Гость из прошлого

      Девочки в своих праздничных платьях ютились под спальной полкой с надеждой, что их никто не найдет до конца игры. Каждая проходка мимо их комнаты утешала и увеселяла девочек, давала перспективу на выигрыш в этой забаве, особенно в свой день рождения. Им действительно было весело, но до тех пор, пока он не переступила порог каюты. Внезапно девочкам стало страшно: сквозь небольшую щель между кроватью и полом они видели темную фигуру, медленно подкрадывающуюся к ним сквозь мрак занавешенной комнаты. Она выжидающе подбиралась, бесшумно и «ласково», чем сильнее давила на детскую неуравновешенную психику. Вдруг черные острые пальцы схватили за низ кровати, плотно воткнувшись в матрас, и стали по очереди стучать по нему, ехидно насмехаясь над ребятней. Девочки вжались в друг друга, их тела покрылись холодным потом, маленькими капельками сбегающим по их лбам и щекам. На глазах выступили еле заметные слезы. Вот и всё, они попались, считали девочки. Сейчас обладатель этих острых когтей и жуткого тела достанет их и разорвет на куски. И наконец показалась голова, белая, с горящими в темноте зрачками и жутким оскалом, носившая столь миловидную маску клоуна.       - Попались! – произнесло существо, потянувшись к ним свободной рукой. Девочка, не выдержав всего этого, залилась слезами, упираясь в плечо своей сестре и пиная монстра, стараясь спастись от него.       - Ох! – обомлела Чарли, увидев заплаканные лица близняшек. – Простите! Я не хотела вас пугать! Всё хорошо, я вас не трону!              Игра в догонялки быстро наскучила детям, и они решили играть в прятки-догонялки, не согласовав этого с самой Шарлоттой, а потому она потерянно бродила по темным низким трюмам корабля, едва не стирая макушку о деревянный потолок, в поисках малышни. Её определенно радовало умение детей так бесшумно перемещаться, но и просто расхаживать туда-сюда не особо веселило. Ей пришлось снова повысить чувствительность своих сенсоров и таким образом отслеживать хоть какие-то звуки, даже шуршащий полет пыли. Едва она это сделала, как воздух весь наполнился всякого рода звуковыми колебаниями, распространявшимися со всех сторон и ниоткуда одновременно. В таком коктейле всевозможных шумов и помех мозг постепенно стал терять ориентацию в пространстве, и Шарлотте пришлось вновь приглушить их. «Нет, определенно, у Бонни просто железная выдержка, если он постоянно находится в окружении бесчисленных шумов,» - вздохнула Чарли, продолжая осматривать внутренности корабля.       Внутри было очень тесно для неё: то ли дело она умудрялась удариться о выступающий уголок или задеть статуэтку, поймав её в самый последний момент.       У корабля было всего три этажа: самый низкий предназначался для багажа и был полностью уложен монетами, слитыми друг с другом специальным образом, чтобы дети не смогли стащить реквизит; средний этаж – трюмы – состоял из нескольких комнат со спальными койками для предполагаемой команды, а также пустого центрального пространства, где в боковинах располагались пушки с расставленными около них мешками со снарядами и веревками; самый верхний этаж, та же палуба, имела в себе только одну полноценную комнату – кабинет капитана, обставленный трофеями с пиратских боев, картами несуществующих океанов и материков и морскими приборами, такими как компас (именно с ударением на а), секстант, квадрант и лотлинь. Этими предметами никто не представлял себе, как пользоваться, но детям нравилось строить из себя умелых мореходов и играть с этими замысловатыми приборами.       «Кажется, я понимаю, почему ты предпочел крышу маяка, нежели одну из этих кают, Фокси, - думала про себя Шарлотта, нашедшая одну из комнат в полном беспорядке. – Тебе бы не хотелось постоянно отбирать твои личные вещи у детей». Девочке совсем наскучила бесцельная ходьба по одиноким коридорам, где только приветливо покачивающиеся искусственные свечки на металлических подставках издавали хоть какие-то шумы. Сдаваться она была не намерена: Шарлотта была уверена на все сто процентов, что где-то среди пустых кают и комнат сидят малыши, тихие и смиренные, в ожидании, когда их противник признает своё поражение. «Они не могли быть все на палубе, я видела, как кто-то из них бежал в трюмы!» - повторяла себе раз за разом девочка, но всё меньше начинала верить самой себе. Ей уже начало казаться, что камеры дали сбой и просто придумали себе образы маленьких детей, но разве могли ей почудиться такие конкретные фигуры?       И вот уж Чарли проходит в пятый раз около одной из кают, опочивающей в темноте, и встревает на полпути: до неё донесся тихий детский смех. Она медленно поворачивается к пустым кроватям и не может понять: обманули ли её сенсоры или же здесь и вправду кто-то есть. Девочка делает шаг и слышит копошения под одной из кроватей. «Попались,» - радостно произносит про себя Шарлотта и аккуратно подходит ближе к кровати, стараясь не спугнуть свою «добычу».       Шарлотта и подумать не могла, что своими действиями сможет их напугать. «Хотя, что уж говорить, даже Майкла пугало моё внезапное появление,» - корила себя Чарли за лишнюю таинственность и игривость. Девочка зажгла электрическую лампу в каюте и вышла из комнаты, наблюдая из-за угла за действиями деток. Сначала никакого движения не было вовсе, но после пары минут одна из сестер выползла из-под кровати, вытирая слезы рукавом сарафана. Дитя заметило внимательный взгляд Чарли, но убегать не стало, а, напротив, решило подойти поближе, ведомое своим любопытством. При свете лампы Марионетка не казалась столь пугающей, даже, наоборот, - привлекательной и красивой. Малышка подошла к Шарлотте и пытливым взглядом осмотрела всю куклу с ног до головы. «Обычно дети не одеваются так, чтобы идти и веселиться в центре, где можно испачкаться в любой момент, - рассуждала Чарли, в свою очередь осматривавшая желтое платье с рисунками роз черноволосой девочки с пучком на голове. – Должно быть, сегодня у вас праздник».       - У вас сегодня день рождения? – спросила Шарлотта, ласково улыбнувшись глазами. Получив в ответ скромный кивок, Чарли присела на корточки и нежно произнесла: - Раз у вас именины, то держите от меня подарки!       Грудной отсек открылся и из него показались два подарка: один с золотой упаковкой, а другой с лазурной, но бантики были одного цвета – нежно-розового. Шарлотта достала их и на вытянутых ладонях поднесла девочке.       - Выбирай, какой хочешь! – любовно сказала она.       Близняшка взяла себе голубую коробочку, а своей сестре, только выбравшейся из-под койки, вручила желтую. Они одновременно вскрыли их и достали со дна две игрушки: Чику и Бонни версии Той. Лица девочек засияли от радости и восторга; они обняли своих новых друзей и полные радости посмотрели на Марионетку. Шарлотта протянула к ним свои руки, и именинницы ухватились за них, довольные зашагав наружу.       - И чего ты так долго возишься? – спросил Фокси, уже успевший найти всех детей и стоявший в ожидании Марионетки.       - Я напугала двух деток, мне нужно было загладить свою вину, - объяснилась Шарлотта, указав на девочек, смело держащихся около неё.       - А-а-а, - скучающе протянул лис, облокотившись о борт корабля. – Если не ты плачешь, так другие, ха?       - Можно и так сказать.       Чарли чувствовала в словах Фокси легкую зависть, ведь сам играть с детьми в прятки он не мог: мешало его навороченное зрение, из-за которого вся суть игры рушилась, а потому не злилась на него за порой резкие слова.       - Идите, похвастайтесь перед друзьями! – тихонько подтолкнул он девочек в сторону ребятни, игравшей на пляже с саблями, сделанными из воздушных шариков. Девочки медленно отпустили Марионетку и сбежали с корабля, оставив их наедине.       - К моему удивлению, ты им понравилась, чёрт тебя бы побрал, - буркнул он, снова затихнув.       - Что, что? Я, кажется, услышала что-то приятное в свою сторону? – улыбнулась девочка, состроив вид полной глухоты. – Не мог бы повторить?       - Я могу напомнить про угрозу о лишении твоей головы ровной поверхности, - пробормотал он, ледяным взглядом всматриваясь в Чарли и покручивая крюком около её тела.       - И откуда столько злости в мой адрес? – отодвинув крюк, весело спросила Шарлотта.       - Я не зол на тебя, пока что, - вздохнул Фокси, на удивление сохраняя спокойствие. – Можешь считать себя на третьем месте самых раздражительных ботов для меня.       - Как любезно с твоей стороны, - усмехнулась Шарлотта, облокотившаяся на борт около него и внимательно наблюдающая за детскими играми.       Они стояли вместе, ничего не говоря, и следили за неограниченной фантазией детей, которые решили устроить друг с другом бой крабами, используя их как снежки. Пока те весело обстреливали друг друга, Фокси набирался сил, чтобы что-то сказать: Шарлотта видела это по его беспокойным зрачкам и тихо опускавшимся ушкам, сигнализирующим о том, что ему грустно или волнительно.       - Слушай, Марио, - начал лис, но быстро себя остановил. – Ладно, неважно.       - Что такое, Фокси? – с заботой спросила Чарли, повернувшись к нему лицом.       - К-хм, я же тебе дал фото, помнишь? – растягивая слова, тихо спросил он.       - Конечно.       - Так вот, на одной из тех фотографий, которых я видел, был изображен мужчина, - глухо произнес Фокси, вглядываясь в пустоту. – Я не знаю ни его имени, ни его связи с пиццериями, но я будто знал его… Я, когда увидел его… хотел разорвать его в клочья. Прямо зубами вцепиться в глотку и… - остановился лис, далее продолжив шепотом: - Я немного волнуюсь. Не за себя, а за детей.       - В каком плане? – тревожно спросила Шарлотта, подобравшись к нему вплотную.       - А вдруг у меня снова возникнут эти мысли? Что если я захочу кого-то разодрать снова? – мрачно спросил лис, обнимая свой крюк целой лапой.       - Но ведь ты не хочешь сейчас, верно? – положив свою ладонь на его и успокаивающе погладив по макушке, вопросила девочка.       - Откуда я знаю, что я захочу сделать? Ведь этого вообще не должно быть в моей программе! – прошипел Фокси, повернувшись к Чарли.       Вся его прежняя уверенность и грубость ушли, а на их место пришли страх и волнение, которые, как бы не старался пират, скрыть у него не получалось. Или же он и вовсе не хотел этого делать. «Ты выбрал меня для своего откровения, Фокси? Дело ли это в доверии или в том, что я просто помню прошлое, которое тебе недоступно?» - сочувствующе поразмышляла Шарлотта, поглаживая друга по спине. Он ожидал хоть какого-то ответа и страшился его. Лис нахмурил брови, стараясь взять все чувства под контроль, но от этого ещё больше путался в своих мыслях и растворялся в них.       Неожиданно для него Чарли убрала руку и, внешне помрачнев, опустила глаза к полу. Резкая перемена в настроении подруги встревожили и без того нервного пирата; его глаза заметались от одной части тела куклы к другой, стараясь ухватить больше изменений в позе Марио. Шарлотта стиснула свои локти руками и еле заметно тряслась от внутренней злобы.       - Тот мужчина, которого ты видел, был одет в фиолетовую рубашку и черные штаны? – быстро спросила девочка, неестественно гневным голосом.       - Так ты его знаешь? – удивился лис, нахмурившись.       - Более чем, - загробным голосом ответила Шарлотта, полностью выпрямившись. – Ведь это он убил ме… мою хозяйку.       Несколько минут ИИ Фокси усердно старался игнорировать слово «убил», но все попытки заблокировать его были тщетны. Глаза лиса наполнились огнем ярости и безумной злости, а хвост бешено забарабанил по полу; даже волоски в его хвостике ощетинились.       - Ах он мерзавец! – гаркнул он, стараясь говорить как можно тише. – Вот бы увидеть его ещё раз, я бы порвал его мерзкую рожу на тысячу частей!       - Он уже мертв, - прошептала Шарлотта, сбавляя его обороты. – Но спасибо тебе за возможное прошлое наше с тобой сотрудничество.       - Это ты его…? – не поверил своим ушам Фокси.       - Кто знает, - уклончиво парировала Чарли, улыбнувшись ему.       - О-хо-хо! – зловредно похохотал лис, потерев ладонь о крюк. – Я-то думал, что ты совсем нежный цветочек! А у тебя есть и колючки!       - Я не говорила, что я сделала это. Да и даже, если бы это было так, это вовсе не ради мести, - покачав головой, задумчиво сказала Шарлотта. – Я сделала это ради них…       - А «них» - это кого? – озадаченно поморгал Фокси.       - Ради детей, - сказала, как отрезала, девочка, окончательно понизив громкость голоса. - Я думаю, что понимаю твои опасения, Фокси. Но я не думаю, что ты накинешься на кого-то из них. Просто попытайся думать о своей основной программе, и тогда всё будет хорошо. Я обещаю. И я никому не скажу об этом «сбое». Не хочу, чтобы пытались починить то, что и так хорошо работает.       - Ха-х, звучишь так, будто ты волнуешься за меня, - с вызовом сказал лис, уже и не замечавший, как его аккуратно поглаживали по голове.       - Ты не представляешь, как, Фритц.       - Что ты сказал?       - Ничего, просто будь в порядке ради меня, хорошо?       - Как скажешь, - пожав плечами, усмехнулся пират, продолживший наблюдать за детьми. – И убери руку, время нежности прошло.              Вскоре наступило самое нелюбимое время Фокси – время его перерыва на подзарядку. И хотя длился он всего пятнадцать минут, для юркого и энергичного лиса этот период равнялся смерти. Но всё же свою программу ты не перешьешь и лишнюю энергию ниоткуда не достанешь, а потому лис с раздражением на лице обратился к Чарли:       - Не могла бы ты сопроводить их в кафе Чики? Сегодня у близняшек день рождения, и потому был заказан стол сразу же на начало моего перерыва, а я дойти не смогу, сама понимаешь… - сонно сказал Фокси, обваливаясь на ходу.       - Не переживай, я всё равно хотела навестить Чику! – похлопав лиса по плечу, заверила его девочка. – Иди отдыхай!       - Смотри у меня, если хоть один ребенок пропадет, я лично скормлю тебя акулам!       - Как скажешь! – взяв под руки именинниц, Шарлотта вывела детей с локации «Пиратской Бухты», где мгновенно потух свет и опустилась металлическая дверца.       Идти было недалеко: всего в пяти метрах от «порта», как называла его курочка, располагалось её кафе с огромным кексом на входе.       Открыв стеклянные дверцы и пропустив вперед малышей, Чарли попала на настоящую фабрику сладостей: огромный зал, выполненный в бело-розовых цветах, с плакатами на стенах, где были изображены маскоты пиццерии, уплетавшие за обе щеки пиццу и тортики, и где располагались надписи: «Давайте есть!», был заставлен широкими столами, покрытыми милыми скатертями, и розовыми креслицами на высоких ножках, а из отверстий в стене, словно змеи, выползали конвейеры, переносившие самодельные сладости и закуски из одного отсека кухни в другой. Таким образом дети могли проследить все этапы превращения пустого безвкусного теста в острую хрустящую пиццу, а также как на пустом противне появится самый настоящий сладкий торт.       - C'est là que mes enfants préférés sont! – восторженно воскликнул один из взрослых, ожидавших своих детей в кафе, и подбежал к ним, подняв на руки и крепко-крепко обняв.       «Так вы француженки! - рассудила Чарли. - Вот почему вы не говорили со мной». Девочки одна за другой стали быстро шептать, как поняла Шарлотта, своему отцу на ухо, то и дело указывая на Марионетку. Рассказывали ли они, как испугались её или как Чарли подарила им подарки, девочка не знала, но видела, как их отец расплывался в улыбке, рассматривая новые игрушки.       Остальные малыши подбежали к столу и поспешили занять место около именинниц, чьи сиденья с самой большой спинкой располагались у узкого края стола. Отец аккуратно усадил своих девчат и, воркуя с ними на французском, стал шептать всякие глупые шутки и поздравления от всего сердца. Шарлотта стояла в дверях и, глупо моргая глазами, смотрела на эту картину, трогавшую глубины её воспоминаний.       - С днем рождения, моя любимая Шарлотта! – дунув в праздничную трубочку, воскликнул Генри со смешным колпаком на голове. – Тебе сегодня исполняется целых 8 лет!       Как и уходу матери Чарли из семьи. Этот день хоть и навевал воспоминания о страшной разлуке в его жизни, но он всегда был для мужчины самым важным, ради которого он всегда откладывал свои дела, насколько бы те серьёзными не были. Даже звонки по работе не заставили бы его отойти от такого дорогого ему создания.       - И в такую торжественную дату, я хочу вручить тебе это! – указав на большую белую коробку с красными ленточками и ручкой с боку, радостно произнес Генри.       - Что это, папочка? – оглядев коробку со всех сторон, спросила девочка.       - Ты же знаешь, что мы собираемся открывать новое заведение в довольно далеком от нашего дома месте? Я тебя ни за что не буду таскать в такую даль каждый день, чтобы ты слышала, как долбят молотками и сверлят дрелями – вж-ж-ж! – Генри изобразил сверло, звук которого рассмешил Чарли. - И, чтобы ты не скучала тут без меня, я решил сделать тебе друга!       Мужчина прокрутил ручку коробки, послышалась мелодия детской колыбельной Шарлотты, которую та сразу признала, и, словно черт из табакерки, вылетела тряпичная кукла в маске, образ которой нарисовала Чарли когда-то давно.       - Она красивая! – восхитилась девочка, но после с грустной миной повернулась к отцу. – Но она не заменит мне тебя!       - Я и не хочу, чтобы она заменила меня, Лотта, - пояснил Генри, склонившись к своей малышке и поцеловав ту в лобик. – Я просто хочу, чтобы ты знала: где бы я не был в тот или иной момент, я всегда рядом с тобой.       - Привет, Шарлотта! – внезапно произнес Марионетка, механизировано помахав ей рукой. Из его динамиков раздавался голос отца Чарли, отчего девочке стало намного радостнее.       - Привет! – рассмеялась Шарлотта, обняв за шею своего отца.       Он поднял её на руки и залился звонким смехом вместе с ней, наслаждаясь их идиллией.       «Я помню, папа,» - сказала она, приобняв себя за плечи. В своей нынешней ситуации Чарли радовалась только одному: теперешний её голос принадлежал вовсе не отцу, а неизвестному ей актеру озвучки. Она бы не смогла пережить расставание с ним, если бы каждое сказанное ей слово напоминало бы о нем. Шарлотта постаралась себя взбодрить и покинуть помещение, где гости веселились и не желали смотреть на полную печали куклу, но тут два работобота-официанта в деловых фраках выехали с кухни и стали брать заказ у детей, записывая в маленькие блокнотики позиции. Чарли показалось, что ни одного слова так и не появилось на листочках, но боты активно продолжали чиркать на бумажке, создавая вид особой занятости. После принятого заказа один из ботов уехал на кухню, а второй подъехал к Шарлотте и позвал с ним. Девочка сопротивляться не стала и последовала за маленьким другом в заднюю комнату кафе.       На кухне всё кипело, жарилось, пеклось и резалось. Работоботов здесь было больше, чем во всём Пицца-Плексе вместе взятом, а то и понятно: каждое блюдо надо готовить своевременно и подавать одновременно каждому гостю, отчего загрузка была колоссальная. Шарлотте понравилась идея нарядить каждого бота в особый поварской костюм, отмечая тем самым его статус и ответвление кухни, на котором он трудится. Пускай это и была простая кухня, но выглядела она подстать основному залу: повсюду были фигурки кексов, у столовых приборов и принадлежностей для резки – ручки в форме вафельных рожков, либо же трубочки из взбитых сливок; а столешницы и полки были обвешены всевозможными плакатами с едой. Весь коллектив работал слажено, как часы: заказы готовились с бешенной скоростью, оставляя самые простые блюда на потом и устремляя всё своё внимание на что-то сложное, как салаты, пиццу, небольшие котлетки для детей и гарнир, а после всё комбинировалось и отправлялось к гостям.       Шарлотта чувствовала сладость ванили, запах тягучей карамели, вкус приправленной перчиком пиццы и проклинала себя за то, что вообще сюда пришла. «Господи, как же вкусно это всё выглядит! Почему я не могу есть!?» - истошно завопила девочка про себя, едва ли не скручиваясь на полу от внутреннего гнева и желания попробовать молочный коктейль из спелой вишни и сочного сладкого яблока или фирменную толстую пиццу с мягкими корочками и жирной прослойкой томатного теста, обильно осыпанную тертым пряным сыром, острой нарезкой пеперони и кисло-соленными огурцами.       Среди всей этой оравы ботов и лакомых блюд особо выделялась фигура Чики. Как и прошлые её версии, желтого цвета курочка выделялась своими большими размерами и пухловатостью, но в отличие от предыдущих у неё была ярко выраженная талия, добавлявшая ей больше женственности. Во время выступлений на ней был сплошной кожаный черный комбинезон, хорошо отражающий свет софит и сочетающийся с её черной блестящей бас-гитарой. Вне сцены же на ней было приятное пышной розовое платьице до колен, создававшее ей вид прелестной королевы.       Сейчас же Чика поверх своего платья надела домашний фартук в клеточку и такого же цвета варежки-прихватки и занималась приготовлением пиццы.       - Марио, вот и ты! - радостно «закудахтала» курочка, укладывая поднос с пиццей в печку, напоминавшую внешне кекса-Карла. – Ты была у Фокси?       - Д-да, - ответила Чарли, стараясь не пустить слюни из маски. Она знала, что подобное невозможно, но всё равно ей чувствовалось, как вода скопилась в её рту при виде всего этого. – Как ты узнала?       - Ты же привела детей, обычно этим занимался Фокси, - объяснила Чика, снимая со своих рук прихватки. – Родители выбрали время ровно в тот момент, когда «Пиратская Бухта» закроется, чтобы их дети сначала наигрались до смерти, а потом отдохнули здесь. Никто бы не смог их привести сюда, кроме тебя.       - Это логично, - потеряно произнесла Чарли.       - Хм? Что с тобой, дорогая? – заботливо спросила Чика, подойдя к ней и нежно взяв за руку.       - Я просто немного в шоке со всего происходящего здесь, - смущенно ответила Шарлотта, оббежав взглядом помещение. – Это место полно еды, а я не могу её попробовать…       - Ну, это ничего! Я с тобой, так что не задумывайся об этом! – осторожно подведя её к небольшому столику около печки и усадив на стул, спиной к горячему цеху, подбодрила её курица.       Чарли удивляло то, что к ней впервые обращаются в «женском роде». До этого Фокси и Бонни тоже порой обращались к Марионетке как к «ней», но в основном же считали его мужчиной. И только Чика использовала больше тот род, в котором разговаривала сама Шарлотта. «Возможно, что они просто ассоциируют меня со своим полом, потому и обращаются в том или ином роде?» - размышляла девочка, пока курочка проверяла свою пиццу и усаживалась на стул напротив Марио.       - Мы не будем мешать никому? – побеспокоилась Чарли, пробежавшись глазами по работоботам.       - Нет, - успокоила её Чика. – Они уже отдали первые блюда, а вторые будут готовиться ещё примерно двадцать минут, так что они не будут метаться от одного края к другому. Мальчики, а ну на выход! – скомандовала птичка. – У нас тут будут женские сплетни!       Работоботы послушно уехали, оставив всю кухню в полном запустении.       - У меня никогда не было подружки! Даже пообсуждать ничего нельзя было! – облокотившись на руки с переплетенными пальцами, довольно произнесла курица, прикрыв на половину глаза.       - Воу, - смутилась Чарли, покрывшись изнутри конденсатом. – Я и сама-то никогда не занималась подобным, если честно.       - Да расслабься! Мы не будем говорить ни о чем сверхъестественном! – пояснила ей Чика, расслабленно махнув рукой. – Я просто хочу узнать немного больше о тебе.       - Обо мне? – удивилась Шарлотта.       - Так и есть! Ты единственная, кто помнишь всё о наших прошлых версиях, а мы ничего о тебе не знаем в подробностях! Это неправильно. Расскажи мне что-нибудь о себе, о твоих увлечениях, возможно, о личной жизни, - с небольшим «коварным» любопытством в голосе попросила курица.       - О личной жизни? Что ты имеешь ввиду под «личной жизнью»? – растерялась девочка.       - Я знаю об одной пиццерии где-то в Нью-Йорке, где выступают кошки-аниматроники – муж и жена. Вот и я подумала, что ты с кем-нибудь встречалась в прошлом.       - Что значит «встречалась»? – опешила Чарли.       - Как я знаю, это когда ты в достаточно близких отношениях с кем-то, кто тебя любит, защищает от опасностей и… О, вспомнила! Твою пару должен одобрить родитель, чтобы у вас было «благословение»! – объяснила Чика, покопавшись в своих источниках информации – женских журналах, лежащих на подоконнике около стола.       Шарлотта задумалась. «А могла ли я быть с кем-то парой, даже не зная этого? – рассуждала девочка. – Меня защищал от опасностей только Левша, и он был очень близко ко мне! Да и его создал мой папа, так что я думаю, он одобрил всё с самого начала».       - У меня была пара! – воскликнула от осознания Чарли, приложив пальцы к вискам.       - О! И кто этот счастливчик? – воодушевленно вопросила Чика.       - Был такой медведь…       - Неужели Фредди? – работала на опережение курица, уже начав представлять эту картину.       - Нет, нет! – поспешила угомонить её девочка. – Он был похож на Фредди, но его звали иначе. Его имя было «Левша».       - Левша? – удивилась Чика, похлопав выразительными ресницами. – Никогда бы не подумала, что этот безэмоциональный медведь сможет завоевать твоё сердце!       - Погоди, ты его знаешь? – изумилась Шарлотта.       - Да, конечно! – как ни в чем не бывало, ответила Чика. – Он же выступал в одной из последних пиццерий с аниматрониками версии РокСтар, я права?       - Ты права, но… - Чарли потеряла дар речи.       Девочка не могла поверить, что в базе данных компании, кроме старых фотографий из пиццерий, осталась информация и о нем. Левши никогда не было на постерах, с ним не было никакой продукции, так как он не предназначался для сцены. Но Чика мало того, что слышала его имя, она знала и о его характере.       Её мишка всегда выглядел так, будто ему нет дела до общей картины мира, только до сохранности его хозяйки, а потому на лице вечно было безрадостное и безразличное выражение, которое и посчитали его «характером».       - Но откуда ты его знаешь? – договорила свою фразу девочка.       - Я… - растерялась Чика. – Я и сама не знаю, это где-то на моём подсознательном уровне. Он же был членом труппы, разве нет?       - Не совсем таким, каким ты его считаешь.       - А здесь есть что-то, что тебя смущает? – встревоженно спросила курочка.       - Нет, к-хм, нет, - прокашлялась Шарлотта. – Из своих интересов могу назвать… Рисование, танцы, прослушивание музыки и, не знаю, игры.       - Прямо идеальная кандидатура для нашего комплекса! – Чика заметила, как Чарли стремительно перевела тему разговора, но и сама была этому рада: ей не нравилось, когда она заставляла людей с недоверием присматриваться к ней.       - А теперь я могу спросить что-нибудь?       - Конечно, спрашивай всё что угодно, дорогая!       - Хорошо… - замялась Чарли. – Скажи, а что между Фокси, Бонни и Фредди?       - Хм, - грустно вздохнула Чика. – Они просто три больших ребенка, которые всё ещё любят строить из себя не пойми кого. Фокси злится на Бонни, потому что территорию нынешнего боулинга отдали не ему, а нашему зайчику, тем самым отодвинув его «Пиратскую Бухту» в относительно далекий угол Пицца-Плекса, куда дети редко добираются полные сил на игры и веселье. Руководство сделало так, посчитав Бонни более «любимым» персонажем по сравнению с Фокси. Они сказали, что многим детям нравится его мягкий характер, но, естественно, наш лисенок воспринял это как «Все любят нытиков, никто не любит смелых и опасных пиратов», - спародировала она его голос. – Вследствие этого на Фокси злится Фредди, так как он считает, что наш пират просто пытается подпортить жизнь Бонни, и лезет защищать его, когда надо и не надо. Бонни злится на Фредди за то, что тот не дает ему вступиться за самого себя и поговорить по-нормальному с Фокси, из-за этого он стал неуверенным в самом себе, более нежным и плаксивым, что больше злит Фокси и больше подталкивает Фредди защищать его. Вот такой примерно круг нескончаемой злобы друг на друга.       - О Господи, - изумилась Шарлотта, - это же просто детский сад!       - Хоть ты меня понимаешь, - горько усмехнувшись, сказала Чика, проверяя пиццу в духовке.       - Но если ты всё это понимаешь, то почему они не могут?       - Потому что это круг, в котором очень трудно что-то порвать, - объяснила курица, усаживаясь обратно. – Чтобы Фокси успокоился, ему надо переместить свою точку поближе к детям, но этого не произойдет, так как декор никто переносить не будет. Чтобы Фредди успокоился, ему нужно, чтобы Фокси и Бонни перестали цапаться друг с другом, но этого не произойдет, так как никто не поменяет «Пиратскую Бухту» и Боулинг местами, а, следовательно, Фокси так и будет к нему цепляться. А Бонни… Бонни тут не сможет ничего сделать, в любом случае. Пока эти двое дерутся и делают из него виновника чего-либо, он так и будет плакать.       - Я не замечала за Бонни особой слезливости…       - Он при тебе держится, чувствует защиту, а так, в одиночку… Он-то на глаза Фокси боится попасться, что уж тут говорить. Сидит по два часа в своей комнате, ожидая, когда у Фредди и Фокси пройдет перерыв, и возвращается к себе в боулинг.       - Так он прячется от них? Но зачем ему прятаться от Фредди?       - Он хочет быть в своих глазах независимым, но в присутствии Фредди у него не получается. Он его не не любит и не избегает, просто иногда ему нужно быть одному.       - Понимаю. И ещё я поняла, почему Фокси так разозлился, когда услышал, что Бонни подарил мне часы… - дошло до Чарли. – Фокси просто хотел выглядеть лучшим хоть в чьих-то глазах.       - К сожалению, мой лис из-за глупости наших конструкторов стал слишком чувствительным к вниманию людей. И, возможно, как моё предположение, он просто не хочет, чтобы его с кем-то сравнивали и забирали внимание, - опечаленно произнесла Чика, поглаживая большими пальцами свою ладонь. – Я знаю, что и раньше Фокси не был очень социальным и общительным по отношению к нам, но он никогда не был так далеко от центра внимания, понимаешь?       - Да, я понимаю, - сочувствующе ответила Шарлотта.       Чарли никогда особо и не задумывалась над расположением лиса в предыдущих пиццериях. Он всегда был на отдельной сцене, в отдельной комнате, где его выступления проходили не так часто, как он, возможно, того хотел. Его вечно отсаживали как можно дальше от основной тройки, и именно из-за этого дурацкого решения, связанного с малым пространством предыдущих заведений, сейчас новые владельцы решили последовать их примеру. «Эх, папа, - произнесла про себя девочка, - если бы мы знали, к чему приведет экономия на сценах…»       - Дорогая, не бери это на себя! – будто прочитав её мысли, заметила Чика. – Никто не виноват в том, что в нашем мире существует эта глупая статистика, порой замещающая логику и здравый смысл. Я уверена, что рано или поздно наши дурачки смогут забыть о своих разногласиях. Тем более, нас теперь двое, будем усердствовать с двойной мощью!       - Ты думаешь, моё появление хоть что-то изменит? – глухо спросила она.       - Конечно изменит, дорогуша! – волнительно воскликнула курочка. – Ты же для них авторитет! Ладно я, ничего не понимающая кудахчущая не по делу, птица! Но ты… Ты наша старшая сестра, мать и просто подруга! Я не поверю, что это мои друзья, если они станут игнорировать твои слова!       Шарлотта смущенно улыбнулась ей: Чика оказалась самой зрелой и самой рассудительной из всех четверых. И она так напоминала ей Сьюзи. К сожалению, при жизни Чарли не успела узнать эту милую блондинку и встретилась с ней уже в образе куклы, но хозяйственная фигура девочки, поддерживающей общую дружескую атмосферу, запомнилась ей навсегда:       - Нам нельзя сдаваться прямо сейчас, Чарли! – подбадривала подругу Сьюзи. – Да, он сбежал от нас, но это не значит, что он скрылся навсегда!       - Сью… - старалась вымолвить Шарлотта, выбравшись из горящего здания «Ужасов Фазбера».       - Нет, нет! Не надрывайся! Тебе нужно немного отдохнуть, и уж тогда мы сможем выследить его! Все вместе под твоим управлением! Скажу тебе по секрету: мальчики знатно перепугались, когда обнаружили тебя спящей! – девочка вытерла свои мокрые глаза и приобняла Чарли, устало лежащую в куче мусора. – Что бы с тобой не случилось, мы всегда будем следовать за тобой!       «Аналогично, Сьюзи,» - Чарли поморгала глазами, стараясь скрыть свои слезы, и сильно испугалась, увидев около самого своего лица изучающую её голову Чики.       - Ты чего?       - У тебя краска стерлась под глазом, - заключила курочка, отодвигаясь от Марионетки. Она достала небольшой набор фломастеров и стала подбирать цвет, чтобы подправить украшения. Чика достала желтый фломастер и, аккуратно, но твердо ухватив за голову Чарли, стала подрисовывать её звездочку.       «Возможно, из-за моих частых слез фиолетовый цвет стек, подпортив звезду,» - думала Шарлотта, пока птичка осторожно поправляла ей макияж.       - А что тебе подарил Фокси? – вкрадчиво спросила Чика.       - Откуда ты знаешь, что он мне что-то подарил?       - Ох, я знаю этих мальчишек лучше, чем ты думаешь! Чтобы потешить своё эго и утереть нос Бонни, он должен был хоть что-то подарить! – хвастливо объяснила курица.       - Из тебя вышел отличный психолог, - похвалила её Чарли, усмехнувшись и удивившись её проницательности. – Он подарил мне фото.       - Фото? Покажешь?       Шарлотта без лишних слов достала из своего отсека фотографию, которую она не чувствовала до этого: ни её тряски, ни звона стекла. Будто она испарилась оттуда, но снова вернулась при надобности. Чика практически вырвала из её рук фотографию и выдавила с жалобным видом:       - Ох, моя бедняжка! – Чика отложила фломастер, закончив свою работу, и крепко обняла Чарли. – Не могу поверить, что он додумался сделать это! Подарить тебе напоминание о такой трагедии!       - Всё в порядке, не беспокойся, - обняв её в ответ, вымолвила она. – Я рада снова увидеть их… Постой! Ты их помнишь?       - Как я могу не помнить Шарлотту и Генри Эмили? – Чика отодвинула от себя Марионетку и с таким видом, будто та произнесла неимоверную глупость, изумилась.       - Но Фокси не помнил о них! – воскликнула Шарлотта. – Он не знал никого с этой фотографии, кроме меня.       - Видишь ли, - поспешила объясниться курочка. – У каждого из нас открыт определенный участок базы данных, который мы можем просматривать и исследовать в любой момент времени. Так как Фокси, Бонни и Фредди работают с детьми, им лучше многого не помнить, как, например, и о наших первых создателях. Я же тружусь на кухне, и мне нет нужды ограничивать доступ к знаниям, но проблема в том, что я не помню их личностей! Я знаю только имена и то, почему они на этом фото. Всё остальное знаешь только ты. Ты ведь именно потому и грустишь, что ты скучаешь по ним, но никто не способен разделить твоё горе?       - Я? Грущу? – Чарли в который раз удивилась проницательности Чики. Она была и без специальных глаз Фокси и без чувствительных ушей Бонни, но видела и чувствовала намного лучше, чем они оба.       - Я бы не поверила, если бы ты не скучала по ним! – уверенно сказала Чика, отошедшая к духовке и надевающая варежки. – Я вижу это в твоих глазах, в твоих понурых плечах и дрожащих руках. Если ты хочешь что-то мне сказать, то ты можешь сделать это. Работоботы приедут только через пять минут!       Шарлотта тяжело вздохнула и улеглась на столе, спрятав пол-лица за сложенными руками.       - Скажи, что бы ты делала, если бы ты бы оказалась со своими друзьями в месте, полном пиццей…       - Пиццей… - облизнулась та про себя.       - …но при этом все бы твои друзья спали и не просыпались, как бы сильно ты не старалась их будить…       - О нет!       - …а потом тебя бы выкинуло из этого места, и ты бы оказалась совершенно одна в месте, откуда ты не знаешь, как добраться до того «рая» и как твои друзья вообще? – без улыбки спросила Чарли.       - Тяжелая ситуация, - сочувствующе отозвалась Чика. – Но я бы, наверное, попыталась найти кого-то, кому можно доверять, поделилась бы своими проблемами, и мы бы вместе смогли найти то же место.       - С чего ты решила, что это вообще возможно? – спросила Шарлотта, пораженная самоуверенности курочки.       - Потому что я смогла туда попасть каким-то образом. Что мешает мне сделать это во второй раз?       - А если там уже не будет твоих друзей?       - То я найду выход из этого места и пойду их искать, ведь я же в первый раз смогла оттуда выбраться.       - Не по своей воле.       - Какая разница? Если оттуда есть выход, то он есть всегда. Даже в заделанном бетоном дверном проеме остаются трещины!       Девочка приподнялась со стола, смотря на Чику, как на богиню или её личного покровителя. «Ты права, - думала про себя Чарли. – Если я смогла туда попасть, то смогу ещё раз. А если там никого не будет, я найду новое тело!» Чика легким движением руки разместила противень с вкусной и шипящей от температуры пиццей прямо перед Шарлоттой. Сначала та подумала, что курица решила над ней злостно подшутить, но, увидев, как Чика отрезает кусок и кладет себе прямо в рот, знатно шокировалась.       - Ты что делаешь?! – испугалась Чарли.       - Хм? Я ем пиццу! – ответила та, как ни в чем не бывало.       - Я вижу, но как…       - Ты, наверное, не видела голых эндоскелетов, но наши провода находятся внутри самого скелета, а потому мы можем употреблять любые продукты, не опасаясь короткого замыкания! Ну, или есть очень маленький шанс, что что-то сломается из-за этого. К тому же наши техники смогли добавить какие-то датчики, чтобы мы могли чувствовать вкус еды! Да, потом будет трудно отодрать от стенок сыр, но оно того стоит – попробуй!       Шарлотта не верила в эту авантюру: её рот был сплошным, через него бы ничего не прошло, а под маской не было мощных челюстей, чтобы хоть как-то раскусить толстый кусок, но ради подруги девочка решилась на это. Взяв одной рукой надрезанную пиццу, Чарли подтянула его к лицу и демонстративно постучала его кончиком по своему черному рту.       - Такая себе идея.       - Тебе необязательно класть его в рот! Просто положи в свой грудной отсек! Там и находятся датчики.       Девочка последовала совету Чики: она открыла свой живот и уложила туда кусок. Ничего не происходило несколько секунд, а после появилось такое чувство, будто у неё во рту побывали и огурчики, и колбаска, и моцарелла, и помидорки, и Чикин особый соус. Девочка промычала от наслаждения. Она закинула в себя ещё два куска без промедления, чем рассмешила Чику и «похвалила» её труды. Они продолжили болтать не о чем, когда повара вернулись на свои места и продолжили готовку. «И всё же существование стоит того, чтобы оставаться здесь ещё некоторое время, - подумала Чарли, слушая рассказ Чики о трудности выбора правильных ингредиентов. – Хотя бы ещё несколько мгновений».