Сердце Мертвого Дракона

      В неплотно занавешенное окно падали солнечные лучи. Если б не туман, день был бы ясным, словно летний, а не день ранней весны.       Лиза чихнула и вытерла нос платком. В теле все ещё ощущалась слабость от недавнего нежеланного приключения, но на поправку, к счастью, девушка шла без осложнений.       — Будь здорова, — сказал Тимофей, сидящий рядом.       — Если ты мне будешь каждый раз при моем чихании говорить «будь здорова», то к вечеру ты уже взвоешь диким зверем.       Тимофей, сидящий рядом в изголовье кровати, фыркнул. Лиза прижалась к его тёплому боку и положила голову на плечо, а он ласково гладил её по плечу. Хорошо, что он не заболевает. Хоть кто-то может сидеть рядом в качестве большой плюшевой игрушки.       Они сидели под одеялом, перед ними стоял новенький лизин ноутбук с включённым фильмом. Чтобы Марьяна не увидела, что они набрали еды в кровать, влюблённые заранее закрыли дверь на замок. Если кому-то понадобится войти, они успеют все спрятать.       — Ты уже получше выглядишь, — заметил Тимофей. — Как ты себя чувствуешь?       — Учитывая то, что первые дни я валялась в бреду? Прекрасно, — Лиза шмыгнула носом. — А насморк я как-нибудь переживу.       Лиза чуть съехала вниз и улеглась Тимофею на грудь, а руку положила на живот. Но вместо того, чтобы сосредоточиться на просмотре, Зверева озабоченно приподнялась.       — А с тобой что происходит? Ты и сам выглядишь не лучше меня.       Тимофей дёрнул уголком рта.       — Да так, — Зверев вздохнул. — Побочные эффекты поломки артефакта.       — Что за побочные эффекты?       — Я же должен был умереть, когда он сломался. Даже не знаю, повезло мне или нет, что Морт-Дэ-Нэву сумел предотвратить мою смерть.       Галлюцинации возникали почти каждый день. Они давали о себе знать в самые неожиданные моменты: на уроках, на улице, даже в ванной, когда Тимофей смотрелся в зеркало. Каждое их появление сопровождалось приступами паники, от резкого исчезновения которых Тимофей оправлялся несколько минут. Однако пока ему удавалось это скрывать. Не без помощи Димки, Стаса и Карины, которую ввели в курс дела. Но остальным Тимофей говорить об этом не планировал.       — Не говори глупостей! — Лиза несильно пихнула Тимофея в бок. — Ты жив, и это главное. А дальше мы что-нибудь решим с этим демоном, чтобы он тебя больше не волновал.       Тимофей поставил фильм на паузу и сел лицом к лицу с Лизой. В его взгляде ясно читалась усталость.       — Все так говорят, и никто не может мне помочь, — произнёс Зверев. — Давай не будем говорить о плохом. Да и мыслить в таком ключе тоже. У меня выходные, так давай ими насладимся, пока есть время.       — Как тут наслаждаться, когда ты так спокойно говоришь о своих… Это даже больше, чем просто проблема!       — Я говорю о них спокойно, потому что сделать с ними ничего не смогу. Мне ничего не остаётся, кроме как смириться с этим. Лиз, нет. Нет смысла говорить, что мы все исправим. Время вспять не повернёшь, что отдал… Что отдал, то не вернёшь, — Тимофей скривился. — Боже, я уже и говорить стихами, как эта тварь начинаю.       — Тимофей…       Тимофей, видимо, понял, что его слова не действуют. Поэтому Зверев потянулся вперёд и утянул Лизу в поцелуй. Девушка ответила, но почти сразу отстранилась.       — Ты думаешь, что меня так просто заткнуть? — прошептала Лиза.       — Я думаю, что мне просто необходимо тебя отвлечь, — улыбнулся Тимофей.       Он снова поцеловал, уже глубже, и обхватил Лизу за талию. Девушка протянула вперёд руки и обвила ими шею Тимофея, притягивая его ближе. Она легла на спину, вынудив Тимофея нависнуть сверху, и тот послушно оперся о локти. Он спустился ниже, начав покрывать поцелуями шею. Лиза повела пальцами по его коже, небрежно коснувшись рукава футболки. Тимофей поднялся обратно и опалил шею девушки горячим дыханием, тут же приникнув к месту за ухом.       Раздался стук в дверь. Лиза с перепугу резко сбросила Тимофея с себя, с такой силой, что Зверев от неожиданности с ругательством брякнулся на пол. Затем он поднялся и, подойдя ко входу, спросил:       — Я внимательно слушаю.       — Зверев! — услышав голос Марьяны, Лиза с Тимофеем переглянулись. — Позволь поинтересоваться, почему в шкафчике нет моего любимого печенья?       — Вашего любимого печенья?       — Ты знаешь, о каком я говорю! Я его только сегодня купила, а ты его уже себе прикарманил?! А ну открывай!       Лиза благоразумно убрала печенье под кровать, а сама залезла обратно под одеяло. Тимофей осторожно открыл дверь, впуская разъяренную женщину внутрь.       — С чего вы вообще решили, что его взял я? — не понял Зверев.       — Твоего отца дома не было, твоя мать такое в принципе не ест. Алена Александровна не любит конкретно такой вкус, Лиза в целом из комнаты не выходит. Вот и остаёшься один ты!       — Я тоже из ее комнаты не выхожу, — попытался оправдаться Тимофей. Лиза, смотря на эту картину, прыснула. — Клянусь, сегодня и ноги моей на кухне не было!       Марьяна с важным видом, прямо как следователь, огляделась, приблизилась к кровати. Наклонилась к ноутбуку, всматриваясь то в экран, то в одеяло вокруг. Лиза видела, как за её спиной Тимофей тихонько прошмыгнул к выходу. И как раз вовремя, потому что в следующую секунду Марьяна выпрямилась и завопила:       — Я узнаю эти крошки, ты, бессовестный вор! А ну иди сюда!       — Вы сами часто съедаете то, что покупаю я! — послышалось из коридора. — А теперь обвиняете меня в том, что я не ту пачку взял? Подумаешь, перепутал!       Что сказала Марьяна дальше, Лиза не услышала: женщина захлопнула дверь. Оставалось надеяться, что спастись Тимофей сумеет.       Спастись Тимофею удалось только благодаря неожиданно возникшей на кухне Ангелине. Мать застала ту самую сцену, когда Тимофей бегал вокруг стола от Марьяны, которая носилась за ним со скалкой в руке. Заметив Ангелину, женщина обвинительно указала скалкой на ее сына:       — Твой сынок спер мое печенье!       — Враньё. Я брал исключительно своё.       — А…  — Ангелина подняла взгляд к потолку. — Простите, но скорее всего причиной переполоха являюсь я. Я сегодня взяла с собой первую попавшуюся упаковку. Марьян, извините, наверное как раз-таки она была вашей.       Все трое с минуту стояли, но затем женщины засмеялись. Марьяна положила скалку на место и миролюбиво хлопнула Тимофея по плечу, Зверев аж вздрогнул, уже не знающий, чего ожидать.       — Не обижайся, — попросила Марьяна. — Просто возьми себе на заметку, чтоб в будущем моих лакомств не брать.       — Возьму, — пробормотал Тимофей.       — Ладно, дружная семейка. Мне уже идти пора, надо подругу навестить.       — А это не опасно? — спросила Ангелина.       — Да кому я сдалась? Возьму ружьё и дело с концом, ко мне на пушечный выстрел никто не приблизится!       Тут спорить уже не было смысла - Марьяну с ружьем боялись абсолютно все. Когда женщина скрылась на улице, Тимофей вздохнул.       — Да уж. Сочувствую я тому, кто встанет у неё на пути.       Ангелина тепло улыбнулась и приблизилась.       — Даже мне порой бывает страшно.       Тимофей заметил, как глаза матери сначала пробежались по его лицу, затем по телу. Уж кого, а ее обвести точно не выйдет: Ангелина сама покупала эту майку и знала, как она должна сидеть.       — Ты исхудал, — печально подметила Зверева. — Ты хоть ешь?       — Ем, когда хочется. Будешь чай?       — Я лучше кофе.       Тимофей послушно заварил по чашке, и они вместе прошли в гостиную и сели на диван. Зверев опустил взгляд на своё отражение. Черты лица чуть заострились, под глазами пролегли темные круги. Ангелина ласково коснулась его руки.       — Не держи все в себе. Как ты спишь?       — Как получается. Морт-Дэ-Нэву хорошими снами не балует. Теперь.       Это было правдой. Стоило Тимофею закрыть глаза, он возвращался в горы. Стоять все время на месте было невозможно, потому что ветер настойчиво толкал вперёд. На каждом шагу поджидали ловушки в виде ледяных цветов и неожиданных обрывов. Тимофей видел вдалеке очертания ещё одной горы. Именно туда он ходил, когда искал меч. Но ни самой дороги, ни веревочного моста, ведущего к ней, видно не было. Либо из-за низких облаков, либо во сне такого не было вообще. Тимофей запутался в этих хитросплетениях своего внутреннего мира.       А своего ли? Он ведь просто был вместилищем мертвого Дракона.       Тимофей был уверен, что именно с подачи демона теперь редко высыпался. Раньше сновидения, даже мучительные, позволяли набраться сил. Морт-Дэ-Нэву забрал и это. Похоже, рассердился он неслабо.       — Давай не будем поднимать эту тему, — попросил Тимофей. — Я хочу от этого отвлечься. Ты сама всегда пропадаешь. Чем занимаешься?       Ангелина отпила из кружки.       — А где мне ещё быть. Мотаюсь в Санкт-Эринбург, пускаю сплетни о своем дублере. Я планирую вернуться в кино, когда все закончится. Только представь, какие будут заголовки!       — Представляю. Всемирная кинозвезда обманула наемного убийцу и снова сияет на всех экранах.       — Я подумываю заявить не только о себе. Но и о тебе. — Тимофей удивленно посмотрел на неё, и Ангелина смутилась. — Если ты захочешь, конечно. Я все ещё не знаю, куда ты планируешь податься в будущем. Если в медийную жизнь, это будет хорошим началом. К тому же, ты всю свою жизнь прятался из-за меня в моей тени…       — Ты прятала меня от тех, кто мог узнать, что я сын Огненного Дракона. Я понимаю, что ты пеклась не о своей репутации. Наверное… — Тимофей посмотрел на нее и улыбнулся. — Я должен сказать тебе за это спасибо. Но впредь ставь меня в известность, когда решишься на авантюру вроде инсценировки собственной смерти, договорились?       — Договорились.       — Но ты же наверняка занимаешься не только этим. Чем занимаешься в Клыково? Поиски Алисы дают свои плоды?       Ангелина потёрла переносицу. Седая прядь упала ей на лицо, и женщина убрала ее за ухо.       — Если бы. Как сквозь землю провалилась. Я не представляю себе, как. Столько сил и людей отправлено на её поимку, город маленький, а ее и след простыл. Сомневаюсь, что Морт-Дэ-Нэву придёт к Огненному Дракону во второй раз.       — Эти два Змея хотели извлечь из меня выгоду. Однако удалось только одному. Хорошо, что это не мой… Родной отец.       — Ты уже подумываешь насчёт университета? Какое направление тебе ближе?       — У меня много друзей, которые могут меня пристроить, — Тимофей цыкнул. — Сомневаюсь, что с моим послужным списком мне удастся попасть в правоохранительные органы, но они у меня в приоритете. Пусть мне и не особо близка сцена, но, может, попробую актерство. — заметив, как оживилась Ангелина, Зверев тут же добавил. — Но это крайний случай, слышишь?       — Ты бы мог ещё стать моделью. С такой редкой внешностью…       — Я сказал правоохранительные органы!       Ангелина звонко рассмеялась, и Тимофей тоже снова улыбнулся.       Говорить, что свою будущую жизнь он не планировал, было бы враньем. Когда все это не началось, у него уже были идеи, куда податься. Но сейчас…       Ему бы дожить до конца войны. Или хотя бы до её начала. Надежды на то, что Тимофей выкарабкается из всего этого болота, Зверев отметал вообще.       — О, кстати. Как там Ирина? Что с ней?       Ангелина осеклась и опустила взгляд вниз.       — Лиза мне нравится. Но Ирина была ее полной противоположностью. Самодовольная и дерзкая эгоистка. Я не представляю, чего от неё можно ожидать. Совсем.       — Она уже очнулась?       — В этом и проблема, — Ангелина тяжело вздохнула. — Она очнулась, но ведёт себя совершенно иначе. Весь ее запал испарился. Она всего пугается, всех боится. Ей разрешили ходить по больнице, но она даже этого не делает, как затравленная. Гейл сегодня хочет провести эксперимент, чтобы выяснить, осталась ли в ней Верховная Мать Змей. Но кажется мне, все это бессмысленно. Жрицей там даже не пахнет.       — Она была хорошей актрисой, когда выдавала себя за Лизу, — Тимофей вспомнил события после её выхода из «комы».       — Тут все по-другому. Видишь ли, после взрыва на лодке Ирина и Мать Змей превратились в одну личность, в одного человека, в котором преобладала именно призрачная старуха. Когда происходит такой разрыв… Ирина могла утерять все знания о мире. Она может не знать, как говорить, не знать других банальных вещей.       — Как умственно отсталая?       — Допустим. Я не могу подобрать другого слова.       — Почему ты говоришь, что она может не знать, как говорить? Неужели она не сказала ни единой фразы?       По взгляду матери Тимофей понял, что так и есть. Но быть может, ему удастся что-то из неё вытрясти? Сейчас он другой. Да что уж там, в день первой встречи с Ириной он ей и так приглянулся.       — А можно мне поприсутствовать на эксперименте?       Ангелина вскинула брови.       — Зачем?       — Я хочу посмотреть. Сейчас я подмечаю больше деталей, чем раньше.       Ангелина задумалась.       — Не знаю, пустят ли тебя. Егор скоро вернётся, попроси его. Вряд ли он откажет, но волки…       — Морт-Дэ-Нэву не атакует своих потомков. Я постараюсь его образумить, если он на это решится. Мам, если вы не согласитесь, я все равно сам приду. Не делай вид, будто это не знаешь.       — Знаю. Но как среагирует твой внутренний демон, когда увидит Ирину? Этого мы предугадать не можем.       — Если в ней осталась жрица, он ее убьёт. Если нет, то все пройдёт хорошо.       — Как у тебя все просто.       Егор вернулся скоро. Тимофей тут же высунулся в коридор и попросил у него разрешения, хотя, скорее, он просто поставил отца перед фактом. Старший Зверев покосился на Ангелину, но та лишь плечом повела. Обоим родителям было известно, что Тимофея никакими путами не сдержишь. А если учитывать то, что сейчас ему было на все запреты до лампочки, а не как раньше, то ограничились лишь тщетными попытками оставить его дома. Егор предсказуемо переговорил наедине с Ангелиной, а после, спустя некоторое время, вместе с Тимофеем покинул дом. На улице к младшему Звереву на плечо сел Сноу.       Егор заговорил сразу, как только машина тронулась с места.       — Там будет не Гейл.       Сноу на коленях Тимофея закопошился. Сам Зверев-младший, оторвавшись от окна, взглянул на отца.       — А кто? Он же вызывался проводить проверку.       — Его заменит Ориона. С ней у тебя отношения получше, я надеюсь?       — С ней я нормально не разговаривал после разгрома северной деревни. А так да.       — Ещё там будет Платон.       Внутри Тимофея зародилось недовольство, которое Зверев тут же подавил усилием воли. Он понимал, отчего Платон действует так радикально, но возникшая к нему неприязнь все равно не проходила.       Лексус подъехал к больнице Клыково. Зверевы вышли из салона и сразу направились на нулевой этаж. Спустившись в мрачный коридор, они тут же обнаружили жрицу и председателя Королевского Зодиака рядом с нужной палатой.       Хотя, обстановка больше была свойственна для камеры для психически нездоровых. Тимофей не отрицал тот факт, что раньше это помещение было для этого предназначено.       Платон, заметив его, нахмурился. Егор только кивнул, и Долмацкий тут же повернулся обратно к дверному окошку. Ориона в свою очередь коротким приветствием не ограничилась.       — Привет, Тим, — улыбнулась она. — Наверное, мне стоит поблагодарить тебя за спасение.       — Это ваш Прародитель, — сдержанно ответил Зверев. — Сам затащил, сам и вытащил.       Ориона усмехнулась. Выглядела она уже получше, чем в другом мире. Волосы вымыты и уложены, но не острижены и по-прежнему лежали на плечах. Лицо приобрело здоровый румянец, а серые глаза больше не были наполнены пустотой. Даже болезненная худоба уже понемногу сходила на нет.       Егор заглянул в оконце.       — Как она?       — Я уже провела ритуал. — оповестила Ориона. — Призрака внутри неё нет. Но и добиться вразумительного ответа хотя бы на что-то у нас не получилось.       Тимофей с любопытством протиснулся меж взрослых. Ирина, уже бодрствующая, сидела на койке, поджав ноги к груди. Пентаграмма на полу, которую Зверев видел в прошлый раз, уже была стёрта. Девушка зашуганно смотрела на дверь, но лиц не видела - окно было затонированно.       — Вы ее пугали? — спросил Тимофей.       Все к нему повернулись. Сноу, лежащий у него на руках, зевнул, клацнув клювом. Платон нахмурился.       — Мы обошлись без жестких мер, ведь ее психика и так пострадала. Да и ритуал состоял только в том, чтоб проверить ее силы. Хотя… Магия была заметна.       — Возможно, она испугалась ведьминого огня? — предположил Егор.       Тимофей снова повернулся к Ирине.       — В дверь не долбите и не входите.       Затем невозмутимо дёрнул ручку и вошёл внутрь, оставив маленькую щель, чтоб все было слышно. Он приподнял Сноу, и тот переместился к нему на плечо, а сам, коснувшись окошка, сделал его прозрачным изо льда.       Тимофей повернулся к Ирине. Зверева сидела с вытаращенными глазами и комкала перед носом кусок пододеяльника, под которым спала. Юноша осторожно прошёл, взял стул и указал на место рядом.       — Ты не против, если я приближусь? — Ирина не ответила, и Тимофей, восприняв это за положительный ответ, подвинул стул, сев и уперев локти в колени. — Ты меня узнаешь?       Ирина не обратила на него ни малейшего внимания. Ни первый, ни второй, ни пятый вопрос спустя. Тимофей нахмурился и вдруг понял, что все оно досталось Сноу, сидящему у него на плече. Зверев подставил предплечье, и птица тут же села на него. Ирина вздрогнула и посмотрела на Тимофея. Как ничего не понимающее дитя, только родившееся на свет.       Тимофей взял край пододеяльника, уверенно держа птицу, замотал им своё второе предплечье и кивнул в его сторону. Ирина склонила голову набок, но затем повторила. Тимофей улыбнулся и вытянул руку вперёд.       — Только не бойся.       Ирина тоже вытянула. Сноу раскрыл крылья и аккуратно перелетел на перевязь. Зверева от неожиданности веса уронила руку на постель, но Сноу с неё не спрыгнул. А девушка не стала поднимать, так и оставшись в неудобной позе.       Тимофей задумался. Она как домашний котёнок.       — Ира, — негромко позвал он.       Он щёлкнул пальцем, и Ирина тут же подняла голову. В ее глазах уже не было ни капли страха, лишь детское любопытство. Сплошная наивность.       Наивность, не помнящая своего имени.       Тимофей вытянул вперёд ладони, сложив их лодочкой.       — Смотри.       Его ладони стали покрываться инеем. Ирина в ужасе вытаращила глаза, но Тимофей быстро, прежде, чем девушка испугалась, создал ледяную бабочку. Лицо Зверевой тут же отразило восторг. Тимофей дёрнул пальцами, и бабочка снова начала меняться, превратившись в большую расцветшую розу.       Он не добился от неё ни одной осмысленной фразы, но, похоже, добился ее доверия. Взрослые ни разу не вмешались, пока Тимофей развлекал Ирину ледяными фокусами. Через некоторое время Зверев встал, и Сноу перелетел обратно к нему на плечо. Парень пошёл к выходу, но остановился напротив койки и указал на себя пальцем:       — Тимофей.       Ирина моргнула и склонила голову набок. Отросшие волосы, каскадом спадающие ей на талию, съехали в сторону и оголили плечи. Зверева подняла руку и указала на Тимофея.       И вдруг, с трудом и по слогам, но проговорила:       — Ти… — она опустила взгляд.       — Тим.       Она вздернула голову. Тимофей, и так шокированный тем, что она сказала хоть что-то, просто обаятельно улыбнулся. Ирина неумело улыбнулась в ответ и повторила:       — Тим.       Когда он вышел за дверь, ее тут же закрыли обратно на замок. Все присутствующие ошарашенно смотрели на него, и Тимофей нахмурился.       — Как вы говорили, так она ничего, а как я, так сразу речи научилась?       — Тимофей, — обескураженно начал Егор. — Она ни с кем не разговаривала. Правда.       — И со мной не хотела, — Тимофей со вздохом повернулся к окошку, где Ирина все ещё смотрела на дверь. — Если б не Сноу, и меня бы к себе не подпустила. В следующий раз приходить к ней с милой зверушкой.       Ориона скрестила руки на груди.       — К таким людям не нужно приставлять сразу нескольких. Даже лечащего врача таким пациентам назначают одного.       Тимофей мигом понял намёк.       — Я не стану ее нянькой.       — Тим, это ненадолго. Она начала говорить, это прогресс уже с первого визита. Посещай ее, пока она не обретёт способность самовыражаться.       — А потом будет ходить за мной хвостом? Как послушная собачка?       — Не будет, — Егор вздохнул. — Я уже решил, что если она не придёт в себя, то ее отправят в психиатрическую лечебницу Санкт-Эринбурга. — Зверев взглянул на свою дочь. — Осталось надеяться, что она, сама того не понимая, ничего от нас не скрывает. И от себя самой.       Тимофей покачал головой.       — Вечно вам надо меня куда-то впрячь. И что мне тогда делать?       — Просто приходи к ней, — сказал Платон. — Раза в неделю будет достаточно.       Тимофей все-таки согласился. В целом, Морт-Дэ-Нэву молчит в ее присутствии, да и Сноу, похоже, ее компания нравится. Походит к ней, как будет свободное время. Это будут хоть какие-то минуты тишины и спокойствия, в которых можно все хорошенько обдумать.       Ничего пока не происходит. Огненные волки бездействуют и переживают разгром, Алисы тоже не видно. Остались лишь проклятые сны, но и с ними можно сжиться. А галлюцинации… С ними тоже можно попробовать разобраться.       Может, все и наладится.