То, что мертво, умереть не может

Потягивая прохладную воду, Теон отчаянно думал, что им сказать. Это ж надо было вот так взять и ляпнуть первое, что на ум пришло! И не успел он объясниться с Лювином, как в комнату завалился еще и септон… Самым простым вариантом, конечно, было притвориться, что ему очень плохо и он ничего не соображает. Или соврать, что кто-то обмолвился во дворе, а он случайно услышал. Нет, это бред… Не могли какие-то слуги узнать об этом раньше самого лорда Старка. Но надо же было что-то ответить… Что угодно, но только не правду. Как же это невыносимо, когда мейстер вот так сидит рядом и вытягивает из тебя слова. Если он провалится, мало того, что это будет означать смерть всего живого, но и Утонувший Бог в этот раз не пощадит того, кто его так сильно подвел. Стоп. Утонувший Бог. Ну конечно! Я могу сказать им правду… Но не всю правду. Он понял, наконец, как он сможет выпутаться из всего этого. Способ, который мог позволить ему говорить свободно и никто не требовал бы у него объяснений. Конечно, такой способ не обещал, что над ним не станут смеяться как над сумасшедшим, но к нему наверняка станут прислушиваться… Особенно после того, как его слова начнут сбываться. Фанатизм на почве веры — единственная форма безумия, которую готов терпеть этот мир. Это было бы просто идеально. Религиозный фанатизм и пророчества часто шли рука об руку. Если он даст людям понять, что ударился в религию, они спишут любое его чудачество. И он сможет хоть загадками говорить, хоть прямо заявлять: тот-то скоро умрет. Все это легко было списать на очередное «видение», ясное или не очень. Как же он раньше-то до такого не додумался! И еще, что могло бы ему помочь — это участие тех, кто готов был посодействовать в расшифровке слов Утонувшего Бога. Шейли продолжал распинаться перед ним и Теон в конце концов не смог сдержать смеха. Он ошибался. Возможно, его боги и в самом деле существовали, но все они, да и Старые Боги тоже, были ничем по сравнению с НАСТОЯЩИМ Богом, который встретился ему в загробном мире. А где были его Семеро? Бедняга так упорно служил ложным божкам… что это было даже смешно. — Нет, — оборвал он септона, даже не стараясь скрыть своего веселья. — Не ваш Семиликий бог. — П… прости? — запнулся Шейли. А ведь я в той жизни утопил тебя, Шейли. Утопил в колодце, чтобы ты не смущал моих железных собратьев своими россказнями. Теперь ты пытаешься смутить меня… — Это не твой бог в семи ликах показал мне будущее. Никто из них. Ни Отец, ни Кузнец, ни Воин, ни Мать, ни Дева, ни Старица, ни даже Неведомый — и никто другой из божеств Зеленых земель, — он и сам действительно верил в то, что говорил. Как он раньше не додумался притвориться религиозным фанатиком? Тем более, что и притворяться-то не пришлось, он сам видел Бога и доказательства его всемогущества тоже видел. Но нужно было еще показать, что не все религии в его глазах одинаково сильны. У него была своя миссия и он должен был ее выполнить. Любыми средствами. — Мне нужен слуга Божий, чтобы я смог раскрыть смысл моих видений. Но не септон, нет. Пошлите ворона на Пайк. Пусть пришлют мне Утопленника. Было бы забавно, если бы они в ответ на письмо прислали его собственного дядюшку. На самом деле, подошел бы любой жрец Утонувшего, но дядя Эйрон, пожалуй, один из самых фанатичных. Раньше Теон не придавал значения такому фанатизму. Он и сейчас не был уверен в том, что его поймут как надо. Они ведь на полном серьезе думали, что всемогущая всезнающая сущность интересуется такими мелочами… Может ли женщина командовать кораблем? Можно ли младенца крестить в морской воде, набранной в кадку — или нужно обязательно в море? Какие там у них еще спорные вопросы? Нет, он должен будет как-то их убедить. Даже если переубедить не удастся. Деталей своей недолгой загробной жизни и обстоятельств воскрешения рассказывать точно не станет. А о том, что он там услышал — скажет. Вдруг они поймут смысл слов, которые до сих пор стучали у него в голове? «Утопи этот мир». «Исправь то, что погубили чужие боги». «Тот, кто приносит Бурю»… Надо во всем разобраться. Потом он посмотрел на Робба… И решил, что все-таки можно заодно и пережить хорошие моменты своей жизни еще разок. — Если вы… не против… Я отдохну немного, — сказал Теон. Лювин согласно кивнул, а обескураженный Шейли, сидевший на одном месте, словно прибитый, никак не прореагировал. Пока Лювин, мягко положив септону руку на плечо, не убедил его уйти. Последним вышел Робб, еще раз оглянувшийся уже в дверях и спросивший: — Теон… С тобой точно все нормально? И он улыбнулся. По-настоящему улыбнулся, совсем как раньше. До всего этого. — В полном. Я понимаю, что, возможно, наговорил много лишнего… Но дальше, даю тебе слово, все будет хорошо. Мы с тобой… Когда-нибудь мы изменим этот мир. — Хорошо, — Робб улыбнулся, но слова Теона несколько обескуражили его. — Ты лежи пока, отдыхай. Робб ушел, а Теон погрузился в собственные мысли. Какой-никакой план у него теперь был. Опереться на Утопленников, заявить им, что Утонувший благословил его видениями и интуицией. Затем спасти Робба. И лорда Старка тоже. Его нужно либо отговорить от поездки в Королевскую Гавань, либо просто предупредить. И все будет хорошо. Он в этом уверен. — …Я уж думал, он никогда не уйдет, — Теон застыл в ужасе, услышав хорошо, слишком хорошо знакомый ему голос. В кресле, где минуту назад сидел Робб, сейчас развалился другой человек, чуть постарше. И он сразу его узнал, хоть и надеялся больше никогда не видеть. — Нет… — одними губами прошептал Теон. Страх плотно сдавил его горло. — Может, я чего-то не знаю, может, у вас пламенная любовь… Я сам чуть не прослезился, слушая, как вы нежно воркуете, — продолжал глумиться незваный гость. — Нет… Это не можешь быть ты… — О, нет, Вонючка, это именно я, — он встал с кресла и вразвалочку подошел к кровати Теона. — Соскучился по мне?