По обе стороны

      Языки пламени, испуская тонкие завитки дыма и постепенно исчезая у самого потолка, плясали на сухих поленьях. Над огнём висел котелок, в котором что-то варилось — похожее на похлёбку, но судя по запаху, совсем без мяса. Очаг достаточно освещал укромное жилище, давая помимо тепла, некоторое ощущение безопасности. Расставленные на столе свечи заливали светом лица двух новоиспечённых приятелей, которые с предвкушением ожидали ужина, гипнотизируя булькающий котёл.       Отпив ещё немного из деревянной кружки, девушка расслабленно откинулась всем телом на спинку стула. Её взгляд бесцельно заскользил по потолку и по гирляндам из засушенных пучков травы. Картинка перед глазами начала медленно расплываться, и Анне казалось, что ещё немного, и она уснёт прямо здесь. Где-то неподалёку от неё, словно сквозь туман, прозвучало недовольное ворчание барсука:       — Ох-ох, снова буря ни на шутку разбушевалась... — послышался глухой стук о поверхность стола. Нарниец тяжело выдохнул. — Нос за порог не высунешь!       Боковым зрением девушка заметила, как Виноед медленно поднялся со стула, прихватив половник, и направился к очагу. На полпути, он вдруг резко развернулся и обратился к гостье:       — Если голова кружится, может, приляжешь? — виновато опустив глаза, предложил барсук. Он оглядел девушку, а после сокрушённо опустил голову и тихо добавил. — Надо было хорошенько подумать, прежде чем предлагать тебе выпить...       — Успокойся, прошу тебя, Виноед. Со мной всё в порядке. — натянуто пропела Анна, переведя взгляд на нарнийца. — По правде говоря, я никогда не чувствовала себя настолько спокойной, как сейчас.       Выпрямив спину, она широко улыбнулась и, оттолкнувшись руками от сидения, поднялась на ноги. Вскоре поравнявшись с барсуком, Анна, без лишних слов, забрала из его лапы половник.       — Ты и так слишком много для меня сделал. — произнесла девушка в ответ на недоумённый взгляд нарнийца. — Позволь, и мне тебе помочь. Хотя бы, в этом.       Не дождавшись ответной реплики, девушка обошла нарнийца сбоку и устремилась к очагу. Наклонившись над булькающим котлом, Анна принялась вдумчиво помешивать похлёбку, невольно щурясь от горячего пара. Виноед устало выдохнул, окончательно сдавшись, и уселся за стол. Подперев лапой подбородок, он украдкой посмотрел на девчонку. Худо бедный плащ юной гостьи, что скромно расположился на вешалке, более не скрывал её худощавой фигуры. Острые плечи выпирали из-под ткани потрёпанной тёмной рубахи, того гляди, дотронешься — порежешься ненароком.       Переведя стыдливый взор на поверхность стола, барсук серьёзно задумался, как деликатнее можно подступиться к гостье, дабы она поведала ему настоящую причину собственного бегства от чего-то. Или, скорее, от кого-то. В голове появился лишь один из всех возможных вариантов развития событий. Но, к сожалению, даже такой весьма ожидаемый исход не привносил должной ясности. Неужели Колдунья решила перейти все дозволенные ей границы?       — Не подскажешь, где у тебя тарелки хранятся? — голос девушки выдернул барсука из раздумий. Он замотал головой, пытаясь сбросить внезапное наваждение, а после чего, как ни в чём не бывало, повернулся к девушке, стараясь воссоздать непринуждённый вид.       — Да-да, тарелки лежат в шкафчике справа. — Виноед вытянул лапу, указывая когтем на нужный шкаф. Девчонка отложила в сторонку половник и направилась в указанном направлении. Выудив с полки пару глубоких тарелок, Анна подбежала к котлу, чуть было не споткнувшись на ровном месте, от чего непроизвольно хмыкнула себе под нос.       — Всё-таки, ты был прав. — Анна вслух подтвердила недавние опасения нарнийца насчёт алкоголя, замерев над котлом. — Похоже, стоило бы немного поубавить пыл.       Она дважды зачерпнула похлёбки и, развернувшись, подошла к столу, поставив тарелки на деревянную поверхность. Неловкая улыбка так и не сходила с её лица, когда она опустилась на стул. Барсук начинал понемногу нервничать. Тот злосчастный вопрос, касаемый его гостьи, не желал выходить из головы. Находясь пару-тройку часов у него в гостях, юная беглянка заметно расслабилась, стала заметно чаще улыбаться. Кажется, девушка постепенно забывала то, что с ней произошло. Или же, отчаянно притворялась, что не помнит, что было днём. Виноеду ни в коем случае не хотелось портить ей настроение, поэтому он ухватил ложку и как можно спокойнее произнёс, дабы не сломать построенную иллюзию спокойствия:       — Ну-ну, что ж. Приятного аппетита!       — Да, точно! Приятного аппетита! — опомнилась Анна и, неряшливо заправив волосы за уши, чтобы они ненароком не угодили в похлёбку, потянулась за столовыми приборами.       В комнате воцарилась тишина, изредка прерываемая постукиванием ложек о тарелки. Миссис Певенси стояла напротив обеденного стола, облокотившись о кухонную тумбу. Казалось, что она не спала вовсе прошлой ночью. Тёмные круги под глазами и покрасневшие веки свидетельствовали этому. Измождённый взгляд Хелен пробежался по фигурам детей, что безмолвно завтракали. За всё время после пробуждения в бомбоубежище и после того, как они переместились в дом, они обмолвились между собой лишь парой слов. И мать семейства ни в коем случае не винила их за это. Напротив, Хелен самой сложно было сказать хоть что-то из-за горького комка, застрявшего в горле.       По большей части, семья распределила обязанности перед вынужденным отъездом между собой самостоятельно. Очевидно, чтобы дать возможность матери немного отдохнуть и прийти в себя. Сьюзен взяла на себя задание собрать необходимые вещи. Она подсчитала, что ей, сестре и братьям, в принципе, хватит одного чемодана на каждого, а также сумки, на случай, если они будут вынуждены задержаться и поступать на обучение. На её решение, Эдмунд недовольно проворчал и ушёл в спальню мальчиков со словами, что ему не нужна помощь сестры, на что Сью лишь устало покачала головой, защёлкивая замок на чемодане Люси. Питер, тем временем, помогал с уборкой дома. Поначалу, он хотел попросить младшего брата помочь ему, когда он наконец-то соберёт свои вещи в комнате, но так и не дождавшись Эда, юноша принялся за уборку в одиночку. Люси перебирала свои игрушки на полке, приводя их в порядок. Периодически она оборачивалась через плечо, бросая грустный взгляд на круглые часы на стене, мысленно отсчитывая, сколько осталось времени до того, как они покинут стены родного дома. Каждый раз, как её глаза задерживались на стрелках часов, Люси пыталась не разреветься. Она отчаянно сжимала пальцами плюшевого зайца и сильно зажмуривалась, когда ощущение неизбежного накатывало на неё. Несмотря на её столь юный возраст, она старательно сдерживала поток слёз, руководствуясь примером в лице собственной матери.       Миссис Певенси забрала пустые тарелки со стола, положила их в раковину и повернулась к детям:       — Так, хорошо. — на выдохе произнесла Хелен. Она потёрла пальцами переносицу, превозмогая сонливость,  а затем взглянула на старшую дочь. — Всё необходимое собрали?       — Да, мам. — Сьюзен кратко посмотрела на мать, смаргивая непрошенные слёзы. Только не перед Люси. — Я поставила чемоданы у выхода.       — Умница. — Хелен еле заметно улыбнулась, после чего обратилась уже ко всем детям. — Можете начинать потихоньку одеваться. А я тем временем приведу себя в должный вид.       На этих словах, миссис Певенси, покинула кухню и скрылась в коридоре, направляясь в ванную комнату. Сью первой вышла из-за стола. Поправив лёгким движением руки подол клетчатой юбки, она осторожно накрыла ладонью плечо младшей сестры, увлекая её за собой. Следом за ними поднялся Питер. Задвинув стул, он поднял глаза на младшего брата:       — Пойдём, Эд. Нам нужно идти. — Питер хотел было коснуться до руки брата, но тот резко дёрнулся в сторону.       — Иди. Я подойду чуть позже. — огрызнулся Эдмунд, не поднимая головы. На что, старший брат закатил глаза и, развернувшись, направился к девочкам.       Как только Питер скрылся за поворотом, Эд поднял голову. Его опустошённый взгляд прошёлся по всей кухне, на мгновение останавливаясь на предметах кухонного быта, старенькому шкафчику, в котором лежала посуда, на горшках с цветами, что уютно расположились на подоконнике. Мальчишка поднялся и неторопливо подошёл к окну. Прильнув к раме, он сощурился, рассматривая родные улицы, дома соседей, которым так же как и всему здешнему поселению пришлось пережить ужасную ночь. Мечась взглядом от дома к дому, Эдмунд старался до мельчайших подробностей закрепить в памяти окрестности. В какой-то момент, парнишка даже поймал себя на мысли, что возможно, они никогда больше не вернутся домой.       За спиной послышались тихие шаги, и Эд в ту же секунду обернулся, наткнувшись глазами на Люси, застывшую у порога. Девочка уже была полностью одета. Переминаясь с ноги на ногу, она, более не в силах выдержать нахмуренный взгляд брата, тихонько пролепетала:       — Все уже оделись, Эдмунд. И мама тоже. — малышка шмыгнула носом. — Ты идёшь?       — Сейчас приду. — кратко выпалил Эд и вновь повернулся к окну. Как только шаги позади него стихли, паренёк тяжело выдохнул, опустив голову, и накрыл край подоконника ладонью, несильно сжав. Его не отпускало ощущение, словно это последний раз, когда он находится в стенах своего дома. И, ко всеобщему сожалению, мальчишка не мог ничего с этим поделать. Оставалось лишь молча повиноваться воле судьбы и двинуться по неизвестному пути со своими сёстрами и братом. Но как же папа? Что будет с ним? Противясь собственному страху, Эдмунд поднял глаза, чтобы напоследок посмотреть сквозь мутное стекло чудом уцелевшего окна и, резко оттолкнувшись от подоконника, рванул в прихожую, на ходу захлопывая дверь.       — Мне показалось или кто-то стучал? — проговорила шёпотом девушка. Она рефлекторно вжалась в спинку стула, с опаской косясь на дверь. Ложка, что она ранее держала в руке, упала на пол, оглашая жилище глухим стуком. Барсук замер на месте, медленно переведя глаза в сторону порога, и прислушался. За стенами норы не доходило ни звука. Даже буря, казалась, окончательно утихла. Поудобнее усевшись на стуле, Виноед лениво зевнул и промямлил:       — Очевидно, это ветка с дерева упала. Иначе я не знаю, как объяснить. Я больше ничего не слышу.       Как только барсук закончил последнюю фразу, снова послышался стук. На этот раз, его невозможно было спутать с чем-то ещё. Это определённо были удары в дверь. Не помня себя от страха, Анна тут же сползла под стол.       — Что это ты удумала? — Виноед заглянул под скатерть.       — А... Да так, ложку искала. — глухо пробурчала Анна. Вскоре показалась белокурая макушка, а после из-под стола вытянулась рука, с зажатым в ней столовым прибором.       — Так-так, ладненько. У меня есть идея. — оживился нарниец, то и дело поглядывая на дверь. — Иди в погреб и спрячься там. Я позову тебя, когда выяснится, что опасности нет.       Не давая девушке и слова вставить, он помог ей подняться и проводил её до соседней комнаты. Стараясь не издавать лишнего шума, он аккуратно откинул крышку погреба и указал когтем в темноту:       — Придётся посидеть здесь без света. Будет меньше подозрений. Я так думаю...       — А как же ты? — Анна обеспокоено уставилась на барсука.       — За меня не волнуйся. В любом случае... Хватит Колдунье помыкать тобой! Ну, если это она явилась...       — Вряд ли бы она так деликатно стучалась в дверь. — пролепетала девушка, опасливо заглядывая в тёмный проход. Снова послышался стук, на этот раз громче обычного, от чего оба очевидца, не сговариваясь, вздрогнули.       — Так-так, полезай в погреб и не спорь! — нарниец легко подтолкнул Анну к лестнице. Как только девушка оказалась внизу, барсук тихонько опустил крышку люка и, припав к щели между досками, добавил второпях:       — И чтобы ни звука, хорошо?       Девушка молча кивнула. Виноед подскочил на ноги и мелким шагом направился в главную комнату. Быстренько убрав посуду со стола и спрятав её за ящиками, нарниец подошёл к двери. По ту сторону послышалась какая-то возня, от чего барсук нервно сглотнул и дрожащей лапой ухватился за засов, медленно поднимая его. Зажмурившись изо всех сил, он распахнул дверь. По носу ударил морозный ветер, а затем прозвучало недовольное ворчание напротив:       — Что с тобой? Почему дверь не открываешь?       Барсук распахнул глаза, встречаясь с недовольным Бобром лицом к лицу. У него будто камень с плеч упал в тот момент. Деловито нахмурившись, Виноед предпринял попытку как можно осторожнее обыграть эту дурацкую ситуацию:       — Так, буря бушевала не так давно. Я думал ты не явишься, поэтому особо и не ждал никого.       Бобр недовольно всплеснул лапами в воздухе, нахмурив брови. Похоже, ответ друга ему пришёлся не по душе:       — Знал бы ты, какие нелепицы я нёс своей дорогой жёнушке, чтобы добраться сюда?       Виноед оскалился в подобие ухмылки и воодушевлённо произнёс:       — Могу только догадываться. — он потёр лапы друг о друга. — Очевидно, она была не в восторге от твоего внезапного ухода погулять?       — Не то слово! — воскликнул Бобр, поднимая глаза к небу. А после, заглянул за плечо барсука и тихо поинтересовался. — Ну так что, впустишь меня?       — Да-да, конечно! Проходи. — спохватился барсук, пропуская друга внутрь помещения. Украдкой он посмотрел в сторону погреба, мысленно обдумывая, как объяснить всю ситуацию со спрятанной гостьей, но Бобр прервал его поток мыслей:       — У меня есть несколько идей, насчёт того как укрепить стены нашего секретного лаза. Но сначала бы мне хотелось промочить горло. — Бобр обошёл стол и присел на один из стульев. — О, так ты уже начал без меня?       Он указал кивком головы на откупоренную бутылку. По спине барсука пробежал холодок. Врать своему лучшему другу не являлось чем-то обыденным для него, Невольно уши барсука прижались к голове, что не смогло скрыться от пристального взгляда Бобра.       — Ну, когда я вернулся домой, очаг потух. Пришлось потратить достаточно времени, чтобы его разжечь, поэтому я решил согреться проверенным мною способом. — промямлил Виноед, смотря в пол.       По сути, он соврал лишь отчасти. Бедняжка Виноед! Анна поднялась на цыпочки, стараясь разглядеть сквозь щель, что происходит в соседней комнате. Обзор был сравнительно небольшим, скорее даже, ничтожно крохотным, поэтому девушке пришлось как следует навострить слух.       — Хм, при этом ты стоишь передо мной вполне трезвый. Не похоже, что ты смог бы в одиночку опустошить бутылку наполовину, и при этом, твёрдо стоять на своих двоих.       — Так я ведь вернулся домой до того, как стемнело. Столько времени прошло, так что вполне ожидаемо, что меня отпустило! — не оставлял надежды на победу в этой словесной битве барсук.       — Ох, не умеешь ты врать, Виноед! — Бобр поднял бутылку и принялся разглядывать её. — Если это тот самый напиток из рябины, а это, к твоему сведению, он и есть, то вряд ли бы ты в одну глотку его одолел. Мне ли не знать! Помнишь, как мы не так давно распивали этот чудесный напиток? Мне пришлось остаться у тебя ночевать!       — Хорошо-хорошо! Я угощал одну гостью! — барсук закрыл лицо лапами.       — Г-гостью? — ошарашенно моргая, выдавил из себя Бобр, аккуратно возвращая бутылку на стол. — Что за гостья?       — Ох-ох, да что же это такое? — отчаянно пробурчал в лапы Виноед, а после отнял их от мордочки и повернулся в сторону соседней комнаты. — Всё в порядке, Анна, можешь выходить!       Из помещения напротив послышался протяжный скрип, а затем крышка люка ударилась с грохотом о ближайшую стену. Бледная рука ухватилась за перила, а вскоре показалась и белокурая голова девушки.       — Э-это человек? — Бобр, особо не стесняясь, уставился на незнакомку широко выпученными глазами.       — Нет-нет, это не человек, держи себя в лапах, друг мой. Это Анна. Просто Анна. — барсук наблюдал за девчонкой, что отряхивалась от паутины, и скромно улыбнулся.       — Но выглядит совсем как человек. — понизил голос Бобр, косясь на барсука.       — Да-да, это бесспорно верно. — Виноед сделал шаг назад, чтобы Анна уселась на стул рядом с ним. — Давай пока не будем об этом. Ты же с делом пришёл. Выкладывай, что там у тебя за идея.