Притяжение влюбленных сердец

Поздним вечером Аннушка с помощью Татьяны готовилась к участию в спиритическом сеансе. Госпожа Ларина предупредила, что не смотря на «домашний» статус мероприятия, все дамы облачатся даже не в платья для ужина - закрытые, нарядные и скромные, а в самые что ни на есть вечерние туалеты. - Разоденутся в пух и прах, стремясь перещеголять друг друга! - хохотнула хозяйка. - Но мы то с Вами знаем, кто будет в центре внимания. Она имела ввиду, разумеется, себя, дочь Машеньку и совсем чуточку двух своих протеже - Анну Викторовну и барышню Арину Хорошкину. Аня вздохнула. Она уже настроилась на события завтрашнего дня и переживала о том, как все пройдет. Как сложится у Якова Платоновича и его подчиненных поход по тайге до заимки звероловов. Ведь это очень опасно, идти в лес, зная, что вооруженные убийцы ходят где-то неподалеку. Муж успокаивал ее, говоря, что с ними идет дюжина городовых и его помощник. Яков объяснил, что операция по поимке охотников за головами задумана нешуточная. В город уже приехали следователи из губернской столицы. Бумаги же с заимки они с Алексеем Юрьевичем заберут чуть позже, после ареста всех причастных к массовым убийствам. Но как можно было быть спокойной, зная, что твой любимый отправится под пули? Хотя, она знала почти наверняка, что все обойдется. Дар работал, щедро подсказывая и ей, и ее мужу, в каком направлении действовать. Это немного утешало. Одно лишь настораживало. До сих пор Аннушка не знала, до какой степени можно полагаться на свои способности. Ведь если задуматься, будущее вариативно в своем многообразии благодаря поступкам, которые могут совершить свободные в своем выборе люди. Каждую минуту мы делаем выбор. Какой вариант из множества возможных показывает ей ее дар? Тем более он то появлялся, то исчезал, оставляя миллион вопросов и недосказанностей. - Не кукситесь, барыня! - увещевала ничего не подозревающая о грустных мыслях хозяйки Татьяна. - Будете сегодня самая нарядная! Вот тоже мне придумали, что не хотите наряжаться. Да кто Вас спрашивать то будет! Положено, значит будете у меня сегодня самая хорошенькая. Вон барин какие платья Вам справил. А зачем? Порадовать Вас хотел, вот зачем. И чтобы другие видели, какая у Якова Платоновича жена! Как яблочко наливное, румяная да пригожая! - Таня, вот скажи мне, зачем надо обязательно желать быть самой-самой? Это же тщеславие. Достаточно просто того, что я буду хорошо и уместно выглядеть. Меня так мама учила. - парировала Анна, пожав плечами. - Полноте Вам, барыня, я и слов таких сложных не знаю. Тщеславие! А если я вижу, что Вы у меня всех краше, то так и говорю, и еще сто раз скажу. - упрямилась горничная. Именно она уговорила барыню вместо традиционного, хоть и очень модного пучка уложить туго завитые локоны, убрав часть наверх. Но все равно, не смотря на старания Татьяны, волосы Анны все равно пушились, выбивались из строгих форм, но парадоксальным образом делали свою хозяйку еще краше. Пока Аня застегивала бриллиантовые серьги, подарок мужа на свадьбу, горничная достала из шкафа вечернее платье. Как и положено случаю, наряд был дорогой, открытый, изящно украшенный вышивкой. Надевая платье, Аня подумала, что ей такой наряд и не нужен вовсе, если мужа не будет сегодня рядом и он ей не полюбуется. Что ей до других, чужих и почти всегда завистливых глаз? Хотя, на сеансе будет дорогой дядюшка, а он всегда рад и горд, когда она выглядит как великосветская дама. Петр Иванович был модником и внимательно рассматривал все наряды племянницы. Дяде понравится! - улыбнувшись, подумала Анна, найдя компромисс с самой собой. Ближе к полуночи в коридоре второго этажа объявился знакомый привратник, исполняющий сегодня обязанности распорядителя. - Госпожа Штольман! Госпожа Хорошкина! Госпожа Пегова! В гостиной все уже готово! - громко говорил он. Спускайтесь, пожалуйста, вниз, гости почти собрались! Господин медиум скоро начнет сеанс! - надрывался слуга. Анна резво сбежала по лестнице, ничуть не заботясь о плавной грациозности, на которой настаивала шедшая позади компаньонка Арины. Счастье, что она, Аня, сама себе хозяйка в подобных тонкостях. Яков смотрел на тонкости этикета спустя рукава, и в этом они были солидарны друг с другом. Хорошо, что ему и в голову не приходило ее воспитывать! Участницы предстоящего сеанса все, как одна внимательно смотрели на новеньких. Слухов, разумеется, к этому моменту у них скопилось достаточно. Дамы жадно разглядывали и Анну, и Арину, желая найти подтверждение самым пикантным сплетням. Более всего, разумеется, их интересовала молоденькая супруга начальника каторги. По слухам, от нее сходили с ума все мужчины, и муж, заядлый дуэлянт, с пугающей регулярностью убивал соперников на поединках. Арину дамское общество нашло весьма миленькой, а вот ее компаньонку попросту не заметили. Воспитательницы, гувернантки, компаньонки, занимали промежуточное место в семье между слугами и хозяевами, но, несомненно, были ниже присутствующих по статусу, поэтому и не стоили внимания благородного общества. Аня, чинно пройдясь с госпожой Лариной по гостиной, была представлена всем дамам и выслушала массу вопросов о себе, своем супруге и своих загадочных способностях. Она предпочла скромно улыбаться, больше слушать, внимательно запоминать лица, имена и уходить от навязчивых вопросов о своем даре. Гостьи в своем неуёмном любопытстве напоминали ей детей, котором было и страшно, и увлекательно узнать и попробовать что-то новое, но непонятное. - Как красиво! - восхищенно сказала подошедшая к Анне Викторовне Арина. - Вы посмотрите, как все дивно устроено! Младшая губернаторская дочка никогда еще не бывала на спиритических сеансах, и ей все было в новинку. Она разглядывала большой круглый стол, покрытый темным сукном, диваны, драпированные черным матовым бархатом, не дававшим ни единого отблеска. Анна посмотрела на предметы, что поместили на стол. Да уж... если госпожу Ларину инструктировал об организации сеанса Петр Иванович, то он весьма поднаторел в театральных эффектах. На темном столе лежала кипельно белая бумага с надписями "Нет" и "Да". Рядом находилось огромное блюдо белого фарфора с нанесенными по ободку буквами в алфавитном порядке. Вторым рядом шли цифры и непонятные символы. Тонкая стрелка, причудливо закрепленная, но при этом легко вращающаяся, указывала на буквы, пока совершенно произвольным образом. По краям стола стояли большие тапперты на тонких ножках (подсвечник на одну свечу). Света они давали не очень много, поэтому дополнительно лакей расставлял канделябры, зажигая крупные белые свечи от короткого огарка. В гостиную решительным шагом зашел Петр Иванович. Он бегло оглядел присутствующих, на долю мгновения задержав взгляд на племяннице. Выглядел дядя весьма эффектно, хотя и не без некоторой театральности. Черный шелковый плащ, белый камзол с драгоценными пуговицами и белые перчатки. - Спирит, Петер Янко, медиум, мистик, маг и чародей - представился он, важно кивнув головой присутствующим. Аня спрятала улыбку. В Затонске дядя был скромнее, может быть потому, что тамошнее благородное общество знало его очень хорошо. Петр Иванович сел за стол на высокий, специально для него приготовленный стул. Дамы начали не спеша присаживаться вокруг стола, и во все глаза рассматривали Миронова. - Есть ли у кого-нибудь на себе предметы из железа? - строго спросил он присутствующих. - Если есть, то их следует немедленно снять. Что-то новенькое. - весело подумала Анна. - Ох, боязно мне! - украдкой перекрестилась и вздохнула барышня Арина Владимировна. Аня взяла ее за руку, тем самым ободрив. - Мир теней открыт. - сказал зловещим голосом Миронов. - Приказывайте! Духи ждут. Дамы оживились, начали перешептываться. Каждая из участниц сеанса просила вызвать интересующую ее личность. Ивана Грозного, Екатерину Вторую, Пушкина, Гоголя и даже архангела Михаила. Одна из дам, отличаясь особенной оригинальностью, попросила вызвать графа Влада из Трансильвании. - Я хочу спросить у трансильванского графа, стоит ли мне покупать акции Уральской железной дороги! - невинно хлопая глазами пояснила она. - Так кого вызываем? - спросил медиум. - Помилуйте, господин спирит, мы же не в нумерах, кто придет, того и спросим. - отрезала, ничуть не стесняясь своей реплики, госпожа Ларина. Компаньонка Арины от содержания беседы поперхнулась, но вмешаться не решилась и лишь закашлялась. Ее воспитанница покраснела. Тем временем Петр Иванович откинулся на спинку стула, закрыл глаза и задрожал. - Смотрите, господин медиум входит в контакт с духом! - воскликнула молоденькая Маша Ларина. - Свершилось! Свершилось! - возбужденно зашептали рядом сидящие дамы. - Прошу присутствующих протянуть пальцы и коснуться блюда. - сказал медиум. Дамы повиновались, и блюдо начало вращаться. Стрелка пришла в движение и указывала то на одну, то на другую букву. - Назови свое имя! - приказал Миронов. Госпожа Ларина, как хозяйка приема, бегло записывала буквы, против которых останавливалась стрелка. Аня почувствовала слабый ветерок. Тени на стенах затрепетали. Дух действительно пришел. "Я дух невинноубиенного Савелия Осипова" - ахнув, прочитала свои записи Анастасия Андреевна. - Это тот, кто за орехом в тайгу ушел, да не вернулся. - вспомнила одна из участниц сеанса. - Спросите, кто убил его! - тут же приказали дамы. Блюдо вновь задвигалось. "Злые люди" - вновь ответил дух. - "Ты знаешь кто". - Кто знает? Кто? - заволновались присутствующие. Призрак, которого видела Анна, молча указал на госпожу Ларину. Другие не заметили присутствия духа в том виде, в каком он явился духовидице. Анна мельком увидела картину смерти собирателя орехов. В него выстрелили из ружья в тот момент, когда он, забравшись на могучий кедр, деревянной колотушкой отстукивал кедровые шишки. Дух показал Анне улику - серебряный крестик, что забрали охотники за головами в качестве трофея. "Ларина" - изумленно прочитала Анастасия Андреевна. — Это неправда! - воскликнула Маша Ларина. — Это все вранье! - Тише, дамы, спугнете духа. - предупредил Миронов. Блюдо продолжало показывать непонятные символы и слова, которые более не желали складываться во что-то осмысленное. Многие из дам заскучали и начали поглядывать по сторонам. Аня посмотрела на дядю. Он полулежал с закрытыми глазами, словно спал. - К сожалению контакт с потусторонним миром потерян. - вздохнул он. - Можем вызвать еще кого-нибудь. Оставшееся от сеанса время его участницы вызывали Пушкина, который страшно матерился на присутствующих, эпатируя сидящих за столом благородных дам. - Довольно, довольно! - наконец, сказала Анастасия Андреевна Ларина. - Признаться, господин медиум, Ваши духи утомили меня настолько, что я просто мечтаю отправиться ко сну. *** Штольман сидел в экипаже, наблюдая за окнами особняка Лариных. Он ждал, когда гостьи начнут разъезжаться, и это послужило бы ему сигналом, что пора забирать Аннушку из этого дома. К счастью, дамы не стали долго засиживаться и после полуночи экипажи один за другим стали покидать роскошный парк близ особняка. Яков еще немного помедлил и зашел в дом Лариных. Он кивнул лакею, и тот отправился за багажом супруги. - Господин Штольман, ну какое право преступление, не давать Вашей супруге остаться у нас еще хотя бы на день! Анне Викторовне, я уверена, очень понравилось в нашем дамском обществе! Признайтесь, Вы настолько ревнивы, что не хотите отпускать супругу от себя ни на день дольше необходимого. - Прошу прощения за мою импульсивность, госпожа Ларина, обстоятельства службы требуют нашего с Анной Викторовной отъезда. - церемонно поклонился Яков Платонович. Анна вместе со служанкой спустились по лестнице, и Штольман наконец смог вздохнуть спокойно, разглядывая родное лицо. Здорова, весела и рада видеть его. Что еще нужно надворному советнику для счастья? Решительно больше ничего. Он помог разместиться супруге и ее горничной в экипаже. - В гостиницу. - приказал Яков кучеру и запрыгнул в карету, сев рядом с Анной. *** Темная зеленая вода была смерть какой холодной. Озеро затягивало в глубину, побуждая сильного, смелого мужчину заплывать все глубже и глубже. Пловец широкими гребками раздвигал толщу воды, чтобы оказаться там, где темные омуты открывали ему новое знание. Якову крайне необходимо было узнать то, что было скрыто в глубинах. Преодолевая страх и холод, он упрямо заныривал все глубже. Вдох... и он перешел на новую глубину своего сознания. Яков оказался в просторной спальне с опущенными занавесками, сквозь которые совсем чуть-чуть, словно нехотя, проникал солнечный свет. Полумрак. Он видел самого себя, в одиночестве спящим на большой супружеской кровати. Другой Яков был в забытье от болезненного, тяжелого, спутанного сна и никак не хотел просыпаться. Прийти в себя его заставил лишь настойчивый плач младенца. Ребенок заливался пронзительным, ищущим родителя криком. Полный раскаяния и чувства вины за свой крепкий сон, Другой Яков сел на кровати, чтобы через секунду наклониться к колыбели и прижать, утешая, тяжеленькое, крепкое и теплое тельце сына. - Шшш, тише малыш, прикрыл глаза Другой Яков и положил ребенка на себя, уютно располагая его на своей груди и плече. Но вместо звенящего счастья он испытывал такое горе и отчаяние, что, прикрыв глаза, раскачивался вместе с младенцем, стремясь найти в укачивании хоть какое-то успокоение не только для сына, но и для себя. Анна. Ее не было рядом. Его ребенок не знал матери, а у него не было жены. Жуткое горе затопило его целиком, мешая вдохнуть. Яков знал, что она жива, но это было все. Более он не знал ничего. Анны не было рядом, и они не могли быть вместе. Эта неотвратимая действительность прижимала его к земле каменной плитой. Малыш завозился у него на плече, всхлипывая. Отец продолжил покачивать сына. Яков открыл рот и, чтобы не напугать мальчика, беззвучно закричал в пустоту от отчаяния. (сны Якова тоже иносказательны, такого никогда не будет - прим.авт.) Анна проснулась от того, что муж кричал во сне. - Яша, Яшенька, проснись! - тормошила она его. Яков открыл глаза, чтобы тут же прикрыть, скрывая эмоции. Он был в испарине. - Плохой сон приснился. - негромко сказал он. - Я знаю, - тихо сказала Аня. - Расскажешь? - Нечего рассказывать, - поморщился Яков, собираясь с мыслями. Он потер лицо, избавляясь от морока. - Помню отрывками. Что-то из детства. Яков не хотел пугать ее, но Анна все равно почувствовала неправду. Она тихо вздохнула, поцеловала мужа и легла ему на грудь, поглаживая его торс и плечо. - То, что ты видел, не произойдет никогда. - убежденно сказала она. — Это просто кошмар. Яков молчал, трогая пальцами шелковую спину жены. Он уютно устроил Аню в кольце своих рук и поглаживал, пока она не уснула. Ее мягкие шелковые волосы струились по его телу, источая тонкий аромат. Он не мог спать. Отогнав остатки морока, Яков напряженно думал. Он попытался вытянуть крохи рационального из своего безумного сна. Несомненно, глубины разума отправили ему предупреждение. Его маленький сын никогда не знал матери, но Анна, несомненно, была жива. Во сне Яков это и чувствовал, и знал наверняка. Значит, роковое событие, разлучившее их, произошло сразу после родов либо во время беременности и ему удалось каким-то образом вернуть мальчика. По всему было понятно, что ребенка разлучили с матерью, не дав им даже познакомиться. Сын был жив и здоров, а значит Анна не пострадала. Яков стиснул зубы. Без сомнения, истоки этого кошмара кроются в том деле, которым они сейчас занимаются. Интересы государства, которому не важно благополучие его маленькой семьи и благополучие женщины, что он сжимает в объятиях. Большие деньги — это большие ставки в игре. Добиваясь своих целей, игроки не стоят за ценой, что придется выложить за победу. Если банду охотников за головами Яков планировал арестовать прямо завтра, то до высокопоставленных членов английской партии, прежде всего Разумовского, он пока добраться не может. Князь на время уехал из России в Европу, передав управление капиталами поверенному. Но Яков был уверен, возвращение князя лишь дело времени. Между тем самая большая угроза для Анны исходит от него. Все интересы английской партии сейчас сосредоточены в Азии. Регион границ территориальных вод Японии, Кореи, сухопутных границ Китая и Российской Империи. Если верить Варфоломееву, назревала большая война и сегодняшние тихие противостояния разведок лишь прелюдия к предстоящим сражениям. Анна со своей внешностью, талантом и добротой абсолютно беззащитна перед хищниками в человеческом обличии. Со шпионскими играми следовало немедленно заканчивать и при первой возможности увозить ее отсюда. А пока просто жить в Каре, там больше охраны, и практически нет посторонних. Все чужаки как на ладони, и он был уверен, что сможет защитить жену. Яков не видел иного выхода, как без раздумий убить Разумовского. Он жалел, что не сделал этого раньше. Личные счеты князя к нему и к Анне только множатся, и князь не остановится. Аня, нагревшись от жаркого тела мужа, откатилась, отвернувшись от него и обняв прохладную подушку. Если бы он оставил ее в Затонске, было бы так для нее проще, безопаснее? Не поступил ли он эгоистично, взяв Анну с собой? Штольман думал, перебирая варианты. Да нет, было бы еще сложнее. Там барышню Миронову, оставленную без его защиты, увезли бы сразу, не по-хорошему, через замужество, так по-плохому. Еще бы, такие одаренные медиумы, как выразился Варфоломеев, рождаются не каждое столетие. Яков никогда не простил бы себе своего малодушия, если бы из-за его нерешительности с Анной случилась беда. Он легонько стал целовать жену в затылок и шею, обнимая со спины и нежно лаская ее мягкую девичью грудь. Нет, Анечка, все будет хорошо. - думал он. - Я костьми лягу, но избавлю тебя и нашего ребенка от любых тревог и волнений. Наш сын будет самым счастливым ребенком на свете, с любящим отцом и матерью. И ты его будешь прижимать к своей груди, ничего не опасаясь и наслаждаясь материнством. Он нежно ласкал пальцами ее соски, целуя в плечи и прижимаясь бедрами к обнаженным ягодицам. Спящая жена требовала деликатного с ней обращения. Ей, как самой лучшей женщине на земле, Яков хотел дать все самое лучшее. Самые нежные поцелуи и самые приятные прикосновения. Анна податливо завозилась, вытягивая шею, расправляя плечики, подставляясь под ласки. Яков неторопливо поглаживал ее мягкий живот, гладкие крепкие бедра, настойчиво целуя везде, куда мог дотянуться. К его восторгу, Аня потянулась, выгнулась и прижалась к разгоряченному естеству. Она чуть нетерпеливо поерзала, побуждая продолжать задуманное. Его нежная, чувственная красавица! Он нетерпеливо раздвинул ее ягодицы и медленно вошел, чувствуя напряжение и трепет. - Как хорошо. - сонно вздохнула любимая и выгнулась еще сильнее, открывая доступ к еще более глубокому вторжению. Аня запрокинула руки назад, лаская его макушку и затылок. Яков, излившись, тут же на время оставил свои тревоги и волнения, блаженно прикрыв глаза. Разум отключался. Близость с женой внушала ему покой и тепло. - Спи, любимый. - поцеловала его Аня, плотно накрывая одеялом и устраиваясь рядом. Между ее ног разливалась горячее тепло. Рядом с Яковом она ощущала себя столь восхитительно желанной и любимой, что большего и представить не могла. Самый лучший мужчина на свете щедро дарил ей себя без остатка, и она мысленно поблагодарила Бога за их супружеское счастье. *** В тайге Анне было не место, и они оба понимали это. Дорога до заимки была тернистая, это не по городским улицам в карете разъезжать. В лесу не было иных троп кроме звериных. Чтобы хоть чем-то помочь мужу, Аня подробно нарисовала место, где зверолова будет ждать засада. Высокий полуразрушенный обломок древней скалы, изъеденный эрозией, упавшая сухая сосна, россыпь крупных камней - курумник. Посмотрев на самодельную карту района, раздобытую супругом в полицейском участке, Аня сосредоточилась и поставила на ней две точки - место засады и место лагеря охотников за головами. - Надо туда обязательно сходить. - указала она место на карте. Следует поискать схрон. Там есть... трофеи. - с отвращением произнесла она последнее слово. Какая гадость! Ну что за чудовища эти люди, даром что из благородных. — Значит будут дополнительные доказательства. - кивнул Штольман. Яков поставил в соседнем номере, где ночевала горничная, пост из двух городовых. На душе было неспокойно. К тому же с Аннушкой оставался Петр Иванович, а из него был тот еще охранник. Миронов, добродушно улыбаясь, пообещал развлекать племянницу. - Давайте без глупостей, Петр Иванович. - попросил он дядюшку супруги. - Анна Викторовна, все будет хорошо. - он сел рядом перед весьма напуганной женой, взяв ее за руку. Вы, главное, сами ни во что не впутайтесь, не вздумайте геройствовать, позвольте мне самому завершить это дело. Операцию по поимке преступников неплохо продумали, у нас много людей. Господин тигролов хорошо знает лес и тайные тропы. Мы все отлично вооружены. В городе спокойно, посторонних не нашли, поэтому просто дождитесь меня, и вечером мы поедем домой. - Берегите себя, Яков Платонович, - вздохнула Анна, любовно оглаживая любимого по плечам. В охотничьей куртке серого сукна, из того, что шили солдатские шинели, шароварах и теплом свитере надворного советника было не узнать. Как пить дать, смелый герой приключенческого романа. Яков ласково улыбнулся ей, поцеловал и вышел из номера. *** Петр Иванович неспешно чаевничал с племянницей. Он подливал в свою кружку кипятку из самовара и щипчиками откалывал кусочки сахара. - Понимаешь, Аннет, во время спиритического сеанса я и вправду что-то чувствую. Духи приходят из мира мертвых и разговаривают с живыми! - восклицал Миронов. - Так это духи вчера неприличными словами выражались? - подняла брови Аня, ни на чем не настаивая. Она наблюдала за дядюшкой. - Конечно духи, а кто же еще! - возмутился Миронов. - Как относится Елена Владимировна к твоим занятиям? - поинтересовалась Анна. - У нас с Элен непримиримые разногласия. - вздохнул Петр Иванович. - боюсь, это навсегда. Я не соответствую этой роскошной женщине, ни по одному параметру. Да и, честно говоря, устал я прыгать выше головы. Анна утешающе накрыла его руку своей. - Ну тогда тебе ничто не помешает погостить у нас с Яковом Платоновичем в Каре. - ласково улыбнулась племянница сморщившемуся как от касторки дяде. - Ведь так? Миронов не успел ответить. Он посмотрел на дверь, и глаза его расширились от изумления, а позже и от испуга. В комнату быстро зашел седой высокий господин, немолодой и крепкий. Аня видела его ранее, еще в Затонске. Это был один из людей князя Разумовского. Наставив на дядю с племянницей револьвер, незваный гость бросил сумку на пол. Долго не раздумывая, Жан подошел и сильно ударил опешившего Миронова по темени. Дядя как подкошенный рухнул бы на пол, если бы Анна не бросилась и не подхватила его. Лассаль безучастно смотрел на ее потуги. Анна бережно уложила Миронова на пол. - Дядя! - закричала она, гладя мужчину по голове. Рука окрасилась кровью. Удар был достаточно сильный. - Меня зовут Жан Лассаль. Я доверенное лицо князя Разумовского. У нас мало времени, госпожа Штольман. - серьезно сказал француз. - Переодевайтесь и мы уходим за бумагами ученого. Торопитесь, если не желаете, чтобы в этой гостинице на Вашей совести остались еще другие жертвы. Он говорил столь уверенным в своих силах голосом и столь холодным тоном, что Анна покрылась мурашками. - Как Вы узнали? - отступая от Жана, спросила Анна. - Мы ждали Вас. - усмехнувшись ее наивности, объяснился мужчина. - Достаточно было проследить за Вашими передвижениями и встречами, следили и за господином Штольманом. Людей везде можно купить, ни одного, так другого. У нас везде свои люди. В городе, в полиции, среди благородного общества... - Переодевайтесь! - Жан нетерпеливо дернул револьвером в сторону сумки. - по тайге в юбках скакать будет неловко. - Я не пойду. - храбро сказала Анна. - Вас арестуют. Лассаль шагнул к ней, и она закричала, стремясь привлечь внимание городовых в соседнем номере. Жан быстро схватил Анну за волосы, крепко намотав косу на руку. Она зажмурилась от боли. - Тихо, а то я Вам, госпожа Штольман, все волосы повыдираю. - вкрадчиво сказал мучитель. Он потащил Анну в соседний номер, и она с ужасом увидела зарезанных городовых в луже крови и связанную по рукам и ногам Татьяну. Горничная лежала без чувств. - Видите, Анна Викторовна, я был милосерден к Вашей служанке. Не заставляйте меня убить еще и ее. Вы будете слушаться? - спросил он, натягивая ее волосы еще сильнее. - Да, - сдаваясь, сказала Анна. Лассаль увел ее обратно. - Переодевайтесь. - повторил приказ он. Анна вытряхнула сумку, не веря своим глазам. Теплые мужские шаровары, рубаха, куртка, шапка, рукавицы, кожаные короткие сапожки. - Я должна надеть это? - подняла брови она. - В платье не дойдете. - хмыкнул Лассаль. - Отвернитесь. - потребовала Анна. - Вы принимаете меня за русского идиота? - усмехнулся шпион. - Я не спущу с Вас глаз. Быстрее, госпожа Штольман, не заставляйте делать Вам больно. Еще минута промедления, и я ударю Вас. Благородные дамы после такого обращения становятся шелковыми. Ваши прелести меня не волнуют. Аня всхлипнула от невиданного унижения и, отвернувшись, начала быстро переодеваться в добротную непритязательную одежду. Лассаль лукавил. Он с удовольствием наблюдал за мелькающими полосками женской кожи. Позволить себе большего Жан не мог. Анна Викторовна была женщиной Разумовского, и тот имел на нее виды, твердо дав понять, что трогать ее более необходимого не следует. Выбор князя Лассаль внутренне одобрял. Эта женщина была молодой строптивой кобылицей, полной женского здоровья, силы и красоты. Тем приятнее будет такую объезжать, когда придет время. В том, что Разумовский брал ее после полицейского, Жан проблемы не видел. Не замуж же князь эту куколку берет, а в любовницы. Возиться с дефлорированием рыдающей и сухой девицы то еще удовольствие. Лассаль усмехнулся, вспоминая подобный опыт. Анна поеживалась от мужского изучающего взгляда. Она быстро оделась, стараясь затянуть ремень потуже, а сорочку в шаровары поплотнее, подвернула штанины покороче, чтобы не мешали при ходьбе. - Готовы? - оглядел он ее. - Какой Вам с меня толк? - взмолилась Анна. - Вы моя страховка от неприятностей. Вдруг Штольман найдет бумаги раньше. Не люблю неожиданности. - сказал Лассаль. - в Ваших интересах двигать ногами быстрее, чтобы мы не пересеклись с Вашим супругом. В закрытой карете, к которой подвел Анну француз, оказался проводник - молодой сын зверолова, выглядевший очень подавленным. Увидев Анну в мужском костюме, он покраснел и опустил глаза. Она не знала, чем угрожал Лассаль юноше, но по всему было заметно, что проводнику было не по себе. - Предупреждаю, господин, по той тропе о которой Вы говорите, ходить опасно. - сказал зверолов, надеясь уговорить грозного нехорошего человека. - Тигр, что охотится в тех местах, давно уже попробовал человеческую кровь, и будет нападать еще и еще. С нами госпожа. - Не бойтесь. - самодовольно хмыкнул Жан. Ваше дело провести меня и Анну Викторовну к жилищу. Против хорошего револьвера не устоит ни один тигр. Зверолов промолчал. Он лишь подумал, что мало какой человек успеет выстрелить в неожиданно напавшего хищника. Не смотря на середину апреля снег в лесу еще не сошел полностью. Склоны сопок освобождались от снежного покрова лишь к концу мая, а если весна была холодной, то снег мог не поддаваться и июньским солнечным лучам. Впрочем, в этом были свои преимущества. Идти было легко, не тратя силы, чтобы отогнать большое количество просыпающегося с приходом тепла гнуса. Для Штольмана тайга выглядела как необозримое дремучее пространство, оно таило в себе безмолвие подстерегающих опасностей. Но лес и восхищал его. Только сейчас он в полной мере увидел настоящие сибирские ели и сосны, разлапистые могучие кедры. Яков держался сразу за проводником, звероловом Семеном Игнатьевичем, ничуть не уступая тому в скорости ходьбы. Все потому, что надворный советник был великолепно физически развит, с мускулистым худощавым сложением. Яков всегда хорошо переносил длинные пешие переходы. Племянник замыкал караван. - Экий Вы прыткий, Ваше Высокоблагородие! - поразился бежавший за ним городовой. - Вы, барин, побереглись бы, привал приказали устроить. Силы еще понадобятся. Сверяясь с картой, Яков велел остановиться на отдых. По всему выходило, что лагерь охотников за головами был уже недалеко, и в ближайший час предстояло арестовать их всех. Он кивнул Лебедеву, предлагая подойти и обсудить план поимки преступников. Семен Игнатьевич неслышно сходил к ключу за студеной прозрачной водой и, напоив полицейских, доложил обстановку. Засада была совсем близко. На ближайшей возвышенности зоркий зверолов приметил людей с ружьями. *** Идти с сильными выносливыми мужчинами Анне было трудно. У нее был короче шаг, и вообще она была не приучена ходить так долго. Выносливости госпоже Штольман не хватало. Она едва поспевала за Лассалем и тот, заметив, что Анна сбавила скорость, начал раздражаться. Зверолов посматривал на женщину с сочувствием. В пути то здесь, то там он замечал свежие тигриные следы. Судя по всему, это был большой самец. Проводник указал на следы нехорошему господину, но тот только отмахнулся от его слов. - Веди, я сказал. - прикрикнул Лассаль. Вот смотри, болезный, ты видишь, следы резко уводят в сторону. Ушел твой зверь! - Тихо. - испуганно зашипел проводник. - Тигра услышит и прибежит. Увидев, что Анна мешкается, Лассаль коротко ударил ее по лицу. Впрочем, силу он рассчитал таким образом, чтобы зубы клацнули, а вот особых следов на лице не осталось. Француз был эстетом. Жестокость была излишней, но Жан уже приметил, что Анна, не привыкшая к насилию, от такого обращения становится испуганно-послушной и не доставляет хлопот. Проводник с сочувствием посмотрел на возмутительную картину, но промолчал. Силы были не равны. Но если дело пойдет так, как он задумал, и удача будет на его стороне, то он уведет отсюда молодую госпожу. Дело в том, что зверолов давно заприметил в полусотне метров затаившегося за деревом тигра. Весна была в разгаре, шпарило горячее солнце, остатки снега сильно разогревались и таяли. Иной раз пройти по вязкой массе было не просто. У Анны от удара гудела голова, сознание мутилось от усталости и переживаний. Она шагнула пару раз и услышала шум от сильных, тяжелых, но резких прыжков. Жан увидел зверя метрах в пятнадцати от себя. Впервые он отчетливо видел тигра в его яростном движении. Время замедлилось. От неожиданности Лассаль медлил и плохо соображал. Тигриный хвост был поставлен стрелою вверх. Каждым прыжком хищник словно очерчивал им невидимый конус. В нападении зверь пластался в воздухе, чтобы затем опуститься на передние лапы, изгибаясь дугой, заносил к ним задние, отталкивался всеми четырьмя и снова взвивался, прогибаясь спиною. Быстро мелькали темные полоски на боках, спина, белое брюхо. Неукротимая целеустремленность, бешенная скорость и громадная сила были в каждом движении тигра. Аня, увидев, что зверь кинулся к Лассалю, закричала. Она видела бесконечно хищные глаза тигра и злобно прижатые уши. Наконец француз опомнился и стал стрелять. Резкий грохот выстрела захлестнул уши, деревья, небо. Взметнулись напуганные птицы. Тигр был такой громадный и так оглушительно ревел, что рука француза дрогнула... - Бежим, госпожа! - дернул за руку Анну проводник. - Я знаю, где спрятаться. Беглецы припустили во весь дух. Никогда Аня так быстро не бегала. Всю жизнь прожив городской барышней, сейчас она бесстрашным олененком прыгала через валежины, едва успевая увертываться от сучков и веток. Сильно помогал как страх, отключивший разум и заставляющий тело подчиниться инстинктам, так и то обстоятельство, что зверолов упрямо тащил ее за руку. Через секунды девушка, будучи во власти ужаса, услышала за собой погоню. Она чувствовала, что зверь настигает их, однако нападать он не спешил. Уже догнал их полосатый, забежал чуть сбоку. Похоже тигр забавлялся с добычей. Мчал легко, словно играючи. Метрах в пяти скакал пружинистыми прыжками, ухал и фыркал. Зверолов втолкнул Аню в небольшое строение, где вдвоем могли они поместиться только сидя или лежа. Это была засидка - небольшая бревенчатая коробушка для засады на дикого зверя. -Ложитесь! - шепнул зверолов. Анна послушалась и почувствовала под собой ворох травы и лапника. Едва переведя дух, она вдруг услышала шумные вздохи зверя у самых щелей закрытого лаза. Что-то тяжелое приземлилось сзади на крышу и, потоптавшись на ней, спрыгнуло вперед… Аня с ужасом увидела в бойницу сначала задние лапы тигра. Потом грозный хищник развернулся и легким махом и заглянул… ей в глаза. Страх вытеснил из нее почти все, и она оцепенела. Аня видела, как тигр положил на бойницу лапу и протянул ее к ней. - Не бойтесь, госпожа. - прошептал зверолов. - Щель узкая. В самом деле, бойница пропустила лишь тигриную "ладонь"… Аня смотрела на широко растопыренные, ищущие "пальцы" с выпущенными крепкими серпами больших белых когтей. Зацепившись ими за нижнее бревно, зверь сильно потянул его на себя, оно заскрипело, затрещало… Сруб покачнулся, но выдюжил. Мохнатая лапа из бойницы разочарованно выскользнула, порвав войлок, и вместо нее втиснулось такое громкое утробное рычание, что Анна, словно повинуясь древней силе, в ужасе забилась в угол сруба. Яков был собран, тревожен, но доволен выполненной операцией по поимке преступников. Семен Игнатьевич оказался человеком чрезвычайно смелым. Без колебаний предложив себя в качестве наживки, шагая звериными тропами то появляясь, то исчезая за деревьями, он обнаружил всех охотников за головами, вынужденных покинуть насиженные места, чтобы подобраться к зверолову. Городовые, (а Штольман взял с собой лишь людей, имеющих опыт охоты), окружили ничего не подозревающих об опасности «благородных» господ. Несколько минут боя, и все участники столь преступных деяний были связаны и уложены штабелями в траву. Ларин громко ругался, возмущаясь двуличностью полицейских, особенно, как ни странно, Лебедева. - Вы гостили в моем доме, когда я рассказывал про охоту. И, как мне кажется, вовсе не были против! Полноте, господа! У нас в Сретенске много благородных мужей занимаются подобным промыслом, и никому и в голову не приходило арестовывать их. Вы люди новые и здешних порядков не знаете, - то угрожал, то уговаривал миллионер. - Ваш арест, господин Ларин, согласован с генерал-губернатором фон Кейзерлингом. - остудил его пыл Алексей Юрьевич. Яков Платонович был озабочен сбором доказательств. Отправив большую часть городовых и племянника в город с арестованными, он отправился в лагерь охотников за головами. Небольшое старое зимовье - древняя избушка находилось на отшибе. Анна дала приметы, как и где искать схрон с трофеями. Наблюдая как городовые с Семеном Игнатьевичем ходят по лагерю, собирая личные вещи преступников, Яков присматривался, чтобы понять, где искать нужный ему тайник. Справа, в метрах десяти, он увидел черноту громадного шатра вывернутых корней кедра, и только подумал, что сотни четыре лет, или даже пять, посчастливилось прожить патриарху этих джунглей, как рядом с ним в полном безветрии вздрогнула елочка-подросток. Об этой картине и говорила Анна, предупреждая мужа о том, где следует искать трофеи. Приказав городовым раскапывать, Яков с благодарностью думал о том, какой же нужный и полезный дар у жены, сколько подсказок она дала ему. - Готово, Ваше Высокоблагородие! - городовые вытащили средних размеров сундучок. Открыв его, Яков понял, что это было как раз то, что они искали - документы, личные вещи, нательные кресты и, самое главное, тетрадь, в которой "охотники" скрупулёзно записывали время и обстоятельства поимки очередной жертвы. - Яков Платонович! - крикнул один из городовых. Слышу выстрелы, вроде как револьверные. Оставив часть подчиненных охранять улики и сунув тетрадь в карман, Штольман помчался на звук выстрела, опасаясь, что части охотников за головами удалось скрыться. Но вслед за выстрелами Яков услышал то, что на мгновение заставило его сердце перестать биться. Это был отчаянный женский крик. Этот голос он узнал бы из тысяч других голосов. Кричала его Анна. Яков отчаянно бросился к любимой. Так мог кричать только человек, находящийся в смертельной опасности. Кровь бешено стучала в висках. За ним неслись городовые, не поспевая за быстрым начальником. Штольман увидел крупного тигра, центнера три весом, распластавшегося на небольшой бревенчатой коробушке. Зверь азартно пытался разломать конструкцию, одновременно просовывая лапы в образовавшиеся щели. Он утробно рычал. На каждый рык тигра отчаянно визжала Анна, находившаяся внутри убежища. - Аня! - крикнул Яков. - Не бойся, я убью его. Разгоряченный охотой хищник увидел новую добычу. Штольман в эти мелькающие секунды находился словно в глубоком трансе. Руки действовали сами по себе. Яков вскинул револьвер... Тигр стал перебирать лапами, напружинился и рыкнул… Сейчас опять кинется в атаку! Яков собрал себя в кулак, хорошенько прицелился и выстрелил. Очень точно, попав красивому грозному зверю в голову. Краем сознания, наблюдая за медленно оседавшим животным, Яков с неудовольствием подумал, что его подчиненные отчего-то растерялись и не поддержали его. Подошедшие городовые принесли оторванную человеческую руку, а чуть позже и голову. Яков не стал рассматривать находки, а бросился к бревенчатой коробушке вызволять жену. Первым из укрытия выпрыгнул незнакомый юноша. - Отец! - бросился он к осматривающему тушу тигра Семену Игнатьевичу. Яков заглянул в убежище и увидел съежившуюся Анну. Она плакала и отказывалась вылезать. Тогда ему пришлось силой вытащить ее из сруба и усадить на поваленное дерево. - Вот это выстрел! - одобрительно поцокал зверолов, я Вам, господин Штольман, такую шкуру выделаю! Якова беспокоила Анна. Она молчала, пока он бегло осматривал ее, тормоша, ощупывая ей голову. - Что случилось? - воскликнул он, обращаясь к сыну Семена Игнатьевича. - Почему моя супруга в таком виде и как она здесь оказалась, черт возьми? - Госпожу увел силой злой человек с револьвером. - кивнул юноша на человеческие останки, собранные городовыми. - Он плохо с ней обращался. Бил, заставлял идти до заимки. Яков схватился за голову. Аню нужно срочно было привести в чувство. Одному Богу известно, что она натерпелась. На помощь пришел Семен Игнатьевич, предложивший Штольману дать супруге немного коньяка из фляги. Аня послушно отпила и закашлялась. Ее взгляд стал более осмысленным. Она посмотрела на человеческие останки. - Там в гостинице мертвые люди. - тихо выдохнула она. - Городовые. Дядю ударили по голове, и он потерял сознание. - В город уже ушел Алексей Юрьевич, он конвоирует арестованных. Петру Ивановичу помогут. - успокоил ее Штольман. - Какая страшная смерть. - поежилась Аня, глядя на останки. - Его сложно будет опознать. Он Вам представился? - спросил Штольман, не особенно надеясь на успех. Ответ Анны немало удивил его: - Это подручный князя Разумовского. Его зовут Жан Лассаль. Яков вгляделся в седые волосы, ухоженную бородку и мысленно согласился с супругой. Да, это, пожалуй, и вправду был он. Француз, наемник, служивший Его Сиятельству князю Разумовскому. На охотничьей заимке, куда звероловы привели господина Штольмана, его супругу и подчиненных, было спокойно. Сыновья охотника готовили обед. Семен Игнатьевич, как и обещал, принес потрепанный планшет с ценнейшими бумагами. Яков бегло пролистал документы. Место расположения, описание месторождения, договор на пользование землей с местной китайской общиной - на русском и на китайском. Он знал, что теперь эти бумаги заверит китайское правительство и золотоносные жилы поступят в распоряжение Российской Империи. На этот раз английская партия проиграла. Крупнейшую золотоносную концессию увели прямо из-под носа заокеанских господ. Анне отвели лучшую комнату, и по ее настойчивой просьбе оставили одну, в то время как мужчины расположились за столом. Звероловы поставили перед гостями суп из грудинки дикой козы, хлеб, сковородку с тушеной олениной, чай и шкалики с водкой. - Ну Ваше Высокобродь! Герой! - восхищенно сказал самый пожилой из сретенских полицейских, поднимая шкалик. - Такое дело свалили, душегубов поймали, людоеда окаянного пристрелили. Теперь хоть в этих местах люди пропадать перестанут. Городовые одобрительно загудели, осушая шкалики. Полчаса спустя Яков сидел рядом со спящей Анной, молча поглаживая ее по волосам. Они поговорят позже, когда она проснется. Он разглядел ее на скуле небольшой наливающийся синяк. Холодная ярость захлестнула его. Что этот негодяй сделал? И хотя сын зверолова уверил Штольмана, что Анна держалась молодцом, и не злила седовласого господина, сердце Штольмана было не на месте. Как Лассаль заставил Анну переодеться, ведь она очень стыдлива? Она даже перед ним, своим мужем долгое время стеснялась обнажаться, убегая раздеваться за ширму... Как Лассаль вытащил ее из гостиницы? Яков осторожно снял с жены верхнюю одежду и убедился, что нижнее белье на супруге все то же - сорочка, мягкий корсет, панталоны. На сердце отлегло. - Что Вы делаете, Яков Платонович? - осторожно спросила Анна, открывая глаза. - Я хотел убедиться, что этот негодяй не причинил Вам вреда. - вздохнул Штольман. - Убедиться, снимая с меня тайком одежду? - горько усмехнулась супруга. - Он трогал Вас? - похолодел от ее горечи Яков. - Нет. - заплакала Анна, вспоминая пережитое унижение. - Но он смотрел. Я ничего не могла поделать. Яков молчал. - Я теперь противна Вам? Не такая чистая? Я же не виновата. - оскорбилась Анна. Муж опустился перед ней на колени, вытирая ей слезы. - Как Вы можете, Аня, так плохо думать про меня? - изумился он. - Вы же презираете падших женщин. Я знаю. - всхлипнула Анна. - Тише, дорогая. - обнял ее муж и прижал к себе. - Не смейте даже думать о себе так плохо. Сегодня произошло столько всего ужасного, я прошу Вас, не берите на себя лишнее. Главное, что все обошлось. Вы самый чистый и самый невинный человек из всех, кого я знаю. И никто и ничто не разуверит меня в этом. Анечка, Вы слишком близко к сердцу приняли случившееся. Этого я и боялся. А вовсе не того, что Вас мог испачкать взгляд этого негодяя. - А как же женская честь? Это все, что у меня есть. - закрыла лицо Анна. - Ваша честь всегда останется при Вас. Не смейте говорить о себе плохо, слышите? И у Вас еще есть много прекрасного и чудесного. Кроме того, с Вами всегда будет моя любовь и моя вера. Он начал пылко целовать ее, разубеждая в тех глупостях, что Аня успела втемяшить себе в голову. Яков обнимал ее до тех пор, пока расстроенная жена не уснула в его объятиях. К нему сон никак не шел. Это был последний раз, когда он так рисковал Анной. Яков поклялся сам себе перед Богом. Больше никаких шпионских игр с ее участием. Никаких фокусов. Он запрет жену в Каре, пока все не закончится, и выезжать она будет только с ним. За домом будет по-прежнему наблюдать охрана, он усилит ее. Анна может обижаться, сердиться на него, он потерпит. Милая, хорошая, любимая девочка. Сама не ведает, какие тучи над ней сгустились и какие опасности ходят за ней по пятам. Сегодня лишь волей случая все закончилось хорошо. Яков в очередной раз похолодел, вспоминая. Невозможно постоянно играть с судьбой, потому что однажды везения может на них не хватить, а удача отвернуться. Варфоломеев получит свои злосчастные бумаги, а в остальном от начальника каторги будет достаточно исполнения своих прямых обязанностей. Всю дорогу до города Яков сжимал ладонь Анны так, словно жена могла выскользнуть из его рук и убежать. К его радости, она быстро отошла от произошедшего, и шагала спокойно. Но все равно он украдкой целовал ее пальчики, как всегда согревая, утешая, вселяя уверенность. Городовые старались не смотреть на пир чувств начальника и его супруги, но иногда поглядывали на хорошенькую молодую госпожу в охотничьей одежде. Аня была благодарна Якову за всю заботу, что он ей дарил. За его взгляд, теплыми лучиками скользивший по ее коже, за поцелуи украдкой, за ласковые признания. - Я умоляю тебя, не молчи. - шепнул муж, утащив ее за дерево. - Говори, я жду. - Я тоже тебя ЛЮБЛЮ. - засмеялась от удовольствия Аннушка. - Ну слава Богу! Оттаяла моя снегурочка. - облегченно усмехнулся Яков и наградил жену страстным поцелуем. *** Ваше Сиятельство! Л. убит полицейским при посредничестве супруги. Миссия провалена. Я возвращаюсь в Петербург. Требуется Ваше прямое вмешательство и радикальные меры. Искренне Ваша, Елена К. Разумовский в бешенстве смял телеграмму и бросил в урну. Он был не из тех людей, которые так просто прощают обиды.