Я пришёл за своими крыльями

Гермиона рано проснулась. Сегодня она не смогла сопоставить ни одного воспоминания, не смогла связать диалоги с нечёткими картинками. Её воспоминания замерли. Спустя час безуспешных попыток что-то вспомнить, она надела свою парадную чёрную мантию, решив, что в Хогвартс нужно войти такой, какой она была тогда. В полдень в дверь её кабинета постучали, она обернулась и увидела Малфоя. По сегодняшнему внешнему виду он был с ней солидарен. Чёрная мантия, идеально сшитая и подогнанная под него, сидела великолепно. Всё-таки чёрный — его цвет, на фоне платинового цвета волос и бездонных серых глаз. — Доброе утро, Малфой. — Доброе утро, Грейнджер, — он осмотрел её с ног до головы. — Как в старые добрые времена? — он улыбнулся. — Да, решила, что Хогвартс одобрит. Они вышли в безлюдный проулок. Он положил руку ей на плечо, и в мгновение они трансгрессировали к воротам школы. С минуту они просто любовались пейзажами. Зелень и склоны гор окружали величественный замок. Драко достал из кармана флакон с зельем. — Это зелье для активации мозга. Оно свежее, я утром его только приготовил. Уверен, оно должно помочь. Она взяла флакон из его рук и одним глотком опустошила его. Резкая головная боль заставила приложить руки к лицу, она вздрогнула, потом потёрла виски, и боль так же резко ушла, как и появилась. — Всё нормально? — он смотрел на неё, нахмурив брови. — Да, всё прошло, — она замерла, смотря ему в глаза, как будто впервые их увидела. В этот момент ворота школы открылись, и к ним вышел директор Хогвартса. — Гермиона! — Невилл! — она кинулась к нему в объятия. — Я так рада тебя увидеть! — А я как рад! Сколько можно смотреть на тебя в газетах?! Как ни праздник — тебя нет. За последние 5 лет, как ты стала министром, ты ни разу с нами не собиралась. А тут от тебя сова прилетела, я аж присвистнул. Гермиона посмотрела на школьного друга. — Невилл, ты же знаешь… — Да всё я понимаю, Гермиона, — он снова её обнял и повернулся к Малфою, протягивая ему руку. На что тот ответил рукопожатием. — Ну что, добро пожаловать домой, — и Невилл раскинул руки в сторону замка. — Из твоего письма я понял, что время у вас ограничено? — Да, мне нужно будет вернуться в Министерство. Гарри сегодня отдувается за нас двоих, но я тебе обещаю, что мы соберёмся, — она взяла его под руку. — Как Ханна? — Всё хорошо. Я в выходные всегда дома. А у неё полно работы в пабе, поэтому мы не успеваем соскучиться, — он мягко улыбнулся. — Вот список паролей замка, что ты просила. — Ох, Невилл, спасибо тебе. Они уже были на пороге замка, когда он остановился. — Я хочу сказать, — он посмотрел на Малфоя, потом повернулся к ней, — что сегодняшняя ситуация, это последствия наших собственных действий, это не злой рок, который преследует нас. — Долгопупс стал философом? — Малфой смотрел на него, подняв брови. — Долгопупс стал профессором, Малфой. Надеюсь, ты изменил свои взгляды на жизнь. — Довольно давно, раз уж ты не заметил. — Так, хватит, ведёте себя, как дети, — Гермиона улыбнулась Невиллу, снова беря его под руку. — Останетесь на ужин? — Невилл, с удовольствием, — она повернулась к Малфою. — Ты же не против? Он манерно вздохнул и покачал головой. — Отлично, тогда буду вас ждать через пару часов в Большом зале. И Невилл ушёл, оставив их при входе в замок. — С чего начнём? — она смотрела на него. — Нужны места, которые вызывали у тебя сильные эмоции. Они поднялись на пятый этаж. Замок был пуст. Учителя в большинстве своём на лето отправлялись по домам. И им попалась только два скользящих по пустым коридорам привидения. — Невилл… — она посмотрела на Малфоя. — У вас с ним была какая-то стычка из-за… из-за меня? Он кивнул. Её мозг работал на 100%. Она не успевала улавливать обстоятельства, но чётко вспоминала картинку. — Это было на Астрономической башне? Зимой, было холодно… я замёрзла, и он дал мне свою мантию… а ты… ты влетел к нам на метле, — она больше разговаривала с собой, чем спрашивала у него. — Да, всё верно. — Я плакала, потому что мы поругались. Точно, я помню, как мы кричали друг на друга. Они подошли к ванной старост. Она вопросительно на него посмотрела: — Что здесь было? — Это ты мне скажешь, — его голос не был злой или раздражённый. Он словно был омрачённый. И она пока не понимала, почему. Гермиона сказала пароль, написанный рукой Невилла, и вошла в большую ванную старост. Посередине также была большая глубокая ванна, похожая на небольшой бассейн. Высокое окно, с русалкой на цветном стекле. Гермиона подошла к краю бассейна, и перед её глазами возникло воспоминание. Она наблюдала со стороны, как попала в невидимую западню, уронив палочку, как он вытащил её из воды. Она повернула голову, следя за своими видениями. Она словно стояла там, в тот самый момент. Она видела, как сама же съехала по стене, и он дал ей зелье. Гермиона медленно повернулась и посмотрела на настоящего Малфоя, который так и стоял у входа, опершись спиной о дверь. Она смотрела в его серые глаза и не могла найти слов. Её картинки в голове превратились в чёткие видения. Она снова повернулась к окну, смотря, как молодой Малфой наблюдает за её мерным дыханием. Она перевела взгляд на бассейн и прищурилась. «Что…» В бассейне сидела она, полностью обнажённая, у него на коленях. Он развернул её к себе лицом, и они смеялись, брызгаясь пеной. Гермиона замерла. «Как такое могло произойти так быстро?» «Прошло несколько месяцев войны. Годы обид и издевательств были перечёркнуты какими-то месяцами, что она была… она была так расположена к нему, так счастлива с ним… она всё смотрела в их улыбающиеся лица». Выйдя из ванной старост, они медленно пошли вверх. Она молчала. Голова кипела, зелье явно действовало так, как надо. Она не хотела нарушать тишину, а он словно понимал, что ей нужно всё обдумать, переварить, понять. Они пришли к башне старост. Она снова сказала пароль и вошла всё в ту же уютную гостиную с мягкими диванами у камина. Поднявшись по крутым ступенькам к комнатам девочек, она обернулась. Драко стоял у камина, провожая её взглядом. Она набрала полную грудь воздуха и распахнула дверь спален. Спустя 10 минут Гермиона спустилась к нему, не посмотрев в глаза, они вышли в коридор замка. Она не могла поверить своим глазам, будучи уверенной, что Рон был её первым и единственным мужчиной. Теперь она понимала, почему её интимная жизнь с ним была для неё однообразной и напряжной. «Да, Грейнджер, ты превзошла саму себя». Она чувствовала, как краснеет. Они прошли по этажу, и она остановилась у двери, которая когда-то была каморкой Филча. Драко остановился, обернувшись к ней, а она толкнула дверь и не ошиблась. Там, в углу, между стеллажами, молодой Малфой прижал её к стене. Она вспомнила, как они разбежались, услышав шум из коридора. Она закрыла дверь и мягко улыбнулась, подняв на него глаза. Он продолжал молчать. Она вспомнила коридоры, Выручай-комнату, она плакала там, сидя на полу. Гермиона прищурилась, вспоминая обстоятельства. Но теперь все картинки в её голове сами собой сопоставлялись. Он привёл её в кабинет зельеварения. Она прошла вдоль стоящих парт и, вопросительно посмотрев, повернулась к нему. Он сделал несколько шагов и, мягко взяв её под локоть, посадил за парту. Она не поняла, подняв к нему глаза. — Это же было твоё место, — она утверждала. И он наклонился, мягко прикоснувшись губами к её губам. Она смотрела ему в глаза, и когда он отстранился, она открыла рот и приложила ладонь к губам, потом резко развернулась, смотря на дверь, и снова перевела на него взгляд. Драко смотрел на вход в класс, где когда-то стояла прервавшая их Пэнси Паркинсон. Он медленно закрыл глаза, сделал глубокий вдох и вышел из кабинета. Гермиона с минуту осматривалась и вышла следом за ним. Они спускались в Большой зал. Двери в него были закрыты, но они ощущали запах школьной, необыкновенно вкусной еды. Последний час он не водил её, она сама ходила по замку, заглядывая в те или иные кабинеты, вспоминая всё — хорошее или плохое, что было в последний год Хогвартса. А он просто сопровождал её, отставая на пару шагов. Не дойдя до Большого зала, она посмотрела на дверь кабинета — этот кабинет не давал ей покоя последние пять дней. Именно в нём было больше всего эмоций — как нежных и страстных, так и горестных, убитых. Она замерла перед дверью, зная и так, что увидит, открыв её. Малфой подошёл к ней, когда она повернулась к огромным дверям Большого зала. И её глаза опустились на свою ладонь. Она в воздухе мягко сжала и разжала руку, продолжая вспоминать, но в этот момент, его ладонь мягко легла в её руку. По телу прошел ток. Гермиона посмотрела на него, такого родного, но такого далёкого. Сердце бешено билось в груди, и казалось, что она сейчас разрыдается. Он провёл костяшками пальцев по её щеке. — Не надо… — еле слышно. — Не плачь. В этот момент двери Большого зала раскрылись, и в них показался Невилл. Он внимательно посмотрел на них и пригласил за стол. Гермиона взяла себя в руки и пошла вдоль длинных столов, где за гриффиндорским было накрыто на 8 человек. Двое преподавателей уже ужинали, места ещё троих пустовали. — Ты же не против сесть за гриффиндорский стол, Малфой? «Ох, Невилл, ты это специально, что ли?» — Долгопупс, мне уже давно неважно, за каким столом сидеть, главное, чтобы собеседники соответствовали, — он ухмыльнулся. Невилл открыл рот для ответного выпада, но Гермиона мягко положила голову ему на плечо. — Как хорошо оказаться дома. Добрый вечер, — она приветствовала преподавателей. Они сели за стол, который, как и прежде, ломился от вкусностей. Непринуждённая беседа с преподавателями, и она видела, как Малфой немного расслабился. Спустя несколько минут двери снова распахнулись, и вошёл Хагрид. Гермиона вскочила и чуть ли не бегом рванула в объятия к старому другу. — Гермиона, ты же министр магии! — Невилл смеялся от этой сцены. — Ой, Невилл, отстань! Сегодня я снова школьница. Хагрид, как я рада тебя видеть! Когда стол был заполнен оставшимися преподавателями, Хагрид обратился к Малфою. — Хочу сказать, что яблоко от яблони — это не про твоего сына, Малфой, — Гермиона уставилась на них, а Хагрид улыбнулся. — Очень мне нравится Скорпиус. «О, как». — Особенно его дружба с Альбусом Северусом, это нечто, — великан рассмеялся. — Они приходят ко мне иногда и говорят, что не рассказывают родителям про свою дружбу, дабы не травмировать их взрослую психику. Весь стол рассмеялся. Малфой снова напрягся, отчего Гермиона под столом мягко толкнула его ногой. Он повернулся к ней, и она улыбнулась, показывая, что всё нормально. — На самом деле, — вмешался Невилл, — он и правда не похож на тебя. Ты хорошо воспитал сына, Малфой. Гермиона снова толкнула его ногой, на что он закрыл глаза и кивнул Долгопупсу. Все расценили это, как «Спасибо». Спустя час они шли по двору, к воротам замка. Гермиона пообещала друзьям скорую встречу, когда вся компания будет в сборе. Они вышли за ворота, небо уже начинало отливать оранжевым закатом. Над запретным лесом летали фестралы, которых они оба не видели до войны. Они замерли, смотря на летающие скелеты лошадей, обтянутые кожей. — Ты всё вспомнила? — Драко повернулся к ней. — Всё о Хогвартсе, несколько лет сразу после. Но как мы встретились снова и дело, по которому работали — всё как в тумане. — Может, на сегодня хватит? — Почему? Ты же сказал, чтобы память вернулась, нужно начало и конец… Она смотрела на него, в глубине души понимая, что он не хочет ей показывать то, к чему она, возможно, не готова… Он молчал… — Послушай, я для себя всё решила. И придя сюда, я считаю… я… честно, я рада, что вспомнила. Было много плохого, — она смотрела в его глубокие бездонные глаза, — но и было много хорошего… многое стало на свои места… «Отношение Рона и многих знакомых, когда разговор заходил не туда». «Почему секс с Роном не доставлял особого удовольствия». «Я даже теперь понимаю, почему не была к Рону так тепла и внимательна». — Я не злюсь на тебя, я… Она не закончила, он вмиг обнял её и впился губами в её губы. Он целовал её, как тогда. Чувства полыхнули огнём внутри и заполнили разум. Он был страстен, но нежен, как будто упивался каждым мгновением. Всё закончилось так же неожиданно, как и началось. — Это пока… — и взяв её за руку, сделал несколько шагов, чтобы трансгрессировать. Она ещё не перевела дыхание, её подорвало в сжимающем перемещении. Они стояли у высоких широких ворот огромного особняка. — Где мы? — Франция, — он осматривал её, и что-то в его взгляде менялось: то огонь играл, то проваливалась бездна. — Но как ты… Нужен же порт-ключ. — Имея недвижимость и большие вклады, я не нуждаюсь в порт-ключах, чтобы являться в свои дома в других странах. И он, взяв её за руку, провёл сквозь ворота роскошного особняка. Его скулы были напряжены, когда они вошли в освещённый большой Холл. Он остановился, смотря на неё. Что-то щёлкнуло в голове, она обернулась к нему. — Ты сделал мне предложение? — её глаза были широко раскрыты. Она крутила головой по сторонам, пытаясь связать воспоминания. И снова повернулась к нему. — В церкви, да? Был дождь, и мы зашли в церковь, там ты надел мне кольцо, — она подскочила к нему. — Драко, не молчи. Он округлил глаза, видимо, оттого, что она назвала его по имени. — Да, это было в церкви, — он напряг челюсть и всматривался в её лицо. Она бегала глазами по нему, вспоминая эти глаза, губы, она морщила лоб, вспоминая все годы, когда они не виделись, когда он был здесь, а она… она… «Господи… Крам… Я была с Виктором Крамом? А ещё… ещё…» «Грейнджер, что ты творила?!» Гермиона приложила ладонь к лицу и услышала стук каблуков о плитку. Она посмотрела на Малфоя, который всё это время не сводил с неё глаз, и обернулась. В проходе стояла Нарцисса Малфой. Гермиона замерла… Министерство… Суд… Шёпот за углом… — Добрый вечер, министр. «Что?!» Она вышла из оцепенения. «Министр — это ты, Гермиона, успокойся, ты выше всего этого. Дыши». — Добрый вечер, миссис Малфой. — Сынок, я не знала, что вы придёте, сейчас попрошу эльфов приготовить ужин. — Нет, не нужно, мы только поужинали, — Драко подошёл и мягко поцеловал Нарциссу в щёку. Гермиона всё стояла неподвижно. — Но я настаиваю… — Нарцисса смотрела на неё в упор. — Вы же не откажетесь от чашки чая, миссис Грейнджер? Гермиона моргнула, посмотрела на Драко, который еле кивнул ей. И перевела взгляд на Нарциссу. — Конечно, благодарю вас. Нарцисса кивнула и вышла. — Это ты мне мстишь за ужин в Хогвартсе?! — Гермиона старалась говорить шёпотом, с уничтожающим взглядом надвигаясь на Малфоя. Он дёрнул бровями и улыбнулся. — С чего бы это?! Я отказался от ужина сейчас. — Почему ты не сказал, что здесь твоя мать?! — всё так же шёпотом. — А что это меняет?! Расслабься, Грейнджер, никто тебя здесь и пальцем не тронет. — Я… я не об этом, — она смотрела в его глаза, которые излучали нежность и тепло. Он поднял руку и снова провёл по её лицу костяшками пальцев. Гермиона закрыла глаза, медленно вздохнула и успокоилась. Он взял её за руку и повёл по коридорам. Проходя большое количество закрытых дверей, она остановилась у одной, смотря на неё. Он наблюдал за ней с неприкрытой улыбкой. — Что там? — она повернулась к нему, тогда он сделал шаг и открыл перед ней дверь. «Ах, да… ещё бы…» Ей хватило взгляда на широкую кровать с балдахином, чтобы покрыться пятнами. Она насколько могла, закусила внутри щёку, но эта маскировка явно ей не удалась, потому что он продолжал улыбаться. Они зашли в столовую с уже поданным чаем. В середине стола сидела Нарцисса. Гермиона заметила, что годы над ней были не властны. Они подошли к столу, и Драко отодвинул ей стул, приглашая присесть. «Манерам у этой семьи ещё многим стоит поучиться». «Грейнджер, очнись, ты собираешься распивать чай мало того, что с Нарциссой Малфой, так ещё и в одном из их заграничных особняков». Драко сел напротив, подняв на неё глаза. В них играл огонёк. «Ну ладно, Малфой, поиграем». — Я бы хотела поздравить вас с должностью министра магии, миссис Грейнджер, пусть и поздно, но я считаю, вы достойный кандидат, — Нарцисса слегка склонила голову, Гермиона подняла бровь. — И вас не смущают мои… так сказать, новые порядки, связанные с изжившими себя законами и нормами? Гермиона говорила об одном из законов, который они давно запретили — давать непреложный обет на брак детей. Она прекрасно понимала, во что играет. Драко немного заёрзал напротив. — Время идёт, мы стареем, хочется, чтобы наши дети жили в более комфортных условиях, даже если это является следствием изменения семейных устоев и традиций. — И вы искренне верите в то, что говорите? Гермиона не могла сдержаться. Она помнила, с каким выражением о ней отзывалась миссис Малфой почти 25 лет назад. И отступать не собиралась. Нарцисса мягко улыбнулась и повернулась к сыну. — Драко, милый, ты не оставишь нас с миссис Грейнджер на пару слов? «Грейнджер, ты попала». — Я… — Драко, прошу тебя. Я не съем нашу гостью, не переживай, — всё тем же мягким голосом. «Прям ангел во плоти». Драко посмотрел на Гермиону извиняющимся взглядом. А у неё внутри поднималась буря. Он вышел, и Нарцисса посмотрела на неё. — Я бы хотела извиниться перед тобой, Гермиона. «Вот это что за новый способ влиться ко мне в доверие?» — Я была иного мнения когда-то о тебе. Точнее, мой муж не позволял думать о волшебниках не такого статуса, как мы, иначе. Мы сделали большую ошибку, поступив так со своим сыном, но по окончании первой войны многие чистокровные семьи обязывали себя такими узами. В дальнейшем, когда мы увидели, насколько глубоки его чувства к тебе, мы поняли, какую глупость совершили. Я бы приняла любую девушку, которую выбрал мой сын. И я жалею, что тогда ты услышала тот разговор, который привёл вас обоих к таким страданиям. Гермиона молчала. Сначала она чуть не открыла рот в немом шоке, но потом совладала с собой. «Продолжайте». — Вкратце я бы хотела извиниться за все обиды, которые принесла тебе наша семья. Она внимательно смотрела ей в глаза. Гермионе показалось, что всё сказанное было искренне… Единственное, что она смогла — кивнуть. Потому что сегодня её мозг сильно активно работал, и она не успевала переваривать ситуацию. А откладывать её на высокие полки в своём сознании не было времени. — Драко сказал, что приготовил для тебя зелье, которое вернуло ему память. Она утверждала, не спрашивала. Гермиона снова кивнула. — Я надеюсь, что вы примете правильное решение… Вы оба… — и она снова заглянула в её глаза, сильно глубоко, отчего у Гермионы было ощущение, что та видит её насквозь. Она снова не ответила. Вернулся Драко, нервно переводя взгляд с одной на другую. Нарцисса загадочно улыбалась, Гермиона пыталась сделать нейтральное выражение лица. — Всё нормально? — он больше смотрел на Гермиону, та снова только кивнула. — Всё хорошо, сынок, я рада, что вы вместе нашли время, чтобы зайти ко мне. Гермиона, попробуй эти пирожные, мои эльфы восхитительно готовят, — она указала на медовое пирожное, а сама встала из-за стола. — Прошу меня простить, я забыла ответить на срочное письмо. Проходя мимо Драко, она на мгновение положила руку ему на плечо. Когда за ней закрылась дверь, он повернулся к Гермионе. — Что она тебе сказала?! — Что здесь, Мерлинова борода, происходит?! Они уставились друг на друга. Малфой сдался. — Я не знал, не мог предположить, что она захочет остаться с тобой наедине. Что она сказала? — Извинялась за действие и бездействие вашей семьи. — Что?! Гермиона развела руками. — Что ещё мне нужно увидеть? — А что ты вспомнила? — Пока мило общалась с твоей мамой, абсолютно всё, — его словно окатили холодной водой. — Кроме последнего дня. Она видела, как его плечи опустились. «Почему ты так не хочешь, чтобы я это вспомнила?» — Покажи мне, и покончим с этим. Она встала, и в его взгляде что-то изменилось. Какое-то сожаление. Он смотрел на неё, а ей так хотелось снова почувствовать его тепло, но что-то шептало держаться от него подальше. Особенно после загадочного признания Нарциссы. Он явно обдумывал каждое слово. — Прости меня. Это я тот самый злой рок, из-за которого вытекли все эти последствия. Если бы я мог, если бы я знал, как… Я просто прошу меня простить, если ты сможешь. — Покажи мне правду… Он взял её за руку и повёл к противоположной двери столовой. Возле двери он остановился, пропуская её вперёд. Это была кухня. Гермиона прищурилась: снова картинка, словно видение. Она с эльфом что-то готовит, потом они с Драко сидят за столом, она помнит весь разговор, она плачет, и, пока обнимает его, он берёт её палочку со стола. Настоящая Гермиона пошатнулась, схватившись за кухонный гарнитур, пока молодая отползала по полу от направившего на неё её же палочку Драко. Она помнила, как она его просила, как текли её слёзы. Палочка очертила руну и видение исчезло. Она смотрела в пустоту, где когда-то сидела, забившись в стенку, плача и прося такого нужного, такого любимого человека не делать этого. Слёзы потекли ручьём. «И что сейчас делать? Бежать?» «Ты в другой стране, без порт-ключа». «Они же не закроют тебя здесь?» «Никто не будет тебя держать тут силой, Грейнджер». «Может, попросить у них Летучий порох?» «Уходи, Гермиона, уходи отсюда». Она совладала с собой, вытерла льющиеся по щекам слёзы и вышла из кухни. Он стоял, онемев, и смотрел на неё. Она прошла мимо. «Вспоминай, Грейнджер, вспоминай, как отсюда выйти». Ей хотелось бежать. От него, от этих бездонных глаз, и плевать, где она была, во Франции или Англии, ей хотелось не видеть того, кто так безжалостно направил палочку, когда она так нуждалась в нём. Она вспомнила Холл, освещённый сотней свечей, когда услышала стук каблуков Нарциссы. Она распахнула двери и выскочила наружу. Гермиона бежала по брусчатой дорожке, прекрасно понимая, что ворота ей не откроются, она не сможет выйти без него. Остановившись, она достала из кармана мантии телефон, но сети не было, защитные чары особняка глушили сеть. «И что бы ты сказала Гарри?» «Не нужно их сюда впутывать». Она глубоко вздохнула. «Грейнджер, ты была к этому готова, ты знала кто…» «Но я не знала, не могла предположить, что это…» «Я готова была стать любовницей, кем угодно, лишь бы быть с ним». Она услышала шелест мантии и обернулась. Он медленно подошёл к ней. — Выведи меня отсюда. — Мы можем поговорить? — Пожалуйста, — она взяла себя в руки. — Мне нужно домой, пожалуйста. На улице уже было темно, она не знала, сколько времени, но это было неважно. — Не уходи, прошу тебя… Он пытался заглянуть в её глаза, а от его голоса, от его присутствия рядом снова полились слёзы ручьём. Он попытался их убрать большим пальцем, но она отстранилась. — Пожалуйста, перенеси меня в Лондон, я хочу домой. Он взял её за руку, выше кисти. Они прошли сквозь кованые ворота. И сделав ещё около 20 шагов, трансгрессировали в переулок, недалеко от её квартиры. И когда он отпустил её руку, она сделала шаг от него и трансгрессировала снова, оставив его в тёмном проулке. Она перенеслась недалеко от маггловского парка. Лондон снова жил, влюблённые пары гуляли по парку, продавцы мороженого закрывали свои лавки. А Гермиона шла вдоль по аллее, к пруду, где когда-то кормила уток, где должна была начаться её другая жизнь. Она остановилась у пруда, сама не понимая, что делать дальше, прошла немного и села на лавку, которую освещал яркий фонарь. Телефон уже около 20 минут оповещал о входящих сообщениях. У неё было столько мыслей, но она не могла думать. Мозг словно отключился и отказывался что-либо делать. Она смотрела вдаль, на ровную гладь пруда, когда справа от неё промелькнула тень. Она повернула голову и увидела платинового блондина в чёрной мантии. Он смотрел на неё безжизненными глазами. Она отвернулась. — Как ты меня нашёл? Он сел на другом конце лавки. — Я отправился к тебе домой, но не увидел, что бы ты вернулась. И решил, что сам бы я пришёл сейчас именно сюда… Поговори со мной. — Я хочу помолчать. Мне нечего тебе сказать. Они всё так же смотрели на спокойное озеро. Она не знала, сколько прошло времени, Гермиона не могла и не хотела думать, она получила, что хотела, и совершенно не понимала, что делать дальше. Она встала и повернулась к нему. — Пожалуйста, не говори ничего, мне нужен воздух, чтобы дышать. — Я проведу тебя домой. — Не нужно, я… — Грэйнджер, ты не будешь трансгрессировать из маггловского парка, несмотря на то, что на улице почти полночь. «Что?! Я сидела здесь больше 2 часов?! Я думала, минут 10». — Я проведу тебя домой. Нравится тебе это или нет. Она молча повернулась и пошла прочь. На самом деле, ей не хотелось домой, а хотелось кричать. Обнимать его, укутаться в его нежности и кричать. Её так грели мысли о нём, но тут же так больно кололи в груди. Она вышла из парка и пошла по знакомой дороге в сторону дома. Ей не хотелось трансгрессировать. Она знала, что он рядом, он шёл на пару шагов сзади, она слышала шелест мантии и звуки туфель из драконьей кожи, которые мягко ступали по асфальту. И как бы больно ей ни было, она не хотела терять его присутствие. Парк был в нескольких кварталах от её квартиры. Когда-то это было одной из причин покупки жилья именно в этом районе, поэтому до дома она шла совсем недолго. Дойдя до подъезда, она обернулась. Он стоял в нескольких шагах и внимательно на неё смотрел. — Мне нечего пока тебе сказать, — она развернулась и зашла в подъезд. Зайдя в квартиру, она сразу пошла в ванную с мыслями, что холодный душ смоет всё, остудит её. Выйдя из душа, укутавшись в свой домашний халат, она села на диван, включив телевизор. Сна не было, она выключила звук и, не понимая, зачем, переключала каналы. Мысли всё кружили вокруг. «Что делать дальше?» «Жить, Грейнджер, жить». «Всё это время меня безумно к нему тянуло, я съедала все чувства в себе, но сейчас… сейчас я просто…» «Да, я хочу вернуть всё то, что было». «Но если он снова меня уничтожит?» «Как? Всё, что можно, он уже сделал». «Ладно первый, но во второй раз ты и подумать не могла, что он сможет так поступить». «А кольцо… Он сделал мне предложение». Она посмотрела на свою руку. «Наверное, снял, когда оставил здесь». Она осмотрелась. «В этой квартире». «Всё тогда здесь закончилось и спустя 16 лет снова начинается». «Грейнджер, признайся, что ты хочешь его, хочешь всё вернуть». «Но я боюсь. Как я могу доверять ему после такого». «Ещё и Нарцисса со своими извинениями». «С чего бы это». «Жалеет, что не её невестка министр магии». Она скривилась сама от своих мыслей, вспоминая отзывы женщины о спасительнице её мужа. «Если я доверюсь ему, попаду снова в какое-то болото». «Гарри с ним подружился». «Кстати, о Гарри, с чего это вдруг у них такое лёгкое общение, без подколок и косых взглядов?» «Может, пустить всё на самотёк — что будет, то будет?» «Нет, Гермиона, он растопчет тебя, уничтожит. Ты 5 лет не могла оправиться, что ты творила после расставания?!» Она схватилась за голову, вспоминая Крама и прочих ухажёров, вспоминая клубы и эти руки… Она поморщилась. «Ты хотела узнать правду — узнала. На этом всё. У него своя жизнь, у тебя своя». Гермиона подскочила, услышав стук в окно. Сердце чуть не выпрыгнуло от испуга. В окно стучал огромный Филин. Она подошла и впустила птицу. Он был огромным, с таким важным видом, будто знал, в какой он семье живёт. Она отвязала от его лапки маленький мешочек и письмо. Филин расправил крылья и улетел обратно. В мешочке лежал флакон с зельем. Она уставилась на него. «Мало мне сюрпризов на сегодня». Развернув пергамент, она увидела его почерк. «Это зелье сна без сновидений». «Это типа извинения от тебя, Малфой?» Она выпила его залпом и отправилась в кровать.