Dragon Ball Z: Катализатор

Радиц раздраженно цыкнул, когда женщина съежилась за ним. Для него присутствие Бульмы здесь становилось все большим бременем. Она до чертиков боялась Тарлеса, а теперь еще и параноила насчет Вегеты. Он не сомневался, что женщина будет пугаться из-за любого действия этих двоих. И еще было ясно, что если Тарлес мучил ее раньше, то ему вполне может прийти в голову сделать это снова. За то короткое время, что он провел рядом со своим дорогим младшим братом, он прекрасно понял, что Тарлес любит жестокость не меньше любого сайяна. Было трудно иметь дело с таким слабым существом. Даже по меркам землян она была совсем слабой. Зачем она вообще пошла на Намек? Предположительно, из-за ее ума. Но сейчас она явно его не использовала. И вот она здесь, назад пути нет и бросить ее уже нельзя. — Что же, я вижу, что произвел впечатление, — протянул Тарлес, на его лице медленно расползлась ухмылка. Она отвел глаза от Вегеты и посмотрел на Бульму, — Я уверен, что нам много что будет обсудить позже. Радиц с удивлением отметил, что Вегета, казалось, напрягся из-за слов Тарлеса. Он что, забеспокоился? «Я очень сомневаюсь, что он пытается защитить Бульму, это было бы смешно» Словно почувствовав его взгляд, Вегета, нахмурившись, повернул голову и посмотрел на Радица краем глаза. — Собираешься атаковать со спины? Я знаю, что это твой самый большой талант. После этих слов Радицу действительно очень хотелось нанести удар, но он сдержался и медленно отступил. — Думаю, я согласен с Тарлесом. Нам всем нужно пространство. Курилин, Бульма, Гохан, идите за мной, — холодно произнес он. Их группа медленно двигалась по коридору в другую часть корабля. Им нужно составить план, дальше так продолжаться не может

***

— Думаю, будет лучше, если я слетаю к Гуру, — в конце концов сказал Курилин остальным. — Н-но Фриза шел к нему, — тихо напомнила ему Бульма. — Нам все равно нужен пароль для активации Драгонболлов. Без него нам конец. Я готов рискнуть столкнуться с Фризой, если необходимо. Бульма подумала, что это типично для Курилина. Она чертовски хорошо знала, что главная причина, по которой он считал это хорошей идеей, заключалась в том, что, по его мнению, Гоку поступил бы именно так. Но все же Курилин был прав — сейчас им нужно рискнуть, чтобы активировать Драгонболлы. — Я тоже пойду! — быстро вмешался Гохан. — Думаю, что нет, — сказал Радиц, придержав племянника за плечо, — Мы с тобой останемся здесь и убедимся, что с Драгонболлами, Бульмой и твоим отцом все в порядке. Курилин кивнул им всем и вылетел за полной скорости из крейсера Фризы. Бульма заметила, что Радиц конкретно выделил ее безопасность. Очевидно, что он знал Тарлеса достаточно хорошо, чтобы осознать опасность для нее и понять, что происходит. «Ну, по крайней мере, у меня здесь есть один здоровяк, который может помочь» — Я уверен, что с Курилином все будет в порядке, Гохан, — честно сказала ему Бульма, прежде чем тихо сесть и немного расслабиться. Через пару минут Бульма заметила, что в комнату вошел невысокий мужчина, который все еще выглядел раздраженным. — Мне нужно отдохнуть. Это значит, что кто-то должен присмотреть за Драгонболлами. Я подумал, что это задание для самых жалких. Радиц, Гохан, женщина, это сделаете вы. «У него манеры обезьяны, зараженной бешенством!» — раздражённо подумала Бульма. — Извини, но мы не подчиняемся твоим приказам, — заявила она, ее уверенность вернулась из-за того, что рядом с ней были Гохан и Радиц. К ее большому удивлению, Вегета просто поднял брови, как будто был шокирован тем, что она так с ним разговаривает. Однако в следующий миг он снова нахмурился и почти зарычал. — Послушай, женщина. На данный момент я самый сильный… — А что насчет Тарлеса или Какаротто? — с ухмылкой прервал его Радиц. — Слушайте меня очень внимательно, — наконец сказал Вегета, его зубы сжались от гнева, — Если вы не присмотрите на Драгонболлами, пока я отдыхаю, это сделает Тарлес. Все тут же замерли, и принц в ответ ухмыльнулся. «Он прав» — пронеслось в голове у Бульмы. Она не хотела говорить это вслух и признать открыто, но Вегета был прав. Кроме того, его действия свидетельствовали о том, что он доверяет им больше, чем сейчас доверяет Тарлесу. Повернув голову, Бульма посмотрела на Радица, единственного здесь, который мог бросить вызов тем двум сайянам. По его выражению лица было ясно, что он тоже согласен, но явно очень неохотно. — Ну тогда мы посторожим Драгонболлы, верно? — спросил Гохан, оглядывая троих взрослых, которые почему-то выглядели очень напряженными.

***

[- Ты знаешь, что я все еще здесь?] — Я уже это понял! — напряженно сказал Тарлес расхаживая взад-вперед по мостику корабля Фризы, и, казалось бы, разговаривая сам с собой. Через дыру, которую проделал Вегета ранее, ярко светило одно из намекианских солнц. Подумать только, это было логово настоящего монстра. [- Я мог бы показать тебе, как плохо все будет…] В этот момент Тарлес был в полной ярости, но ничего не мог поделать с этим призраком, который вздумал преследовать его. Этот старый дурак уже знает, что он не Какаротто, почему он все еще здесь? И если Какаротто хоть наполовину такой приставучий, то он с удовольствием прикончит его. — Не стоит беспокоиться. Я сам решу свою судьбу, жалкий старый дурак. Ты был предполагаемым последним защитником планеты Вегета, да? Так вот, мне не нужен совет от кого-то, кто полностью потерпел неудачу и ко всему прочему умер от руки Фризы. Наконец-то воцарилась тишина. «Хорошо, я наконец-то могу начать разрабатывать свои собственные планы»

***

Ад. Порождение разочарования. Тарлес никогда не достигал настоящей силы. Его реальная сила была не более 1 500, прежде чем он наткнулся на плод Древа Могущества. Уровень силы в 50 000, к которому он сумел подтолкнуть себя, был всей жизнью целого мира, заключенной в нем, энергией, которая была вынуждена стать единым целым с его собственной. Но она не его. Даже сейчас, когда Тарлес стал настолько сильнее, вся его сила была построена на фундаменте, заложенном Древом Могущества. Бардок покинул разум Тарлеса, покидая мир живых. Вокруг него было темное, ужасное место, то же самое, что и всегда. Здесь, на просторах загробной жизни в аду, остались только худшие. Души, которым не удалось перевоплотиться из-за их многочисленных преступлений. Печальная правда была в том, что ад был наводнен сайянами. Из всех худших монстров, которые были здесь, по-видимому, они были самыми худшими. Из миллионов сайянов многим тысячам никогда не было суждено переродиться. Вместо этого они застряли здесь, в вечной пустоши, до скончания веков обреченные бродить здесь. Конечно, были и другие, многие другие, но у большинства рас насчитывалось не более сотни душ, которые были настолько могущественными и злыми, что их невозможно было сдержать. У сайянов счет шел не на сотни, а на десятки тысяч. От короля Вегеты до такого простолюдина, как сам Бардок. Гине была достаточно хорошей, чтобы никогда не попасть сюда. Она перевоплотилась за миллиард световых лет от планеты Вегета. Ее душа отдыхала в новой жизни, вдали от Бардока. Было утешительно знать, что она не страдала в этом ужасном месте, но это было горьким утешением. Будучи слишком хорошей для ада, она стала слишком хороша и для него…. «Я бы хотел, чтобы ты убивала больше, Гине. Тогда, может быть, я не застрял бы здесь один» Это была эгоистичная мысль, но кого это волновало, учитывая что он уже находился в аду? Когда к нему впервые пришли видения о Радице и Тарлесе, он был совсем не обеспокоен. Его старший сын потерпел неудачу практически во всем. И его неудача стоила Бардоку его жены и их отношений. Когда он увидел видение про смерть Тарлеса, он просто увидел гибель того, кто был больше всех виноват в смерти Гине. Тот, который ничего в жизни не добился и погиб в позоре, как того и заслуживал. Это его вина, что она умерла. Если бы родился один Какаротто, с ней было бы все хорошо…. Они с Гине почти не разговаривали, но Бардок так много хотел бы ей сказать. А Тарлес лишил его этого шанса. И в конечном итоге погиб от руки самого достойного из его сыновей. Или еще хуже, убит братом тирана, что взорвал их планету. Даже со всей своей украденной силой Тарлес всегда был ничтожеством. А сейчас? Все, что Бардок узнал, так это то, что разочарование почему-то продолжается. Его видения никогда не были ошибочными и никогда не менялись. Как будто кто-то искусственно изменил само течение времени, изменил события. И эти изменения позволили его сыновьям выиграть для себя больше времени. Но это время они вряд ли заслуживали. Каждый раз навещая Тарлеса, Бардок делал свой ад немного хуже. Ему напомнили что он не смог связаться с Какаротто, что он больше никогда не сможет это сделать, и что Какаротто никогда даже не узнает, кем он был. Все его наследие заключалось в том, что он внес свой вклад в смерть Фризы, будучи донором спермы для сына, и мало чем еще. Единственная причина, по которой Бардок возвращался к этому пирату наверху, была в том, что впервые за много лет он нашел с кем поговорить. Ад был таким огромным, таким огромным и таким хаотичным по самой своей природе, что всегда можно было заблудиться. Любая группа легко разделялась. Одно слово продолжало вертеться в его голове, и он знал, что оно связано со всем, что происходит… его видения медленно начали показывать ему суть. Изменение, подстегивание реакции. Катализатор. Бардок начал методично просеивать меняющуюся волну будущего. Которая изменилась так, как он никогда раньше не видел. Даже когда мир вокруг него начал раскаляться и вспыхнул огнем, он не бросил свою задачу. Было неплохо отвлечься от жара, пока не пришел адский холод. Первое видение, что он нашел, его особо не беспокоило. Он видел смерть Тарлеса. Но что-то изменилось… вау…

***

Гохан откинулся на голубую траву и заложил руки за голову, задумчиво смотря на зеленое небо. Рядом с ним его дядя сделал то же самое. Они двое просто отдыхали на траве и ждали того, что вскоре должно было произойти. Бульма устало сидела на Драгонболле в несколько метрах от них и просто выглядела подавленной. В отличии от Радица, Гохан был уверен, что никогда не сможет привыкнуть ко всем этим ужасам, с которыми он столкнулся на этой планете. Увидев разрушенные намекианские деревни, их мертвые тела, всю эту боль и страдания, мальчик просто не мог представить зачем кому-то делать такое. Зачем кто-то так хочет делать что-то настолько ужасное? Как кто-то может так небрежно относиться к уничтожению невинных жизней? Гохан тихонько перевел взгляд на своего дядю, на его лице было больше любопытства, чем чего-либо еще. «Интересно, что ты почувствовал, когда впервые сделал что-то подобное? Было ли тебе страшно?» Радиц почти не обращал внимания на все те ужасы, что происходили на этой планете, но чего еще можно было ожидать от него? Но Гохан верил в своего дядю и знал, что тот примет правильные решения. И он сделал это! И после встречи с Гуру он, казалось, изменился, как будто его цель изменилась, и какая-то тяжесть была снята с его плеч. — Дядя Радиц? — Малыш, я просто Радиц. Мы говорили об этом раньше. — Радиц? — серьезно повторил Гохан. Ему было странно, что дядя всегда отказывается от своего титула. — Да? — Мы собираемся использовать Драгонболлы, чтобы вернуть к жизни всех, кого убили Вегета и Наппа. Воцарилась громкая тишина. Радиц повернул голову и выглядел так, как будто собирался что-то сказать, но в какой-то момент передумал. «Вау… они убили того, кого он знал?..» — эта мысль пронеслась в разуме Гохана, но прежде чем он успел что-то сказать, послышался смех Курилина. — Курилин! — крикнула Бульма, вставая и махая ему рукой, — Курилин! Ты вернулся! Как все прошло?! — Посмотрите только, кого я нашел, — ответил Курилин с широкой улыбкой. Гохан с волнением вскочил на ноги и тоже широко улыбнулся. — Денде!

***

Лысый еще что-то говорил, но все, что слышал Радиц, было то, что они все ждали. Пароль. Намекианский ребенок знал пароль и умел разговаривать с Вечным Драконом. — Вызывай дракона, — наконец сказал Радиц, глядя на зеленого ребенка. — А что насчет Вегеты и Тарлеса? Что насчет них? Радиц понял, что им нужно выиграть время. Его собственная сила выросла после битвы с Гинью, он отдохнул, и его тело удивительным образом восстановилось. Но тоже самое касалось и Тарлеса с Вегетой. …Но сейчас Вегета спал. — Унесите Драгонболлы, — наконец приказал Радиц, указав вдаль, — Я скажу Тарлесу, что забрал их, и уведу его подальше. Что бы ни случилось, не ходите за мной. На лице Гохана появилась тревога. — Дядя Радиц… — Малыш, я устал повторять. Просто Радиц. — Послушай, если ты пойдешь туда, то должен будешь сразиться с ним. И, может быть, я смогу помочь, — предложил его племянник. Готовность к борьбе — черта настоящего сайяна. Радиц хорошо это знал, но с его племянником все было по-другому, он не просто хотел драться, он хотел что-то изменить. Этот мальчик действительно думал, что сможет помочь в его битве с Тарлесом. «Прямо как твой отец» — Ты больше поможешь, если пойдешь с намекианским ребенком, Курилином и женщиной. А теперь иди, пока Тарлес не заметил эту маленькую зелень. — Меня зовут Денде. — Как угодно, — снисходительно ответил Радиц.

***

Тарлес перевел взгляд на дверь, которая внезапно открылась, и в нее вошел Радиц. — Я чувствую, что наш дорогой племянник и земляне куда-то уходят. Ты хоть представляешь почему, брат? На лице Радица был написан шок, он явно не предполагал, что Тарлес может чувствовать энергии других. «Что же, полагаю, в конце концов мне следует поблагодарить Какаротто за то, что он разблокировал эту способность» Радиц явно что-то задумал, когда Вегета спал, а земляне куда-то смылись, но что именно? — …Они ищут Драгонболлы, — ответил Радиц, а затем ухмыльнулся, — Драгонболлы, которые я спрятал, потому, что узнал пароль. «У него есть пароль?!» Младший сайян на мгновение застыл, а затем полностью повернулся и взглянул на своего старшего брата. Вот оно. Эти их время, их шанс обрести бессмертие. Истинные сыновья планеты Вегета будут работать вместе, чтобы обрести вечную жизнь. Никакой лишней ерунды, ни Вегеты, ни Бардока, ни Какаротто. Только они двое. — Брат, я знаю, что мы не особо близки. Но позволь мне сказать, что ты сделал меня очень, очень счастливым, — ухмыльнулся Тарлес. — Да. Что же, я рекомендую нам отправится в путь прямо сейчас. До того, как Вегета проснется, — предложил Радиц. Предательство? Ну что ж, Вегете просто придется это пережить. — Почему бы нам просто не убить его? Я знаю, что ты хочешь, — ухмыльнулся Тарлес. Радиц улыбнулся ему в ответ, покачал головой. — Не пойдет. Его нужно сначала поставить на место, верно? Вздохнув, Тарлес мысленно согласился. Убить Вегету во сне было бы неуместно, он все же предполагаемый сайянский принц. И он так же мог быть полезен против Фризы. — Показывай дорогу, брат.

***

— Таккарапуто Попурунга Пупириттопаро! — крикнул Денде. Семь огромных шаров взорвались светом, который выстрелил в небо и сформировался в огромного дракона — Порунга. Исполинский зеленый зверь закрыл собой половину черного неба. Его красные глаза засветились, и он заговорил. — Вы собрали семь Драгонболлов. Говорите с умом, и я исполню три желания, которые в моих силах! Намекианский ребенок и трое путешественников из других звезд смотрели на огромного дракона, потеряв дар речи. Они смотрели на то, чего они так тяжело пытались достичь, и что так трудно было получить.

***

Когда небо потемнело, Тарлес замер в полете, его ухмылка исчезла в мгновение ока. Что произошло? Почему небо потемнело? Молния пронеслась по небу… и затем, позади них, вдали возник золотой столб света. Он узнал это, потому что свет был настолько ярким, что на мгновение осветил темное небо перед ними. Повернув голову, Тарлес застыл, увидев гигантскую ящерицу, принимающую свою форму в небе. — Вы собрали семь Драгонболлов. Говорите с умом, и я исполню три желания, которые в моих силах! «Почему это происходит?!» Тарлес сразу же повернулся к Радицу, который висел в воздухе рядом с ним и казался очень напряженным. «Он знал!» — Радиц, ты двуличный, лживый ублюдок!.. Удар, что последовал за этим, раздался с громовым хлопком и разнесся ударной волной вокруг. Кулак Радица врезался в щеку Тарлеса, достаточно сильно и быстро, чтобы поразить его и начать их взрывоопасную битву. Упав с неба на большой скорости, Тарлес врезался в землю, проскользил по ней, а затем его спина ударилась о холодную воду. Погрузившись в ледяную жидкость этого вшивого мира, Тарлес почувствовал как его гнев начинает кипеть, и его сила в соответствии с этим тоже закипела, прежде чем взорваться вокруг него. — РАДИЦ!

***

Глаза Вегеты открылись, когда он услышал громовой удар и почувствовал, как весь корабль трясется от ударной волны. — Фриза? Снаружи сражались две огромные силы, он почти сразу почувствовал их. Одна была немного больше другой, но обе были огромными. Поднявшись на ноги, Вегета отошел от медицинского резервуара, в котором плавал Какаротто, к ближайшему окну, заметив, что небо стало черным. «Как долго я спал?! … Стоп… На этой планете нет ночи!» После этого Вегета увидел висящий вдалеке силуэт Вечного Дракона. — Нет, — прошептал он, — Эти паразиты! Они предали меня!

***

— Хорошо, ребята, нам нужно загадать желание, — наконец сказал Гохан, чувствуя огромную решимость. Рядом с ним Бульма и Курилин так же сбросили оцепенение и стали серьезными — Денде, — сказал монах, — Попроси Дракона вернуть к жизни всех, кого убили сайяны Вегета и Наппа на Земле. Намекианский ребенок кивнул, а затем повернулся и заговорил к Дракону на странном языке. Порунга застыл на несколько мгновений. Вдали виднелись фиолетовые и красные вспышки, за которыми следовали взрывные удары. Тарлес и Радиц явно приближались, хотя последний и пытался этому помешать. — Я не в силах пожелать вернуть более одной души за одно желание. Я не могу этого исполнить. Когда Дракон заговорил, все вокруг замерли.

***

Это была ожидаемая реакция. Радиц ясно видел дикий гнев на лице Тарлеса, когда тот бросился на него с с ослепляющей скоростью. Подняв руку, он заблокировал входящий удар, а затем без особых церемоний сразу же ударил в ответ, но его кулак прошел мимо головы младшего сайяна. Оба на мгновение застыли и нахмурились, а затем начали быстро обмениваться ударами. Кулак угодил Радицу в ребра в тот самый миг, когда голова Тарлеса откинулась от пропущенного быстрого удара. Но прежде чем они оба успели оправиться от этих ударов, они уже снова превратились в размытое пятно в небе. Два колена столкнулись, от чего снова взорвалась ударная волна по всему ландшафту. «Что случилось, почему они не загадывают желание?!» Радиц мог сражаться с Тарлесом какое-то время, но прекрасно понимал, что не удержит его здесь надолго. Улучив момент, Тарлес попытался приблизить их бой поближе к Дракону. Радиц понял, что так дело не пойдет, и начал формировать в правой руке заряд энергии, красные молнии потрескивали в его пальцах. Сумев быстро нанести своему противнику быстрый удар локтем, Тарлес увеличил дистанцию между ними. В этом бою не было места шуткам, шансы были слишком безнадежными. Тарлес уже готов был развернуться, чтобы лететь к Дракону, но почувствовал, что на него что-то надвигается. — Субботний обвал! Темно-красный шар, излучающий волны энергии и потрескивающие молнии, устремился прямо в младшего сайяна. Подняв обе руки вверх, Тарлес ответил. — Бластер Бедствия! Пурпурная волна ударилась о красную стрелу, два луча боролись друг с другом. «Черт, это плохо», — подумал Радиц. Он ясно видел, что атака Тарлеса сильнее и собирается сокрушить его Субботний Обвал. «Нет, это еще не конец!» Собрав всю свою силу, и как только начало казаться, что Бластер Бедствия вот-вот прорвется, Радиц продолжил штурм. — Двойное воскресенье! Два новых луча врезались в Субботний обвал и Бластер Бедствия, заставив их оглушительно взорваться. Небо вокруг них превратилось в волну света, острова обрушились в намекианское море, огромные волны разбивались о берега, а само море разошлось на многие километры вокруг. И через несколько секунд, в эпицентре взрыва, один брат напал на другого. Радиц почувствовал, как кулак Тарлеса идеально попал ему в челюсть, заставив потерять контроль, и как раз в тот момент громовой голос Дракона разошелся по ландшафту. — Я не в силах вернуть более одной души за одно желание. Я не могу этого исполнить. …Смятение охватило его, а затем он упал в бурное море. «Почему? Зачем я это делаю, если они не могут воскресить всех?.. Меня обманули! Проклятый старый намекианец! Ты знал!..» У него не было времени додумать эту мысль, потому что в следующий момент в воду вокруг него врезался фиолетовый болт и спровоцировал мощный взрыв.

***

Вегета взлетел как раз вовремя, чтобы его отбросило взрывными волнами, которые расходились вокруг от столкновения Тарлеса и Радица.Он приземлился на небольшом острове и поднял руки в защите, чтобы не дать обломкам ударить себя. «Эти два идиота собираются убить друг друга вместо того, чтобы исполнить свои желания. Тем лучше для меня, если они уйдут у меня с пути!» В конце концов, однако, он увидел, как Тарлес летит к Дракону без всяких признаков Радица рядом. «Черт, мне нужно двигаться!»

***

— Что, черт возьми, нам теперь делать?! — крикнул Курилин. [- Гохан! Гохан, ты меня слышишь?!] [- Не так громко!] — пожаловался другой голос. [- Извини.] — П-Пикколо? — прошептал Гохан, — Это действительно ты? [- Да, это я, малыш. Теперь мне нужно, чтобы ты внимательно слушал. Во-первых, ты должен пожелать мне воскреснуть. Это вернет Ками, и, следовательно, Драгонболлы на Землю. Остальным можно пожелать вернуться с помощью них.] — Отличная идея! — обрадовался Гохан, на его лице появилась улыбка. Мальчик был взволнован этим моментом. Это было то, для чего он пришел сюда, чтобы вернуть друзей к жизни. Теперь, когда Пикколо возвращается, каждый сможет вернуться, по крайней мере, теоретически. Ну, все, кого раньше не воскрешали… — Денде! Нам нужно… [- Это еще не все. Гохан, вторым желанием отправь меня на Намек.] [- ЧТО?! Мы говорили об этом Пикколо!.. БВАААА!] — возмущенный голос Кайо-самы оборвался. [- Заткнись, старик. Послушай, Гохан, это моя планета, мой народ. Отправь меня туда вторым желанием.] Мальчик нервно сглотнул, а затем покосился на Денде. Если все пойдет как задумано, то они не только вернут всех, но, и, он был почти уверен, остановят Фризу! — Денде, первым желанием верни к жизни моего друга Пикколо. Вторым — пожелай, чтобы он переместился на Намек. Денде лихорадочно кивнул и начал переводить для Дракона. — Тот, кто известен как Пикколо, возвращен к жизни и доставлен на планету Намек. Ваши желания исполнены. Два огромных красных глаза ярко светились, когда это произошло. Все застыли в полной тишине. — Где он? — Он находится на планете Намек, — сообщил Дракон. — Идиоты! Вы не уточнили, где именно он должен появиться на планете Намек! — закричала Бульма, — Просто отлично, теперь… Очень темная энергия приземлилась рядом с ними, и Вегета бросился прямо к Денде. «О нет, у нас проблемы….» Пикколо может усилиться после тренировок в загробной жизни, но сможет ли он остановить Тарлеса и Вегету? — Ублюдки! Я убью вас за… За спиной Вегеты приземлился Тарлес, толкнул того лицом в траву, и заорал: — Вы все трупы! Он приготовился атаковать, но Вегета толкнул его в ответ, и они впились друг в друга взглядами. — Как ты посмел меня предать?! — крикнул Вегета. — Я тоже не получил желания, дебил! — зарычал в ответ Тарлес. Они оба приготовились к ожесточенной драке, оставив всех остальных простыми наблюдателями. Но в следующее мгновение между ними приземлился Радиц и вытянул обе руки, указывая на них. Две красные стрелы врезались в Тарлеса и Вегету, и обоих отбросило вдаль. Подбежав к Дракону, Радиц посмотрел на Денде. — Я желаю… Внезапно Дракон в воздухе зарычал, а его тело начало испаряться. Его глаза потемнели, а семь Драгонболлов превратились в белые камни и тяжело ударились об землю. «Что сейчас произошло?» — недоуменно подумал Гохан, шокировано наблюдая, как Дракон превратился в дым. Резко повернув голову, Радиц впился взглядом в намекианского ребенка. — Что только что произошло?! Отвечай! — Гуру умер… — всхлипнул Денде и упал на колени. В этот момент позади них приземлились два разъяренных сайяна. Они молчали, не отрывая глаз от Радица.

***

Радиц просто шокированно стоял на месте. В его глазах была пустота. Дракон исчез прямо перед ним, чтобы никогда не вернуться. Отчасти он отказался от своего желания из-за возможности исправить то зло, которое он причинил на Земле. Отчасти, чтобы вернуть Вайолет. А сейчас вместо этого была только… пустота. «Гуру, ты солгал мне, ты сказал мне позволить им исполнить их желания! Ты знал, что это произойдет! Это твои гребаные Драгонболлы! После всего этого, после всех разговоров о чести и правильных поступках — это моя награда? Награда дураку. Что это дало мне? Что хорошего из этого вышло?» Насколько он мог судить, это действительно был его последний шанс. Земные Драгонболлы могли пожелать кому-то вернуться к жизни в течение года. Он поднял глаза и посмотрел на Тарлеса и Вегету, которые явно и четко демонстрировали полную солидарность друг с другом, и в его голове прошептал знакомый голос старого намекианца. [- Когда я увидел добро и зло в тебе, Радиц, я знал, что ты все ещё не захочешь помогать Гохану и Курилину исполнить их желание, поскольку ты не видишь выгоды для себя. Также я знал, что их желание не может быть исполнено. Позволить тебе поверить в то, что женщина вернется, было просто успокоением, но это нужно было сделать. Мне грустно, что я обманул тебя. Но я должен кое-что сказать тебе, прежде чем приму свою роль в следующей жизни. Ты достаточно силен, чтобы вынести это оскорбление. Ты можешь принять ту жизнь, которую ведет твой брат. И частью этого будет отпустить все твое прошлое. Эта женщина, полковница Вайолет — ее время просто пришло. Но она дала тебе величайший дар, на который ты когда-либо мог бы надеяться — она подарила тебе будущее, Радиц. Не забывай об этом.] Радиц нахмурился и сердито сжал кулак. Он двинулся в сторону двух враждебных сайянов. Двух сайянов, которые были сильнее его. Рядом с ним уже стояли Гохан и Курилин, готовые к бою. А за спиной были Бульма и Денде. Если бы Гуру был еще жив, он бы сам убил коварного старого слизняка, который просто манипулировал им. Его глаза не могли оторваться от Вегеты, во рту было сухо, но чувствовался привкус желчи. Вот и все, это была его судьба. Судьба, которую, как он думал, он сможет избежать, если изменит свой образ жизни. Это что, путь праведников — никогда не получать желаемое? Отказать себе во всем из-за какого-то предполагаемого высшего блага? Просто взять и отбросить ненависть? «Я убью тебя, Вегета. Я позабочусь о том, чтобы все, что ты любишь, сгорело. Я буду смотреть, как все умирает вокруг тебя. Только тогда я позволю тебе умереть. Клянусь своей жизнью!» В этот момент Радиц выбрал не праведность, не понимание собственного прошлого, которое сформировало его таким, какой он есть. Вместо этого Радиц выбрал ненависть, именно то, что, как предупреждал его Гуру, уничтожит его. «Раз мне было отказано в бессмертии, раз мне было отказано вернуть Вайолет, тогда я не откажусь посмотреть на твою агонию, Вегета!» Эта битва будет не на жизнь, а насмерть.

***

— Я, конечно, надеюсь, что ты пожелал себе бессмертия, Радиц, потому что мне доставит удовольствие избивать тебя снова и снова! — прорычал Вегета. — По какой-то причине я полностью согласен с Вегетой, — стиснул зубы Тарлес, и они оба двинулись навстречу остальным. — Мы спасли твою жизнь, дали тебе возможность получить новую броню, даже предложили одно желание Драгонболлов, и вот как ты отплатил нам! — бушевал Вегета. Однако через мгновение оба сайяна застыли и беспомощно уставились вверх. На вершине небольшого плато стоял Фриза и смотрел на воинов внизу. Он выглядел полностью спокойным, но было ясно, что сейчас разразится буря. — Здравствуй, Вегета. Я очень надеюсь, что ты и твои друзья готовы умереть. Радиц медленно повернулся и посмотрел на Фризу, когда услышал его голос. Похоже, месть между сайянами откладывалась.