Dior Eau Sauvage

      Когда актеры под аплодисменты уходят со сцены, в зале громко начинает играть музыка, и судя по словам за кадром, первый мотор заканчивается. К моему удивлению, зрители не спешат покинуть зал. Встаю со своего места, припоминая, что мне нужно найти гримерную. Краем глаза замечаю, что на сцене появились аниматоры, чтобы разогреть скучающую в перерыв аудиторию. Пока иду по темным ступенькам, не могу оторваться от кадров, снятых мной же на фотоаппарат. Большинство из них мне так нравится, что я определенно включу их в свое портфолио.       Плутаю по длинным коридорам главкино, искренне надеясь, что на пути мне попадется кто-нибудь добрый и подскажет, где найти гримерную актеров. Увы, спустя несколько минут моих блужданий, мне не встречается никто дельный. Уже шарю по карманам в поисках телефона, чтобы позвонить Шастуну, как вдруг третий раз за день вижу это лицо.       Арсений смотрит оценивающе, снова оглядывая меня с ног до головы, и ухмыльнувшись уголком губ, двигается в мою сторону.       – Я смотрю, эта обворожительная особа нуждается в помощи. Заблудилась? – спрашивает брюнет, отпивая из картонного стаканчика горячий дымящийся кофе. В жизни он выглядит как-то иначе, чем на сцене, но я не могу понять, в чем состоит это отличие. Признаюсь себе, что немного мешкаю с ответом, снова разглядывая Попова вблизи. Аккуратно уложенные каштановые волосы, глубокие голубые глаза, и почти тотальный черный образ. Не считая красной футболки, но и та под черной рубашкой. Харизма, обаяние, уверенность. Вот, что я чувствую в нем, когда нахожусь рядом.       – Да, немного. Мне нужна ваша гримерная. – произношу я, по-прежнему завороженная его цепляющим взглядом.       – Мы только познакомились, а ты уже просишься в гримерную. – самодовольно произносит брюнет, и я глубоко вдыхаю запах дорогого парфюма вперемешку с крепким кофе. Сбивающее с ног сочетание ароматов. – Может ты журналистка, которой нужно выпытать все наши грязные тайны? – подмигивает мне Попов, и я почти со стопроцентной точностью могу сказать, что он со мной заигрывает. Не поддаюсь на его уловки, хотя признаюсь честно, мое тело предательски реагирует на его обаяние.       – Естественно. Сплю и вижу, чтобы разузнать побольше о ваших скелетах в шкафу. И я не журналист, а фотограф. И кстати, мы не знакомы, если вы не заметили. – отпускаю камеру из рук, позволяя ей повиснуть на моей шее, а Арсений, кажется, немного удивляется моему тону разговора, но тут же снова лепит на лицо невозмутимое выражение. Радуюсь тому, что сумела удивить этого самоуверенного мужчину. Вспоминаю, что еще полгода назад я даже глаза боялась поднять на кого-то незнакомого, и тем более такого харизматичного, что уж говорить о колких ответах.       – Вот как? – мужчина снова отпивает из стаканчика и разворачивается, судя по всему, в сторону гримерной, легким кивком головы зазывая меня с собой. – И как же зовут этого очаровательного фотографа?       – Евгения, – коротко отвечаю на его слегка приторные комплименты, и надеюсь, что как только мы дойдем до гримерки, напор Попова поубавится, потому что долго противостоять ему я не смогу.       – Женя, значит, – многозначительно произносит актер, но мне очень хочется его позадирать. Слишком уж самовлюбленным он кажется.       – Значит, Евгения. И я не помню, чтобы мы переходили на «ты». – кажется такого ответа импровизатор услышать никак не ожидал, но признаюсь, что внешне он не показал, что смутился. А может, он и не смутился вовсе. Достойный соперник.       – Как скажете, Евгения. Знаете, я тут подумал, отправьте мне мои фотографии на whatsapp. Вот мой номер. Если захочется, звоните, поболтаем. – ухмыляется брюнет, протягивая мне карточку с его именем и номером телефона, и подводит меня к двери, на которой написано: «Гримерная». – Прошу вас, мадам.       Пронзаю Попова взглядом и принимаю визитку в руки, заходя внутрь, однако Арсений заходить не планирует и захлопывает дверь за моей спиной.       Первое, что вижу это два огромных красных дивана и стол с кучей еды. Потом замечаю высокую фигуру Шастуна, залипающего в телефон. Напротив сидят его коллеги, кажется, Сережа и Дима, и первый показывает второму что-то в телефоне, громко посмеиваясь. Хотя по лицу Димы не скажешь, что ему нравится. Антон замечает меня и откладывает телефон в сторону.       – О, а я уже думал искать тебя. Разобралась, как дойти? – спрашивает Шаст и немного отодвигается, освобождая мне место, чтобы сесть. – Проходи, садись.       – Да как-то не очень. Нашлись добрые люди, показали, куда идти. – улыбаюсь я и сажусь на диван, приветствуя ребят.       – Пацаны, знакомьтесь, это моя сестра Женя, и по совместительству офигенный фотограф. Если надо, обращайтесь к ней, она с удовольствием вас пофоткает. Женька, это Димас, вы кстати как-то пересекались в Воронеже. Это Серега, самый некрасивый и противный человек, которого ты когда-либо встречала.       Я хмыкаю, чтобы откровенно не засмеяться над шуткой Антона, но когда смотрю на Сережу, понимаю, что ему нисколько не обидно.       – Иди нахер, Шаст.       Антон с Димой заливаются смехом, а я широко улыбаюсь, когда вижу, что Сережа показывает моему брату средний палец. Иногда мне и самой очень хочется так сделать.       – Мне очень понравился концерт, я на самом деле давно так не смеялась. – произношу я, откидываясь на спинку самого удобного в моей жизни дивана. Я бы даже жила здесь. Много еды, огромные панорамные окна с прекрасным видом, и комфортабельный диван. Все, что мне нужно для жизни.       – Вот! А Стас нас зачморил, сказал «на 6 из 10 потянет». Надо сообщить ему о непредвзятом мнении зрителей. – восклицает Дима, и парни лишь ухмыляются.       – Жень, угощайся. Здесь все бесплатно. – говорит Сережа, и я благодарно улыбаюсь и тут же беру кусочек яблока. Думала, что мне будет некомфортно среди незнакомых парней, но ребята оказались такими дружелюбными и уютными, что уже спустя пол часа я была уверена, что мы точно встречались в прошлой жизни.       Мы много болтали и смеялись, ребята задавали друг другу всякие идиотские вопросы, и мне в том числе. На вопросе, что бы я выбрала маленькую татуировку на лбу или купола на груди, я серьезно задумалась, а парни откровенно смеялись над моим серьезным лицом. В итоге выбрала тату на лице, а Дима пошутил, что Сереже и выбирать не надо, у него уже набиты два огромных купола. Спустя еще какое-то время в гримерную вернулся Арс, и все внимание и ироничные шутки ребят переключились с Сережи на Попова. Я не очень понимала их локальный юмор, и стала залипать в инстаграме, обновляя ленту. Время перерыва за болтовней под чай со смородиной и бесконечными смешками импровизаторов прошло очень быстро. Уже спустя несколько минут объявили о подготовке ко второму мотору, и ребята, услужливо проводив меня до зрительного зала, отправились на съемки выпуска.

***

      По ушам громко долбит музыка, а в глазах мелькают отсветы разных цветов. Признаюсь, что я совершенно не тусовочный человек, но я так давно не была в клубах, что даже забыла, как я себя некомфортно в них чувствую. Ребята уверенным шагом идут за стройной женщиной, которая проводит нас к отдельному столику. Я не слышу ничего кроме басов, но вижу, как Арсений Попов лавирует между ребят и подходит поближе к хостес, мило ей улыбаясь и начиная беседу. Лишь хмыкаю, покачивая головой из стороны в сторону. Почему-то я совсем не удивляюсь, замечая про себя, что мне удалось совершенно четко определить главные черты характера Попова при первом же разговоре с ним. Но признаюсь, что он действительно умеет располагать к себе, хоть и со мной у него это не очень получилось, обаянием от него веяло так сильно, что я с трудом удерживала оборону. Вдруг задаюсь вопросом, почему из всей компании я упрямо наблюдаю лишь за одним Арсением, и даже нахожу адекватный ответ. Ведь подруга заранее создала мне однозначное о нем впечатление, и я чисто из любопытства пытаюсь проверить, правильный ли у нее сложился образ.       Вдруг рядом вижу фигуру Антона, который легонько толкает меня в плечо, вопросительно качнув головой.       – Ты как? Не устала? Не хочешь домой? – спрашивает Шаст, пытаясь перекричать музыку.       – Все в порядке, Антон! Я взрослая девочка, смогу уехать, когда захочу! – отвечаю ему, но по лицу Шаста видно, что он понял лишь половину из сказанного, но основную мысль уловил.       Возможно, я уже жалела о том, что согласилась пойти с ними в клуб после съемочного дня. Но я точно знала, что торчать дома - мое самое ненавистное занятие, а других занятий у меня не намечалось. А Матвиенко так красочно расписал мне это заведение, что у меня и язык не повернулся отказать импровизаторам.       Мы подходим к столику, и актеры и Стас рассаживаются по разные стороны стола, оставив мне место с края. И это место оказывается рядом с Арсением. Решаю не заострять на этом внимание, а просто немного выпить и расслабиться. Беру в руки меню, окидывая взглядом предложенные блюда, а в голове проносится мысль о том, что я всего второй день в Москве, а уже познакомилась с кучей интересных людей и сейчас сижу в клубе и собираюсь хорошо выпить. Если бы год назад мне кто-то сказал, где я окажусь, я бы ни за что в жизни не поверила. Для этого и нужны спонтанные решения. Хотя мое решение бросить универ и переехать в Москву было спонтанно-обдуманным, если можно так сказать.       В третий раз обвожу глазами меню и понимаю, что не хочу ничего кроме бокала белого вина. Краем глаза замечаю на себе взгляд Попова, но делаю невозмутимое лицо, четко для себя решив, что буду по минимуму разговаривать со своим соседом. Но он, кажется, имеет на меня совсем другие планы.       – И что же будет заказывать эта обворожительная особа рядом со мной? Готов поспорить, вы не пьете. – ухмыляется Попов, и я вызывающе поднимаю на него взгляд, о чем тут же жалею. В его голубых глазах пляшут чертики, а весь его вид говорит о том, как он себя любит, и какое превосходство чувствует над всеми представительницами женского пола. И меня, по понятным причинам, это жутко раздражает.       – Увы, но этот спор вы уже проиграли. – небрежно бросаю ему фразу, улыбаясь Антону, сидящему напротив.       – Не может быть! Разве несовершеннолетним можно алкоголь? – колко спрашивает Попов, видимо, почувствовав вызов в моем голосе и решив показать свои умения. Не на ту нарвался.       – Вы абсолютно правы, несовершеннолетним нельзя, а вот вам уже не рекомендовано, мало ли сердце прихватит. Так что вы поаккуратнее, а то моя незрелая психика не выдержит такого зрелища. – саркастично улыбаюсь ему, на что он задумчиво кивает, ухмыляясь краем губ. По его лицу не понимаю, удалось ли мне уложить его на лопатки, но судя по тому, что он замолчал, победно улыбаюсь и поднимаю подбородок.       К нам подходит миловидная официантка и принимает у нас заказ. Сделав свой заказ, становлюсь невольным свидетелем флирта Попова с официанткой, из чего делаю вывод, что у него такая манера общения со всеми женщинами этой планеты, и хоть и понимаю, что это не этично, но вешаю на мужчину очевидный ярлык – самовлюбленный бабник. Лишь хмыкаю, вспоминая, как мне его нахваливала подруга. Что ж, через экран все кажутся немного другими.       Вечер проходит просто замечательно. За нашим столиком музыка играет не так громко, и нам даже удается слышать друг друга. Импровизаторы совершенно точно подтверждают свою квалификацию, потому что я не сижу без улыбки ни одной минуты, парни создают вокруг такую атмосферу шуток и юмора, что я чувствую себя человеком, совершенно не умеющим шутить. Но совершенно не парюсь по этому поводу. Время летит, официантка подходит к нам еще несколько раз, и спустя время я заказываю уже четвертый бокал вина. В голове появляется легкая дымка, которая блокирует все отрицательные мысли и немного развязывает мне язык.       – Жень, а ты профессиональный фотограф? – спрашивает Сережа, сидящий напротив, и я улыбаюсь, отрицательно качая головой.       – Нет, но я могу показать тебе свои работы, если хочешь. – после того, как Матвиенко согласно кивает мне, передаю ему камеру, заранее включив режим просмотра фото. Сережа заинтересованно разглядывает получившиеся кадры, пока все остальные ребята снова взрываются в приступе хохота.       – У тебя очень круто получается! Не знал, что мы со стороны так классно выглядим! – парень продолжает листать фото, но я догадываюсь, что он прекрасно все знал, просто льстит мне. Наблюдаю за его реакцией на фотографии, но в какой-то момент выражение его лица меняется с заинтересованного на непонятливое. Пытаюсь понять, что такого он там увидел, но когда Матвиенко переводит свой взгляд на Попова, крайне увлеченного беседой в другом углу стола, я складываю дважды два. Очевидно, он не ожидал увидеть в моей камере кадры курящего Арсения с разных сторон, но даже если это его и смутило, он быстро спрятал все в себе, продолжив листать. – Правда офигенно. Может, устроишь нам фотосессию?       – Я с удовольствием. Пока у меня не началась учеба, я совершенно свободна! – начинаю повышать голос, потому что громкость музыки неожиданно увеличивается.       – А на кого будешь учиться? – интересуется импровизатор, и я вкратце рассказываю ему о желании стать SMM-специалистом и работать в инстаграме, на что он понятливо кивает, объясняя какая это сейчас популярная ниша, из чего делаю вывод, что Матвиенко крайне интересный и подкованный человек, вопреки шуткам ребят про него. С улыбкой на лице слушаю его рассказ о том, как он начинал карьеру комика, участвуя в разных проектах ТНТ, но нигде не получал признания. Его рассказ прерывает Дима, развернувшись к другу и с трудом сдерживая смех.       – Наша бабка рассказывает Жене свою историю успеха. Не верь ему, Жень, большую часть она придумывает на ходу. – парни снова начинают гоготать, на что я лишь сочувственно улыбаюсь Сереже. Хочу сказать пару слов в его защиту, но телефон под рукой вдруг начинает вибрировать, сообщая о входящем звонке. Кидаю быстрый взгляд на экран и вижу, что звонок от мамы. Недолго раздумываю над тем, чтобы сбросить звонок, но я и так не общалась с ней несколько дней, и не сообщила, что я доехала. Хоть она не разделяла мои взгляды, не понимала меня и была обижена, она все-таки переживала за свою дочь. И я не хотела ее мучить. Беру в руки мобильный и отхожу от стола, пытаясь сообразить, где по ушам не так громко долбит музыка. Быстрым шагом иду в туалет и отвечаю на звонок, прижимая вторую руку к уху.       – Привет, мам.       – Евгения! - по тону мамы и по тому, как она назвала меня, сразу понимаю, что разговор пройдет не на дружеской ноте. – Спасибо, что соизволила ответить! Мы с отцом с ума сходим, гадаем, где ты и с кем ты, а ты не удосужилась написать даже коротенькое сообщение!       – Мама, со мной все в порядке! Я все для себя решила, не нужно переживать! – пытаюсь держать себя в руках, но обвинительный тон матери выводит меня из себя. Я не виновата, что не разделяю их взглядов на свое будущее.       – Как это не нужно? Когда мы видим, как наша дочь осознанно берет и разрушает свою жизнь, как мы можем не переживать? – я делаю глубокий вдох, чтобы откровенно не закричать на собственную мать или просто не сбросить звонок. Кто им сказал, что получить диплом по совершенно бесполезной профессии – это не разрушение собственной жизни? – Значит так, я разговаривала с заведующим твоей кафедры. Он сказал, что пропущено еще не так много лекций, ты еще можешь без проблем восстановиться. Мы договорились, что ты придешь послезавтра. Так что покупай билет на завтра, мы ждем тебя дома.       Делаю еще один вдох.       Спокойно.       – Я. Никуда. Не. Поеду. Почему тебе так сложно принять, что я уже выросла и могу сама распоряжаться своей жизнью? Кто тебя просил ходить на кафедру? Ты просто потеряла время. Я не вернусь в Воронеж и не буду там учиться! – все-таки ответить спокойно не получается, и от злости я даже не узнаю себя в зеркале. В дамскую комнату заходит женщина и с удивлением смотрит на мое разъяренное лицо. Хочу прикрикнуть и на нее, но во время сдерживаюсь.       – Потому что ты поступаешь неправильно! Москва это совершенно не твой город, тебя там сожрут с косточками! Только на словах все так просто! Ты не выдержишь конкуренции, или тебе разобьет сердце какой-нибудь нахал, или еще черт знает что может произойти! Жизнь очень сложная штука, Евгения, и рано или поздно, ты все равно вернешься в Воронеж! Но запомни мои слова, ты уже упустишь все, что еще можно было вернуть! – мама сбрасывает трубку, и у меня на глазах наворачиваются слезы. Не от боли или злости. От чувства, когда тебя не понимают самые близкие тебе люди. Даже самый близкий человек. Папа хоть и не понимал моего поступка, он хотя бы принял его и поддержал меня. Мама отказывалась даже попробовать.       Прячу телефон в карман брюк и пытаюсь успокоить сбившееся с ритма сердцебиение. Поправляю взлохмаченные каштановые пряди волос и мысленно сбрасываю негативную энергию. Фальшиво улыбаюсь самой себе в зеркале и выхожу в зал, тут же утонув в музыке. Вижу на своем пути бар и решительно направляюсь в ту сторону, чтобы выпить чего-нибудь покрепче вина. Мне сейчас это просто необходимо.       Улыбаюсь приятному бармену и прошу текилу, присаживаясь на барный стул. Замечаю у него на руках непонятные татуировки над запястьями и, не стесняясь, разглядываю эти завитки. Переплетенные между собой линии путаются и тянутся вверх по накачанной руке, скрываясь за коротким рукавом рубашки. Очевидно, он замечает, как я разглядываю его руки, и еще больше улыбается. Я на удивление не прячу свой взгляд, а поднимаю его на лицо незнакомца.       – Тебе не кажется, это действительно просто запутанные линии, – ухмыляется русоволосый, и я с интересом продолжаю разглядывать его руки.       – И в чем же смысл тату? – спрашиваю его, снова заглядывая в глаза бармена. Уже не помню, когда последний раз так открыто общалась с совершенно незнакомым парнем в клубе. То ли это от вина, то ли от разозлившего меня разговора с матерью, но мне захотелось сделать что-нибудь сумасшедшее. Набить тату, переспать с незнакомцем или покататься на мотоциклах на бешеной скорости. А может, и все сразу.       – Ты не видишь смысла, потому что не видишь тату целиком. На самом деле, смысл очень глубокий. – парень протягивает мне шот с текилой, в придачу с кусочком лайма и горсткой соли на небольшой тарелке. Залпом выпиваю рюмку и закусываю кислым цитрусом, с вызовом глядя на бармена и его загадочную татуировку.       – Покажешь? – без малейшего смущения спрашиваю у него, ухмыляясь одним уголком губ, а вот бармен, кажется, немного удивляется моему напору. Тут даже я удивляюсь.       – Вообще-то я на работе. – поджимает губы и жмет плечами, и я уже расстроено хмурюсь, действительно заинтересованная в смысле его татуировки. – Но я могу показать фото.       Я согласно киваю, попросив его повторить еще текилы. Через пару минут, ко мне подъезжает еще один шот, вместе с телефоном бармена, на экране которого первое, что я вижу, это накачанное тело моего собеседника. Не могу не отметить этого, особенно когда чувствую, как в глазах все мутнеет от алкоголя. Затем начинаю вглядываться в саму татуировку, которая поражает меня своей детальностью. Линии на руках и правда выглядят запутанными и извилистыми, но в итоге все они сходятся в сердце. Оно настолько реалистично и детально прорисовано, что у меня пропадает дар речи. Его тату действительно нереально красивая.       – Это… потрясающе. Даже не знаю, что она может значить. Слишком много разных смыслов. – возвращаю ему телефон и вопросительно заглядываю в орехового цвета глаза.       – Для меня смысл в том, что как бы ты ни запутался в себе, и куда бы тебя ни вывела судьба, всегда помни, что у тебя есть сердце. Будь добрым и все такое.       Сказать, что я поражена настолько глубоким смыслом, это ничего не сказать.       – А я бы подумала – каким бы запутанным и сложным ни был твой путь, сердце приведет тебя, куда надо. – рассуждаю вслух и вижу, как он улыбается.       – Для каждого смысл свой, но твоя версия мне тоже нравится. – произносит он, как вдруг его отрывает еще один подошедший клиент. Парень извиняется и отходит, а я краем глаза вижу, как ко мне приближается чей-то высокий силуэт.       Выпиваю залпом еще один шот и разворачиваюсь в сторону подходящего, как выяснилось, Арсения Попова. Не знаю, почему, но отчетливо чувствую, как опьянела от этой пары рюмок.       – Евгения, а мы вас потеряли! Думали, вы покинули нашу неинтересную компанию. – произносит Попов, и меня вдруг передергивает от обращения на «вы», хотя я сама заставила его так общаться. Что ж, текила все решила за меня.       – Вообще, так и есть. И Арсений, я понимаю, что из-за уважения к вашему преклонному возрасту я вынуждена общаться с вами на «вы», но мне не сорок лет. Можно на «ты».       Он поднимает брови и улыбается, осмысляя мою реплику. Вообще, мне кажется, что этот человек не говорит ничего просто так, а все делает осознанно и даже продуманно.       – Значит, мне приснилось, что ты сама настаивала на «вы»? Или завтра на трезвую ты снова передумаешь? – ухмыляется он, подходя поближе, чтобы я слышала его, и я снова попадаю в облако его притягательного аромата.       – Не понимаю, о чем ты. – игриво улыбаюсь, заказав у бармена еще текилы.       Арсений присаживается рядом, придвигая стул ближе ко мне. Не знаю, зачем, но объясняю это тем, что так друг друга лучше слышно. Попов просит у бармена бокал виски и поворачивается в мою сторону, пронзая меня своим ледяным взглядом.       – Я так понимаю, ты не местная? – спрашивает комик, и я приподнимаю бровь.       – Почему ты так решил? – стреляю в него глазами, до сих пор настроенная совершить какую-нибудь глупость. В обычной жизни я совсем не такая уверенная в общении с противоположным полом, просто сейчас, опьяненная текилой и московской атмосферой свободы, я чувствую себя совсем иначе. Более раскованной.       – Понял по тому, как ты глазела по сторонам в такси. – усмехается он, и я чувствую себя расколотой, как орешек.       – Ладно, сдаюсь. Я из Воронежа и приехала только вчера вечером. Честно говоря, Москва потрясающая. А ты очень проницательный. – признаюсь, совсем забыв, что он мне не понравился, что я посчитала его самовлюбленным бабником, который помешан на себе. В принципе, я и сейчас так считаю, но это не мешает мне просто пообщаться с человеком.       – Ты же сама сказала, я преклонного возраста, было много времени потренироваться. – ухмыляется он и берет в руки бокал, который ему только что подкатил бармен. Встречаюсь взглядом с барменом, который подмигивает мне и протягивает шот, в комплекте с салфеткой и ручкой.       – Не дашь свой номер? – неожиданно спрашивает он, и моя самооценка буквально взлетает на высоту птичьего полета. Не хочу смотреть на Попова, но чувствую, как он с интересом наблюдает за происходящим. Не раздумывая, беру в руки ручку и пишу свой номер телефона и имя на салфетке, протягивая ее бармену. Он благодарно улыбается и снова подмигивает, одновременно делая коктейль другому клиенту.       – Я смотрю, ты пользуешься популярностью. – задумчиво произносит он, и я загадочно улыбаюсь, чувствуя себя крайне обворожительной.       – Правильно смотришь. – ухмыляюсь я, снова залпом выпив свою рюмку, встаю с барного стула и стрельнув взглядом в импровизатора, направляюсь к ребятам, оставив его за баром. Заинтересованного и уложенного на лопатки.