Лабиринты ветвей, как щупальцы, Темнота стремится забрать тебя, Но она, покуда, не знает, Что я тебя не отдам.
Более всего на свете прокуратор ненавидел запах розового масла, и все теперь предвещало нехороший день, так как запах этот начал преследовать прокуратора с рассвета. О боги, боги, за что вы наказываете меня?* Проснувшись, Грейнджер огляделась по сторонам: ее черные вещи все так же валялись на полу, следы от грязной обуви виднелись по всей квартире. Закутавшись в одеяло, Гермиона подобрала свою одежду и с интересом ее рассматривала. Она определенно когда-то была мужской и лишь подверглась трансфигурации касаемо размера. Однако это открытие нисколько ее не обрадовало. Записка, оставленная ей, также была написана от мужского имени, и, если отбросить предположение, что писала ее женщина, которая хотела, чтобы подумали на мужчину, получалось что все три-четыре месяца амнезии с ней рядом находился именно мужчина. - И кто мог носить такие кеды? - споросила Гермиона саму себя, вертя в руках вансы.** Вещи были не из дешевых, а это означало, что либо а) они вместе с "напарником" кого-то грабили в метро и в подворотнях, либо б) ее "напарник" был человеком, принадлежащим к среднему классу. Что касается магии, то Грейнджер не была уверена, являлся ли тот человек, которого она ищет, магом. Девушка думала, что ситуация, при которой она внезапно показала свое владение магией, (например, с той же трансфигурацией вещи), вполне могла повлечь отказ "напарника" и дальше быть с ней, и последующее оставление ее рядом со входом в больницу. Пройдя на кухню, Гермиона с удивлением посмотрела на подоконник. В углу стоял открытый флакон с розовым маслом. Вся кухня, казалось, была пропитана этой эфирной жидкостью, источала запах маслянистой субстанции от пола и до потолка кухни, но не выходила за ее пределы. Грейнджер начало мутить. Закрыв рот руками, она стремглав бросилась в ванную комнату, где ее ждал еще один сюрприз. На одной из полок, которые обычно прибиваются для разнообразных баночек, скляночек, флакончиков со всякой парфюмерией, лежало письмо с пометкой "От Гарри". Гермиона быстро надорвала конверт и начала читать: "Черт тебя возьми, Грейнджер! Где ты пропадаешь? Не прошло и полугода после последней битвы, а ты уже отправилась в эту чертову австралийскую пустошь! Скажи мне, зачем тебя туда понесло? Да еще и адреса не оставила! Ответь сразу же, как это прочтешь, я очень волнуюсь. P.S. Соболезную потере. Твои родители воспитали отличную дочь.Гарри, 27 ноября.
Гермиона тут же оделась, наскоро заплела волосы и аппарировала в Нору. Из нее найти Поттера было гораздо проще. Дом семейства Уизли встретил ее, как и обычно, приветливо. Никакой свадьбы между Роном и Гермионой так и не произошло, но это не помешало сохранить теплые дружеские отношения между всеми членами семьи Уизли и самой Грейнджер. - Гермиона, милая, какими судьбами? - Молли взмахнула руками и бросилась обниматься к еле стоящей на ногах Гермионе. - Ты совсем слабенькая. И загара никакого! В Австралии все время лил дождь? - Да. - Мальчики все на работе. Джинни у Гарри помогает с ремонтом. Они переехали в дом Сириуса. - Мне и нужен Гарри. Письмо... - У него был твой австралийский адрес? Ах, какой он негодяй! Проходи, проходи, воспользуешься нашим камином. Ты в свою еще не провела? Говорят, хотят выпустить закон, запрещающий свободную аппарацию, вот все и закупаются. Цены ужасно взлетели, но нащему Золотому Трио это по карману, не так ли? - Уизли потрепала девушку по щеке. - Нет, я еще не провела. Кинув летучего пороха и крикнув "Площадь Гриммо, двенадцать!", Грейнджер перенеслась в этот старый дом, который напоминал ей о многом из ее прошлой жизни. Однако теперь его было не узнать. Повсюду висели клочки оторванных обоев, в воздухе витал запах извести, а под ногами в беспорядке лежали различные инструменты. С кухни послышался смех Джинни, и Грейнджер направилась туда. - Гермиона! Гарри бросился к девушке. - Тебя не было почти год! Ни слуху ни духу! - Правда? - Что значит "правда"? Грейнджер устало опустилась на стул. - Я была в больнице. - Когда?! - Недавно. - У тебя простуда, да? Сварила бы бодроперцовое зелье. Грейнджер непонимающе уставилась на Поттера и на молчавшую все это время Джинни. - Он просто забывает, что ты к зельям после битвы близко не подходишь, - сказала юная Уизли и положила Гермионе руку на плечо. Гарри ударил себя по лбу. - Герм, прости! У нас есть. Я сейчас принесу, да и чайник уже вскипел. Выпейте чаю! - крикнул Поттер, уже выходя из кухни. Джинни села напротив Грейнджер. - Как ты? - Такое ощущение, что я выпила напиток живой смерти, при этом в тысячу раз превысив допустимую норму, и осталась жива. - Ты же не работать уехала в Австралию, да? Всего через две недели после похорон.. - Мне надо было похоронить родителей без всей этой шумихи вокруг моей персоны! - Гермионы резко поднялась на ноги. - Меня достало Министерство Магии! Меня достали их подачки! "Мисс Грейнджер, мы обязательно оплатим расходы на перевоз тел из Австралии к нам." Кто их просит, Джинни?! Кто их просит?! Просила пересмотреть дело Снейпа - так нет же! А Малфои разгуливают на свободе - это у них только так! - Гермиона, но его же фактически оправдали. Что еще нужно мертвому? - Мертвому?! Гермиона тихо сползла на пол. - Да... Мертвому, мертвому, мертвому... В это время на кухню зашел Поттер, неся в руках бодроперцовое зелье. - Джинни? - вопросительно посмотрел Гарри на свою девушку. - У нее какая-то просто навязчивая идея облагородить все поступки этого зельевара. Прямо как у тебя! Гарри тяжело вздохнул и сел на пол рядом с Гермионой, взяв ее за руку. - Послушай, года через два в Министерстве поймут, что были не правы, и Снейпа полностью оправдают. Может быть найдутся наследники, и его большой лабораторией сможет хоть кто-нибудь воспользоваться. - А если он жив, Гарри? Что если мы оставили его умирать в том грязном и холодном месте, а он все же выжил? Мы же струсили, понимаешь, струсили! Нам нужны были великие победы, нам некогда было разбираться в чьих-либо поступках! Ты ему кричал Гарри, что он трус, а сами... Сами... - Успокойся. Возьми чашку и послушай. Снейп мертв. Дамблдор мертв. Волан де Морт мертв. А мы живы и мы не струсили. Наши действия оправданы той ситуацией, что тогда сложилась. Гермиона выпила чай с добавленным в него бодроперцовым зельем и подошла к камину. - Я пойду. Три часа видеть, как из моих ушей валит дым, даже вам не под силу. На Лондон опять опустилась темнота. Если бы не рев воды, если бы не удары грома, которые, казалось, грозили расплющить крышу дворца, если бы не стук града, молотившего по ступеням балкона, можно было бы расслышать, что прокуратор что-то бормочет, разговаривая сам с собой. И если бы нестойкое трепетание небесного огня превратилось бы в постоянный свет, наблюдатель мог бы видеть, что лицо прокуратора с воспаленными последними бессонницами и вином глазами выражает нетерпение, что прокуратор не только глядит на две белые розы, утонувшие в красной луже, но постоянно поворачивает лицо к саду навстречу водяной пыли и песку, что он кого-то ждет, нетерпеливо ждет. * * - Михаил Булгаков, "Мастер и Маргарита" ** - кеды фирмы Vans