***
На поверхности было далеко не так красочно, и всё же, телепортировавшись в родной Сэнкчуари-Хиллз, Нора увидела, что в её клуб тянутся люди и о чём-то оживлённо разговаривают. Неужели, у Пайпер получилось? Газета и радиовещание сделали своё дело. Люди улыбались, дарили друг другу всякие мелочи, будь то коробка патронов или свежий мутафрукт, перевязанный ленточкой. Но это были подарки, само наличие которых было удивительным явлением в мире, где жизненно необходимо думать о себе. А подарки в Рождество пахнут и выглядят по-особенному. Каких только сокровищ не найдешь в руинах старого мира! Люди находили их. Нора не просила, не намекала, но они видели это правильным. Так в руках оказался старинный кулон, золотые наручные часы, серебряное колечко с крохотным бриллиантом, что-то из одежды. Нору оглушило внимание. — Здравствуйте, мисс, — окликнул детский голос. Это был Билли, маленький гуль, которого Нора запомнила, как «мальчика из холодильника». Подумать страшно, чего ему стоило открыть дверцу, вылезти в разрушенный до основания мир, заговорить с ней однажды. Слепо поверить первой встречной, попросить о помощи. А если бы на её месте оказался рейдер? Позади мальчика стояли его родители. — С Рождеством, мисс, — прохрипел мистер Пибоди, протягивая баночку варенья из смоляники. — Чем можем… Нора вежливо поблагодарила, не раздумывая отдав гулям пару свертков с одеждой, а мальчику игрушечного инопланетянина. — Для вас это обычное дело, но я не перестану до самой смерти благодарить за то, что вернули нам сына, — добавила миссис Пибоди. — Это огромное счастье. Я знаю, — горло Норы знакомо сжало в невидимые тиски. — Пережить такое вместе… ваш пример помогает поверить в справедливость. Она говорила, а в голове снова разрывались бомбы. Ещё минуту назад малыш Билли с ребятишками и подругой Синди играли с брошенными холодильниками. Когда земля затряслась под ногами, Билли залез внутрь одного из них. Дверь завалило, но мальчик выжил, пусть и получил мощную дозу радиации. Все последующие двести десять лет он не пил воды и ничего не ел. Боялся звать на помощь, но звал, и Нора услышала. Он просил помочь найти родителей, а у неё не хватило духу сказать, что они мертвы. А вдруг нет? Ей уже встречались десятки разумных гулей на пути. Уйти далеко не вышло. Их нагнал Стрелок по имени Патрон и потребовал отдать мальчика вместе с семьёй ему. Рабство… даже атомные бомбы не уничтожили эту дрянь. В тот день Нора приказала себе пленных не брать. Стрелков никогда не щадила, и это было взаимно. Она успела забыть: однажды её отыскали двое — отомстить за «близкого друга», но тоже нашли смерть. Маккриди говорил, что Стрелки при любом раскладе не «слезли бы со следа». — На пару слов, мистер Пибоди, — сморгнула воспоминания Нора и отвела отца семейства в сторону. Вытащила из аптечки три ампулы с прозрачной жидкостью. — Вам необходимо принять это. Пибоди насторожился. — Понимаю, время неподходящее, но от этого зависят ваши жизни и не только ваши. У меня есть сведения, что разумным гулям грозит одичание. Вы можете не чувствовать, но риски растут с каждым днем. Сперва вы забудете друг друга, а потом пойдёте искать то, чего больше не будет у вас. — Живые ткани гладкокожиков. В том числе мозги. Нора обернулась. Голос принадлежал Освальду. Он прислонился к дверному косяку и хитро улыбался ей. — Я свидетель. Эта штука работает. Мистер Пибоди взволнованно повертел в ладони ампулу. — Это… это же… бесценный подарок, мисс! Если вы дадите мне ещё, я передам вакцину знакомым. — Хорошо, — засмущалась Нора. — Благодарю. — Это мы вас благодарим! — он подозвал жену с сыном и начал торопливо рассказывать. — Не меня. Я не учёный и не вакцинолог. Протесты гулей не интересовали. — Спасибо, мисс, — Билли крепко прижался к ней. Нора ахнула и закрыла лицо руками. Эмоции душили, эмоций было слишком много, а сколько ещё таких будет. Шон… какое несчастье, что он не увидит. — Нечего смущать девушку, — мягко произнёс Освальд. — Хочешь фокус? Он встал на колено, поводил ладонями над головой Билли, потом хлопнул в ладоши и показал довоенную бейсбольную карточку с автографом всеми любимого когда-то спортсмена. Он подмигивал, если наклонить изображение. — Я мечтал о такой! Как вы узнали? — Я много чего знаю. Освальд положил карточку Билли в нагрудный карман. — Он — волшебник, — произнесла Нора и, встретившись с ним взглядом, ощутила новую волну дрожи. — Великий волшебник страны Оз.***
Время действительно будто остановилось, давая насладиться каждым мгновением, каждой встречей. Пайпер колдовала на кухне над институтской едой и, не умолкая, расспрашивала о том, чем она отличается от довоенной. Нора отвечала с видом знатока, правда, к удивлению, сама разницы почти не замечала. Может быть, она зря сомневалась, что прошлое нельзя вернуть. Да и зачем возвращать, если можно лучше? В раздумьях, подёрнутых шутками Пайпер и голосом Магнолии, которая вовсю осваивала клубную сцену, Нора не сразу заметила нового гостя. Юноша с чубом на каштановой голове, с карими осоловелыми глазами и в бежевом пыльнике топтался на пороге и всё время озирался. Было заметно: парень часто кусал губы. — Вы кого-то ищете? — спросила Нора. — Да. То есть… Простите, мисс, я здесь впервые. Я — Дункан. Дункан Маккриди.