***
Всё ещё удивлённые, Нарали и Томоэ возвращались домой, переваривая случившееся. Лис злобно прокручивал в голове ядовитые мысли о том, как бы он разорвал разбойника и раскидал его останки по рынку. Нарали, в свою очередь, молча смотрела вперёд и пыталась выкинуть из головы образ противного мужчины. Чувство совести съедало девушку изнутри вприкуску с жалостью. Её мучал вопрос: — Что случилось с разбойником? — чуть слышно озвучила она мысли вслух. — Не знаю, — фыркнул Томоэ, хлопнув ресницами, и отвел недовольные фиолетовые глаза в сторону. — А если сердце прихватило, — затревожилась Нарали и грустно посмотрела на спутника, который, казалось, готов был оторвать ей голову. — Ну и хорошо! — нервоз мальчика начинал нарастать, — Только не говори, что ты за него тревожишься! — Ну он ведь живой человек, — продолжала гнуть свою линию девушка, пролистывая в голове самые ужасные исходы. — Да и чёрт с ним, — всё-таки не выдержал Томоэ, — Какое это отношение имеет к тебе? А если бы он тебя убил? «Тебя чуть не обесчестили, а ты умудряешься жалостью обливаться», — у мальчика просто не укладывалось это в голове. Оставшееся путешествие прошло в полной тишине, был слышен лишь топот копыт Айрона и свистящий в ушах ветер.***
— Моро, мы дома, — кинула девушка и прошла в кухню, где, собственно и проводил всё свободное время старик. Мужчина ушёл в сильнейший загул, где докричаться до него не удавалось никому. Это был не единичный случай, такое уже случалось раньше. Он сидел в одиночестве все дни напролет, встречая зарю и закат, режим его сбился напрочь, за сном старик следить перестал. Если он есть — хорошо, если нет — ещё лучше, ведь появлялось больше времени на распивание спиртного. На этот раз Нара застала деда в слезах. Его голубой цвет радужки стал очень сильно теряться на фоне красных белков, веки увеличились в размерах, а лицо уже давно налилось красным цветом. — Горе ты моё, ну, что случилось? — девушка присела на корточки, чтобы сравняться с Моро. — Прости меня, Нарали, — начал плакать он, ещё сильнее пуская горячие ручейки по щекам. — Да за что же, — искренне не понимала внучка, взяв дедушку за горячую руку. — Мне противно от самого себя. От меня никогда не было толку, — иногда прерываясь, говорил он, вытирая слёзы, которые всё равно продолжали течь. Послышался глухой скрип в коридоре, но никто не придал этому значения. Дед продолжил: — Я всю жизнь чувствую себя обузой, ещё жена мне об этом говорила. Мне не за что не хочется браться, редко когда что-то получается, всё валится из рук. Мне даже собственного сына в первые его месяцы подержать не давали. По хозяйству ко мне никогда не было доверия, потому что я всё портил, только из дерева вырезать научился у соседского мальчишки, и всё на этом. Твоя бабушка всегда тянула наши отношения и семейную жизнь, я чувствовал себя таким ничтожным, — он прервался на глоток саке, — Лишь ты стала моей отрадой, внученька, ты все мои мечты воплотила в реальность. Из лука я тебя стрелять научил, потому что сам когда-то хотел, но себя боялся. И даже сейчас, у нас с тобой разница в два поколения, а тебе приходится тащить на себе все обязанности. Нет, дело не в возрасте, — сказал он, когда Нарали приоткрыла рот, — я всегда был таким, понимаешь, я — слабак. В воздухе повисла тишина, девушка смотрела на старика с грустным видом, всё сильнее сжимая его руку, словно пытаясь слиться с ним в одно целое. — Когда я увидел этого мальчишку, а подле него тебя, у меня сжалось сердце. Я растерялся, Нарали, не знал что мне делать и куда идти. Ты, видимо, почувствовала это и начала руководить процессом, но легче мне не стало. Я привык скрываться за маской шута, потому что больше ни на что не способен и мне стыдно. Прости меня, внучка, прости, — слова раскаяния прозвучали гораздо тише и старик прижал голову к груди. — Дедушка, — Нарали подняла свои огромные глаза, в которых дрожали крупные слёзы, — Да ведь всё детство подарил мне ты, ни отца, ни матери не было никогда рядом. В любой момент ты всегда был готов поддержать меня. То, какая я сейчас — это заслуга твоя, это твои старания и больше ничьи. Сердце девушки трепетало в груди. Ладошки вспотели. Сдерживая слёзы, которые она так не любила показывать, Нара наклонилась к Моро и тепло обняла его. В свои действия она вложила всю свою огромную любовь, чтобы ещё раз доказать свои чувства, которые она испытывала к нему. — Давай ты перестанешь пить, столько времени прошло, нужно прекращать, — улыбнулась девушка и убрала стакан из рук мужчины в сторону. Скрип, который выдавал чью-то поступь, был предшественником шагов Томоэ. Он внимательно наблюдал за происходящим, пытаясь полностью вникнуть в атмосферу. О детстве, родителях, да и в целом о жизни Нарали он ничего не знал, но разворачивающаяся перед ним сценка уже давала некоторую информацию о девушке. Она казалась ему такой сильной и чуткой, казалось, могла выдержать любую катастрофу и не сломаться. Но анализируя все события в её жизни, которые ему были известны, он понимал, что в глубине души, ей было тяжело тянуть всё на себе и старик ничуть не соврал, сказав об этом. Томоэ безумно хотелось покончить с враньем и признаться уже во всем Нарали, хотелось обнять её и никуда не отпускать, присвоить себе. Огромное желание быть с девушкой тут же угасало с осознанием того, что он не знал, какая будет реакция на его истинное обличие. Вряд ли она радостно крикнет: «О, да ты же ёкай, страх всей моей жизни!» и кинется на шею. Подобные мысли ломали Томоэ, он не знал, что делать и какой будет исход. Но он точно пообещал себе — что бы ни случилось, Нарали будет его.***
Девушке очень хотелось избавиться от накопившегося негатива, поэтому сейчас они с Томоэ находятся в лесу в поиске рябчика. Девушка присела на один из холмов, крепко держа лук. Одной рукой она ухватила рукоятку, а пальцем другой натянула тетиву. Строгий взор устремился на жертву, которая мирно присела на ветку, расслабив крылья и напрягая пальцы на лапках. Ничего не подозревая, птичка замерла, лишь глаза тревожно меняли точку фокусировки. Нарали сделала глубокий вдох. Зажав правый глаз так, что ресницы на нём превратились в один клубок, а вторым напряженно сверля рябчика, на выдохе лучница отпустила тетиву и отправила стрелу прямо в цель. Деревянное тонкое изделие с острым наконечником, разрезая воздух, мигом попало в жертву. Бамбуковый снаряд безжалостно прошёл сквозь пушистые перья птицы, кожу, мясо, задел кровеносные каналы и завершил свой полёт в киле. Добыча без чувств упала. Мелкий мандраж тут же отступил.***
Непроглядная ночь наступила слишком быстро, пряча в тени дома и деревья, поля и реки. Люди уже давно наблюдали за сценами, которые им вкидывает мозг и, уткнувшись носом в толстое одеяло, пускали слюни на подушку. Вот только Нарали и Томоэ природные явления сегодня совсем не соблазняют. Они, шикая друг на друга, пытались определиться с тем, кому же достанется тёплый плед. Нара, известная в народе как Мать Тереза, усердно старается вдолбить Томоэ то, что ей разумнее продолжать спать под простынёй, потому что из-за тревожных снов девушка всё равно оказывается на пороге другой комнаты без постельных принадлежностей. Мальчик же думал иначе. Сквозь образовавшуюся перепалку, Нарали, сидевшая ближе к сёдзи, услышала возню где-то у входа. Затихнув, она смогла разобрать громкое сопение, доносившееся из вашицу дедушки. Ничего страшного в этом она не увидела, но всё же проверить стоило, ведь дверь они не запирали. Томоэ поплёлся следом, перед этим поменяв покрывало и плед местами. Девушка на цыпочках прокралась из комнаты и тут же остановилась. От неожиданности мальчик ударился об бедро Нарали, но подумав, что та остановилась нарочно, заглянул ей в лицо. Оно выражало неподдельную панику вперемешку с удивлением. Светловолосый не понял в чём дело и не успев посмотреть на источник удивления девушки, обомлел, услышав: — Хорошая ночка, не правда ли? — сказал до боли знакомый голос. В темноте не было видно лица говорящего, но можно было понять, что он ехидно улыбался. Кто-то посмеялся позади. — Дельная девчонка, — сказал ещё один незнакомец. — А ну-ка, иди сюда, — один из мужчин быстро подбежал к девушке и резко дёрнул ту на себя. Получилось слишком неаккуратное движение и оба повалились на пол. От мужчины, который оказался сверху, несло смрадом. — Какая приятная дама, — промямлил он и запустил грязную руку под рубашку девушки, проводя пальцами по её нежной коже. Та, пискнув, начала извиваться, пытаясь достать что-то сбоку. Вскоре к Нарали приблизился второй проходимец, который уже нашёл где-то свечу. Благодаря лёгкому освещению, девушка смогла разглядеть лицо незнакомца, которого на днях они встретили на рынке. Она ужаснулась. У Нары захватило дыхание, всё происходило слишком быстро, но для неё казалось, что прошёл целый час. Мужик прикрыл ей рот, когда она наконец схватила то, что искала. С криком девушка воткнула острую стрелу в руку разбойника, тот, ахнув, отпрянул назад. Нарали попыталась встать, чтобы подвергнуть той же участи и второго, как перед ней что-то моргнуло. Вся комната заполнилась дымом и ярким светом, пришлось прикрыть глаза. — Как вы посмели? — сказал кто-то сквозь зубы. Мужчины закричали. Где-то вдалеке послышался грохот. Нарали раскрыла глаза и посмотрела уже на третьего человека, неожиданно появившегося откуда-то. Буквально в нескольких шагах от девушки стоял высокий мужчина с длинными серебристыми волосами, серый дым исходил именно от него. На голове неизвестного находились уши, края которых аккуратно обрамлял белый мех, а изящную спину прикрывал пушистый хвост. — Т-Томоэ? — в ужасе крикнул мужчина и попятился назад. Его глаза наполнял ужас. Другой схватился за поврежденную руку и тихо постанывая, последовал примеру партнера. Девушка не понимала ничего, она молча стояла в стороне, наблюдая за ситуацией и улавливая каждое слово. В голове происходил настоящий хаос. Приглядевшись к появившемуся из пустоты мужчине, Нара убедилась в том, что уши и хвост настоящие. Нарали пошатнулась от увиденного, ёкнуло сердце, страх начал оглушать. «Я во сне, я определённо во сне», — повторяла она себе. Заглянув в вашицу, где жили они с Томоэ, девушку еще больше потрясло его отсутствие там. Тут вспомнилось, что кто-то из разбойников произнёс имя ребёнка. Нарали снова глянула на недочеловека-недолиса, который уже держал за горло одного из насильников. У девушки подкосились ноги и она рухнула на пол. Паника начала брать под контроль тело, становилось тяжело дышать, в горле встал ком. «Он. Он назвал его имя», — неожиданно вспомнила Нара, вновь не понимая что к чему. — Будь моя воля, я бы выпустил вам кишки, — ядовито протянул лис, — Но ваша смерть будет быстрой, — он выпрямил спину и в его руке появилось нечто синее, похожее на огонь. — Господин То… — Стой! — не сдерживая эмоции проорала девушка, вжавшись в стену. Руки начали дрожать. — Не убивай их! Светловолосый незнакомец послушно отпустил руку, лишь раздраженно дёрнув губами, и вновь наклонился к одному из разбойников. — Даю вам десять секунд, чтобы убежать, время пошло, — прошептал он на ухо. Его голос и тело не были напряжены, казалось, он получает удовольствие от процесса, настолько спокоен и уравновешен он был. Не теряя времени, испуганные и подбитые мужланы бросились бежать, прикрыв за собой дверь. «Нечто» и Нарали остались наедине. Парень медленно, будто не решаясь, подошёл к девушке. Та, которую уже потряхивало от слёз, не смея шевельнуться, сидела на полу, пряча что-то в руке за спиной. Мужчина присел на корточки и взял черноволосую за подбородок. Он поднял её мокрое лицо, мило улыбнувшись, но Нарали этот жест не оценила. — Назад, — твёрдо выдавила из себя она и ткнула стрелой в горло мужчины, которая изначально предназначалась не ему. Незнакомец усмехнулся и лёгким движением сдавил тонкую палочку рукой, та сломалась пополам и улетела вниз. — Трусиха, — бросил тот, нежно вытирая щеки Нары тыльной стороной ладони. Нарали не поверила своим глазам. — Ты… — её голова загудела. Девушка начала дышать через нос, пытаясь привести в норму бешеный пульс. День десятилетней давности снова воскрес перед ней, появилось неприятное ощущение дежавю. Не звучащие наяву голоса начали давить на нервную систему, её психика точно была не готова к такому.***
— Мы, кажется, ошиблись, я ухожу, — Ты точно все посмотрел? — Где она? — Пожалуйста, нет...***
Диалоги словно эхом начали раздаваться отовсюду. Нарали начала задыхаться. «Его глаза... Это те же самые глаза...» — пришло полное понимание. — Эй, что с тобой? — озабоченный состоянием девушки, спросил лис. — Вы твари, ужасные монстры... — сменив тон начала говорить Нара, впиваясь убийственным взглядом в ёкая, который сидел перед ней. Но смена состояния была недолгой, лицо девушки вновь приняло кислую мину и она начала биться в истерике. — Это вы! Это вы убили мою мать! — она встала, тыкая пальцем в грудь мужчины. Эмоции девушки начали парализовывать её разум и тело, ноги свело полностью, а череп от криков и истерики начал давить на мозги. Голос Нарали уже хрипел от надрыва, а ладони ныли от ударов, которые она наносила мужчине, толкая того к выходу. — Да о чем ты? — воскликнул светловолосый, откидывая руки девушки от себя. — Всё ты понимаешь, — чуть тише, но так же твёрдо ответила Нарали. Её захлёстывали чувства несправедливости и страха: страх прошлого, настоящего и будущего, остаток тревоги от произошедшего, и главное, она очень боялась того, кто перед ней стоял. Девушка никогда ранее не видела ёкаев, хоть они и нападали на людей, лично ей сталкиваться с ними не приходилось. — Ты что, боишься меня? — догадался лис. — Я тебя ненавижу! — выпалила девушка, жаля ясными голубыми глазами мужчину. В этот момент у Томоэ рухнул мир. Он хотел и уйти, и остаться, хотел закрыть глаза на всё и обнять несчастную девчушку, но гордость и обида перевесили в нём всё. Медленно развернувшись и бросив последний взгляд на девушку, которая на протяжении долгих месяцев дарила ему уют и покой, лис ушёл. Нарали ничего не оставалось, как упасть на пол и громко разреветься. Её безжалостно душила реальность, которая ещё сильнее царапала когтями душу и не хотела отпускать. Она поняла, что нельзя никому доверять и быть мягкотелой, ведь её жестоким образом обманули и вывели из равновесия. Ребёнок, которого она искренне полюбила, оказался жестоким ёкаем, который со своим дружком издевался над их деревенскими соседями не один год. Всё ещё трясясь, девушка вспомнила о старике, который некоторое время назад мирно спал на футоне. Вскочив, она побежала в его комнату, что-то задев по пути ногой. Сёдзи в вашицу оказалась открытой. — Д-дедушка? — Нара не поверила своим глазам. На полу, лицом вниз лежал Моро. Громко всхлипнув, она кинулась к старику и перевернув его на спину, она приложила ухо к его груди. Ничего.