Проклятие юрэй

— Много-много лет назад один человек сказал мне, что не может жить дальше, и спросил меня, ради чего ему стоит жить, какой смысл в его жизни. Знаешь, что я ответил ему тогда? — Что ты ответил? — Я сказал ему: если не знаешь, ради чего жить, живи хотя бы ради меня. Если не можешь найти смысла жизни, тогда пока что сделай меня смыслом своей жизни, опорой, которая будет помогать тебе жить дальше. «Благословление Небожителей» Мосян Тунсю

    Парни стояли в большом, но минималистично расставленном кабинете директора Изао. Мебель из темного дерева и терпкий аромат дорого табака — все это позволяло каждому вошедшему понять знатность и аристократичность семьи Саито.     В середине комнаты около массивного стола стоял уже немолодой мужчина в белом мундире. Хотя в его взгляде виднелась усталость, но его по-военному идеальная стойка показывала внутреннюю силу господина.     — Акихиро, — произнес директор, протянув стопку бумаг Хитоми. — Именно так представился он, когда останавливался в деревне Нагано. Именно его видели последним с Нацу, — мужчина резко повернулся, сел за стол, и на секунду на его лице стали чуть заметнее морщины, как будто именно эти морщины были тем внешним отражением его усталости, которое пытается скрыть остальное тело. — Никто не знает, как он выглядит. Все свидетели упоминают о том, что на нём была маска и отмечают молодой юношеский голос, — произнес директор, и в этот момент слегка наклонился в сторону парней. — Есть одно предположение, — чуть тише продолжил он. — Но я говорю это только вам, так как ты Хитоми — будущий наследник семьи Саито, а вы его команда, которая в будущем заменит пост лидеров организации оммёдзи, — усталость во взгляде сменилась решительностью и стойкостью, — он слишком хорошо знаком с особенностью призраков. Возможно, он один из охотников.     В кабинете повисла абсолютная тишина. Стены просторного кабинета, как будто напряглись от этой тишины, готовые вот-вот взорваться. В тоже время весь мир, словно уменьшился до размеров этой комнаты и каждого из присутствующих в отдельности.     Все понимали, что с этого момента их поручения заканчиваются далеко не поимкой юрэй. Их главный враг-человек. ***     «Академия Оммёдзи» является одним и самых больших архитектурных комплексов в Киото. Но не многие знают точное ее нахождение, как и о том, кто именно обучается в ней. Академия располагается в лесу, в окрестностях Киото. Ходят легенды, что из самого дворца императора проложен тайный туннель в главное здание академии. Главное здание представляет собой большой огромный двухэтажный дворец, отделанное снаружи ажурной резьбой. Высокие колонны из тёмного дерева соединяются с крышей с помощью позолоченных резных капителей. Крыши с пологим уклоном скатов, центральная украшена изогнутыми фронтонами «кара-хафу»*. Здесь располагается учебный корпус и кабинет директора академии, и его жилая комната.     Слева от центрального входа в здание располагается туннель, ведущий во второй корпус — хозяйственный. Это небольшое одноэтажное здание, где располагаются кладовые, подсобные помещения и столовая с кухней.     Третье помещение на территории академии — это общежитие для учеников. Обучение в академии проходит ежедневно. Ребята получают не только обычные школьные знания, но и посещают уроки истории организации оммёдзи и юрэй, уроки священных практик. Так же вместо обычных уроков физкультуры, ежедневно проводятся тренировки, где воспитанники обучаются владению тем оружием, которое максимально помогает раскрыть их силу печати. Именно для этого на территории академии есть тренировочная площадка, расположенная рядом с общежитием.     Заканчивают ансамбль академии декоративные лужайки, витиеватая сеть дорожек, вымощенных белым мрамором, а также маленькие фонтаны и молитвенники-пагоды. Укрывает академию величественные стены, которые идут от пышно украшенных черных ворот.     Трое юношей стояли на крыльце главного корпуса академии. Каждого мучали мысли о том, что произошло в лесах Нагано и кем является тот человек.     — Эх, — потянулся Хитоми, делая шаг вперед, становясь перед ребятами. Красными волосами беспорядочно играл легкий ветерок, а отблески приятного солнца ложились на его пряди. И вот, казалось, уже и не существует ничего кроме этого солнечного июльского дня и более теплых, чем само солнце — янтарных глаз.     — Видел, что сегодня подают кацудон* на обед. Я так соскучился по еде в академии. Я уверен, что вы тоже!     Дон Мин вопросительно посмотрел на парня:     — Кацудон…     Будучи одноклассниками они никогда на обедали вместе. Хитоми либо вечно пропускал его, занимаясь делами старосты, либо болтал в окружении ребят из разных классов. Дон Мин обедал один. А даже если и случалось не найти ему уединенного местечка, то неохотно терпел окружение, создавая напряжение за столом.     — Думаю, я действительно голоден, — ответил Дон Мин, отводя взгляд     — Замечательно! А ты Сун Чэ…     Юноша стоял чуть поодаль, смотря в небо, будто совсем отсутствовал во время разговора. Его длинные пальцы лежали на броши на его груди. Плавно переведя взгляд на парней, он заговорил:     — Обед? Давно я это не делал.     — А-а? О чём ты? — недоумевающим взглядом посмотрел на парня Хитоми. — Опять наш Чэн-сан несет какую-то чепуху, словно дед какой-то! — Хитоми засмеялся и резко спрыгнул с крыльца, ловко пересекая сразу несколько ступеней.     — Ладно, не время болтать. Время кацудона!     В просторной столовой академии уже было много народа. Здесь питались, как и ученики, так и учителя. Взяв добротные порции кацудона, парни сели втроем за свободный столик. Тут и там слышались перешептывания, а сами парни стали мишенью сотни взглядов. Выпускной класс всегда вызывает уважение и интерес у младших. Среди этих разговоров слышались женские вздохи и повторяющееся имя Сун Чэна.     — Чэн такой популярный из-за роста и китайских корней, зави-и-дую, — рассмеялся Хитоми, услышав очередной раз имя юноши в толпе.     Сун Чэн как обычно был невозмутим и неспешно продолжил есть.     — В любом случае, — заговорил Чэн, доедая свою порцию, — кацудон действительно вкусный, особенно …     «Особенно что?» — мысли парня завертелись на этом вопросе. Его широкие черные брови нахмурились, а глаза словно все также были где-то в том чистом небе.     Неожиданно со стороны послушались громкие звуки чавканья. Хитоми с Сун Чэном удивлено посмотрели на юношу рядом с ними. Дон Мин быстро и неаккуратно пил бульон.     — Оками… Совсем дикий…     После чего двое парней рассмеялись, смотря как Дон Мин, не обращая внимания на взгляды, продолжал пить.     — Вкусно, — резко стукнув об стол тарелкой, издал звук похожий на мурчание кота Дон Мин.     Закончив обед, парни разошлись по своим делам. Хитоми еще вовремя обеда успели найти учителя и попросили помочь на тренировке у младших классов. А Дон Мин растворился где-то, как только поблагодарил парней за обед. Сун Чэн же направился в учебный корпус. Идя по туннелю, соединяющим здания, он незаметно для себя возвращался в мысли, которые появились еще в столовой.     «Я и забыл, что школьные обеды такие веселые», — на секунду удивившись своим же мыслям Чэн ускорил шаг.     Через несколько минут он уже стоял у дверей учительской. Постучав, он аккуратно открыл дверь. Все преподаватели радостно поприветствовали юношу, приглашая пройти его в кабинет. Не смотря на его малообщительность в классе, все учителя очень любили его. Именно здесь он проводил большую часть своих обедов, как только его вместе с родителями пригласили в эту академию. Его мама — Сун Юнхуа и отец — Сун Вэйдун- университетские учителя. После поступления их сына в Академию охотников их также пригласили преподавать математику ученикам.     — Чэ-э-н, мой малыш вернулся, — из соседнего помещения быстрым шагом вышла высокая женщина среднего возраста. Не смотря на ее статный вид, она по-детски бросилась обнимать и целовать Чэна.     — Юнхуа, у парня и так была тяжелая длинная дорога, а ты хочешь теперь его добить? — за спиной женщины послышался громкий и раскатистый, но мягкий голос мужчины.     — Пап, мам, со мной все хорошо, — выбравшись из объятий матери, парень сел на диванчик, зазывая сесть родителей рядом.     — Не могла бы подумать, что моего мальчика назначат в первый отряд — это так опасно…     «Думаю, со стороны Саито было правильным решением не распространяться об Акихиро», — нервно улыбнувшись подумал про себя Чэн.     — Это всё его тренировки с дедушкой! Уже на первой тренировке в академии он ловко управлялся с цзебянь…     Остальные учителя постепенно стали подходить ближе к диванчику. где сидела семья Сун. А учительский кабинет наполнил бодрый голос мистера Вэйдун, который в очередной раз рассказывал о детских достижениях их малыша Чэна.     Сам же Чэн впервые чувствовал себя здесь не на своем месте. Его взгляд был направлен в окно, где все также светило июльское солнце, а ученики неспешно и лениво шли на тренировку после обеда. кара-хафу — стиль оформления фронтона, распространённый в традиционной японской архитектуре. Характерным элементом архитектурной формы карахафу является волнообразная линия сверху. кацудон — мясное блюдо европейско-японской кухни.