Осколки проклятия и надежды

      Никогда раньше Амели не скучала так по кому-либо. Но именно сейчас она решила насколько это одновременно забавная и эгоистичная человеческая эмоция. Однако, как и многие, девчонка не могла противиться. Амели жутко хотела видеть рядом с собой Невилла, хотелось показать ему все новые рисунки, рассказать подробности про Кайена, а также самой выслушать все занимательные истории. И все же приходилось забыть про такое желание и наслаждаться одними лишь переглядываниями во время приемов пищи, и то больше внимания она уделяла своим хаффлпаффским друзья. Ранее постоянно присутствовал Кайен, пускай он порой бывал грубым, но в последнее время в их отношениях произошла оттепель. Вот только теперь он вновь исчез, но в этот раз хотя бы предупредил, да и сама Амели понимала такую необходимость. И стоило ему пропасть на несколько дней, как вернулась головная боль, сопровождающаяся таким же противным страхом за волшебника.       Благо в жизни Амели все также оставалась подруга слизеринка. Как только Астория увидела коробку красок и жалобный взгляд хаффлпаффки, не могла отказать. А поэтому, ухватив альбом одной рукой и коробку другой, Амели полная энтузиазма выбежала из гостиной, поднимаясь как можно выше по лестницам к свету, в то место, куда так давно зазывала Астория.       Кабинет, где в основном проводились дополнительные занятия и большую часть времени пустовал. Улыбка расцвела на лице Амели, как только та зашла в ярко освещенное помещение, но стоило ей увидеть фигуру за партой, как та невольно растянулась еще больше. Астория приветливо помахала рукой, убирая книгу обратно в сумку. — Теперь и ты знаешь об этом месте, — жмет плечами слизеринка, вновь обернувшись к книге, а Амели с неуклюжим шумом разложила альбом и тюбики на столе по соседству. Те парочку покатились по столу, падая на юбку слизеринки. — Прости, прости, прости, пожалуйста, — промямлила быстро хаффлпаффка тяжко и виновато вздохнув, пытаясь отвести взгляд. — Почему тебе нравится этот кабинет? — Знаешь, подземелья есть подземелья. Там холодно и темно, а я личность более романтичная и тянусь к возвышенному и свету, — Астория сделала приторно-нежный голос, а затем обе ученицы переглянулись и громко рассмеялись. — К тому же, я не люблю долго находиться в постоянной компании. Иногда мне требуется одиночество. — А что насчет меня? — неуверенно пожимает Амели плечами, Астория ответила ей тем же. — Ну что? Приступим? Готова быть моей первой моделью, которую я нарисую с помощью красок?       Посмотрев на предметы, разложенные на парте, та стыдливо прикусила губу, понимая, что не взяла многое, отчего пришлось воспользоваться магией. И вот перед ней уже стоял стакан с водой, палитра и тюбики с краской, бережно вытащенные из коробки, и кисточки, что давно ждали своего часа. Астория также приняла статичную позу, позволяя подруге сделать эскиз, длилось это не настолько долго, как представляла себе Астория. Амели умела, переносила каждую деталь внешности на бумагу. Однако основная работа и цель их встречи еще не совершилась. Кисть уже окунулась в воду, а нужная краска выдавлена, а глаза горели энтузиазмом, но сама рука в нерешительность застыла, боясь все испортить. — И что ты остановилась? — послышался немного насмешливый вопрос, а затем громкий хлопок. Астория встает со своего места, а Амели успевает только в удивлении раскрыть рот и попытаться закрыть альбом, но слизеринка ловко перехватила ту, а затем повторила мимику хаффлпаффки. — Мне нравится, — кратко сказала слизеринка, взяв на руки альбом, желая полистать страницы, но прежде заглянула в глаза Амели. — Я могу? — И только получив ответ, перевернула страницу.       Астория многое увидела и от каждой новой страницы испытывала различные эмоции. В основном она видела портреты хаффлпаффцев, разного возраста, разной внешности, но неизменной оставалась улыбка. Кто-то мелькал чаще обычного, а кто-то всего один раз. — И ты, правда, не рисовала раньше без разрешения? Тебе всегда позируют? — Амели сразу же завертела головой. — Нет, просто как правило я всегда предупреждаю. Да и обычно я рисую людей, которые уже привыкли, так что я такой своеобразный фотоаппарат, — неловко улыбается Амели, все еще держа кисть в своих руках. — Почему ты не используешь магические краски? — такой вопрос уже не застает Амели врасплох как раньше, да и не обижает и не задевает. — Просто мне не нравятся живые портеры. Я считаю это немного жестоким. А так мне нравится, что я могу изобразить человека, и он не будет со мной разговаривать потом, — Астория и Амели синхронно друг другу улыбаются и альбом вернулся на стол. — И почему тогда ты остановилась? — Просто боюсь сделать ошибки, — пожимает Амели плечами, пытаясь отвернуться и сделать первую линию, но рука не поднималась. Такую нерешительности никто не любил, даже сами ее обладатели. И хуже всего Амели ощущала на себе пристальное внимание слизеринки, чувствуя осуждающий взгляд. Однако не всегда наши чувства соответствуют реальности. Астория решительно схватила кулак Амели, положив тем самым ладонь поверх и дернула кистью, оставляя на собственном лице мазок краски. — Ты сделала ошибку. Пускай и по моей вине, — Астория специально наклонилась чуть вперед, попытаюсь увидеть злой взгляд, но наткнулась лишь на печальный, жалеющий свою работу. Даже обида на слизеринку в них не отразилась. Астория уже достаточно близко знакома с Амели и понимала, что это правдивые эмоции. В конце концов Амели и очень плохо умеет их скрывать. — Ошибки не дементоры, они не страшные. Ошибки помогают нам. Ты знаешь, как исправить эту?       Амели вновь взглянула на испорченный лист где вместо приятного оттенка кожи находилась черная полоса. В голове юной художницы вертелись мысли, но озвучивать их она не стала. И все же едва заметно кивнула, хоть и не уверено. — Тогда исправь ее. И научись на ней. Не страшно испортить что-то, если это окажется полезным, — хлопает по плечу Астория, отходя в свой угол и вновь беря в руки книжку. Амели широко улыбнулась, почувствовав некогда знакомое тепло, и не удержалась, обернулась. — Спасибо, — кратко произнесла Амели, замерев в нетерпении на реакцию слизеринки. Астория приспустила книгу, открывая свои глаза, а затем и губы, замершие в искренней улыбке. После взгляд цепляется за самую яркую деталь, книгу, но Амели ничего не успела прочитать. — Да, так, не важно, — отмахнулась рукой Астория, отправляя книжку в сумку, дабы побыстрее спрятать, благо Амели не заметила подвоха. — А ты помирилась со своим тайным ухажером? — Почему ты решила, что он мой ухажёр? — Амели всегда удивлялась этому, но одновременно обижалась, вспоминая, как порой реагирует Кайен. — Сердце подсказывает? — Он не мой ухажер. И у нас непонятные отношения, но сейчас мы более благосклонны друг к другу. Ну, а если быть совсем честной, то его отношения ко мне стало немного теплее, — пожимает плечами Амели, вызвав ухмылку на лице Астории. Стоило занятой поднять свои глаза и увидеть эти девичьи губы, сжатые, уголки приподняты. — Знаешь, он делает так постоянно, когда я что-то произношу. Он редко улыбается, чаще держа губы либо в издевательской ухмылке, либо в насмешке. — Это не одно и тоже? — недоумевает Астория, теперь немного скривив губы. — Вот в чем различие, — показала она пальцем на слизеринку, отчего последняя начала негромко смеяться теплым, приятным и заразительным смехом. Держа в другой руке кисть, Амели бросает на нее взгляд и вновь опускает его на листок бумаги, наблюдая за раскрашенными волосами, внезапно осознавая одну мысль. В свой жизни Амели рисовала всех, своих однокурсников, родителей, друзей и даже едва знакомую Асторию, но Кайена появившегося в истории так внезапно ни разу. Точнее никогда по своему желанию, только используя подсознание.       Стоило вспомнить про Кайена, как вернулась головная боль, вспыхнувшая слишком резко, заставляя Амели прижать руку к голове. Однако это не помогло, а кисточка предательские пала на рисунок, расплескав по округе краски. Стоило ей немного отойти, как она вернула все свое внимание обратно к еще не готовому рисунку. Однако это случилось снова через несколько минут. А затем вновь и вновь. — Что с тобой происходит в последнее время? — сложно понять настоящую эмоцию в голосе Астории, особенно, после такого небытия. Поэтому Амели распознала только что-то похожее на испуг и лишь сильнее съежилась в комочек, неуклюже обнимая себя руками, пачкая одежду, отчего Астория скривила губы. — Не могу смотреть на тебя такую.       Она поднимается, следует к своей сумке, доставая оттуда платок, а затем возвращается, а за ней следует изумленный взгляд хаффлпаффки. Астория осторожно склоняется над знакомой, бережно и аккуратно проводя платком по коже, аккуратно убирая все неприятные следы, и пытается улыбнуться. — Спасибо, — шепчет Амели, одарив слизеринку широкой улыбкой и сверкающим взглядом. Маленький жест помогает на время забыться.       И тем не менее Амели все же смотрит на испорченный рисунок. Астория следит за взглядом, но видит перед собой лишь обезображенное собственное лицо, лежащие на нижнем слое. И только Амели могла разобрать смутные образы, запечатленные почти прозрачным слоем краски.       Она сама не понимала и не видела полную картину, но кое-что очень сильно въелось в память.       Поверх лица Астории проявлялось другое. Эти черты оказались ей незнакомыми, излишне острыми и мрачными, но незнакомка казалась ей довольно миловидной и по-своему красивой. Только вот взгляд у нее тяжелый, совершенно не добрый, истощающий мрак, сочившийся даже через бумагу. Чем сильнее она в них вглядывалась, тем сильнее ее разъедало чувство, что она видела похожие черты лица в ком-то. Однако перед глазами будто стояла пелена и догадаться кто это, у нее так и не получилось. В очередной раз подсознание что-то выкидывает без прямой воли волшебницы. Амели не понимала и не знала, что с ней происходит. И даже не хотела знать, только одно желание подселилось в ней, чтобы такого больше никогда не повторялось.       Возможно, если бы рядом появился Кайен, он бы мог что-то разъяснить перепуганной Амели. Однако рядом сидела только Астория, так ничего и не получившая. Ни портрета, ни ответов. Ведь получила сумбурную шутку о переутомлении и быстрый побег. И Амели просто повезло, что Астория отпустила ее, но кое-что осталось.       Рисунок девушки, одновременно являющийся незнакомкой, но со знакомыми чертами лица.

***

      Ночью, пока все люди спят и наслаждаются различными снами, пробуждается нечто другое. В темноте живет то, что так все пытаются скрыть, страстные желания или потаенные страхи. Никто не мог знать содержание снов другого человека, имея возможность только догадываться по выражению лица спящего. Кто-то прямо сейчас приятно жмурился в объятиях любимой девушки, кто-то томно дышал, кто-то вскрикивал от кошмара, а кто-то наслаждался тихой пустотой и блаженно улыбался.       Однако содержания снов одной волшебницы мог узнать кто-то другой. Для Кайена и Амели уже не существовало такого понятия, как уединение, даже ночью. И никто уже не задавался вопросом, кто проникает без воли другого. Единственным важным вопросом, стоящим для обоих волшебников, было то, что может увидеть магический спутник.       Деревья глубоко склонились друг к другу, тем самым заслоняя небо, но настойчивое солнце все равно проникало, не давая тьме сгуститься. Амели бежала, перепрыгивая через высокие препятствия в виде корней. Понять природу животной потребности в беге ей не удалось, ноги сами неслись, а перед глазами только мелькали стволы деревьев и изредка еловые ветки, что больно царапали кожу рук и лица.       Спустя несколько минут долгого бега, дыхание и силы покидали юную Амели. Выносливость подводила волшебницу, а после быстро подвела и внимательность, нога зацепилась за выступающий корень. Земля встретила гостью недружелюбно, расцарапав падением кожу на коленях, локтях и лице. Нужно было время чтобы прийти в себя. Дыхание нормализовалось, ссадины побаливали, но главное наконец-то в голове рассеялся туман, заставлявший нестись вдаль от неизвестной опасности.       Амели вскрикнула, почувствовав боль в руке, но другую, отличную от мелких травм. Требовательную, давящую, потому что кто-то тащил ее наверх и резко прижал к стволу дерева, оставляя на спине через тонкую ткань царапины.       Взгляды сцепились друг с другом в неравной схватке. Кайен с неприкрытой злобой смотрел на испуганную Амели. Она сильнее вжалась в дерево, невзирая на ощутимую боль. Из-за смешавшихся чувств, ей так и не суждено было увидеть, как медленно смягчился взгляд Кайена, чего нельзя было сказать о его хватке. — А ты всегда будешь врываться в мои сны? — недовольно прошипел волшебник, посильнее сжимая плечо невинной девочки, отчего та вскрикнула, и волшебник резко с явным испугом отпустил Амели, уронив на вновь на землю. — Тебе нужно исчезнуть. Это не твой сон. — Тебе тоже нужно проснуться, это кошмар, — Кайен судорожно прикусил губу, оглядываясь по сторонам, пытаясь заметить новые детали. Крепко он обхватил запястья Амели, потянув ее на себя. — Я сказал, проснись! Сейчас же! — раздался его разъярённый крик, только усугубляя ситуацию. Зажмурив глаза Амели правда попыталась проснуться, перевела дыхание, усмирила свой бушующий страх и даже почувствовала тепло, исходящее из женской спальни, но открыв глаза встречалась только с Кайеном. — Проснись же! — Я не могу, — прошептала волшебница, слезы уже потекли по щекам, а Кайен не оставлял попыток разбудить ее. Он толкал ее, щипал, тряс, но девичье тело казалось еще более реальным, чем раньше. — Посмотри на меня, — стоило ей повиноваться, как в голове встал самый первый вопрос, заключающийся в банальном сравнении. А кто сейчас напуган больше и из-за чего? Кайен, или же Амели?       Послышался хруст ветки, приближающиеся шаги, а Кайен устало вздохнул и опустил Амели из крепких тисков, позволяя выбраться и взглянуть чужому ночному кошмару в глаза. Два мужских образа, совершенно неизвестные для Амели, но никак не вызывающие доверия. Только испуганный девичий взгляд намертво приковался к огромному волшебнику, размером со скалу, покрытого шерстью. Слюна капала с клыков, а заостренные когти явно желали побыстрее вонзиться в чью-то плоть.       Появилось дикое желание исчезнуть из этого леса, обратно в теплую постель, но одно не позволяло Амели броситься в бега подальше от двух чудовищ. Это полное осознание, что этот кошмар принадлежит не ей. Она осторожно поднимает свой взгляд на Кайена, резко показавшимся ей не таким уж и большим и взрослым, а скорее трусливым и чем-то похожим на нее.       В голове раздалась резкая сдавливающая боль, уши заложило и все будто опустилось под воду, не давая ничего расслышать. Каждая пульсация лишь заставляла Амели посильнее охватиться за голову, а слезам продолжать капать на холодную почву.       Вспышка света, исходящая от палочки одного из волшебников.       Девичье тело, не взирая на боль оказалось между Кайеном и неизвестным заклятием, попадающим прямо в грудь вскрикнувшей Амели. Ей не повезло, ведь каждой клеточкой тела она прочувствовала мучительную, невыносимую боль, словно кожу, царапают и едят изнутри.       Девичий крик, раздающийся на всю женскую спальню, мог разбудить всех, но вовремя Амели сдавила свои губы обоими руками, пытаясь отдышаться. Все закончилось в один миг, который она даже не смогла осознать. Теплая кровать, абсолютное одиночество, если не считать остальных учениц, не приносило должного успокоения. Появился дикий грызущий страх за Кайена, оставшегося на той поляне. Фантазия напуганной девицы сразу нарисовала картину, как Кайен бы мучился от этого заклинания, поэтому та ни на секунду не усомнилась в правильности своего решения. — Никогда больше так не делай! — мужская рука придавила тело Амели обратно на мягкий матрас, а сам Кайен нависал над ней и тяжело дышал. Темнота не позволяла в красках рассмотреть выражение его лица, а вот он замечательно понимал, как напугана Амели под ним. И далеко не из-за его диких действий, а из-за свойств ночи. Недолго думая Кайен достал свою палочку, произнося заклинание и позволяя свету на кончике палочки осветить часть чужого помещения. — Идиотка. Я же сказал тебе проваливать из этого сна! — Я не могла, — разрыдался осторожный шепотом, мягким прикосновением Амели скинула с себя парня и села на кровати, заламывая пальцы и прикусывая губу. Ей хотелось услышать немного другие слова, больше похожие на благодарность, а не очередное обвинение. — Тебе повезло, что это был обычный кошмар. В реальности ты так же бы защитила меня? — увидев слабый, но уверенный кивок Кайен рассмеялся больше истерично. — У меня уже закончились слова, чтобы описать твою тупость. — Разве ты не сделал бы тоже самое для меня? — на выдохе произносит она, а Кайен задерживает дыхание, пытаясь найти ответ. — Да я бы тобой закрылся, чтобы спасти себя, — прорычал в ответ он, сдавливая волшебную палочку в руках, так что оба услышали треск древесины. Амели прикусила губу и опустила взгляд, пытаясь совладать с наступающими эмоциями. — Что? Будешь снова доказывать мне, что я не такой? Что я на самом деле хороший? Дай угадаю «Кайен, я тебе не верю»? — Нет. Я тебе верю, — честно созналась Амели, не желая смотреть в глаза спутнику, боясь разочаровать его. — Я не верю, что ты плохой. Однако я верю, что ты не защитил бы меня. — Забудем? — резко предложил он, также отворачиваясь и пялясь на что-то в своей комнате, недоступной для глаза Амели. — Как все прошло? — Я ничего не нашел, не смог, — теперь он больше не напоминал разъяренное животное, перед ней вновь обычный парень со своим скверным характером. — Я даже пытался украсть нужные бумаги, но меня заметили. — Я могу чем-то помочь? — встретились два взгляда, впервые похожие друг на друга своей теплотой. — Вообще-то ты могла бы, но разве ты сможешь выбраться из Хогвартса? — представляя себе эту аферу, Амели не могла не вспомнить про родителей, на которых Амбридж определённо спустит весь свой гнев и даже будет права. Однако наблюдая за Кайеном, что с такой надеждой смотрел на нее, она впервые ощущала, насколько нужна другому человеку. Разум говорил ей не поддаваться эмоциям. А сердце кричало об обратном. И тут же в голове возникла волшебная фраза «Если». Если Амбридж узнает, а Амели постарается сделать так, чтобы не узнала. — Я обещала тебе помочь. И я помогу, — теплая рука Амели оказалось поверх плеча парня. — Спасибо, — улыбается Кайен, накрывая пальцы волшебницы своими сверху.       Спустя несколько минут Амели вновь спала мирным сном, не оказавшись ни в каких лесах и не бегая от страшных волшебников. И девичий сон оказался крепим и мирный из-за света, исходящего от волшебной палочки Кайена.

***

      В саду под деревом, скидывающим свою листву, спокойно, чего нельзя сказать про мысли Амели. Все исчезло, страсть, былая храбрость, но не пропало желание помочь у юной Амели, пытающейся понять, как ей поступать дальше. Понимая опасность данного поступка, ей все же хотелось выбраться из Хогвартса тайно и помочь Кайену, это же не являлось преступлением. Однако фантазия рисует в голове картину побега и по спине бегут мурашки, а в голове сразу сотни причин отказать спутнику. Только совесть грызла все внутренние органы и чувства.       Один золотистый лист, больше похожий на произведения искусства медленно опустился на колени Амели, заставляя ее улыбнуться и взять его, чтобы поближе рассмотреть. Насладится красивым видом и немного отдохнуть, ей не дали. — Амели! — послышался такой знакомый и родной юношеский голос, что давно не было слышно. Невилл собственной персоной стоял перед ней и широко улыбался. Хаффлпаффка тут же подскочила на ноги, задорно смеясь, и кинулась с объятиями на лучшего друга, кружась по поляне, собирая на себе недоуменные взгляды. — Ты не представляешь, как я по тебе соскучился, — вместе они плюхаются на холодную землю, Амели поджала под себя ноги и словно маленький ребенок наблюдала за другом. — Я так много хочу тебе рассказать. — Я думаю, ты сможешь мне рассказать это позднее. Скоро каникулы, — пожимает невзначай плечами Амели, но прикусывает губу. Невилл сразу же усмехнулся. — Ты задумалась, чтобы вступить…? — Не успел Невилл договорить, как Амели стала очень быстро махать головой из стороны в сторону. А затем уложила свою голову на плече у гриффиндорца, чем немного смутила его. — Я думаю, тебе бы это было полезно. — О чем разговор? — резко послышался голос Кайена и тут же его образ возник перед парой, но увидеть его могла только Амели, широко улыбнувшаяся его появлению. — Как там поживает моя помощь? — Улыбка тут же померкла. — Невилл, — тихо прошептала Амели, а тот приготовился внимательно слушать её. — Стой? Это Невилл? Невилл Долгопупс? — вопрос прозвучал слишком порывисто, что немного пугало Амели с неким сомнением в глазах кивнула. Взгляд Кайена сразу же изменился, стал более серьезным, а Амели потеряла для него интерес. Только гриффиндорец, ничего не подозревающий во всех смыслах, оставался в мнимом спокойствии. — Как я раньше не понял, — Амели нахмурилась, точно также поступил и Невилл, осторожно оглядываясь по сторонам и остановив взгляд в той точке, где стоял Кайен. Конечно, же гриффиндорец не видел странного Кайена, но по телу все ровно прошли мурашки. — Не обращай внимания. — Тут же спешно добавил Кайен, делая шаг назад. — Ты уже что-то придумала? — Что? Твой призрак ревнует тебя? — на такое смелое заявление Амели лишь рассмеялась, прикрывая рот рукой. Кайен остался недовольным, впрочем, он всегда такой, а вот Невилл наоборот улыбнулся, явно гордясь. — Нет, просто, мне нужно ему помочь, — взгляд лучшего друга переменился. Невилл опасался за Амели. Только не до конца понимал, зря ли. Однако все нутро подсказывало ему, что Кайену нельзя доверять. — В чем же ты должна ему помочь? — А ему какая разница? — начал вновь вскипать Кайен, взмахивая руками. А поэтому Амели шикнула на него, не страшась реакции гриффиндорца. — Ты можешь быстрее разобраться со всем? — Мне нужно выбраться из Хогвартса. Желательно в эти выходные, — Амели попыталась уменьшится, понимая, что нотаций ей не избежать. — В эти выходные же нет посещения в Хогсмид, — Амели неловко кивает, пытаясь улыбнуться, но становится лишь хуже. Невилл тяжко вздыхает, прикрывая глаза. — Ты не хочешь вступить в Отряд, потому что боишься навредить родителям. А ведь там все твои друзья. Но готова сбежать из школы ради неизвестного тебе парня.       Взгляды Амели и Кайена столкнулись. В нем она хотела найти поддержку, но тот лишь безразлично пожал плечами, губами прошептав одно слово «быстрее». Слова лучшего друга очень сильно ранили Амели и заставили задуматься. Хаффлпаффка искренне полагала, что Невилл обиделся, но на самом деле он больше находился в растерянном состоянии и просто пытался вжиться в роль подруги. У него это плохо получалось. — Почему? — Амели издала невнятный звук, быстро переспрашивая его. — Почему ты хочешь ему помочь? — Разве нужны причины, чтобы помогать людям? — пожимает Амели плечами, притягивая Невилла к себе. — Вообще-то нужны. Было бы логично потребовать что-то взамен, — начал болтать на заднем плане Кайен, изредка поглядывая на дружную парочку, постоянно недовольно фыркая. Амели перестала смотреть на него и слушать, обращая все свое внимание на Невилла. Однако Кайен никуда не дел своего пристального взгляда, каждую секунду он судорожно сжимал пальцы, постоянно нервно дергая губами.       Невилл почти сразу же попросил детального рассказа, в который и впала Амели. От него она никогда не желала что-то утаивать, а вспоминая, как плохо приходилось в прошлый раз, навсегда решила больше так не делать. Невилл каждый раз округлял глаза, открывая от удивления рот, все больше убеждаясь, что его подруга должна выгнать вредителя из жизни. — Тебя язык учили держать за зубами? — слышится грубый голос, но встречаться с Кайеном глазами Амели не хотелось. Без его реакций и реплик волшебница понимала, что провинилась, но и оправдываться не хотела.  — Может ты знаешь, кто бы мог помочь? — пытается разговорить Невилла Амели. Рядом с ними слышится радостный смех и громкое резкое похлопывание, что тут же испугало хаффлпаффку, но только не гриффиндорца.       На лужайку выбежали довольные близнецы Уизли, а также их лучший друг, но его имени Амели не знала. Оба друга тут же улыбнулись, наблюдая за тем, как те развлекают волшебным миниатюрным фейерверком детей вокруг. Все искрилось, издавало звуки, но все заглушалось довольными возгласами детей, однако, очень скоро их окружили еще и подростки с курсов постарше, где сильно выделялись волшебницы, наблюдающие за рыжими парнями. Воспоминания Амели сразу же завертелись, а ее щеки густо покраснели, под очередную усмешку Кайена. — Ничего полезного от них не будет, лучше подумай о чем-то более важном, — стоило спутнику произнести эту фразу, как в голове возникли совершенно другие отголоски, связанные с Фредом и Джорджем. Давние слухи, ходившие вокруг этих фигур. — Невилл, — неуверенно позвала она его, пока гриффиндорец заворожено смотрел на старшекурсников. — А ведь Фред и Джордж знают все потаенные ходы школы? — Узнай сама, ты сними, общаешься лучше меня, — пожимает плечами Невилл, чем сильно расстраивает Амели. Если бы Невилл подтвердил догадку, то она бы подошла к ним, но не зная точно, храбрости не хватило.       Амели как раз собиралась подойти, но боковым зрением различает приметное розовое пятно, выбивающиеся из привычного осеннего пейзажа, стремительно надвигающейся на толпу ребят. Амбридж никак не могла увидеть, что в центре круга стояли три конкретных гриффиндорца, обожающих нарушать школьные правила.       Желание помочь друзьям оказалось сильнее инстинкта самосохранения, в который раз. А поэтому почти моментально Амели оказалась перед профессором, преграждая ей дорогу и закрывая своим телом обзор. — Здравствуйте, профессор Амбридж, — очень сильно хаффлпаффка пыталась придать своему голосу естественности, но получилось не до конца. — А я как раз думала идти к Вам. Знаете, мне не очень понятно одно описанное в учебнике заклинание, может вы могли бы помочь? — Если вам не понятно, то перечитайте еще раз. В учебнике все доходчиво объяснено, мисс Урхарт, — Амбридж уже хотела двинуться дальше, а Амели пропустить ее, но здесь встрял Кайен. — Они еще не разошлись. — Там автор как-то неясно выразился. Я никак не понимаю, как должна двигаться палочка, может вы могли бы показать это на примере, — продолжала распинаться Амели, постоянно нервно посматривая на Кайена, а тот в свою очередь наблюдал, как все расходятся, а близнецы прячут всю незаконную для школы атрибутику. В помощники выбился Невилл, что-то им объясняя. — Мисс Урхарт, в учебники даны все необходимые данные, — уже немного грубо проворчала Амбридж, почти не разжимая губ, пытаясь пройти дальше, но Амели шагнула вместе с ней, пытаясь вновь заговорить. — Вы видимо настаиваете? Что ж, я буду ждать вас в своем кабинете в пятницу вечером. Будете при мне читать каждый параграф учебника, может тогда, вы все сможете понять?       Больше у Амели нет возможности удерживать профессора, широко и наигранно улыбнувшись, хаффлпаффка пропускает Амбридж, желая ей вслед хорошего вечера. Ученица не успевает огорчиться по поводу наказания, увидев, что это принесло нужные плоды. Все успели разбежаться, близнецы все спрятали и усердно делали вид, что занимаются с Невиллом травологией, никого даже не смущал тот факт, что Невилл младше их. — Ты умеешь что-нибудь делать хорошо, идиотка? — спрашивает Кайен, разочарованным взглядом наблюдая за удовлетворённой волшебницей, немного крутившейся на месте. — Петь не умеешь. Врёшь тоже плохо. Актриса из тебя на троечку. — Да, я умею варить яды, — Амели демонстрирует Кайену самую искреннюю улыбочку, а тот закатывает глаза и недовольно цокает. — Я ничего не понял в этой ситуации. Не люблю это чувство. Расскажи, — требовательно произносит он, пристально наблюдая за Амели, смутившейся от такого давления и невольно покрасневшей, чем вызывает гнусную усмешку — Женщина, с которой я разговаривала это Долорес Амбридж, все ученики ее ненавидят, — смело заявляет Амели, а затем слышит недоверчивое фырчанье со стороны волшебника. — Только не ты, ты же у нас самая добрая умница, — раньше ей бы понравились такие слова в свой адрес, они приятные, но из уст Кайена звучали как едкая усмешка. Амели так и не поняла, унижает ли ее в очередной раз Кайен или просто пытается сделать комплимент. — Я не люблю ее, но и не ненавижу. Пытаюсь соблюдать нейтралитет. — Надо же, не знал, что ты умеешь, — протягивает Кайен уже точно насмехаясь над бедной волшебницей, заметив ее обиженный взгляд тут же принимает невозмутимый вид, проводя подушечкой пальцев по губам. — Виноват. Молчу. — Она прислана из министерства. Знаешь, наша школа, правда, не самое безопасное место, поэтому попытки министерства сделать школу более безопасной, неплохи. Однако они используют слишком радикальные методы. Никакого волшебства вне школы, да и в самой школе тоже, — увидев вопросительный взгляд Кайена, голосивший, что ее шуточки он не понимает, Амели виновато улыбнувшись и вздохнув, продолжила. — Она преподаватель защиты от темных искусств. Угадай, что мы делаем на её занятиях? — Даже не могу представить, надеюсь, увлекаетесь поджиганием или танцами обнаженными, — пожимает плечами Кайен. — Я уже даже на такое согласна. Мы читаем учебник и ничего более, нам даже запрещено палочку положить на парту, — эмоциональный возглас мог бы привлечь внимание, а поэтому Кайен осторожно кладет ладонь на губы Амели, начиная зло на нее шипеть. Аккуратно скинув с себя руку, Амели продолжила. — Прекрати разговаривать со мной на змеином. — Поверь, я еще не начинал. Значит, просто читаете. А я думаю, почему она так напомнила злобную и ворчливую библиотекаршу? — Кайен находится в слишком хорошем расположении духа, постоянно гримасничая, источая иронию и сарказм. Вновь встретившись взглядами, оба волшебника едва заметно улыбаются друг другу. — Библиотекарша? Да это оскорбление для бедных библиотекарш, — фыркает Амели, переводя взгляд на пробегающую мимо Амбридж, резко замолкая и приветливо ей улыбаясь. Кайен в изумлении уставляется на Амели, делая к ней шаг и недовольно помотав головой. — Это моя фраза, — шутливо угрожая произносит он, кулачком ударяя ей по плечу, в этот раз почти не прикасаясь к ней, боясь переборщить. — Поделишься, — показывав ему язык, Амели тут же стыдливо отворачивается, в надежде, что никто этого не увидит. — Из-за Амбридж мы ничего не знаем. Уже скоро первые каникулы, но я не выучила ни одного нового заклинания. Поэтому Гарри Поттер создал кружок, естественно он запретный и опасный, на гриффиндоре не бывает по-другому. А я туда не пошла. — Из-за родителей, — понимающе продолжил Кайен, а затем Амели согласно кивнула, но без должного энтузиазма. В последнее время в ней боролись слишком много эмоций, удержать которые от обнаружения уже нельзя. — Я теперь понимаю твоего друга. Ты не пошла в кружок из-за страха, но с удовольствием сбежишь со мной, грубияном, невежей, опасной личностью, но зато каким красавчиком. — А кто сказал, что с удовольствием? — услышав эту фразу, Кайен прикоснулся к своей груди, имитируя боль. Делал он это с огромным усердием, постоянно постанывая, жалобно вздыхая, качаясь на ногах и постоянно причитая и гримасничая. Картина ужасно забавная, отчего Амели не удержалась и рассмеялась. — Кто у нас здесь смеется, посмотри Джордж, это же наша очаровательная Амели, — слышится знакомый голос, а затем Амели испуганно дергается, а наступает очередь смеяться рыжим близнецам, а также стоящему рядом Кайену. — Кто-то смеялся? Слышу только твой конский смех, — обратившись к Фреду, его брат поддевает его локтем. Сразу же к Амели подходит обеспокоенный Невилл. — Она ничего тебе не сделала? — У меня будет наказание. Сказал, что я буду читать строки учебника вслух, — пожимает плечами Амели, только сейчас осознав ужас этого события. Амбридж могла придумать за это время что-то и более коварное. По спине прошлись мурашки, в голове вспоминались неприятные сцены, ведь слухи распускались по школе среди учеников со скорость света. Еще немного и волшебница бы совсем погрязла, а дальше бы расплакалась и сбежала бы в свою комнату, но теплая ладонь мигом опустилась ей на плечо. Изумленно повернувшись, Амели встречается взглядом с Фредом, эмоции которого в данный момент понять невозможно. — Ты профессорская дочка. Она тебе ничего не сделает, — попытался успокоить он ее, а она согласно кивнула. — Может она заставит тебя убираться? — шутит второй близнец. — Может, правда повезет, и она заставит меня зачитаться до смерти? — пожимает плечами Амели, а Фред, услышав такое, одобрительно закивал головой, никуда не убирая руку. — Мы тебе должны, — заявляет Уизли, а Амели удивленно округляет глаза и уже желает противиться. — Это шанс, — зашептал Кайен ей на ухо, подобно демону искусителю. — Да, иначе бы она отобрала у нас всю продукцию, — продолжает за братом Джордж, а голова Амели начинает скакать как волчок. — А это у нас уже сделала Гермиона. — Поэтому попроси что хочешь. — Ты и так заслужила всего. Спасаешь не только нашу продукцию, но и нас самих. — Вы можете вывезти меня из школы в эти выходные? — стыдливым шепотом произносит Амели, ей слишком неловко просить что-то подобное за обычную помощь. Однако в любом случае, она бы обратилась к ним. — Так, так, так, — в шутливом осуждающем тоне пропел проказник, переглядываясь со своим братом, довольно и широко улыбающимся. — Ответственно заявляю… — Плохое начало, учитывая наш характер… — Шутливо заявляю, что Дред и Фордж помогут тебе.