Штормовое предупреждение

      Хватая ртом воздух Люк отшатнулся от «окна времени» — как про себя начал называть порталы междумирья, — не в силах и дальше наблюдать за разворачивающимися на его глазах событиями. Сердце колотилось как бешеное. Это было ужасно. Бесчеловечно. Как мог Бен… нет, тогда он был мастером-джедаем Оби-Ваном Кеноби… Как мог Оби-Ван — тот самый Оби-Ван, о подвигах которого в голонете ходило столько удивительных историй и который казался таким добрым и замечательным при личном общении, — поступить настолько отвратительно? Так не по-джедайски? Просто бросить кого-то — закроем глаза на то что этот кто-то вообще-то его бывший ученик, пусть и оступившийся — гореть заживо на берегу лавовой реки? Ещё и конечностей лишил перед этим — чтобы не уполз, видимо. Безумно не хотелось верить в реальность подсмотренного прошлого, хотелось притвориться, что всё это — плод слишком разыгравшегося воображения. Но междумирье хранило отпечаток воспоминаний всего, что когда-либо произошло в галактике и просмотренные относительно недавние события — те, в которых он лично принимал участие — подтверждали истинность случившейся трагедии. Люк вытер мокрое от слёз лицо рукавом и, всё ещё пытаясь восстановить дыхание, сделал шаг назад. Подальше от всё ещё транслирующегося кошмара. Подальше от мучающегося отца, которому он был не в силах помочь.       Один шаг.       Всего один неосмотрительный шаг, небольшая потеря равновесия — и он с силой врезался спиной в противоположное «окно времени». Синеватый энергетический щит сопротивлялся давлению всего пару секунд, после чего будто бы стал мягким, вязким, и Люк с долей растерянности понял, что проваливался внутрь.

01. На двадцать три года назад

      После долгих минут свободного полёта — кажется, теперь он понимал, что мог бы испытывать звездолёт в гиперпространстве, будь тот живым, — Люк вывалился прямиком на твёрдую землю и кубарем полетел куда-то вперёд, в итоге врезавшись во что-то явно живое. Это он понял по испуганному вскрику. Замычав от пронзивший всё тело боли, кое-как собрал свои конечности в кучу и принял сидячее положение, ухватившись одной рукой за гудящую голову, а второй удерживая себя от нового падения.       Всё кружилось, и череда рваных звуков где-то рядом совсем не облегчала ситуацию. Его словно выворачивало наизнанку.       Люк застонал, схватился за голову и принялся массировать виски́, одновременно пытаясь выбросить в Силу охватившую его боль и тошноту. Постепенно перед глазами перестали мигать чёрные точки, звон в ушах стих до приемлемого шума, а сознание прояснилось. Дышать стало легче, руки перестали трястись и тело начала заполнять энергия. Будто к зарядному устройству подключили. Люк почти фыркнул от пришедшей ассоциации, прежде чем память услужливо напомнила про междумирье и одно из «окон времени», в которое он врезался. Или упал? Ощущение полёта ему явно не показалось, да и междумирье выглядело совсем иначе. Место же, где он оказался, напоминало самый обычный город: возвышающиеся здания, шум мегаполиса, снующие туда-сюда спидеры и ядовитый свет множества реклам, от которых начинало пестреть в глазах. В голове начала формироваться не самая приятная догадка. Оглядевшись, одновременно страшась того, что может увидеть, Люк наткнулся взглядом на знакомый сине-белый купол R2-D2 и непроизвольно вздрогнул. Это точно был его астромех, но куда более… молодой, если так можно было сказать про дроида. На корпусе не было и половины царапин, а краска была более яркого оттенка.       — Я всё же считаю, что нужно позвать доктора: падение может иметь дурные последствия!       Люк вздрогнул от знакомого механического голоса и посмотрел чуть правее, уже зная, кого увидит. Человекообразный дроид стоял к нему спиной, но его почти блестящую на солнце золотистую краску, забавную балетную позу и своеобразную манеру речи было трудно не узнать. С-3РО.       — Помолчи, глупый механик, — осадил что-то яростно запиликавшего на двоичном коде R2 золотой дроид, — госпожа человек, а не машина. И в её состоянии любое резкое движение может привести к трагедии. — драматично заключил ЗРО и вскинул руки в небо.       Только после этого Люк обратил внимание на сидящую на земле меж двух дроидов девушку в синем платье. Она была красива. Очень. Волнистые русые волосы, передние пряди которых были собраны на затылке, большие карие глаза, тонкие брови и утонченные черты лица — чем-то неуловимым она напомнила ему Лею.       Встрепенувшись, Люк поспешил встать, ловко протиснулся меж спорящих дроидов и протянул руку.       — Спасибо.       Девушка охотно приняла его помощь и осторожно поднялась на ноги. Подол платья заструился по её ногам, возвращаясь в исходное положение, и Люк понял, что уникальный пошив делает невозможным рассмотреть фигуру. Огромное количество складок начиналось сразу под грудью и продолжалось по всей длине, что невероятно сбивало с толку.       В ногу ударилось что-то тяжёлое, разом прогоняя все мысли, и Люк, шипя, отшатнулся. R2 был довольно сильным, когда хотел. Маленький дроид разразился возмущённой трелью и устрашающе замигал лампочками. С-ЗРО подошёл ближе и обвиняющие вытянул руку с указательным пальцем:       — Из-за вас госпожа Падме упала. Если она…       — Трипио! — резко прервала дроида девушка, и тот, замолкнув на секунду, вдруг принял самый раскаивающийся вид:       — Прошу прощения, госпожа, я не подумал.       R2 перевёл камеру с хозяйки на Трипио, потом внимательно посмотрел на Люка и, что-то для себя решив, достал из корпуса лапку с электрошокером. Ток устрашающе затрещал, блеснул синим цветом, и Люк на всякий случай поднял ладони.       — Эй, я не причиню ей вреда! Я случайно в неё врезался, когда падал, я не хотел! Астромех что-то возмущённо запиликал, явно не поверив.       — Ар-два прав, сэр, вы появились из ниоткуда, как мы можем быть уверены, что вы не врёте? Вдруг это спланированное нападение? Кто вы такой?       — Я… — Люк закусил губу, внезапно осознав, что представляться реальным именем, возможно, не стоит. Судя по виду ЗРО и R2, его забросило на несколько лет в прошлое, а значит была вероятность, что он был сейчас либо крохой, либо вообще не родился. Если бы он только обратил внимание, что за «окно» было за его спиной! Он и близко не представлял, какой сейчас год и насколько далеко его занесло от его времени. И как узнать это, не вызвав подозрений, он тоже не знал.       К счастью, от необходимости ответа его спас писк комлинка незнакомки, и, пользуясь её отвлечением на звонок, не придумав ничего лучше, Люк пробубнил себе под нос слова извинения и поспешил покинуть компанию.       Видеть R2 и 3РО было приятно, но, поскольку ни один из дроидов не признал его (что было логично), смысла оставаться рядом не было. Незнакомка может и помогла бы установить точные дату, время и место, где он оказался, но наверняка потом последует столько неудобных вопросов, что не захочется ничего. Нет, нужно было выяснить всё самому и другим способом.       И прежде всего следовало понять, существует ещё Старая Республика или же уже пришло время Империи.

***

      Энакин почувствовал сильное головокружение и опёрся правой рукой о спинку кресла, левой схватившись за лоб. Перед глазами мелькали цветные круги, а гравитация упорно тянула куда-то вправо и вниз. Развернув крутящееся кресло, он буквально плюхнулся в него и отстранённо порадовался, что рядом с ним никого сейчас не было. Не хватало ещё напугать экипаж, а после получить сто и одну тысячу вопросов. Откинув голову на подголовник, посидев так неподвижно минут семь, он наконец почувствовал небольшое улучшение и медленно открыл глаза. Его всё ещё мутило, но каюта больше не расплывалась и невидимый молот в голове перестал долбать по мозгам.       Энакин медленно вдохнул и так же медленно выдохнул.       Это началось примерно месяц назад, когда живот Падме заметно округлился и простыми свободными платьями его уже стало не скрыть. Его умная жена не растерялась и скупила все самые, пожалуй, странные наряды, какие только можно было найти, уверенная, что сможет выиграть ещё некоторое время. Энакин сперва отнёсся к идее скептично: пятый месяц беременности трудно было упрятать за всевозможными складочками, рюшечками и странными элементами декора, но никто из Сената и близких друзей Падме, похоже, не заметил изменений в её стройной фигурке, и он позволил себе поверить.       И всё-таки совсем без проблем не обошлось.       Ребёнок.       Его малыш оказался форсъюзером и довольно сильным. Видимо, вступив в решающую фазу развития, ему оказалась нужна какая-то подпитка от другого форсъюзера и лучшим кандидатом был как раз-таки отец. Это было логично. И это облегчало старания Энакина спрятать в Силе своего ребёнка от внимательных взоров Ордена. Но он никогда не впивался в него с такими силой и рвением. Будто и не малыш вовсе, а уже вполне взрослый человек.       Непроизвольно закрались мысли о состоянии и самочувствии Падме, и, ещё раз поблагодарив Силу, что он сейчас был один, Энакин решительно набрал нужную комбинацию в комлинге. Прошло несколько сигналов прежде чем связь была установлена и на ладони появилась миниатюрная голограмма.       — Ну как ты? — Не размениваясь на приветствия спросил он, и она едва заметно поморщилась, приложив ладонь к животу. Голову подняла тревога. — Что случилось?!       — Всё нормально. — Падме успокаивающе подняла ладонь. — Эни…       — О! Мастер Энакин! — С-ЗРО влез в поле действия связи, — Вы даже не представляете, что недавно произошло!       ЗРО вскинул руки в небеса, и у Энакина засосало под ложечкой. Он знал о излишней драматичности своего дроида, понимал, что не следует принимать все его слова близко к сердцу, но не мог не реагировать, когда речь заходила о его семье.       — Трипио, уймись. — шикнула Падме.       — Трипио, продолжай, — приказал Энакин.       Супруга окинула его хмурым взглядом, пробирающим до костей даже с учётом синевы голограммы, но он мужественно остался стоять на своём. С-ЗРО, переведя взгляд с хозяйки на хозяина, всё-таки отдал предпочтение команде последнего и принялся пересказывать события текущего дня, начиная с момента пробуждения госпожи Падме. Энакин терпеливо слушал причитания дроида о вкусовых пристрастиях его супруги — набуанские бананы несовместимы с корусантской рыбой! — старательно не обращал внимания на вздохи и закатывание глаз последней и морально готовил себя к обещанному чему-то, что так напугало ЗРО. Воображение рисовало воистину страшные картины, и успокаивало лишь то что Падме была сейчас на связи и, на первый взгляд, совершенно невредима. С ребёнком, похоже, тоже всё было в порядке иначе она бы уже сказала.       — Госпожа Падме решила прогуляться, — наконец подошёл к сути ЗРО, и Энакин внутренне подобрался, — но, когда мы уже почти вошли в парк, сзади нас сбил с ног какой-то юноша.       — Падме упала?!       Энакин резко вскочил, и перед глазами тотчас потемнело. Не желая пугать жену падением на пол, он медленно вновь опустился в кресло и проморгался. Слава Силе, слух во время помутнения сознания он не потерял, а потому прекрасно расслышал её попытки его успокоить. С-ЗРО оптимистичных взглядов хозяйки не разделил и принялся приводить аргументы один страшнее другого чем может быть опасно падение во время беременности, и в итоге следующие минуты три они спорили, отстаивая каждый свое мнение, совершенно забыв про наблюдающего за ними Энакина.       У Энакина разболелась голова. Он провёл ладонью по лицу, откинул с глаз мешающуюся челку и тихо выдохнул. Раз супруга так яро отстаивает свою позицию перед протокольным дроидом, то с ней явно всё в порядке. Но тревога так просто уходить не желала. Откашлявшись, Энакин вернул себе её внимание.       — Он точно тебе не навредил? Вдруг какой-нибудь противник Сената и решил таким образом навредить? Возле парка должны быть камеры, тебе стоит…       — Всё в порядке, Эни. Точно, — мягко, но уверенно заявила Падме и улыбнулась. На душе стало чуточку спокойнее.       — Сходи к доктору, — попросил он и, чувствуя, что она сейчас опять начнет возражать, спешно добавил: — пожалуйста. Я волнуюсь.       Супруга по-доброму закатила глаза, покачала головой и пообещала позвонить и всё рассказать сразу, как вернётся домой. Энакин ответил довольной улыбкой.       — Люблю тебя.       — И я тебя.       Маленькая голограмма Падме и маячившего позади нее ЗРО исчезла, оставив Энакина одного в просторной, но душной каюте. Сложив пальцы в обратный замок и вытянув руки над головой, он потянулся, разминая спину, а потом поднялся с кресла и решительно покинул каюту. Следовало сходить на мостик и посмотреть как идут дела.