Рад, что помог...

Утро в детективном агентстве начинается, на редкость, уныло. Во всём виновато расписание Куникиды, которое обязательно надо испортить, растоптать в клочья. Так думает Дазай. Он хочет его кровавых слёз; желает слышать крики, увидеть взрывную реакцию правой руки директора. Но… есть дела и поважнее. Ф. Достоевский. Человек, из-за которого приходится не спать ночами, обдумывать стратегию. Полагаться на новое поколение весьма опасно: они могут не выдержать, показать слабость. Нельзя допускать ошибок и сделать так, как желает глава «Крыс Мёртвого Дома». Попробовать объединиться с Портовой Мафией? Как вариант, но запасной. Мысли и ум человека в меховой шапке аналогичны ему. Осаму знает это, поэтому длительное время проводит за столом, уперев свой взгляд в потолок и проигрывая события. Он придумывает различные стратегии, но всё время приводит к одному: враг загоняет в угол – «Шах и Мат». – Дазай-сан! На секунду он отвлекается, переведя взор на светловолосого юношу, который обеспокоенно смотрит на него. Осаму не удивлён реакцией Ацуши, ведь он слишком впечатлительный, добрый. – С вами всё хорошо? Вы не спали, слишком долго. – О, Ацуши-кун! Мои мешки под глазами – это всё заслуги Куникиды-куна! Его пламенные речи сопровождаются высоким актёрским мастерством. Естественно, никто в агентстве не обращает на это внимание. Все слишком хорошо знают про взаимоотношение этих двоих. Только у Накаджимы дёргается глаз от услышанного. – Идиот, – спокойно вставляет свою рецензию на игру Доппо, не отрываясь от экрана ноутбука. – Боги! Ты разбиваешь мне сердце, Куникида-кун! – не останавливается Дазай. – Но… после столь прекрасной ночи, можно и отдохнуть! Он прячет руки в карманы, спрыгивает со стола, на котором разыграл небольшую миниатюру, и направляется в соседнюю комнату. К сожалению, аплодисментов в ответ не слышит, лишь недовольное бурчание напарника: – Правильно. Иди проспись! Осаму бросает напоследок свою обворожительную улыбку в сторону Доппо и закрывает за собой дверь. Оставшись наедине с самим собой, мысли вновь возвращают к проблеме. Она не растворится так просто, а если продолжать ничего не делать – станет только хуже. – Если бы ты был тут… Он прикрывает глаза, на миг видя образ старого знакомого. Дазай всегда мог положиться и довериться ему. Сложно терять достойных людей. Свободное от остальных время заканчивается быстро. Осаму слышит скрип двери. «Заказчик? Или директор?» Решив не гадать, он вновь заходит в главный кабинет. Глаза округляются. «Призрак? Сумасшествие?» Он в ступоре. Слова застревают в горле. Внезапно проносится кадр из жизни: окровавленными руками Осаму держит тело друга. И вот сейчас он перед ним. Ода Сакуноске. Всё такой же спокойный. «Нет, сон. Точно он!» Дазай убеждает сам себя, но решает проверить. Подходит к мужчине, тыкает указательным пальцем ему в спину. Она не призрачная, настоящая: из костей и мяса. Ода удивлённо смотрит на знакомого. – Ты чего? Голос тот же. Он знает его из воспоминаний. Слышит сейчас. Это ни иллюзия, ни обман зрения. Тогда – что это? – Он сегодня сам не свой, – откидываясь на спинку кресла, констатирует Танизаки. – Не выспался, видимо! – Да всё, как обычно, – сплёвывает в сторону Куникида. – Дурачится. Не обращай внимания, есть дела поважнее. Осаму пропускает все слова мимо ушей. Не верит в происходящее. Единственное объяснение всему: это – ненастоящая реальность. – Ты ведь… умер? – Умер? – удивляется Сакуноске. – Да. Я сплю, ясненько. Осаму с интересом рассматривает воскресшего напарника. Поражается своему богатому воображению, которое предоставляет точную копию убитого. Так давно, а он всё ещё отчётливо хранит его образ. Из мыслей его вытягивает звонкая оплеуха. – Может и спишь, но сейчас нет времени это проверять. Я пришёл помочь! Ты ведь сам меня просил. – Пусть ты и работаешь частично в ВДА, – не отвлекаясь от стеклянного шарика, заявляет Рампо. – Но ты всё ещё член Портовой Мафии. Какая от тебя польза? Дазай плохо понимает, что происходит. На секунду он выпадает из настоящего. Он скован, не может адекватно мыслить. На фоне звучат какие-то разговоры, но всё проходит мимо. Его лучший друг здесь. Живой, невредимый, да ещё и пощёчину влепить может. Она должна быть отрезвляющей, но пьянит так сильно, что одурманивает разум. – Так и продолжишь стоять на месте, Дазай?! Голос Оды становится грубее, он начинает выходить из себя. Точно: ему не нравится неопределённость. Чтобы это ни было, сейчас – он рядом. Нет. «Я не успел…» Вновь перед глазами картины прошлого. Он всегда был эгоистом. Ему плевать на остальных. Только после смерти напарника, он понимает, что нельзя играть в одного, полагаться только на себя. Сакуноске показал это на собственном примере. Если бы тогда Осаму был рядом… Невольно в уголках глаз начинает скапливаться влага. Каждый видит это. Молчат. Все потрясены происходящим, ведь видеть Дазая в таком состоянии ещё никому не удавалось, даже Оде. Тот лишь холодно одаривает бывшего напарника взглядом, а после – натянутая струна лопается. Он хватает Осаму за воротник и заглядывает в глаза. – Хватит! Выкрик Сакуноске заставляет вздрогнуть. Давно он не видел его таким. – Ты, правда, собрался выбросить всё?! Раскисать из-за своих неудач и забыть о том, что я сказал когда-то?

«Ты будешь вечно бродить в темноте… Будь на стороне тех, кто спасает людей. Если обе стороны одинаковы, то стань хорошим человеком!»

Эти слова врезаются в память каждый новый день. Он идёт в будущее вместе с ними, но… сейчас всё иначе. Быть на стороне света – проиграть. Тьма поглотит этот мир, ничего не оставит. Сакуноске, который верил в добро, пал жертвой мести. Тогда: какой смысл в этом? Он уводит взор в сторону. Кто бы перед ним не стоял: Ода мёртв. Этого ни исправить, ни изменить. Люди продолжат умирать. Почему тогда нужно кого-то спасать? Может, просто уйти? – Не смей! Глаза вновь округляются. Сакуноске словно читает его мысли. Это точно сон, но такой реалистичный, настоящий, что хочется в него верить. Ода отпускает Дазая. – Не смей забывать: кто ты. Все присутствующие здесь, пусть и не до конца, но уверены, что ты найдёшь выход. Ты – игрок. Хочешь сдаться, не разыграв партию? Дазай Осаму, которого я знаю, будет только рад сильному противнику. Опередить того, кто опередил тебя заранее! Спасти людей… не для почести и славы, а ради будущего. Если продолжишь испытывать чувство вины, опускать руки, то никогда не узнаешь, что ждет тебя завтра. Твой интеллект не должен просто так исчезнуть. – И это говорит человек, который пошёл на всё ради мести. – Не ради мести. Если нечего терять, то и бросить вызов сильному сопернику нестрашно. Я не думал о последствиях, но… разве тебе нечего терять? – Терять? Он осматривает присутствующих. Помнит каждое выполненное задание в ВДА. Он не видит отличия от Портовой Мафии, но они есть. Значительные, весомые. В отличие от тёмных времён: он знает, что его план будет осуществлён, никто не помешает и не предаст. Прочитать действия людей мафии невозможно, но довериться людям из агентства можно всегда. Рассчитывать на них, быть уверенным в том, что они делают. Зарубить на корню тех, кто бросил вызов. – Точно! – усмехается Дазай. – Придётся разыграть партию на всех. Ведь это не только моя игра… – Дальше разбирайся сам… – Да, спасибо. Надеюсь, она будет интересной. – Не сомневаюсь! Хороший соперник попался. Жаль, что он не знает: главное несчастье твоих врагов в том, что именно ты их враг. Через несколько секунд он слышит глухой, еле доносящийся зов. Кто-то пытается его разбудить и ему это удаётся. – Дазай-сан! Снова Ацуши, со своим беспокойным видом, вытаскивает Дазая из сновидений. – Ну вот, – потягиваясь, отвечает на выкрики Осаму, – даже поспать не дадут! – Некогда спать! – раздражается Куникида. – У нас полно работы! – Да… точно… – Дазай-сан, вы уже придумали, что мы будем делать? – интересуется Миядзава. – Играть! На него обращены удивлённые взгляды, но он лишь усмехается в ответ. – Тц, тебе бы всё играть! – цыкает Доппо.

~~~

– Дазай-сан, я вас искал! А… что за место? Чья это могила? Осаму тяжело вздыхает, приоткрыв глаза. Накаджима с интересом разглядывает надгробие, на которое мужчина облокотился спиной. – Старого друга… – Друга? – Да. – Вы были с ним близки? – Мы до сих пор близки… – Что вы имеете в виду? Дазай с таинственной улыбкой отдаётся воспоминаниям, чем ещё больше интригует Ацуши. Но ответа на вопрос не даёт, ведь объяснения – лишняя морока. – Да так… Ладно, – он поднимается с земли. – Идём! Делает два шага вперёд, но на секунду останавливается. Перед глазами вновь возникает образ друга. Теперь Осаму не удивлён, понимает: к чему эта игра его собственного воображения. – Да. Крысы слишком расплодились… – Что вы сказали? – уточняет светловолосый юноша. – Говорю: пора поиграть с Куникидой-куном, а то он расслабился! – Дазай… сан…

«Жизнь – мозаика. Ты не знаешь: что будет в конце, какая картинка. Часто кто-то всё время пытается её разрушить. И только благодаря этим паразитам и неизвестности, собирать её становится гораздо интереснее…»