Делай Сердцем

Джонни смотрит на Нуши, как младенец на шумную погремушку. Сверкающая, словно осколки битого стекла на солнце, быстрая, словно хулиган, удирающий от полиции на скейте. Грациозная в своей бескомпромиссной, беспорядочной дикости. Адовой какофонии, что источает на многие звуковые метры вокруг. Кажется, только протяни лапу - и той не станет. Но погремушки не лишают лап, и любому младенцу это известно. Он слегка касается её плеча, когда они садятся отдохнуть после очередной репетиции. Недостроенная высотка безразлично смотрит на шумный город, что раскинулся до самого горизонта. В воздухе витают рыжие краски закатной осени. Нуши, откинувшись спиной на обшарпанную бетонную колонну, сидит, широко раскинув нижние лапы в стороны. - Как же всё гудит... - протяжно жалуется она, театрально задрав глаза к потолку. - Как себя чувствуешь, здоровяк? Джонни подтягивает к груди колено и укладывает на него локоть. - Супер, - коротко отвечает он, показав ей большой палец. - Даже не вспотел! Нуши смотрит со скепсисом, но молчит - лишь коротко усмехается, убирая с плеча его лапу. А затем резко подскакивает, словно укушенная за хвост, и вальяжно прогибается в пояснице. - Рада, что ты не устаешь, - говорит она. - Но на сегодня закончим. Надо успеть взять чего-нибудь перекусить на ужин. Хватай магнитофон, и полетели. Джонни кивает. Нуши закидывает на плечо большую спортивную сумку и лёгкой походкой направляется к выходу. Она продолжает учить его танцевать. Преимущественно на высотных этажах недостроенных зданий. С утра или с обеда, но всегда до самого вечера. Низшие танцы на высоте птичьего полёта, и никого лишнего вокруг. Лишь протяжные гудки редких пробок далеко-далеко внизу. Творческая романтика, какой её придумали дети провинциальных улиц. Джонни старается шевелить лапами как можно шустрее, но всё равно не поспевает за ловкими движениями кошки. А та даже не напрягается - смеется, прикрыв ротик лапой, и не сбавляет темпа. Ждёт, когда он запутается в собственных кедах и рухнет на пол, чтобы затем нагло плюхнуться сверху. Разница в весе позволяет ей в шутку отдыхать прямо на своём напарнике, к тому же, тот совсем не против. - Чёрт, - тихо выругивается Джонни. - Мне никогда за тобой не поспеть. Я пальцами привык работать, а не ногами. Он садится, и Нуши плавно перекатывается с его спины в сторону. Скрещивает нижние лапы, уложив локти на колени. - Ты мозгами пытаешься работать, - отвечает она с широкой улыбкой. - А надо сердцем. Движения - лишь клавиши на рояле танца. Понимаешь? Джонни хмурится и чешет в затылке. - Движений больше, чем клавиш на рояле. - Бурчит он. - А на рояле больше клавиш, чем струн на гитаре, - парирует Нуши. - Но на ней тоже можно играть симфонии Моцарта. Она поднимается и подаёт Джонни лапу. - Давай, здоровяк. Мне, что ли, учить тебя чувствовать музыку? Нуши любит мороженое и готова есть его горами. Быстро проглядывая стенд-меню в сладком кафетерии, не может сдержать волнительной дрожи в нижних лапах и хвоста, что подметает пол, словно волшебная метла Микки-Мауса. Тыкает пальцем во всё, что предлагают, как ребёнок, никогда прежде не видевший вкусной еды. Джонни терпеливо слушает трель электронной кассы, добавляет к заказу капучино со взбитыми сливками и устало бредёт за ближайший свободный стол. Нуши садится напротив и не может найти себе места на стуле. - Тебе не кажется, что ты ешь слишком много сладкого? - без упрёка спрашивает он. - Мой парень за это не переживает, а значит и я не должна, - беззаботно отвечает кошка. Джонни широко раскрывает глаза, а Нуши подпирает ладонями щеки и смотрит на него очень хитро. Проходит несколько секунд, прежде чем она, схватившись за живот, заливается громким смехом. - Шучу, - выдавливает из себя пушистая. - Нет у меня никакого парня. Хотела посмотреть на твою реакцию. Джонни с усилием трёт лоб, пытаясь скрыть смущение. - Знаю, что нет, - быстро выпаливает он. - Но если бы был, я бы очень удивился. Нуши утирает выступившие слёзы и, перегнувшись через стол, несильно бьёт его кулаком в плечо. - За тобой что-то тоже не видно очереди, здоровяк, - улыбнувшись, говорит она. - А ты звезда! Большая шишка в театре! Прежде чем Джонни успевает ответить, подошедший официант загораживает Нуши горой мороженого. И через секунду с той стороны слышится громкое чавканье. Вздохнув, горилла выуживает свой кофе из мороженой кучи и погружается в отвлечённые мысли. Иногда она приходит к нему по вечерам. Прихватив с собой попкорна и газировки, нагло заваливается в номер и объявляет ночь кино. Нуши делает это от совершенной скуки, даже не думая о планах любимого партнёра на хорошенько выспаться. Марафон искусства - такой же хаотичный, как сама Нуши, и такой же бескомпромиссный. Боевики, ужасы, мелодрамы, комедии - порой Джонни кажется, что фильмы кошка выбирает исключительно по цепляющей обложке. А ещё она просто не может молчать. Едкие комментарии, смех, сопровождающие каждое действие героев. Советы и возмущения. Бесконечные попытки предсказать сюжет и десятки "зачем" - всё это делает хоть сколь-нибудь приятный просмотр просто невозможным. Словом, Джонни мучился весьма упорно, прежде чем комментарии Нуши превратились в "шум на фоне". Когда очередной фильм заканчивается, Джонни лениво отставляет попкорн в сторону и разваливается на диване, уложив голову на колени созрительницы. На той - смешная дутая кигуруми пикачу. На нем - пижамные майка и шорты. - Расскажи мне о своём прошлом? - неожиданно просит Джонни. Нуши, увлеченная поиском следующего фильма в онлайн-кинотеатре, на секунду замирает. Но тут же оттаивает. - Росла в небольшом городке, - набрав в грудь побольше воздуха, начинает она. - Отец сбежал, мама сутками пропадала на работе, в десять увлеклась брейкдансом, в одиннадцать начала делать на этом деньги, воровала по-мелочи, попадала в полицию, после школы сразу поехала сюда - в город больших возможностей, здесь, правда, занималась тем же самым, разве что на более благодарную публику и в более живописных декорациях, а потом встретила здоровяка, который попросил научить его танцевать, и с тех пор моя привычная жизнь покатилась под откос... Оттароторив всё одним предложением, кошка глубоко дышит и выжидающе смотрит на Джонни. Тот хмуро таращится в никуда, стараясь упорядочить услышанное. - Понятно, - наконец вздыхает он. - Я ожидал услышать что-то подобное. Неожиданно Нуши мягко опускает лапу ему на голову, поглаживая выступающий хохолок. - Главное, что мы добились своего успеха, - мурлычет она. - А что там в прошлом... да какая разница, что там в прошлом. Джонни берёт её ладонь в свою и задумчиво поглаживает шерсть между подушечек. Нуши кладёт пульт на кофейный столик и с интересом наблюдает за его действиями. - О чём думаешь, здоровяк? - тихо спрашивает она с улыбкой. - О том, что тебе надо сделать маникюр, - отвечает Джонни. - Эта торчащая шерсть никуда не годится. Нуши смеётся и, напрягшись в коленях, скидывает с них его нахальную морду. Джонни едва не валится с дивана, но успевает схватиться за край кофейного столика и возвращается на место. Кошка, не обращая на него внимания, уже выбирает следующий фильм. Мистер Мун всегда хвалит Джонни за его успехи в танцах. За каждое движение, ставшее плавным. За каждый новый пируэт, добавленный в постановку. За каждую идею, что импровизируется прямо на сцене. О том, что в большей части успехов Джонни виновата его напарница, мистер Мун предпочитает забывать. Но Нуши это не задевает. Гордости за своего талантливого ученика ей вполне хватает. Ведь любая похвала, адресованная Джонни, считается их общей. - Что за парень! - восклицает мистер Мун на одной из репетиций. - Такими темпами ты перетанцуешь даже... даже... Мистер Мун суетливо перебирает лапами воздух, пытаясь припомнить известных танцоров. - Даже Гюнтера! - помогает ему Нуши. - Точно! - благодарно кивает директор. - Талантище! Джонни смущённо чешет в затылке и удаляется в костюмерную. Нуши следует за ним. - Ты правда делаешь большие успехи, здоровяк, - говорит она, нагнав его в коридоре. - Скоро можно будет брать тебя с собой в парный уличный брейк. Сказав это, кошка ловко прыгает ему на спину, обвив нижними лапами за талию. - Да уж, - улыбается горилла, как ни в чём не бывало продолжая идти дальше. - Никому не говори, но все мои успехи - заслуга моего наставника. - Да-а-а... - протягивает Нуши, прильнув к его шее. - И этот наставник классный? - Точно, - кивает Джонни. - Самый крутой? - Точно. - Самый крутой учитель танцев во вселенной? Джонни делает вид, что задумался, за что немедленно получает по макушке. - Ну давай, - Нуши начинает нетерпеливо раскачиваться на его спине, силясь завалить на бок, но её веса отчаянно не хватает. - Скажи, скажи, скажи!.. - Самый-самый крутой учитель танцев во вселенной, - наконец сдается горилла. - Лучший из лучших. Кошка обхватывает его за шею, и из ее груди слышится тихое довольное мурчание. Порой Джонни приходится вытягивать Нуши из неприятностей. Ведь даже оказавшись в рядах личных хореографов одного из знаменитейших театров страны, она и не подумала забыть об уличных танцах. О своей некогда подработке, ставшей родным и привычным хобби. Центральная площадь города манила её, как тёплый дом манит полевую мышку холодной зимой. И то, что в доме уже поджидают злые хозяева с заряженными мышеловками, её нисколько не беспокоит. - Джонни, слушай, ты сейчас далеко от центра? - в трубке слышится запыханный голос Нуши, и горилла устало прикрывает глаза. - Подбери меня на третьем авеню. Быстрее! Разговор прерывается гудками, и Джонни послушно разворачивает машину к месту встречи. Подъезжая, он видит как напарница, ловко перепрыгивая прилавки со всякой ерундой и проскальзывая в тесной толпе гуляющих, пытается оторваться от трёх полицейских, чьи фуражки маячат у неё на хвосте. Джонни подаёт знак протяжным автомобильным гудком и открывает дверь заднего сиденья, слегка высунувшись в окно. Нуши машет ему лапой и, как следует разогнавшись, ловким прыжком оказывается в машине. - Ходу-ходу-ходу! - кричит она, на ходу хлопая дверью. - Поднажми, за нами могут выслать патруль! Джонни послушно вжимает педаль газа в пол, и очень скоро центр города оказывается позади. - Зачем ты вообще продолжаешь это делать? - раздражённо спрашивает Джонни, когда угроза погони сходит на нет. - На деньги, что платит мистер Мун, ты можешь купить себе законное место для выступлений! Нуши проползает на пассажирское сиденье и плюхается рядом. - Могу, - соглашается она. - Но как же чувство авантюры? Догонялки с копами - то ещё веселье. Джонни вздыхает, проводит ладонью по лицу. - Когда-нибудь тебя поймают, - говорит он. - И что тогда будешь делать? Кошка бодает его в плечо и укладывает голову ему на колени, ловко скользнув под лапами на руле. - Не поймают, - отвечает она, блаженно потягиваясь. - Ты этого не допустишь. Джонни смотрит на неё с несколько секунд. На улыбающуюся, нахальную мордашку, что хитро щурится на него снизу вверх. Ерошит ткань её футболки на животе. Осторожно поднимает ладонь слегка выше. Кошка прикрывает глаза и отвечает на ласку довольным мурлыканьем. - Ты сумасшедшая, - наконец, выносит вердикт горилла. - Просто сумасшедшая. Нуши смеётся и, обхватив его могучую лапу, прижимает её к груди. - А ты слишком правильный для верзилы, - беззаботно отвечает она. - У всех свои недостатки. Кошка приподнимается, нежно оплетает лапами его шею. - Не дуйся, - тихо говорит она. - Мне нужен весёлый Джонни, а не надутая бука. Джонни плавно сводит и так плетущуюся машину на обочину. Кладёт лапу на её талию. - У всех свои недостатки, - пожимает плечами он. И, вздохнув, целует её в тёмные кошачьи губы. С тех пор, как они начали встречаться, эффективность их личных тренировок плавно замерла на месте. Прекратив заниматься после репетиций, всё больше времени они проводили в обществе друг друга на отдыхе. Высокие недострои отошли на далёкий план, уступив место кафетериям, кино, да и просто домашним заботам. Но сказать, что эффективность самих танцев застыла на месте было бы ошибкой. Отдаваясь друг другу в личной жизни, они не забывали отдаваться друг другу на выступлениях. Чувствуя своего партнёра каждой клеточкой тела, ловя каждую задумку с полудвижения, каждое намерение с полумысли. Словно пара зверей с ментальной будто бы связью покоряли они звёздную сцену. И пускай не все задумки были удачными, пускай не каждое парное "па" получалось с первого раза, они не прекращали удивлять восторженных зрителей. Два зверя, нашедшие друг друга в жизни и в танце. Нуши сидит на балконе номера, укутавшись в тёплое одеяло, и смотрит на ночной город. Тот искрится миллионом огней и гулом машин, что снуют туда-сюда как игрушечные. Джонни выходит к ней в одних брюках и потирает заспанные глаза. - Ты знаешь, что по ночам нужно спать? - сонно спрашивает он, оперевшись локтями на балконную перекладину. - Скажи это нашему городу, - улыбается Нуши. - Ночь здесь... понятие очень условное. Не говоря уже о времени спать. Джонни смотрит вниз, задумчиво чешет в затылке. - Такое чувство, будто здесь никто никогда не спит, - бурчит он. - Просто большой свет меняют на много маленьких. Нуши встаёт со стула и плавно, поднявшись на цыпочки, приникает грудью к его широкой спине. Играючи кусает за плечо. - Помнишь, что я тебе тогда сказала? - спрашивает она. - Про голову и сердце? Джонни хмурится, вспоминая. - Делай сердцем, а не головой, - цитирует он. - Помню. Кошка смеётся, берёт его лапу в свою и тянет обратно в номер. - Пошли одеваться. Моё сердце требует гулять по городу до самого рассвета! В ответ Джонни ловко подхватывает её на лапы, легкую, как белоснежную пушинку, и несёт к кровати. - Иногда голова умнее сердца, - серьёзно говорит он. - Должен же хоть кто-то в нашей паре её использовать... Нуши извивается и пытается вырваться. Но сдаётся спустя несколько неудачных попыток. - Зануда, - констатирует она, оказываясь на кровати. - Нудный правильный зануда. - У всех свои недостатки, - парирует Джонни и, стянув брюки, падает рядом. - Не дуйся. Мне нужна разумная Нуши, а не... Договорить он не успевает. С соседней подушки слышится тихое мерное сопение. Улыбнувшись, Джонни укрывает её одеялом и тут же засыпает рядом. Нуши смотрит на Джонни, как хулиганистая шпана на строгого родителя. Правильный, словно фонд помощи бездомным, сильный, словно мотивационная речь в конце хорошего фильма. Очаровательный в своей бескомпромиссной, линейной занудности. Громких словах и жестах, что стремятся достучаться прямо до её головы. Кажется, только протяни лапу навстречу - и станешь самым разумным зверем на свете. Но строгие родители не делают умнее, и любой хулиганистой шпане это известно. Джонни любит её, правда любит. Стоит лишь посмотреть на обилие мороки, что она создаёт в его жизни, как станет ясно: их "вместе" - это выбор, сделанный не головой, но сердцем. А какая любовь может быть прозрачнее и чище, выбранной самым чувственным органом тела? Фильтром здоровых эмоций и безумных в своей искренности мыслей? И что бы она ни делала, сколько бы неприятностей и неудобств не привносила в его жизнь, Джонни всегда будет рядом. Как родитель, защищающий своё хулиганистое чадо. Как напарник с полной сработкой в творчестве. Как младенец, схвативший, наконец, искрящую и сверкающую тысячью звуков погремушку. И Нуши ответит ему взаимностью. Потому что тоже сделала свой выбор сердцем.