***
Это было ужасно. Когда начались бои, Бульма чуть не погибла от падающих обломков, прежде чем землетрясение и сильный ветер отбросили ее в сторону. Она нашла себе место за небольшой грудой камней и просто сидела там, дрожа, ожидая, когда этот кошмар закончится. Острова вокруг нее уничтожались один за другим. Она видела, как волны яростно разбивались о берег того острова, на котором она находилась. Несколько раз ее едва не унесло в море. Краткие вспышки боя временами казались совсем близкими. Когда спустя почти час все начало успокаиваться, Бульма медленно высунула голову из своего убежища и посмотрела в небо. Это был совсем не конец. Она поняла, что они проиграли, и больше никто ничего не мог сделать. Ее глаза не могли уследить за боевыми действиями, но сейчас даже она могла видеть, что Фриза делал с Вегетой. Через несколько секунд раздался еще один взрыв. Поднявшись, Бульма чуть не прокляла себя за то, что собиралась сделать. Ей нужно было снова выглянуть и посмотреть, что происходит. Теперь они были на ее острове и ей нужно знать, есть ли смысл убегать. Голубые глаза выглянули из-за скалы. Пикколо, Гохан и Курилин стояли рядом, возле… возле мертвого тела Денде. «О Боже…. Мне так жаль, малыш. Ты этого не заслужил. Этого даже не должно было случиться….» В нескольких метрах слева от них и справа от нее она увидела Радица, который стоял, держась за бок, и выглядел раненым. И тогда она поняла, что совсем не видит Тарлеса. Он просто… исчез? Значит, он умер, так же, как Денде. Она почти не сомневалась в этом, потому что видела, как он недолго дрался. Мысль о том, что монстр, пытавшийся изнасиловать ее на днях, мертв, не вызывала особого сочувствия, но их шансы от этого не улучшались. Гоку заслуживал лучшего брата, чем он, никто не заслуживал такого брата. В конце концов, однако, ее взгляд остановился на сцене, от которой ее охватил ужас. Вегета лежал там, его тело выглядело совершенно изломанным, его рот и доспехи были покрыты кровью. Признал он это или нет, но она знала, что он спас ее от Тарлеса намеренно. И он так же пытался уничтожить Землю, он чуть не убил ее друга Гоку и несет ответственность за тысячи смертей на Земле, включая Ямчу. Но Бульма чувствовала, что смотрит на него с сочувствием, когда Фриза толкнул его ногой, отчего сайян снова закашлялся кровью. — Мне больно видеть тебя таким, Вегета. Давай уже заканчивать, — заметил Фриза, глядя на Вегету сверху вниз с легкой улыбкой.***
На корабле Фризы стояла одинокая фигура. Столько всего произошло… Гоку следил за боями из своего медицинского резервуара, пытаясь конструировать битву в своем разуме, насколько это было возможно с ощущением ки. Каждое мгновение, проведенное здесь, он хотел вырваться и пойти помочь своим друзьям и семье. Они так упорно сражались, но теперь Фриза просто подавлял их. Всего несколько минут назад он почувствовал, как исчезли две сигнатуры ки. Одной из них была ки Тарлеса, его брата. Он не очень хорошо знал своего брата, но никто не заслуживал, чтобы их жизнь обрывалась вот так. А сейчас он чувствовал, что ки Вегеты быстро иссякает. Ее уже почти не было. «Мне жаль, что я не помог вам раньше. Просто подождите еще немного.» С чистой скоростью Гоку взлетел с крыши корабля Фризы. Он никогда не чувствовал себя таким сильным, таким живым. Это было невероятное чувство. Он не мог этого выразить словами, как будто он мог бы сразиться со всей вселенной и победить. Это отличалось от других случаев, когда его сила возрастала. Сейчас он летел по небу этого чужого мира с ощущением что это его судьба. Наконец его ноги приземлились на землю, и волна силы захлестнула всех. Увидев перед собой монстра, известного как Фриза, Гоку сузил на нем глаза. Тиран, что держал жизнь Вегеты в своих руках, поднял глаза и посмотрел на него. С глухим стуком Вегета упал на землю, а Фриза поднялся в полный рост и сконцентрировался на Гоку. — О? Значит, ты снова выжил? «Выжил снова? А, он про Тарлеса.» — А, нет. Ты не та другая обезьяна, верно? Вы что, все сайяны третьего класса на одно лицо? Потому что ты будешь уже третьей обезьяной с таким лицом, которую я убью, — заявил аркозианец, и на его лице появилось безудержное веселье. «Каким жестоким зверем нужно быть, чтобы получать такое удовольствие, причиняя боль другим?» — хмуро подумал Гоку. —Сон, — наконец сказал Пикколо сбоку. Он повернул голову и увидел, что Курилин и Гохан с огромным облегчением смотрят на него. Это битва нелегко им далась. Они сражались с этим чудовищем целую вечность. Его лучший друг, Курилин, выжил и проявил огромную храбрость, несмотря на то, что его постоянно превосходили. Его сын так же был невероятно храбрым и демонстрировал исключительную силу, благодаря которой все еще оставались в живых. — Привет всем. Вы все стали настолько сильнее, я горжусь вами. Ребята, больше не нужно беспокоиться, я позабочусь о Фризе, — пообещал Гоку, улыбнувшись про себя, и сделал шаг вперед. «Его ки невероятно темная, но просто потрясающе огромна. Это будет самый тяжелый бой в моей жизни, но почему я так взволнован?» — он двинулся вперед не сводя взгляда с красных глаз противника. Первое, что нужно сделать, это вытащить Вегету из зоны досягаемости этого монстра. — Мне не нравится, когда меня игнорируют, — наконец сказал Фриза, — Ты как-то связан с тем дураком, которого я убил минуту назад? Он был ничем по сравнению с моей силой. Он был высокомерной обезьяной без малейшего шанса на победу. А ты еще слабее чем он. Я даже не уверен — стоишь ли ты моего времени. — Мне жаль это слышать, — ответил Гоку, — Потому что я на самом деле почти уверен, что собираюсь победить тебя. Потому что нет другого выбора, кроме победы. Только так. Когда Фриза исчез, он исчез только для остальных. Гоку мог отследить каждое движение монстра, который рванулся прямо к нему. Но Фриза был абсолютно небрежным и явно не считался с ним. Что же, пора немного встряхнуть тирана. Почувствовав нужный момент, Гоку вытащил часть своей ки и так же исчез с чистой скоростью. Замерев, Фриза уставился на то место, где только что был сайян, выглядя сбитым с толку. Воспользовавшись этим, Гоку заехал ногой тирану в лицо, отправив его в полет. Крутанувшись в воздухе, Фриза приземлился на ноги и выглядя смущенным, приложил ладонь к своей щеке. — Ну, — протянул тиран, — Кажется, ты немного сильнее остальных слабаков. Направив палец на Гоку, Фриза улыбнулся про себя. — К сожалению, я не думаю, что это будет иметь большое значение. Гоку прекрасно видел, как в его полетел «Луч смерти» и отбил в вверх эту смертельную атаку взмахом руки. Когда красная стрела улетела в небо, все замерли в шоке, даже Фриза. Затем Гоку улыбнулся и посмотрел на своего противника. И на него обрушился целый град новых атак.***
Вегете медленно удалось открыть глаза. Он восстановил достаточно сил. Чтобы увидеть, как Какаротто отбивает атаки Фризы. «Ему удалось…» Какаротто делал то, чего не мог достигнуть никто, он противостоял Фризе в его последней форме. Это было такое же ощущение, которое возникло у Вегеты, когда Какаротто впервые прибыл на Намек и победил Рикума одним ударом, так быстро, что никто не мог за этим уследить. Этот сайян третьего класса превзошел его, сайянского принца. Это был настоящий Суперсайян. Вегета с болью смотрел на Гоку, когда осознал этот простой факт. «Какаротто, ты легенда…. Ты тот, кто остановит Фризу….» — Эй, Какаротто, ты сделал это… — с трудом выдавил Вегета вслух, — Я никогда не думал что легендой станешь именно ты… Несмотря на физические травмы и всю боль, которую он испытывал в этот момент, Вегета приподнялся. Следующие слова он произнес, несмотря на сокрушающую эмоциональную боль. Это была агония, которую он чувствовал из-за того, что он не избранный. Единственным утешением было то, что Фриза умрет от рук Какаротто. — Ты еще не понял, да, Фриза?.. Какаротто не просто сайян. Он не такой как Тарлес… Какаротто — суперсайян. Выражение лица Фризы стоило того, чтобы проглотить свою гордость и сказать это вслух. Вегета видел страх в глазах тирана, потому что тот понял, что единственная причина, по которой Какаротто может бросить ему вызов, это потому что он действительно Суперсайян. Он отомстит за их народ. Сейчас для Вегеты этого было достаточно. С его губ сорвался смех, он был болезненным, но сдержать его было для Вегеты слишком сложно. — Если существует Бог, то он добр, если дал мне достаточно времени, чтобы увидеть этот день! — с широкой кровавой улыбкой, Вегета смотрел на Фризу, — Потому что я проживу достаточно долго, чтобы увидеть, как тебя победит Суперсайян, Фриза! Он не мог остановить свой смех. Его сломанные ребра и отказывающие внутренние органы яростно протестовали, но это не имело значения. Затем смех оборвался, когда он почувствовал, как боль пронзила его грудь насквозь. Его уже измученное тело совсем отказало, не давая ему ни секунды насладиться этой болезненной радостью. Падая назад, Вегета снова почувствовал, что это конец. Его спина коснулась земли, а изо рта хлынула кровь, что была до этого в легких. «Это конец.» Вегета не был дураком, он был за шаг от смерти раньше и знал как это ощущается. Боль была невообразимой, тот факт что он еще жив, был просто чудом. «Какаротто….» — Вегета! — раздался голос Какаротто, — Почему? Он даже не мог больше защищаться. В этом нет чести. «Честь? Ты дурак, Какаротто. Если ты сразишься с ним с честью… все кончено Он убьет тебя.» Это не было беспокойством о жизни Гоку, как таковой. Это было беспокойство о том, что если Какаротто не остановит Фризу, то этого не сделает никто. Сайянская раса отправится на свалку истории без своего мстителя. — О? Ну тогда я должен извиниться за то, что выстрелил в Вегету вот так. Я обещаю, что когда в следующий раз буду убивать сайяна, то вложу в это немного больше чести. Возможно, Вегете и не нужно было умирать, но понимаешь, когда он начинает бессвязно болтать о своих сказках, то его невозможно остановить по-другому. Легендарный Суперсайян? Что за шутка? — Какаротто, — наконец прохрипел Вегета, вцепившись рукой в землю. Ему было так больно даже говорить. Голос его звучал надрывно, хрипло, как у умирающего. — Не надо… во всем этом нет чести. В том, что мы делаем, нет чести…. Это просто игра… Играй, чтобы победить, — начал Вегета, его голос все больше дрожал и срывался с каждым словом, — Тебе придется отбросить свое мягкое сердце… он… он воспользуется им против тебя. Он убьет всех, кого ты любишь, у тебя на глазах. Потому убей его… Какаротто… Сколько раз он видел, как люди умирали из-за того, что что-то чувствовали? Потому что их чувства вынуждали их делать ошибки? Чувства ничего не значили, они были просто бременем, чем-то, что сковывало тебя до смерти. Гнев и ненависть были единственными чувствами, которые стоило испытывать в бою. — Я не могу этого сделать, Вегета. Мои чувства — мой проводник. Кроме того, каждый заслуживает второго шанса, как и ты. Это был ответ человека, который жил невинной жизнью на мирной планете. Он исходило от души, каким-то образом не тронутой насилием, с которым жили все сайяны. Он никогда не видел, чтобы миры горели или взрывались только потому, что этого хотел один человек. Он никогда не убивал миллиарды в одно мгновение, потому что просто решил это сделать. — Не будь дураком, Какаротто… — выдохнул Вегета и закашлялся кровью, — Мы так много сделали для него. И он… он убил нас за это. Это он разрушил наш родной мир, нашу родную планету… — Еще одна прогулка по переулку памяти? — раздраженно спросил Фриза, закатив глаза, — Пожалуйста, Вегета, прояви хоть немного вежливости и умри наконец. Я буду считать это личным одолжением. Я знаю, если ты заткнешься, я посвящу тебе мусороперерабатывающий завод. В уме Вегеты всплыли воспоминания о том, что он сделал для Фризы. Все планеты, которые он уничтожил, все жизни, которые он забрал, все, чем он пожертвовал. Он сделал все это, чтобы умилостивить монстра перед ним, до и после того, как этот зверь забрал его родной мир. — Какаротто, он убил моего отца… он убил твоего отца… и сейчас он убил твоего брата… Он убьет и всех остальных, твоего сына, твоего старшего брата, землян. Они все умрут…. — Вегета, — наконец вмешался Какаротто, — Пожалуйста, перестань болтать, сохрани свою энергию. Сохранить энергию? После всего, что он сделал, Какаротто беспокоился за его жизнь? Даже когда он лежал здесь с дырой в груди? Какаротто должен его послушаться, если нет, то все будет потеряно. Вся его жизнь будет напрасной… Все, от чего он отказался, будет напрасным…. Его глаза затуманились. Слезы скатились по его щекам, когда он понял, что это конец. — Мы так усердно работали для него… Мы делали все, что он просил… Он забрал меня у отца, когда я был еще маленьким. Он заставлял меня делать все, что он хотел, и сказал мне, что убьет моего отца, если я не сделаю. Я сделал все, что он просил, но он все равно убил его вместе со всеми остальными… Последние слова были особенно болезненными. Всю свою жизнь он чувствовал вину за то, что не спас их, что он каким-то образом должен был спасти их. Он не смог спасти отца и свой народ. В то время у него была детская вера, что он сможет каким-то образом удержать Фризу от причинения вреда его народу. Даже сейчас, зная все, что он знал, он все равно чувствовал эту вину. — Он боялся… — слабо продолжил голос Вегеты, наконец начав терять силу, — Он боялся, что однажды появится Суперсайян и свергнет его…. Смотря вдаль, Фриза мгновение спустя улыбнулся. — Ну, разве это не трогательно? Тебе стоит написать мемуары, Вегета. — Пожалуйста, хватит, Вегета, — начал Какаротто, глядя ему в глаза, — Тебе нужно беречь силы. «Нет. Это нужно сказать.» Раненая, усталая и изломанная рука потянулась к Гоку, его пальцы дернулись, когда последние силы ушли. — Какаротто… убей Фризу, — прохрипел он, — Это он сделал меня тем, кто я есть. Не… не позволяй ему делать это с кем-то еще. Останови его…. Пожалуйста…. Наконец, мир начал темнеть, Вегета почувствовал, как последняя сила покидает его тело. Ему было очень темно и холодно, а последнее, что он видел в своей жизни — это Какаротто, что смотрел на него в полном шоке. Последнее, что он почувствовал, перед тем как его душа покинула его изломанное тело, была его голова, что безвольно упала набок.***
Все стояли в шоке от этого признания, за исключением двоих. Одним был Фриза, которого явно позабавила смерть своего бывшего сотрудника. Другим был Радиц, который наблюдал на сценой смерти Вегеты со смешанным чувством. Он знал Вегету двадцать лет. Они вместе проливали кровь, вместе выживали, вместе убивали, вместе ели и вместе жили. Радиц помнил принца с малолетства. Он мог даже вспомнить тот день, когда встретил его, когда вышел из своей космической капсулы на планете Фриза 081. Первыми словами, с которыми к нему обратился принц, было «слабак». Где невинность, которую Фриза якобы украл у него? Вегета что, действительно оправдывал все, что делал, через приказы Фризы? Он что, забыл кем они были? Они были сайянами. Они были расой воинов, которые завоевывали миры и жертвовали своим населением ради прибыли. Они вступили в союз с Организацией Торговли Планетами, чтобы удовлетворить жажду крови. Отец Вегеты продал их в рабство, чтобы утолить их кровожадность. И единственным, что остановило ее — было разрушение их родного мира и уничтожение их расы. — Он сделал меня тем, кто я есть. Не… не позволяй ему делать это с кем-то еще. Останови его…. Пожалуйста…. Когда эти слова сорвались с губ Вегеты, и Радиц с отвращением фыркнул. Это было его оправданием? Фриза сделал их такими? Фриза был виновата? Почему тогда его отец так отчаянно пытался повысить его статус в детстве, потеряв из-за этого все? Почему тогда сам Вегета смотрел на него свысока всю жизнь, даже когда они были детьми? Принц был монстром даже без нежной заботы Фризы. Почему? Потому что они были монстрами, они, сайяны. Они все еще были монстрами, это была их судьба задолго до Фризы. Несмотря на предательство Гуру, Радиц кое-чему научился в их мысленной связи. Он узнал, чем на самом деле является его народ, когда увидел его с точки зрения их жертв. Он сам заставил миллионы страдать из-за того, что случилось с ним. И теперь монстр, забравший у него Вайолет, мертв. «Как он смеет пытаться оправдать то, что он делал, обвиняя Фризу?!» Радиц это помнил. Старому намекианцу не нужно было вытаскивать теплые воспоминания его детства, чтобы он помнил. Глядя на труп Вегеты, он помнил его ребенком.***
Планета Гра, много лет назад. Среди разрушенных останков городов тут и там валялись мертвые тела. Местные жители были полностью раздавлены несколько часов назад. Но из-за магнитной бури на звезде этой планете они были в затруднительном положении и собирались задержаться на этой планете еще на день. Один день, но этот день был без ответственности и обязанностей. Впервые после разрушения их родного мира Радицу было позволено быть просто обычным мальчиком. Даже Наппа, казалось, расслабился, во всяком случае, настолько, насколько он мог. Самый старший представитель их расы сейчас отдыхал у стены разрушенного здания, прикрыв глаза и просто наслаждаясь лучами местной звезды. Радостно бегая по улицам разрушенного мегаполиса, Радиц перепрыгнул через рухнувший небоскреб, на его лице была широкая улыбка. Он представлял себя Суперсайяном, спасающим их родной мир. И сейчас маленький «суперсайян» выслеживал монстров, которые досаждали его народу, гнусных цуфурунов. После того, как он победит этих воображаемых врагов, он остановит комету до того, как она уничтожит планету Вегета. Это была глупая детская игра, придуманная десятилетним ребенком, пытающимся развлечься в первое свободное время, которое у него появилось за последние несколько месяцев. Внезапно перед ним возникла фигура. Мальчик сразу приготовился что-то искоренить, чтобы выжить. Но затем его скаутер запищал, и он увидел знакомое лицо. — Что ты делаешь? — спросил Вегета. Ребенок на пару лет моложе его скрестил руки на груди. — Хм. Я просто, ну… — Тратишь время? Вот почему ты такой слабак, — оборвал его принц, прежде чем он успел закончить свой ответ, — Какой смысл бегать как дурак? Старший мальчик в шоке моргнул от того, как грубо принц обратился к нему, он все еще не привык к этому. Ребенок моложе его, но с уровнем силы почти в десять раз больше. Радиц нахмурился, а затем кое-что сообразил. Может, принц тоже хотел поиграть? — Ну, я просто развлекаюсь, — объяснил Радиц, — я начал это на первой планете, на которую меня отправили. Когда ты один и тебе нечего делать, ты играешь в игру, пытаясь выследить тракена. Я немного изменил ее, потому что здесь нет тракенов. Если хочешь, мы можем поиграть вместе. Радиц видел, что принц, явно заинтересовался, а затем видимо что-то придумал и ухмыльнулся. — Так ты пытаешься играть в игру, да? Ну что же, давай сыграем в игру. Я буду гоняться за тобой, а потом ты попытаешься догнать меня. Ну что? Правила явно не были справедливыми. Вегета был во много раз быстрее, чем он. Но он не собирался отказываться и сдаваться, это точно. — Хорошо, Вегета… — Принц Вегета, — тут же сердито прорычал другой ребенок. — Хорошо, кхм… принц Вегета. Младший мальчик улыбнулся Радицу, кивнув головой. — Давай, пять секунд форы. Потрясенно моргнув, Радиц замер на миг, но тут же собрался и сдвинулся с места. Он пронесся через несколько руин, быстро перемещаясь между зданиями и обломками, прежде чем, наконец, оказаться внутри разрушенного огромного здания. Прежде чем он успел придумать куда двигаться дальше, что-то ударило его в спину, повалив на землю. Повернув голову, Радиц увидел надменного принца, улыбающегося ему сверху вниз. — Это было совсем не сложно. Твоя очередь, слабак. Сжав кулак, Радиц тут же прыгнул, чтобы схватить принца, который исчез с чистой скоростью. Его скаутер запищал, и Радиц понял, что принц уже значительно опережает его. Радиц не собирался жаловаться, хотя очень хотелось заявить, что это не справедливо. Жизнь несправедлива, он уже понял это, и знал наказание за это. Должен быть способ победить или хотя бы не отставать. Помчавшись вслед за Вегетой, длинноволосый мальчик пролетал мимо зданий и несся по улицам. Он уже начал уставать, и знал, что Вегета просто играет с ним, получая от этого удовольствие. Они не сказали друг другу ни слова с тех пор, как принц обозвал его слабаком. И он знал, что если он сдастся и прекратит погоню, то принц не просто объявит о победе, а будет втирать ее. Остановившись, чтобы отдышаться, Радиц поднял глаза и в воздухе над крышей здания увидел Вегету, что смотрел на него сверху вниз. — Что случилось, третий класс? Не успеваешь? Сразу же Радиц взлетел, схватившись за то место, где был Вегета, а тот исчез, прежде чем появиться вдалеке. Они пролетели еще несколько километров среди разрушенных зданий, прежде чем у Радица наконец появился план. Вытянув ладонь, он выстрелил энергетическим зарядом вдаль, справа от Вегеты, целясь в топливный бак, который они оставили нетронутым. Произошел взрыв и начался пожар, довольно далеко от них. Вегета остановился, его глаза сфокусировались на пожаре, что ярко горел вдалеке и в небе клубился черный дым. Через секунду рука Радица легла ему на спину. Двое мальчишек на мгновение замерли, а затем Вегета развернулся с холодными и яростными глазами. — … Это жульничество! — обвинительно крикнул младший сайян. Тяжело дыша, Радиц просто смотрел на своего принца. Затем он слабо улыбнулся, чувствуя гордость за себя. Ему не нужно быть самым быстрым, для победы нужно просто использовать тактический ум, которым он пошел в своего отца. — Я не жульничал, — рассудительно ответил Радиц, тяжело дыша, — Принц… В следующий миг в его плечо пришелся сильный удар, который отправил его на землю. Его тело врезалось в участок дороги, и он приземлился лицом в грязь. Медленно подняв голову, Радиц почувствовал, что едва может двигаться, весь правый бок болел. И он был весь покрыт грязью. Внезапно чья-то рука в перчатке схватила его за волосы и рывком подняла голову. — Признайся, что обманул, — приказал Вегета. — Но я… Жестокий удар пришелся ему по лицу, швырнув обратно в грязь, и у него изо рта хлынула кровь. После этого ему на спину обрушился ботинок, втолкнул еще больше в болото. Он мог слышать сердитое дыхание принца. — Признайся или умри, слабак! Ты никогда не сможешь поймать меня с таким низким уровнем мощности! Проглотив свою гордость с коктейлем из боли и страха, Радиц, наконец, произнес: — Прости, что обманул, принц Вегета, — слабо сказал он. Через секунду ботинок еще сильнее надавил ему на спину. — Хорошо, третий класс. Больше никогда не обманывай и не лги мне. Или ты пожалеешь!***
— Прощай Вегета, — тихо сказал Какаротто, в голосе которого звучало сожаление из-за смерти сайянского принца. Радиц чувствовал пустоту, когда смотрел на труп. Его обида не была излечена смертью Вегеты. Но он не ожидал что это произойдет, ведь это не он сам убил его. Его желудок сжался, когда он увидел, что рядом с Вегетой произошел взрыв, образуя дыру в земле. «Он не заслуживает того, чтобы его хоронили….» — Ты не такой уж и бессердечный, Вегета. Каменное сердце не может проливать слезы. Ты, должно быть, сдерживал их всю свою жизнь. Радиц предпочел проигнорировать эти слова, и тихо подошел к остальным, пока Гоку стоял над трупом сайянского принца. Анализировать Вегету было нечего. Его месть не свершилась, и Вегета был трупом. Возможно, когда после всего этого он останется один, если они выживут, он насладится воспоминаниями о последнем вздохе сайянского принца и будет надеяться, что этого достаточно, чтобы заполнить ту пустоту, которую он сейчас ощущал. Тело Вегеты было помещено в дыру, которую Какаротто сделал для него. «Слишком хорошо для тебя, Вегета. Я рад, что могила неглубокая.» Однако на краткий миг Радиц увидел в своем бывшем принце мальчишку, которого он впервые встретил много лет назад. И он был таким же подлым и мерзким как тогда, так и сейчас.