       Нея хихикала в рукав. Эйдан тоже не сдерживал улыбки, и только Иоганн мрачно доедал завтрак. Роза появилась почти незаметно для остальных, не обращая внимание на приподнятое настроение хозяина и его гостей. Оставила на столе хрустальную вазочку с конфетами и также незаметно исчезла из поля зрения.       – Похоже, все друг друга поимели, – сказал Эйдан, – Мы вам, значит, никому не нужный остров, а вы нам никому не нужную картошку.       – Именно! – Бонс аж сиял от веселья, – В общем, Гоогу тонко так намекнули, что воротить нос от столь щедрых подношений будет крайней степени оскорблением для каганата, а если оскорблять каганат, то, знаете ли, можно до своего корабля уже никогда и не дойти. Гоогу пришлось отступить, конечно, он понимал, что в окружении враждебных островитян спастись ему не светит. Теперь-то вы понимаете, почему Каганат был так против сопровождения?       – Да уж, – сказал Иоганн, подумал, и добавил, – Цирк какой-то. С конями.       – Возвращался Гоог в отвратительнейшем настроении. Ну как ты, примерно. Уже понятно было, что губернатор будет рвать и метать, Циркул подливать масла в огонь, а сам Гоог, скорее всего, лишится звания, ещё и штраф огромный заплатит. Ситуация аховая. А тут вы нарисовались. Можно сказать, лучик надежды на спасение, – Бонс даже не скрывал ехидства, – Гоог почти сразу всё понял, увидев корабль северян в водах Мирабеллы, и приказал своим матросам особо не сопротивляться нападению. Вы, значит, их «догнали», напали, и забрали весь позор с собой. А Гоог с лёгкой душой поспешил в Невелейт, где рассказывал печальную и трагическую историю о том, как Гаванец на самой границе попал под нападение пиратской банды из пяти кораблей.       – Пять? – воскликнул Иоганн, – Откуда там пять-то взялось?       – Для красного словца, Иоганн. Добровольно сдаться одному бригу – позор. Гордо сражаться до последнего с пятью – героический поступок во имя Родины. Ну так вот господин Гоог и решил, что быть пойманным врасплох пятью пиратскими кораблями и лишиться всех сокровищ в неравном бою куда лучше, чем притащить пятьдесят ящиков картошки губернатору. И быстро поднял лапки. Небось он мастерски играл униженного и оскорблённого перед тобой, да, Иоганн? Да не смотри ты на меня волком, я же не придумал это всё. Вот такая вот история.       – А откуда вообще ты это узнал? – спросил Эйдан.       – У меня много знакомых, – сказал Бонс, – А среди них достаточно много корчмарей и трактирщиков, и, прошу заметить, работающих не только в Эрдасаахе, но и, так сказать, на большой и честной земле, – Бонс ухмыльнулся, – И, так вышло, что забегал я на чашечку чая к корчмарю из Невелейта, у которого буквально на днях выпивали матросы с Гаванца. Некоторые после распития дешёвого грога стали столь разговорчивы, что стали чесать языками и выбалтывать такие производственные нюансы, о которых им следовало бы молчать. И мой дорогой друг просто не мог не поделиться со мной такими новостями, он прекрасно знает, как я люблю шутки судьбы, если шутит она не надо мной.       – Сколько совпадений, – Иоганн покачал головой, – И в нужный трактир-то ты случайно попал, и именно там матросы бухали. Признайся честно, ты все три дня бегал по окрестностям и узнавал, откуда взялась картошка на борту Гаванца?       – Не буду скрывать, мне стало до ужаса любопытно, – улыбнулся Бонс, – Случай-то неординарный. А дальше я просто включил логику. Где будет напиваться моряк после рейса? В ближайшем портовом трактире! А их в Невелейте не так много, поверь мне. Обойти все можно за день.       – Я рад за твой энтузиазм, но лучше бы ты потратил время на то, чтобы помочь мне избавиться от этой проклятой картошки. Ты обещал что-то придумать, напоминаю.       – Бонс обещал – Бонс выполнил, – сказал Бонс, и улыбка пропала с его лица бесследно, он стал предельно серьёзным, – Никогда не сомневайся в моих словах, Иоганн, это чревато, – его лицо вновь стало мягким и дружелюбным, – В общем, я договорился. Свою картошку вы выгрузите на Корке. Повстанцам, – он сделал паузу, наблюдая, как вытягивается лицо Иоганна, как нахмурился Эйдан и как перестала жевать Нея, – Между прочим, вполне выгодная сделка, господа. Повстанцам тяжело приходится. Они там вечно голодные и бегают в дырявых портках, так что ваш провиант им пригодится, и они гораздо менее прихотливы, чем твои балованные матросы.       – И чем они нам оплатят? Дырявыми портками? – спросил Иоганн, – С таким же успехом я могу высыпать картошку за борт. Результат тот же, только времени и нервов потрачу меньше.       – Не торопись с выводами, – Бонс лениво махнул рукой, – Если ты выкинешь картошку за борт, то не заработаешь себе хорошую репутацию. А ведь никогда не знаешь, где и с кем тебе понадобятся хорошие отношения. К тому же, – Бонс наклонил голову и выразительно посмотрел на Иоганна, – Слышал я, что они недавно ограбили банк Раолли. Так что золотишко-то у них есть. А возможности высунуть носа, чтобы купить поесть – нет, – Бонс покивал и продолжил, – Не так много, как ты бы хотел, но рассчитаться с королём тебе хватит. И даже отдать мне долг и дать карманные на пиво матросам. У тебя есть карта Корки, которую не жалко замарать?       – Буду я ещё с собой такую хрень таскать.       – А зря. Никогда не знаешь, что и где пригодится, – Бонс выставил указательный палец вверх, – Ладно, так уж и быть, одолжу тебе свою, – он достал из внутреннего кармана сюртука потрёпанную карту и расстелил на столе, – Смотри, – он достал коротенький карандашик и поставил размашистый крест, – Вот здесь, за домами последней линии, будет ждать тебя вирх. Скажешь ему, что от Бонса. Он поймёт. Остров Корка и правда напоминал по форме корочку хлеба, или, как говорили романтики – юный месяц. На узком и вытянутом клочке земли плотно наставлены невысокие здания, так близко друг к другу, что на дорогах между ними едва могли разойтись трое. Будучи меньше по площади, чем Эрдасаах, Корка вмещала в себе, наверное, даже больше вирхов, отчего и пришлось поплатиться местом. Пристани здесь тоже, как всегда, были забиты под завязку, Паджеро пришлось вставать на якорь и ждать, пока кто-то отчалит, а потом, обмениваясь не самыми цензурными жестами и криками с другими такими же ожидающими, поспешно вставать на освободившееся место. Это первое, за что Иоганн не любил Корку. Суетливость и многолюдность. Все сидели буквально друг у друга на головах. А вторая причина таких холодных чувств в лице толстого мужчины в потёртом сюртуке уже спешила к вновь прибывшим. Иоганн сошёл по трапу и остановился. Мужчина дошёл до него, надел на нос очки с треснутой душкой, достал из кармана потрёпанный блокнот с засаленной обложкой, и сварливо спросил:       – Кто будешь?       – А тебя волнует? – огрызнулся Иоганн. Мужчина посмотрел на него из-под очков взглядом, полным презрения. Словно Иоганн бегал у него в лакеях и осмелился сказать, что желает день отдыха.       – Не волнует, – сказал мужчина в тон Иоганну, – У вас бриг? Долго место занимать будете?       – До утра.       – До утра, значит… бриг…       Мужчина лениво перелистывал страницы в блокноте, хотя наверняка помнил все расценки наизусть. Но поиграть на нервах было для него делом чести и единственным развлечением на работе. Он медленно пролистал до нужной страницы, и потом ещё также не спеша искал нужную строчку.       – С вас четыреста кетов, – огласил мужчина цену.       Иоганн с видом «на, подавись» сунул тому под нос помятые купюры. Мужчина без тени эмоций взял деньги, вложил их в блокнот и демонстративно захлопнул его.       – Добро пожаловать, – сказал он самым недоброжелательным тоном, какой только смог изобразить.       Иоганн решительно двинулся вперёд, прорезая толпу. Эйдан и Грегори едва за ним поспевали, пытались лавировать в плотном потоке вирхов и всё равно натыкались на кого-то, получая взамен порцию брани. Иоганн клонил всё левее, улучил момент и перешёл между домами на соседнюю линию. Эйдан даже не сразу заметил, когда это произошло, ему пришлось резко притормаживать, когда в проулке он увидел Иоганна. Пришлось останавливаться, ещё раз сталкиваясь с прохожими, огрызаться на них, и сворачивать следом за капитаном. Проход был настолько узок, что Грегори с его широкими плечами приходилось идти почти боком. А Иоганн, тем временем, задерживаться тут не планировал.       – Давайте шустрее, – подгонял он подчинённых.       Они пересекли почти наперерез ещё две линии и наконец-то вышли на окраину города. Над домами здесь возвышалась большая каменная стена, почерневшая от грязи и копоти от пожаров. Солнце уже клонилось к западу, стена его закрывала, и на последних линиях стоял зловещий неуютный полумрак. Иоганн прошёл мимо последних домов линии и пошёл вдоль стены. Все трое потерялись во мраке, и даже окна домов не выходили в эту сторону, что создавало ощущение укрытия. Весьма шаткое ощущение, надо заметить. Но, чем дальше, к Северному берегу, тем меньше становилось вирхов, снующих по линии. Вскоре путники остались совсем одни. Но ненадолго. Иоганн не сразу разглядел парнишку, который также, как и они, прятался в тени стены. Он почти налетел на него, остановился лишь тогда, когда между ними оставалось около метра. И тут же отпрянул назад. Парень хмуро уставился на него.       – Ты кто? – спросил он, глядя на Иоганна в упор.       – От Бонса, – сказал Иоганн.       – А-а-а, – протянул парень, – Хорошо. Где товар?       Иоганн переглянулся с Эйданом.       – На корабле, ясное дело, – ответил Иоганн.       – В смысле «на корабле»? – возмутился парень, – Я деньги впустую отдавать не буду. Сначала я должен увидеть товар. Плевать мне, что вы от Бонса, я вам не доверяю.       Эйдан присвистнул.       – Смелый ты, юнец, – сказал он, – На Бонса-то плевать.       – Мне на всех плевать, – мрачно заверил его парень.       – А ты думал, что мы сюда с ящиками на хребтах заявимся? Если так переживаешь за наличие товара – милости просим ко мне на корабль, сам убедишься, что я не вру.       – По-твоему, повстанец может вот так безнаказанно мордой на пристани светить? – огрызнулся парень.       – И что ты предлагаешь?       Парень недовольно сопел, разглядывая Иоганна и остальных.       – Пригоняй корабль к Северному берегу, – сказал он, – Там выгрузишь.       – Ага, в самом безлюдном месте Корки, – хмыкнул Иоганн и покачал головой, – Не, малой, так дело не пойдёт. Ещё не хватало, чтобы меня уличили в сотрудничестве с вами. Тогда, боюсь, и мне проход на пристань закроют.       – Кишка тонка, да? – осклабился парень, – А что Бонс? Словечко не замолвит?       Иоганн глубоко вздохнул и прикрыл глаза. Он спиной почувствовал, как сзади него нарастает напряжение. Грегори угрожающе хрустнул пальцами, Эйдан выступил чуть вперёд поближе к капитану. Иоганн повернулся к ним и покачал головой, мол, не надо. Эйдан послушно сделала шаг назад. Иоганн вновь обратился к пареньку.       – Ладно, – сказал он, – Вижу, дела у вас обстоят неплохо. Не слишком-то вам еда нужна, раз нос воротите и условия ставите. Так что выкину-ка я, пожалуй, эти чёртовы ящики за борт и больше не буду морочить себе голову.       Он развернулся и собирался уже уходить, как вдруг его окликнули.       – Сэры! Постойте!       К ним спешил пожилой мужчина. Ему было тяжело, но он так старательно перебирал полусогнутыми ногами, помогая себе тростью, что Иоганн сжалился и сделал несколько шагов навстречу, сокращая дистанцию. Парень отступил за спину старика, скрываясь в тени.       – Вы же от Бонса, верно? – спросил старик.       Иоганн кивнул.       – Да, от него. Только я так и не понял, вам помощь-то нужна?       – Ещё как нужна, – закивал старик, – Наша вина, признаём. Отправили на переговоры этого болвана Джонни, думали, пускай учится с людьми разговаривать.       – Получается скверно, – заметил Иоганн.       – Признаю, наша вина, – старик развернулся и влепил хорошую оплеуху парню.       Парень отшатнулся назад и тихо выругался. Даже в полумраке Иоганн заметил, как Джонни смутился от такого воспитательного процесса.       – Так что с картошкой? – спросил Иоганн, – Меня она, если честно, порядком подзадолбала. Давайте уже что-то решать. Но моя позиция остаётся неизменной. Я не собираюсь покидать пристань и светить кораблём возле ваших владений.       Старик покачал головой.       – Ну, воля ваша, сэры. Не мне вас жизни учить. Тогда давайте так: вы наймёте грузчиков и сложите картошку за трактиром Нолана. А мы ночью её заберём. Вам останется только посторожить до полуночи. Идёт?       – А деньги?       – Будут. Ночью.