Добром на добро

      Грозный обитатель подземелий притаился, не спуская глаз с непрошеной гостьи. Сила магии удерживала его тело на потолке заброшенной штольни.       - Пап, ты здесь? - раздался детский голосок. Навострив небольшие остроконечные уши, квазикобольд сбросил напряжение, передумав атаковать. Существо, что он принял за низкорослого взрослого, оказалось ребёнком. И, судя по интонации зова, тот потерялся и забрёл не туда.       Девочка сделала несколько неверных шагов вглубь и вновь позвала отца. Теперь она находилась прямо под наблюдателем, и квазикобольд решил более не колебаться, иначе, зайди она чуть глубже, соплеменники моложе его и агрессивней не станут церемониться с врагом. А он, в отличие от них, знал, что такое дети и как страшно их терять.       Едва малышка сделала пару шагов навстречу ещё более тёмной пасти тоннеля, какой-то шорох впереди заставил её отступить. В свои пять лет она проявляла смелость и не боялась ничего, что обычно пугает детей. Но то, что смогла разглядеть сейчас, вызвало в ней тот первобытный ужас, который раньше малышка никогда не испытывала.       Перед ней стояло существо почти вдвое выше её, и у него над головой горел волшебный огонёк. Существо она узнала сразу, хоть и видела лишь на картинках по технике безопасности в отцовской памятке шахтёра.       Квазикобольд. Настоящий взрослый квазикобольд, частично закутанный в грязную одежду из грубой ткани. Пасть его была закрыта, чёрные глаза поблёскивали в свете огонька. Неужели он убьёт её, разделает и съест, как неустанно предупреждала памятка, коллеги отца и дворовые ребята? Она боялась даже обернуться в сторону выхода, чтобы не спровоцировать на атаку, но едва квазикобольд потянулся к ней когтистою лапой, нервы не выдержали, и инстинкт велел делать ноги.       Помчавшись назад изо всех сил, малышка довольно скоро поняла, что свернула не туда и заблудилась. То тупик, то бесконечный тоннель, а тьма такая, хоть глаз выколи. Никто за нею не гнался, но от этого было не легче. В конце концов, ей пришлось сдаться, и, горько заплакав, девочка села на пол. Она уже не звала отца, понимая, что попала в совсем другое место.       Когда перед ней вновь возник тот квазикобольд, малышка сдалась в лапы смерти. Она слишком устала, чтобы снова бежать. А сейчас выход, должно быть, ещё дальше, ведь она так долго бежала не туда…       К её виску прикоснулись холодные пальцы существа, и девочка вздрогнула, открыла рот, собираясь испустить вопль боли и дикого ужаса, когда в неё вонзятся его клыки и когти – но вместо этого услышала чей-то голос в своей голове.       «Не бойся меня, я не трогаю детёнышей. Иди следом, и выйдешь на поверхность».       В недоумении подняв взор, малышка увидела, как, склонив набок голову, квазикобольд глядит на неё, опустившись на одно колено. А взгляд его выражал, насколько позволяла мимика морды, нечто, похожее на добродушие. Взгляд девочки прояснился, она очень удивилась. Так удивилась, что поднялась на ноги и прижалась к стене.       Магия квазикобольда помогла ему общаться с человеком. Вот для чего он протягивал лапу, а она, глупая, испугалась и бросилась прочь.       - Большое вам… спасибо, - пробормотала, запинаясь, малышка, не особо надеясь, что магия работает в обе стороны, но квазикобольд прищёлкнул клювоподобной пастью и поднялся.       Она шла за неспешно идущим на задних лапах существом, которое считалось врагом для работников шахт, и понимала, теперь понимала, насколько меняется мнение о ком-то или о чём-то, стоит лишь оказаться по другую сторону баррикад. И едва впереди забрезжил свет, малышка бросилась туда, от радости позабыв попрощаться с тем, кто выручил её. Когда же вспомнила и обернулась, никого позади уже не увидела.       Отец, как водится, не поверил в то, что дочь уходила из дома, и уж тем более в то, что квазикобольд помог ей выйти из заброшенной штольни.       - Если бы это случилось на самом деле, - смеялся он, - эта гадина сожрала бы тебя, и домой бы ты не вернулась. Они даже детей не щадят, я же тебе рассказывал, помнишь?       - В нашей округе ни один ребёнок не пропал, - возразила малышка. – И в новостях ни разу не сообщали. Не говори глупостей, пап, не настолько же они плохие.       - Конечно, не пропал, - кивнул отец. – В забое детям делать нечего. А то, что эти твари едят всё, что движется, уж поверь на слово. У них клыки и когти, значит, они хищники. Дети-не дети, а взрослых по их вине погибло достаточно. Под обвалами, в результате нападений и отравленного их магией воздуха.       - Потому что мы разрушаем их дом, - с пылом возразила девчушка. – Как им ещё нас прогонять? Почему никто не хочет найти места для добычи угля там, где квазикобольдов нет?       - Это долго и затратно, - хмыкнул отец. – А уголь стране нужен каждый день. Другим топливом, увы, наша земля не богата. Ты мала ещё, Бетти, вот подрастёшь и поймёшь, что папка твой прав. Так что забудь об этих монстрах и больше не вспоминай.       Она и вправду забыла, на целых двадцать лет. Шахтёры продолжали добывать уголь, а квазикобольды – собирать дань из убитых и погибших, не брезгуя их поедать. А юная Элизабет наслаждалась дарами юности, пока отец не пал жертвой тех, кого так ненавидел.       Хоронить пришлось дочиста обглоданные кости. Оставшись сиротой, молодая женщина, которой недавно исполнилось двадцать пять, готова была спуститься под землю и уничтожить всех квазикобольдов, что обнаружит там. Жаль, никто из людей не мог добраться до их подземного города и нанять чародея. Услуги магов стоили целого состояния, и ни один чародей не полезет туда, где кишмя кишат существа с древнейшей магией, и откуда нет возврата на поверхность.       И всё же хорошая новость пришла, как долгожданное письмо. За сорок лет, что здесь добывали уголь, запасы истощились, и руководство решило взорвать штольни. Квазикобольды никогда не выбирались на поверхность, но, видимо, взрывами люди хотели поставить громкую точку в изначально проигранной войне.       Шахтёры и их семьи готовились к переезду на новую разработку. Элизабет не знала, куда ей податься. Она ещё не вышла замуж и работала воспитателем в детском саду. И больше не желала видеть эти шахты, её уже ничто с ними не связывало.       Неподалёку находился городок, живущий совсем иными ценностями. Там никто не спускался под землю и не боялся квазикобольдов. Туда-то Бетти и решила направиться.       Спустя несколько дней череда взрывов нарушила покой поселения. К вечеру всё стихло, и, пока совсем не стемнело, Элизабет решила взглянуть на то, что осталось от штолен. Взглянуть – а затем навсегда оставить здесь своё тяжёлое прошлое, перевернуть страницу, уехать и начать жизнь заново, совершенно иначе, с надеждой на счастье, самое простое человеческое счастье.       Груды развороченной земли высились повсюду, будто почву перекопали гигантские кроты. Обширное пространство старательно изуродовали. Бетти не сразу узнала место работы отца. С прошлым действительно было покончено, и она радовалась этому. Возвращаясь, женщина приметила ещё один холм, на который ушло явно меньше взрывчатки. Подойдя ближе, она поняла, почему: эта штольня была заброшена ещё до её рождения, там внутри всё давно осыпалось.       Внезапно память воскресила тот самый день, о котором Бетти думала, что забыла, да и вообще считала сном. Неужели это случилось взаправду? Разве выжила бы она после встречи с квазикобольдом?       Заглянув внутрь, Элизабет с удивлением обнаружила, что вход в тоннель не завалило. Возможно, очень скоро она наткнётся на завал (взрывали-то штольню изнутри) - и всё же шагнула во мглу.       Тупик из завалов и вправду попался у главного входа, но слева был вход в боковое ответвление штольни, где обычно складывали инвентарь. В общем, ничего интересного. Повернув обратно, Бетти двинулась к выходу, как вдруг из того самого места донёсся странный звук.       Переборов свой страх, поскольку любопытство оказалось сильнее, женщина опустилась на колени и осторожно потянулась вперёд, заглядывая в полузаваленное отверстие. С собой она всегда носила небольшой фонарик, и сейчас в его свете разглядела то, чего никак не ожидала увидеть.       Кладовую завалило почти полностью. Среди обломков из прогнивших балок, поддерживавших своды, лежало пластом тело, чем-то похожее на человеческое. Временами оно шевелилось, едва-едва. Ахнув, Элизабет собралась было прорваться внутрь, рискуя быть погребённой тем, что ещё чудом держалось, но, посветив получше, она увидела, что никакой это не человек.       Под взрыв штольни попал квазикобольд, и, насколько она могла рассмотреть, уже немолодой. У всех квазикобольдов были чёрные волосы, в точности, как у человека, и могли вырастать очень длинными, если не стричь. У этого волосы посерели, став значительно светлее серой кожи. Лежал он боком к выходу и не мог видеть человека. Что-то сжалось внутри Бетти, когда она разглядела искалеченного взрывом квазикобольда. Шевелил он только передними лапами, реагируя на свет фонаря, а сверху на нём лежала развороченная взрывом арматура и прогнившие доски. Вокруг всё блестело от крови, а квазикобольд, вопреки всему, сдаваться не желал.       Не понимая, что с ней и отчего она жалеет одного из тех, кто мог убить её отца, Элизабет в ответ на очередной его слабый стон громко и яростно бросила:       - Здесь человек, а не твой собрат, на помощь не надейся! Вот бы вы все разом так подохли!       Эти слова заставили умиравшего забарахтаться так, что женщина отпрянула. Кто его знает, может, он ещё в состоянии применить магию. И всё же она не могла отсюда уйти, не увидев смерть ненавистного существа. Когда шевеление прекратилось, Элизабет вновь придвинулась к отверстию.       - Ну что, помер, убийца лю… - с ядом произнесла она – и замерла, когда виска коснулась холодная лапа.       Каким-то образом квазикобольду удалось развернуться и подползти к выходу. Теперь Бетти уже не могла отпрянуть, или ударить врага. Не потому, что он применил заклинание – просто она узнала его голос. Тот самый голос, что звучал, словно мелодия поразительной красоты в голове пятилетней девочки. Зазвучал он и сейчас, разве что был полон боли, страха, но и надежды.       «Возьми мою магию и спаси меня! Скорее, дитя человека!»       Ей будто послали видение, то самое, что она считала сном. Пятилетняя девочка и квазикобольд – здесь, в этой самой штольне. Ещё один миг – и внутрь вторглось нечто колоссальной силы, странная, пугающая энергия, растёкшаяся по телу и заставившая безропотно её принять. А когда разум прояснился, Бетти обнаружила, что квазикобольд без сознания, и лишь тяжёлое дыхание говорило о том, что он ещё жив. Сама же она не верила в то, что случилось, разглядывая зачем-то ладони.       - Так это был ты? – ахнула Бетти и даже присела. Она вновь заглянула в проём и посветила на умиравшего, даже приподняла ему голову свободной рукой.       Век квазикобольдов долог, и за эти двадцать лет он ничуть не изменился.       Хорошо, допустим, она сжалится над ним, но с чего он взял, что магия ей подчинится? И как ей управлять, понимать, применять? Ясно, что пострадавший слишком слаб, чтобы исцелить сам себя, но она-то не знает ни единого заклинания! И разве в характере квазикобольда отдать врагу последнюю защиту и целиком положиться на его милость – невероятный жест, безумный и вызывающий уважение.       Элизабет колебалась. Попытаться спасти того, чей род она все эти годы ненавидела? Нет, это преступление! И не спасти – тоже преступление. Перед собственной совестью. Ведь он её тоже спас когда-то… А может статься, до передачи магии просто манипулировал воспоминаниями, чтобы выдать себя за другого?       - Забери свою магию, мне она не нужна! – исступлённо крикнула Бетти, ни слова в ответ не дождавшись. Повторила, использовав мысленную связь – тишина. В сознание квазикобольд не приходил.       «Отец, зачем ты внушил мне ненависть к ним…» - в отчаянии бросила она про себя. Не сон это оказался, и не детская выдумка. Этот квазикобольд спас ей жизнь, оградив от агрессивных собратьев, и вывел на поверхность. Вряд ли он вообще когда-нибудь убивал людей, ведь прошло всего сорок лет, поняла Бетти. Сорок лет назад он был в том же возрасте, а значит, берёг свою жизнь от стычек с врагом.       Со слезами на глазах она аккуратно вытащила квазикобольда наружу, с трудом подняла и укутала в своё манто. У него мог быть сломан позвоночник, и предстояло быстро, но крайне аккуратно донести пострадавшего до дома, пока он совсем не истёк кровью.       Хоть он и не мог слышать её, Бетти прошептала «Прости», извиняясь за промедление и колебание, и крепко обхватила безвольное тело. Вдруг магия в ней будто стала вытекать наружу, пробуждённая нежностью, окутывая страдающее тело своего хозяина. Она текла десятками невидимых ручейков, впитываясь внутрь, прекращая кровотечения, выправляя переломы и вывихи, отодвигая смерть…       Ободрённая тем, что не придётся просить помощи у людей, Бетти бежала домой, насколько позволяла нелёгкая ноша. Ведь даже магия не могла исцелить его полностью, не в силах подарить заботу и любовь той, кто по прихоти судьбы и вопреки кровавой вражде пришёл квазикобольду на помощь, ответив добром на добро.