imagine with aot boys

      — Грёбаное УПМ.       Дверь моей комнаты распахнулась.       — Что ты там вякнула, Т/ф?       Хрена какого? А постучаться? Капитан Леви слышал буквально всё, везде и всегда. Да он даже из другого города услышал бы, что я сказала. У него слух, как у летучей мыши, чёрт возьми!       Обречённо скорчив лицо, стоя спиной к мужчине, я помолилась. Хоть бы он не дал мне чистить весь штаб, умоляю!       Я повернулась к капитану. Он стоял передо мной собравшийся: новая чёрная форма сидела на нём великолепно (да простит меня Бог за такие мысли), тёмно-зелёный плащ тоже хорошо смотрелся, а УПМ было давно надето и отрегулировано. Руки Леви были скрещены на груди, а его лицо выражало безразличие. Ну как всегда.       — Ничего, Капитан, — потупила глаза я.       — Все почти готовы. Почему ты так долго возишься?       «Да потому, что ваши новенькие устройства фиг наденешь! Лучше бы оставили прежние!», — мне хотелось крикнуть это ему прямо в ухо. Но это было бы равно суициду. Микаса, с которой я делила комнату, давно собралась и унеслась к Эрену. Я полчаса пыталась закрепить ремни, установить все так, чтобы было удобно. И что из этого вышло? Ничего.       Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но следующие действия Леви шокировали меня. Он подошёл ко мне, совсем близко, наклонил голову так, что я могла чувствовать запах его чёрных волос — приятный и дурманящий разум. Я почувствовала чужие пальцы на своих бёдрах и рефлекторно сделала шаг назад. Капитан посмотрел на меня, выгнув бровь. Не отводя от меня взгляда, он начал застёгивать ремни на бедрах и поясе. Он взглянул на мои розовые от стыда и смущения щеки и, все-таки опустив взгляд на застёжки и ремни, коротко улыбнулся уголком губ. Я удивилась. Это что, получается, я первый раз увидела, как Капитан улыбается? Рассказать всем — никто не поверит! И вообще, когда Леви стал таким заботливым капитаном? Он вообще так кому-то когда-либо делал? Если делал, почему я никогда не слышала?       — Марш в строй, — скомандовал он так же грубо, как и всегда. И следа от улыбки не осталось. А между прочим, она ему очень шла. Хотелось сказать это, но тогда меня пристрелят на месте уж точно.       — Большое спасибо, Капитан.       Поздно вечером после тренировки, длившейся целый день, я думала, что умру. Голова раскалывалась, иногда даже кружилась. Все это время мы ничего не ели, только позавтракали и на этом всё. Ноги болели и еле несли меня к штабу. В какой-то момент я почувствовала боль от удара и вовсе вырубилась, а проснулась уже в своей комнате, освещённой одной только свечой. Где Микаса? Что произошло?       Я поморщилась от головной боли, прикоснулась ко лбу и почувствовала повязку. Ого. Я что, черепушкой грохнулась?       — Какого хрена? — задала вопрос я, пытаясь сесть на кровати, но выходило так себе. Посмотрела на свои руки. Были царапины и синяки. Ужас какой.       Дверь открылась, и я уже была готова задавать вопросы Микасе, однако зашла не Микаса, а Капитан. С деревянным подносом. О Боги, это еда?       — Наконец-то, — холодно ответил он, закрывая дверь спиной.       Я попыталась встать, дабы отдать честь, но Леви вдруг сказал:       — Не вставай.       Вот этот его властный приказной тон бесил и смешил одновременно. Я уже видела его улыбку, значит он все же может быть чуть-чуть таким же, как и все люди.       — Ввожу тебя в курс: ты упала, потеряв сознание, когда мы возвращались с тренировки, — он поставил поднос на тумбочку рядом с моей кроватью. Я удивилась. Потеряла сознание? — скорее всего, это произошло из-за голода и перенапряжённости во время тренировок. Потом тебя доставили сюда. Никаких переломов у тебя нет.       — Сколько я была без сознания?       — Со вчерашнего вечера.       — Вчерашнего? — удивленно спросила я. Леви закатил глаза.       Мой глупый вопрос проигнорировали, а затем мне стали развязывать повязку. Я почувствовала на коже тёплые пальцы. Зачем Капитану всегда вгонять меня в краску? Сняв повязку, Леви стал обрабатывать мне рану. Наверное, будет шрам. Хотелось потянуться за зеркалом, но мне не дали это сделать, шлёпнув по рукам.       — Капитан, я в силах сделать это сама. Не хочу отвлекать вас от дел. У вас же их и так…       — Ты не отвлекаешь, — перебил меня мягко мужчина. Что-то новенькое. Прежде он никогда не говорил… мягко.       — Спасибо, — почему-то прошептала я и встретилась со взглядом серых глаз. Капитан красивый. Я это осознала ещё когда увидела его в первый раз. У него светлая, чистая кожа без единого пореза, острый подбородок, серые глубокие глаза. Глаза были красивее всего в нем. Они всегда выражали холод, но всё равно были прекрасными. Я готова была смотреть на них всегда, дай мне он эту возможность. А сейчас… Сейчас его глаза смотрели на меня с какой-то теплотой, и я не знала почему.       Сама-то я, наверное, смотрела на него всегда с сердечками в глазах, пока никто не видит. Влюбиться в Капитана было самым худшим решением. Хотя это было и вовсе не решение. Моё сердце не планировало влюбляться в него. Страдая от собственного сильного чувства, я одновременно получала прилив сил и счастья, когда видела, хоть и бесстрастное, лицо Леви. Видеть его было действительно важно для меня. Всякий раз, когда он уезжал по делам, я страдала. Переживала.       Рука Капитана коснулась моего лица, и я уставилась на него, чувствуя, как сердце забилось еще сильнее. От его прикосновения по спине пробежали мурашки. Щёки горели. Что он делает?       — Ты меня до смерти напугала, Т/и, — сказал он тише. Т/и? Напугала? До смерти? Это точно Леви?       Его лицо изменилось. Оно выражало беспокойство. Большим пальцем он гладил мою щёку. Я готова была взорваться от любви и нежности.       — Капитан? — спросила я хрипло.       — Что? — спросил он, снова смотря на меня.       — Что мы… вы… делаете?       И он улыбнулся. Как это делают обычные люди. Уголки его губ растянулись в самой прекрасной улыбке. Его рука, которой он гладил мою щеку, обхватила мою ладонь.       — Разве не понятно?       — Нет, вообще-то.       Я должна была сказать: «Простите, но нет, Капитан». Но субординация была потеряна, стоило мужчине прикоснуться ко мне.       — Надоело просто смотреть на тебя.