Волшебный магазинчик у Тейлор

      Это было в высшей степени странно.       Словно слово, вертящееся на языке – отчаянно скребущееся через чердак мыслей, но так и не дошедшее до сознания. Что это было? Птица, но какая? Соловей? Снегирь? Воробей? И в попытках вспомнить ты лишь сильнее морщишь лоб, массируя виски.       Все без толку, результат не появляется, а времени все меньше, и вот… внезапно ты вспоминаешь. Вспоминаешь слово, которое столь неудачно и в столь неподходящий момент вылетело из головы – кавказская овчарка.       Ты думал, что тебе нужна птица, что это ее вида, но оказывается все это время ты вспоминал слова не на ту букву, не из той категории, и просто недоумеваешь – причем здесь вообще птицы, если глядя на собаку ты пытался вспомнить ее породу. Все, кажется, настолько очевидно и нелепо, что просто диву даешься – как ты сразу не сообразил, что это кавказская овчарка.       Вся разница между забытым словом и моей ситуацией в том – что я не вспомнила. Не вспоминается. Оно не приходит.       Я все еще здесь – хорошо освещенная комната, скорее даже небольшое помещение, нежели комната, в смысле – в жилом доме. Вы можете встретить подобное в любом городе мира – стены бежевого цвета с оттенком розового, белый потолок с которого теплым светом изливаются плоские светильники. Знаете, такие же, как и в школах – плоские прямоугольники с решетками, за которыми угадываются длинные круглые трубки света. Под ногами поскрипывал видавший Многое коричневый линолеум, с типичным узором из пересекающихся прямых и закругленных линий.       Ничего не обычного – даже ряды витрин на небольших постаментах, манекены вдоль стен – обычный магазин с прилавком и кассой. За исключением меня.       Тейлор Энн Хеберт. 15 лет. Броктон-бей. Только отец. Умерла три дня назад.       

***

      Самым противным было даже не воспоминания о том, как именно я умерла. Отвратительный вязкий ком подступил к горлу лишь при фантомных ощущениях о невозможности вдохнуть и горящих легких, заполненных чем-то омерзительным. Самым омерзительным было даже не это, а то что сам факт смерти – не вызвал ничего.       Я знаю, что должна быть в ужасе. Переживать о том, что умерла, страдать от непонимания – я это я, или это клон который думает что он это Тейлор Хеберт. Было ли что-то после смерти? Я была в раю или в аду? Или в чистилище? Или только пустота и тьма? Почему я ничего не помню?       И ничего. Разве это нормально? Я ничего из этого не чувствую, ни страха, ни переживаний, ни ужаса… ну было и было. Ну, умерла и умерла, проснулась непонятно где. С кем не бывает?       Пожалуй, следующим странным событием оказалось то, что я не могу выйти. Я физически не могу выйти из этого магазина. Это именно то к чему я вела – вы пытаетесь вспомнить слово, но не можете. Я пытаюсь выйти, и не могу. Просто не могу. Это все равно, что взять и полететь. Вы пробовали подпрыгнуть и полететь? Просто взять, и полететь, потому что вам хочется, и вы можете? Конечно, такого не случается, если вы конечно не Александрия, Эйдолон или еще кто-то с неимоверно, неадекватно сильным набором сил. Вы не полетите, если подпрыгните. Вы не можете подойти к стене, а потом, наплевав на гравитацию продолжить идти. По стене. Неа. Это так не работает.       И я не могу выйти из магазина, как не могу отрастить третью руку лишь с силой воли, или полететь, или ходить по стенам. Вне человеческих возможностей – вне моих возможностей.       

«Диньк-диньк-диньк»

      Звякнувший колокольчик напомнил о самом главном и заставил отвлечься от бессмысленных размышлений как все до этого дошло.       А еще я продавец в этом магазине, заебись, да?       - Добрый день, приветствую вас в «Волшебном магазинчике у Тейлор», чем могу помочь?