***
Планета Фриза 79 Большое парящее кресло летало по комнате. Лорд Фриза, самый могущественный воин во вселенной, холодно смотрел вперед. Они уже должны были быть на пути к Намеку, а вместо этого проклятый корабль сломался и его ремонтировали в доке. Рабочие снаружи лихорадочно работали, чтобы завершить ремонт, необходимый для взлета его флагмана. Зарбон нервно смотрел на своего хозяина, который мельком взглянул на него и с угрозой заговорил. — Зарбон. — Д-да, Лорд Фриза? Зарбон проработал на Фризу тридцать лет как его правая рука. Он знал, когда нужно проявить смелость, и знал, когда нужно бояться. И сейчас был случай из разряда последнего. Все были на ушах уже несколько дней, когда информация о Драгонболлах докатилась до них по всей информационной цепочке. До Намека лететь две недели, даже когда корабль починят. Фриза даже пытался узнать, нет ли другого корабля в том районе космоса. Но единственным кораблем, что был там — был личный крейсер Короля Колда. А Фриза определенно не хотел, чтобы его отец узнал, что он ищет бессмертие только для себя. — Ты помнишь, что говорил мне, когда произошла эта поломка? Зарбон почувствовал, как по его телу пробежал холодок. — Ч-что мы будем на Намеке в течение двух недель. — И как давно это было, Зарбон? Додория посмотрел на своего коллегу с сочувствием и страхом. Люди, что вызывали недовольство Фризы, чаще всего умирали. Даже если они служили ему верой и правдой тридцать лет, ведь именно так Зарбон получил свою должность. — На данный момент прошло две недели. На лице Фризы проступило выражение крайнего недовольства. Его красные глаза скользнули взглядом по звездам за большим окном на мостике корабля, а затем он развернул свое кресло и подлетел прямо к Зарбону. Его лицо снова стало спокойным и расчетливым. — Скажи мне, Зарбон, когда мы прибудем на Намек? — Инженеры говорят мне, что будут чинить корабль еще через десять дней, а потом понадобится еще две недели, чтобы туда добраться. Зарбон почувствовал, как его сердце бешено колотится. Он помогал Фризе уничтожать планеты, организовывал его армию, был его личным лейтенантом. И, несмотря на все это, мог умереть позорной смертью из-за какой-то технической неисправности, даже не связанной с ним. — Если мы не прибудем на Намек ровно через двадцать четыре стандартных дня, Зарбон, твоя смерть будет мучительной. Считай, что твой долгий послужной список — единственное, что дало тебе дополнительное время. Я понятно выражаюсь? Зарбон проглотил ком в горле и кивнул. — Да, Лорд Фриза. С этого момента я буду лично наблюдать за ремонтом. — Смотри мне, Зарбон.***
Дверь в палату Гоку теперь была выломана. И Гьюмао, и Радиц пережили гнев Чи-Чи, но теперь кучей валялись в больничном коридоре. Мгновением ранее Гьюмао со всей силы запустили в дверь палаты, а Радиц имел несчастье стоять там в это время. Фактически, сейчас Гьюмао лежал на Радице, который смотрел в потолок с выражением абсолютного шока на лице. Затем он сцепил зубы, столкнул с себя огромного человека и медленно поднялся на ноги. — Значит, эта женщина хочет драться?! — зарычал он, прежде чем заметил огромную руку на своем плече. — Может, тебе стоит немного успокоиться, дружище? — предложил Гьюмао с широкой дружелюбной улыбкой. — Она просто взяла и бросила тебя! В меня! — возмущенно заорал Радиц. Какаротто окружил себя какими-то безумцами. Этот огромный человек сейчас пытался вести себя дружелюбно, даже после того что только что произошло. Они все сумасшедшие?! Радиц твердо решил, что как только он выберется из этого жалкого места, он никогда не вернется. Он резко сбросил руку огромного человека со своего плеча и сжал зубы. Единственная причина по которой эти идиоты были еще живы, заключалась в том, что ему нужен космический корабль, чтобы добраться до Намека. Но, судя по всему, эта вся ситуация будет серьезным испытанием его терпения. Он решил добраться до Намека, собрать эти Драгонболлы, и пожелать бессмертия. Как и рекомендовала ему раньше Вайолет. Радиц подумал о том, что произошло. Он убил Наппу. Только сейчас он осознал всю глубину этого поступка. Они знали друг друга более двадцати лет, ели одинаковую пищу, сражались с одними и теми же врагами. И он по сути стал предателем. И из-за чего? Из-за какой-то женщины, что видела в нем просто средство, чтобы выжить в зачистке ее мира? И он выступил против своих союзников, решил рискнуть жизнью, даже зная, что они никогда не согласятся пощадить ее? Ярость. Это было лучшее слово, которое он мог использовать, чтобы описать свои чувства. Он не просто злился на Наппу и Вегету, он злился на себя за то, что был таким слабаком. Даже сейчас он чувствовал себя слабее, несмотря на то, насколько его боевая сила выросла. Ему срочно нужно покинуть эту планету и держаться подальше очень, очень долгое время, чтобы прийти в норму. Радиц зашел обратно в палату через разрушенный дверной проем и скрестил на груди руки. — Поскольку твоя жена перестала орать, Какаротто, — начал он, избегая смотреть на женщину и убивать ее на месте, — Я скажу, что мальчик должен идти. Курилин недоуменно смотрел на сайяна, которому не доверял никто по веским причинам. Для него он не был человеком, не был братом Гоку, он был монстром. Он мог видеть жажду власти в самой позе, которую принял Радиц, которая не особо отличалась от других монстров, с которыми их банда сражалась раньше. Командир Ред, Генерал Блу, Тао Пай-Пай, Пикколо Даймао, Гарлик Джуниор, Наппа и Вегета — все они были отголосками друг друга в какой-то степени. В каждом из них было одно и то же отражение зла. И на Радице была та же метка. Но, к удивлению Курилина, его лучший друг, однако, невинно посмотрел на своего «брата». — Да, это звучит как отличная идея. Соглашайся, Чи-Чи. Это займет всего несколько месяцев. И нам реально очень нужны Драгонболлы, чтобы пожелать Пикколо воскреснуть, — попытался объяснить свою позицию Гоку. — Однако, — вмешался Радиц. — Я думаю, мне тоже следует отправиться в эту небольшую экспедицию на планету Намек. «Я знал это!» — подумал Курилин, однако Гоку только улыбнулся. — Да, это звучит как отличный план! Радиц моргнул, не ожидая такой… положительной реакции. Что задумал Какаротто? Он вспомнил его резкие слова после убийства Наппы. Почему он вдруг сменил свое мнение? Радиц никогда не верил в столь резкие перемены, особенно после взаимодействия с Вегетой и Фризой. Быстрая смена настроения почти всегда означала какой-то заговор. — Что?! Гоку, ты в своем уме?! — завопил Курилин, — После всего что он наделал, после всех кого он поубивал?! Он просто варвар! — Нет ничего более варварского нежели ты, размахивающий мечом, — заявил Радиц, имея ввиду случай, когда Курилин пытался зарезать Вегету, когда тот был беспомощен. Прежде чем монах успел ответить ухмыляющемуся Радицу, вмешался Гоку. — Я прекрасно знаю, что он сделал, Курилин. Но посмотри на него, — сказал он, с трудом повернув голову, поскольку все его тело было забинтовано, чтобы встретиться взглядом с Радицем, — Он прожил поверхностную жизнь, полную насилия, заговоров и убийств, пытаясь выжить. Тем не менее он спас вас двоих от Наппы и Вегеты, и с тех пор не пытался причинить нам вред. — Гоку, — ощетинился Курилин, — Я не могу отправиться в космос на одном корабле с этим ублюдком! Бульма испуганно смотрела на Радица. Она все еще до чертиков боялась его. Внешне он был во многих отношениях похожим на Гоку. Но внутри его чувствовалась тьма, он убил кучу народа, и ни на секунду не раскаивался в этом. И он пытался убить ее саму и ее друзей из защитников Земли в Капсульной Корпорации. Она совершенно ему не доверяла и могла с уверенностью сказать, что, хотя сейчас он притворялся хорошим, у него были свои собственные зловещие планы. — Кажется, вы все кое о чем забыли. Пока Какаротто не исцелится, самый сильный здесь я. — И что? — потребовал ответа Курилин, — Это угроза? — Просто констатация факта. Гоку сузил глаза, когда Радиц заговорил о силе. Он что, собрался пригрозить убить всех, если не добьется своего? — А ты не думаешь что Вегета тоже будет охотиться за этими Драгонболлами? — продолжил Радиц, повернувшись к Гоку, — Вы все почему-то думаете, что он возьмет и забудет о них. Вегета уничтожит все на своем пути, чтобы получить шанс на бессмертие, включая всех намекианцев и саму планету Намек. Возможно, я и не представляю для Вегеты большой проблемы, но я определенно лучше, чем твой сын или лысый друг, Какаротто. Ложь, скрытая за правдой. Это правда, что Вегета был сильнее его, но Радиц явно не собирался лететь на Намек, чтобы защищать паршивца этой гарпии или лысого человека. Он, как и Вегета, уничтожит все на своем пути ради Драгонболлов. Конечно, ему надо стать сильнее перед встречей со своим бывшим принцем, и эти коротышки могут оказаться полезными. Но первая цель — получить Драгонболы, стать бессмертным и установить свой порядок во Вселенной. А Фриза, Вегета и любой другой, кто станет на его пути, почувствуют его гнев. Гоку, однако, легко увидел эту ложь. Он видел истинные намерения Радица с того момента, как тот вошел в комнату. Он явно хотел Драгонболлы для своих эгоистических целей. Что еще хуже, Гоку знал, что Радиц готов на все ради этого шанса на бессмертие. Семейные узы между ними были практически несуществующими. Однако было еще кое-что, что Гоку мог видеть в своем старшем брате. Под всей этой ненавистью, жаждой власти и гневом была маленькая искра добра. Когда они впервые встретились год назад и Радиц пытался убедить его присоединиться и творить злые дела, такого не было. Гоку знал, что с Радицем должно было произойти что-то радикальное, что заставило его повернуться против Вегеты и Наппы и изменило его жизнь. Гоку было реально любопытно что произошло такого, что Радиц выбрал другой путь. И отказать Радицу пойти на Намек — просто означало отказать ему попробовать сыграть другую роль в его жизни. Курилин и Бульма были его лучшими друзьями, и Гоку не сомневался, что они смогут найти общий язык с его «братом» в этом новом приключении. Да и Гохан тоже. Его сын был просто удивительным ребенком и сумел изменить Пикколо и показать его совершенно с другой стороны. Однако, принимать такое решение следует с большой осторожностью. Радиц был чрезвычайно опасен и Гоку осознавал, что если он сейчас просчитается, то все будет потеряно. Гоку снова внимательно посмотрел на Радица, осознавая, что из-за этого Радиц чувствует себя неловко. Он ментально потянулся к нему и разумом попытался счистить слои мыслей, что были в голове у Радица. Самыми существенными были мысли о неуверенности. Неуверенность в себе, своей силе, эмоциональная слабость, потребность избегать привязанностей. Однако там было еще что-то. Как будто оборванная нить. «Какую одинокую жизнь ты должен был прожить, Радиц» — тихо подумал про себя Гоку. — Он прав, — сказал он вслух. — Гоку! Нет! Ни в коем случае! — сразу же запротестовала Бульма. — А в чем проблема, женщина? — поинтересовался Радиц, улыбнувшись ей акульей улыбкой, — Я обещаю, что в этот раз не собираюсь причинять тебе боль. Бульма скрестила руки на груди и вздернула нос. — Что ж, если дела обстоят так, то мы вообще не летим на Намек! Я не полечу с этой тварью, и ты не заставишь меня передумать! — Но Бульма, если ты не полетишь, то кто будет управлять кораблем? — Это верно, Бульма, — добавил Мистер Попо, — Мы все должны работать вместе и идти на компромиссы. — Он пытался убить меня! — сердито закричала Бульма, оглянувшись на Мистер Попо, а затем на Гоку. — У меня даже не было шанса, — сказал Радиц, закатив глаза. Он решил опустить подробности. Чем меньше он скажет, тем лучше. — Потому ты взорвал половину моего дома?! Дома, в котором были мои родители?! — Он взорвал половину Капсульной Корпорации? — в шоке переспросила Чи-Чи. — Если честно, — тихо пробормотал Гохан, опустив голову, но чувствуя необходимость внести поправки в эту историю, — То я думаю, это была где-то четверть. — Послушайте! Дело не в том, что он взорвал половину или четверть Капсульной Корпорации. Мы просто не можем позволить ему присоединиться к нам! Я имею в виду, это же очевидно… — Не волнуйся, Бульма, — успокаивающе улыбнулся Гоку, — Просто поверь мне. Все будет хорошо. Я обещаю, что у вас все получится. Бульма неохотно посмотрела на Радица, а затем перевела взгляд на Курилина и Гохана. Которые выглядели решительно и не сводили взгляда с длинноволосого сайяна. Радиц снова закатил глаза и скрестил руки. — Если ты попытаешься помешать нам вернуть всех, то ты поплатишься, — заявил Курилин. — Всех? — переспросил Радиц, — Это что, шутка? Кого — всех? Ты хочешь объявить смерть вне закона с помощью Драгонболлов, или что? «Что за дурацкое желание. Вернуть всех? Откуда вернуть?» — Нет, ты не понимаешь. Мы может загадать желание — вернуть всех, кого убили Вегета и Наппа, — объяснил Курилин. Радиц застыл после этих слов и сузил глаза. Всех? Странное ноющее чувство в затылке вернулось. — Так когда мы едем? — наконец спросил он, повернувшись к двери. — Через десять дней, — сообщила Бульма. — Подождите, — сказал Гоку, посмотрев на всех, — Мне нужно поговорить с Радицем наедине.***
Радиц скрестил руки на груди и не сводил взгляда с Какаротто, пока остальные выходили из больничной палаты. Лучше бы это не было какой то глупой речью или морализаторством. Радиц уже мог представить какой-нибудь проповеднический монолог великого и могущественного Какаротто о добре и справедливости. Его брат был настолько наивен, что это было почти болезненно, он и капельки не изменился с момента их первой стычки на том острове. Тем не менее, Радиц знал, что ему придется подыгрывать всему, что на данный момент хотели эти тупые земляне. Он не мог получить то, что хотел грубой силой. — Радиц, — начал Гоку, — Мы никогда по-настоящему не разговаривали, если не учитывать случаев перед дракой. И я не совсем уверен, с чего начать. Это было неловко, и Гоку знал, что это неловко для них обоих. Он видел, как Радиц пытался делать вид, что у него добрые намерения, но это было просто ненормально для них обоих. Гоку сомневался, что Радиц и его бывшие товарищи вели много значимых разговоров в прошлом. И Гоку ненавидел признаваться себе в этом, но он даже представить себе не мог, что у него будет брат, и что он будет таким просто… совершенно чуждым для его понимания. — Как насчет того, чтобы перейти к делу? — грубо ответил Радиц. — Я знаю, что у тебя есть свои планы на Драгонболлы, — прямо сказал Гоку, желая поставить точку в этом вопросе. Радиц почему-то расслабился после этих слов Какаротто. Он впервые встретил сайяна, который прямо говорил о своих намерениях, и было облегчением знать, что такой сайян вообще существует, особенно сейчас. — Мы не друзья, Радиц. Когда-нибудь ты ответишь за все, что ты сделал жителям Земли и бесчисленному множеству другим. Однако я вижу, что у тебя есть шанс измениться. Но ты уже предавал мое доверие, когда напал на Наппу. После последнего заявления Радиц почувствовал себя несправедливо осужденным. Неужели этот дурак не понимал, каким был Наппа? Он знал Наппу намного лучше, Наппа был даже хуже, чем он сам. Какаротто был действительно дураком, если воображал, что Наппа бы даже просто попытался притвориться хорошим. — Ты полный дурак, Какаротто, — резко ответил Радиц, — Ты что, думал, что Наппа вдруг решит измениться и принять добро и мир? Я смотрел, как он рвал людей на части и смеялся при этом, и я смеялся вместе с ним! В этом момент взгляд, который бросил на него Какаротто, почти заставил Радица почувствовать стыд. Получается, он убил Наппу за те же самые действия, которые совершал сам. И только когда это случилось с ним и кем-то, о ком он… заботился… он решил, что это неправильно, и убил бывшего товарища. Что еще хуже, этот взгляд говорил ему, что он ошибался. Однако, чувство ненависти быстро пришло ему на помощь, чтобы прийти в себя. Как посмел Какаротто ему судить? Кем он себя возомнил? Он никогда не знал чувства азарта от охоты, покорения целого мира и уничтожения всех его жителей. Сам процесс бойни всегда был вдохновляющим. Наппа имел полное право смеяться при этом, как и он сам. Однако Гоку не сводил взгляда с Радица, и это начало преодолевать его ложное спокойствие. — Перестань пялиться на меня, Какаротто, — холодно потребовал он, сузив глаза, — Ты не имеешь права судить меня! — А ты не имеешь права подвергать опасности моего сына, твоего племянника, — наконец сказал Гоку таким же холодным тоном, — Если ты даже подумаешь об этом, я буду охотиться на тебя по всей галактике, если понадобится, и заставлю заплатить. То же самое касается моих друзей. Радиц сжал кулаки и некоторое время молчал, но затем коротко кивнул. Он в принципе был согласен на этот небольшой компромисс. Он вполне мог избежать убийства этих дураков и при этом получить то, что ему нужно. — Я согласен, я обещаю не причинять им вреда. Гоку улыбнулся после этого комментария. — Хорошо. Неважно кем ты считаешь себя Радиц. Я верю, что ты можешь измениться. Ненависть просто уничтожит тебя изнутри. И я верю, что ты позволишь загадать желание Гохану, Курилину и Бульме, когда придет время, и будешь держать их в безопасности. «Она не сможет уничтожить меня, если я буду бессмертен, Какаротто. Я исполню свое желание и получу вечную жизнь» — Какое наказание придумал Вегета? — наконец спросил Гоку, — что он сделал такого ужасного, чтобы ты решил предать и захотеть убить его и Наппу? Радиц удивленно моргнул, увидел выражение лица своего брата. Оно было серьезным и как будто понимающим. На мгновение ему захотелось рассказать все, и тогда, возможно, брат бы перестал его осуждать за убийство Наппы. Но затем он встряхнулся. «Я становлюсь все хуже. Я что, реально дошел до того, что мне нужно его одобрение?» — с горечью подумал он. Вместо ответа Радиц сжал зубы и зарычал. — Я не буду отвечать тебе на этот вопрос, Гоку. Просто знай, что этого было достаточно. И ты должен быть рад, что этого было достаточно. В ином случае, я бы раздавил тебе голову своими руками, если бы так называемый принц, приказал мне. После этих слов Радиц развернулся и вышел из палаты. — Эй ты! — заговорила Бульма, что деловито подошла к нему в коридоре. Радиц остановился и развернулся к ней, приподняв бровь. — Я не собираюсь лицезреть тебя каждый день в этих рваных тряпках, когда мы будем лететь. Так что мы сейчас пойдем и купим тебе новую одежду. Он оглядел свою почти полностью разодранную одежду, а затем перевел взгляд на эту несносную голубоволосую женщину. Кажется, его ждет что-то неприятное.