Пролог.
Я смотрю в его голубые глаза, которые буквально пронзают меня насквозь и держат в своей власти на протяжении уже нескольких месяцев. Он в свойственной ему манере улыбается одним уголком губ и делает шаг навстречу, наклонившись к моему уху. – До встречи, ангел. – шепчет брюнет и коротко чмокает меня в губы, придержав за подбородок, и оставляя одну на кухне впитывать остатки его ароматного парфюма. Я не спрашиваю, когда он вернется, потому что он сам не знает. Если захочет, вернется завтра, если захочет, объявится через неделю. А мне не остается ничего, кроме как сидеть и ждать, ощущая себя привязанным щенком. На самом деле, так и есть. Я прикована к Арсению самыми крепкими цепями, и не знаю, как мне их разорвать. А самое главное не знаю, хочу ли я этого. Как я докатилась до такой жизни? Понятия не имею. И не помню, когда я переступила через эту грань, когда становишься зависимым от человека. А я на сто процентов была уверена, что я зависима от него. Зависима от Арсения Попова. Целиком и полностью. Внутри все закипает от обиды и злости на саму себя и совсем немного на него, потому что я не могу долго на него обижаться. Резко вскакиваю со стула, одним движением руки снеся с обеденного стола тарелки и вазу, в которой стояли пионы от него. Стеклянная посуда рассыпается на маленькие осколки, подражая моей нервной системе. Я не плачу, давно разучилась, но внутри бушует настоящая буря, которую в силе остановить только один человек. Я с пустотой в глазах смотрю на разбросанные по кафелю осколки, и понимаю, что это то, что осталось от прежней Жени. От стойкой, гордой и независимой Жени Ермолаевой. Горстка разбитого стекла.Глава 1.
Полтора месяца назад Вокруг почти полная темнота, за исключением тусклого фонаря на потолке, который своим блеклым светом освещает исписанный планами на ближайшее время листок из блокнота. Рядом лежит переставшая писать ручка, одноразовый стаканчик с кофе и телефон, значок на котором оповещает меня об отсутствии сети. Бит в наушниках вторит стуку колес поезда Воронеж-Москва, пока я осматриваю свой плацкарт, чтобы удостовериться, что ничего не забыла. На соседней полке мило посапывает мужчина, который всю дорогу пытался накормить меня пирогами, поэтому в воздухе витает запах домашней еды. За окном начинают появляться городские здания и чаще мелькать фонари, поэтому складываю блокнот в маленькую сумочку и натягиваю на голову шапку. Ни разу за все это время у меня не появилось и намека на мысль, что я что-то делаю не так и действую слишком поспешно, толком не обдумав свое решение. Наверное, потому что на этот раз я точно знаю, чего хочу. Конечно, мне страшно. Я тоже человек. Я боюсь, что не получится, что город слопает меня вместе с косточками, как хищная акула. Но впервые за долгое время я решила, что нужно переступить через страхи и начать делать свою жизнь такой, какой я хочу ее видеть. Телефон в руках вдруг завибрировал, и на экране появилось сообщение: 00:02 Шаст: «Я уже на платформе, жду» Возможно, согласиться первое время пожить у своего двоюродного брата и было опрометчивым решением, но Антон – единственный человек, которого я знаю в Москве, да и денег на то, чтобы самостоятельно снять квартиру, пока нет. Но зато есть планы, амбиции и цели, думая о которых все внутри переворачивается от желания скорее их достигнуть. На самом деле, я лишь недавно задумалась о том, что до определенного момента я жила совершенно другой жизнью, не своей. Наверное, так и было, потому что проучившись почти шесть лет на специальности, я не чувствовала себя состоявшейся. Может быть, кто-то скажет, что уходить из университета прямо перед самым дипломом глупо, но я точно знаю, что эта картонная корочка не даст мне ничего, а только заберет драгоценное время, которое я и так много потратила впустую. Впервые мне кажется, что что-то правда меняется. Что это теперь не просто мечты, а что-то реальное, совсем рядом. Проводница открывает тяжелую дверь поезда и опускает лестницу, позволяя пассажирам выйти на перрон. Чуть поодаль я уже вижу брата в огромной черной куртке, который тушит сигарету и кидает бычок в мусорный бак, после чего быстрым шагом подходит к вагону, ухватив чемодан за ручку и спустив его на землю. – Привет, малая. Ты конечно меня удивила. – улыбается Шастун, и дождавшись, пока я выйду из вагона, притягивает меня для крепких объятий. Я буквально размякаю в сильных руках брата и смеюсь, когда тот начинает трясти меня. Картинка перед глазами плывет, и я понимаю, что внутренней энергии у меня совсем не осталось. На самом деле, только в объятиях Антона понимаю, как соскучилась по этому шутнику. – Антон, сил и так нет, ты последние растрясешь. Будешь тащить меня до машины? – улыбаюсь, когда мир вокруг перестает кружиться. – Нет уж, ты стала гораздо крупнее с нашей последней встречи. – произносит импровизатор и косит в мою сторону глазами, готовясь получить шлепок по плечу, но лишь ухмыляюсь и беру чемодан за ручку, показывая брату, что я готова идти. – Иди нафиг, Шаст. – Да я только оттуда. Я лишь прыскаю от смеха, чувствуя воодушевление от встречи с братом. Я рада, что он не спрашивает, что случилось и зачем мне понадобилось срочно перебираться в Москву, потому что пока я не готова этим делиться. Все сначала должно уложиться внутри, разойтись по полочкам. Не привыкла разговаривать о том, в чем сама до конца не разобралась. – Ну что, какие планы на жизнь? Чем собираешься заниматься? – спрашивает Шастун, в очередной раз перехватив из моих рук сумку. – Ну, для начала закинуть в себя хоть что-то из еды и завалиться на кровать. А там видно будет. Несмотря на усталость, свалившуюся на меня из-за долгой дороги, я с широкими глазами разглядываю все вокруг, от здания вокзала, до огромных высоток, которые виднеются вдалеке. Несмотря на то, что я уже бывала в Москве раньше, только сейчас я приехала с точным пониманием, что этот город теперь станет моим постоянным местом жительства. На улице достаточно прохладно для конца февраля, и ночной морозный воздух кусает за щеки, поэтому прячу уже наверняка покрасневший нос в воротник куртки, а руки в глубокие карманы. Под ногами хрустит свежевыпавший снег, а воздух пахнет чем-то неизведанным и жутко интересным. – Думаю, что с этим возникнут проблемы. У меня дома нечего есть. – серьезным голосом произносит Антон, на что я лишь непонятливо смотрю в его сторону. – Ты сейчас серьезно? – когда доходим до огромного черного джипа Шастуна, парень лишь ухмыляется, без слов объяснив, что пошутил. – Конечно, серьезно. Сейчас есть нечего, но я заказал доставку через полчаса. Так что, если мы не успеем добраться за полчаса, то тебе придется страдать от голода. Прыскаю в ответ на дурацкие шутки Антона, к которым я, конечно, привыкла с детства, и жутко соскучилась. Когда залезаю в черный джип импровизатора, тут же подношу ладошки к губам и пытаюсь согреть их своим дыханием. Никак я не ожидала, что в Москве будет настолько холодно. Замечаю, что в машине пахнет кофе, и как только Антон садится на водительское сидение, в его руках из ниоткуда появляется стаканчик с дымящимся напитком. – Але-оп. Давай согревайся. – принимаю в руки горячий капучино, сжимая замерзшими пальчиками картонный стакан, и с благодарностью смотрю на брата, пока тот давит по газам и мы на большой скорости выезжаем на трассу в сторону дома Шастуна. В окне автомобиля быстро пролетают светофоры, фонари, жилые дома и бизнес-центры, модные бутики, просторные парки и еще много всего, что я с интересом разглядываю, несмотря на свою жуткую усталость и боль в мышцах. Попиваю горячий кофе, и пальцы все-таки согреваются, напоминая о своем существовании. В тишине мы едем недолго, потому что Антон, дав мне время поразмышлять о своем, все-таки еще раз повторяет вопрос, чем я планирую заниматься в столице. Решаю все-таки рассказать брату, который любезно приютил меня у себя в квартире, о своих целях. – Пока что я планирую пройти курс по SMM и визуалу. Я уже записалась и внесла предоплату. Пока у меня не будет постоянных проектов, придется туговато, но чтобы они были нужен опыт и время. – подытоживаю, делая еще один глоток кофе и понимаю, что он закончился. Антон внимательно следит за дорогой, но при этом периодически кидает на меня любопытные взгляды. – Ты же говорила, у тебя есть какое-то там портфолио. – мы останавливаемся на очередном светофоре и брат полностью разворачивается ко мне с вопросом в глазах. – Да, но оно недостаточно большое для привлечения клиентов. Мне еще нужно пройти курс. – ставлю опустевший стаканчик в подстаканник и продолжаю наблюдать за жизнью, кипящей в городе даже ночью. – Когда начинается курс? – спрашивает Шаст, и когда я перевожу на него взгляд, парень замечает как загорается зеленый свет и трогается с места. – Через месяц. – Значит пока что, ты будешь валяться на кровати и ничего не делать? – отшучивается парень, но меня это нисколько не задевает, потому что я знаю Антона, как самого доброго человека из моего окружения. Иногда мне кажется, что он даже слишком хороший. – Да, поселюсь у тебя в квартире на правах иждивенца. – улыбаюсь, по-прежнему пялясь в окно и наслаждаясь такими необычными для меня пейзажами огромного города. По правде говоря, за свою жизнь я очень мало где была, на самолете летала всего несколько раз, а за границей и вообще никогда не бывала. Поэтому любое путешествие даже самое маленькое, из Воронежа в Москву для меня всегда полно впечатлений. – Если у тебя нет планов на завтра, можешь съездить со мной на съемки, пофоткать. Думаю, для твоего портфолио пригодится. – вдруг произносит Антон, на что я медленно перевожу на него взгляд и удивленно вскидываю брови наверх. – Ты что серьезно? Не шутишь? – спрашиваю у брата, на что он опускает уголки губ и несколько раз кивает головой. У меня в глазах загораются настоящие огоньки. – Конечно, серьезно. Есть у нас там один любитель пофоткаться, так что без дела точно не останешься. – ухмыляется парень, а я готова буквально визжать от радости. Мало того, что мне не придется торчать дома, что я не очень то и люблю, еще и пополню свое портфолио фотографиями известных людей. – Бли-ин, Тош, спасибо! Ты не представляешь, как я рада. – на губах расплывается широченная улыбка, а внутри все больше укрепляется мысль о том, что я точно иду в правильном направлении. В животе буквально вспархивают бабочки от предвкушения чего-то нового и безумно интересного. Я побываю на съемках телепрограммы, которую обожает полстраны. – Перестань. Вообще никаких проблем. А то сейчас еще обниматься полезешь. – снова поддевает меня брат, на что я лишь шутливо фыркаю. – Как будто ты когда-то был против. Стыдно признаться, но «Импровизацию» я смотрела всего пару раз несколько лет назад, и то, только из-за Антона, мне просто было интересно, чем он занимается. На самом деле, передача тогда показалась мне очень легкой и веселой, но смотреть взахлеб у меня не получалось из-за выматывающей и отбирающей все время учебы. Но, наконец, сейчас я освободила себя от этой ноши и теперь могу сама планировать свой день. Обещаю себе, что перед сном посмотрю их последний выпуск, чтобы завтра не хлопать глазами, как белая ворона. Когда приезжаем домой, на часах уже около часа ночи. Антон затаскивает мой нелегкий чемодан в дом и включает свет, пока я раздеваюсь и осматриваюсь. Квартира достаточно светлая и чистая для жилища молодого парня, обои в пастельных тонах, бежевые и светло-голубые. – Не стесняйся, проходи. Квартира в вашем полном распоряжении. – произносит брат, разведя руками в разные стороны и уходит в ванную комнату, пока я мелкими шагами начинаю исследовать квартиру. Тут достаточно прохладно, поэтому я опускаю рукава свитера пониже и поджимаю плечи. Захожу в зал, совмещенный с небольшой кухней, обставленный в голубых и желтых цветах. Мне безумно нравятся сочетания цветов в квартире, но еще больше я радуюсь, когда подхожу к балкону и выйдя на него, понимаю, что он теплый, и вид, я уверена, безумно красивый. На подоконнике лежит пачка сигарет и зажигалка с пепельницей. Недолго смотрю на них, пытаясь не соблазниться, но не сдерживаюсь и достаю одну из пачки, зажимая ее между зубов. Чиркаю зажигалкой и глубоко вдыхаю табачный дым, чувствуя, как все мышцы расслабляются. Приоткрываю окно, чтобы не дымить прямо на балконе. Я не курила уже сто лет, потому что когда-то будучи уверенной, что окружающие могут решать за меня, вынужденно бросила. Но теперь у меня новая жизнь, в которой я сама расставляю приоритеты и определяю свои принципы. И если мне хочется курить, я буду курить. И никто не сможет мне запретить. Чувствую присутствие человека рядом, и не успеваю оглянуться, как вижу справа от себя Антона, который повторяя за мной, закуривает сигарету, задумавшись, смотря в темноту за окном. – И давно ты куряка? – интересуется брат, попутно проверяя сообщения в телефоне. – Скорее давно не куряка. Но увидела у тебя и не сдержалась. – произношу, попутно делая затяжку за затяжкой и чувствую, как меня еще больше начинает клонить в сон. – Если хочешь, бери. Мы стоим на балконе еще очень долго, болтаем об обстановке в Воронеже, и о том, как сильно Антон хочет туда попасть, но из-за плотного графика никак не получается вырваться. Брат рассказывает мне о своей девушке, которая тоже живет здесь, но сейчас улетела с подругами отдыхать на неделю и скоро должна вернуться. Что ж, это объясняет чистоту и уют в его квартире. Шаст уверяет меня, что она милая девчонка, и мы обязательно поладим, и я немного расслабляюсь. Импровизатор объясняет мне, как обычно проходят их съемки, и я с удивлением осознаю, что они длятся всего несколько дней. Антон сказал, что я могу приходить каждый день, пока не начнется курс, и я широко улыбаюсь, понимая, что на самом деле все это очень для меня важно. Именно этого я хотела, когда уходила из университета. Новые впечатления, новые знакомства. любимое дело. Брат не расспрашивает меня о семье, и я в сотый раз мысленно благодарю его за понимание. Зато он, не стесняясь, интересуется у меня о парне, с которым я рассталась где-то около года назад, но я отказываюсь поведать ему эту историю, объясняя это тем, что мне неприятно вспоминать об этих отношениях, а уж тем более рассказывать кому-то, и я ни капли не вру. Он нисколько не обижается, все прекрасно понимая. Мы встречались с ним полтора года, и все было хорошо до какого-то момента, когда я начала осознавать, что у него немного сносит крышу. Это началось не сразу и не резко, что когда я наконец поняла, что так не должно быть, и что я отдельный человек, который может сам определять свою судьбу и сам решать, что ему нужно, а что нет, я уже была буквально связана по рукам. Было очень тяжело уходить. Даже страшно. Я правда любила его, безумно любила. Но понимала, что так больше не может продолжаться, что оставаясь в этих отношениях, я теряю себя и полностью погружаюсь в другого человека. Вообще не люблю вспоминать этот период своей жизни. Тогда я была уверена, что смысла жить больше нет. Я была убита огромной потерей, проходила лечение у психотерапевта, и, наверное, если бы не он, я бы не ушла от Марка и не приняла бы решение все бросить и уехать в другой город. Мой врач был одним из немногих людей, который поддержал мое желание сделать этот шаг в сторону мечты. Вспоминая сейчас все это как страшный сон, я лишь слегка ухмыляюсь. Конечно, я помню все до мельчайших деталей. Но теперь мне не страшно и не больно. Я уже другой человек. Все это в прошлом. Когда проходит, как мне кажется, уже пару часов, мы вспоминаем, что заказывали доставку, и она, видимо, так и не доехала. Антон не звонит разбираться с курьером, потому что мы оба жутко хотим спать, решив, что еда может подождать до завтра. Русоволосый вручает мне комплект постельного белья и спрашивает, где я хочу спать, в спальне или в зале, и я, конечно же, выбираю второй вариант, не желая никого стеснять. Шаст предупреждает меня, что выезжать нужно в восемь утра, и я лишь киваю, поставив себе мысленную напоминалку подзарядить с утра фотоаппарат. Молниеносно расстилаю себе постель, и совершенно позабыв о том, что хотела посмотреть хоть один выпуск шоу, заваливаюсь спать, вырубаясь, как только голова приземляется на подушку.***
Приоткрываю глаза, проснувшись от негромкого шума, сначала не понимая, что происходит. Когда я осознаю, где нахожусь, и что шумит Шаст, пытаясь приготовить завтрак, при этом не разбудив меня, что у него получилось не очень, сажусь на кровати, сонно потирая глаза. – Блин, сорри, малая. Не хотел будить. – виноватым голосом произносит Антон, но я лишь качаю головой, пытаясь прийти в себя после сна. – Сколько времени? – спрашиваю хриплым голосом, щуря глаза от света лампы. Удивительно, что я не проснулась от него, потому что сплю я достаточно чутко. – Семь. Можно спать еще полчаса. – заключает Антон, разбивая яйца на раскаленную сковородку, отчего она начинает шипеть. – Лучше схожу в душ. – встаю с дивана, сонно потягиваясь и подхожу к брату, решив оценить его кулинарные способности. – Да ты настоящая хозяюшка, Шаст. – прикалываюсь над импровизатором, заметив скорлупу в яичнице, и подворовываю кусочек колбасы с деревянной доски. – Так! Если будешь умничать, сама будешь готовить. – смеется Антон, и я вместе с ним, хлопая его плечу. – Иди умывайся, вонючка. – Сам вонючка. Вообще-то, я не против готовить. А то еще выселишь меня. – прихватываю с собой полотенце, которое брат вчера дал мне вместе с постельным бельем и выуживаю из сумки коробку с ванными принадлежностями.. – Тогда решено, сегодняшний ужин с тебя. И завтраки тоже. – произносит Антон, скидывая нарезанные кусочки колбасы в сковородку. Согласно киваю ему и шлепаю босыми ногами в сторону ванной комнаты. Когда смотрюсь в зеркало, вздрагиваю от страха, понимая, что забыла вчера смыть косметику, и сейчас очень даже смахиваю на панду. Радуюсь, что Антон не смотрел на меня, потому что он бы точно не упустил возможности пошутить над моим внешним видом. Скидываю с себя одежду и залезаю в душевую кабинку, включая воду по горячее. Очень странно, но в отличие от многих людей проснуться мне помогает именно горячая вода. Когда уже чистая и обновленная выхожу из душа, замечаю, что Антона на кухне уже нет. Взглянув на часы, понимаю, что мылась почти полчаса, и время девятый час. – Жень, меня срочно вызывают в Главкино, у них там какой-то форсмажор, поэтому тебе придется ехать одной. Адрес я тебе скину, подъезжай к десяти! – кричит мне Шаст из коридора, и я слышу, как открывается входная дверь. – Завтрак я тебе оставил, ключи на тумбочке! – Хорошо! – подхожу к кухонному столу и сажусь за высокий барный стул, заметив, как заботливо рядом с тарелкой брат поставил мне кружку с кофе, без которого я бы не вышла из квартиры. Зависимость от кофе появилась у меня вместе с табачной, однако от нее мне не удалось избавиться, как бы я ни старалась. Пока завтракаю, смотрю в гугл картах, насколько далеко от дома находится съемочный павильон, и я рассчитываю время на дорогу. Понимаю, что до выхода у меня всего сорок минут, поэтому я быстро доедаю яичницу, залпом опустошая чашку с кофе и бегу к чемодану, чтобы достать косметичку и одежду, которую еще предстояло погладить. Минут семь я бегаю по квартире в поисках фена и утюга, и когда, наконец, нахожу их, внутри поселяется паника от того, что я ничего не успеваю. Ношусь из угла в угол, пытаясь одновременно высушить волосы, подкрасить брови карандашом и вызвать такси. Естественно, ничего у меня не выходит, и я решаю обойтись без косметики, иначе моя пока что легкая нервозность плавно перетечет в истерику. До выхода остается всего пятнадцать минут, когда я начинаю гладить свою молочную водолазку и клетчатые брюки, а когда заканчиваю, у меня всего семь минут, чтобы одеться и выйти. Выбегаю с фотоаппаратом в руках из квартиры, не забыв закрыть ее на ключ, когда время бесплатного ожидания таксиста уже заканчивается. Запрыгиваю на заднее сидение машины, чувствуя, как после вчерашнего срыва, хочется курить. – Доброе утро. Главкино. – сообщаю водителю, и он лишь кивает мне в ответ, забивая адрес в телефоне, не удосужившись даже поздороваться со мной. Пока стоим в пробке в самом центре города, мне на мобильник приходит сообщение от воронежской подруги, которой я вчера совсем забыла написать о том, что я благополучно доехала, и не проспала свою станцию. 09:51 Мира: Подруга, ты бы хоть точку, я не знаю, отправила, чтобы я знала, что ты жива 09:51 Я: Прости, Мир. Совсем забыла, очень вчера устала, сразу спать завалилась 09:52 Мира: Проехали. Че делать будешь? На постели валяться весь день? 09:53 Я: Не поверишь, но я уже нашла себе занятие. Антон позвал меня на съемки, пофоткаю там их 09:53 Мира: Ты серьезно?? Обалдеть! Ты не их фоткай, а с ними!! И попроси автограф для меня у Попова! Хмыкаю, забавляясь радостью подруги, которую я, конечно, разделяю, но только из-за возможности пополнить свое портфолио. К своему стыду, даже не знаю, как кого зовут и как они выглядят. Кроме Антона, разумеется. 09:55 Я: Это кто вообще? 09:55 Мира: Мда, подруга… Это же самый сексуальный и харизматичный мужчина на планете! 09:55 Я: Как это я о таком не в курсе? Жду ответа подруги, как вдруг машина останавливается, и водитель разворачивается ко мне. – Девушка! Приехали. Поджимаю губы, благодарю мужчину за поездку и выхожу из машины, оплатив ее заранее картой. Передо мной располагается огромное разноцветное здание, которое немного поражает своим масштабом. Рядом со входом снуют люди, перетаскивая из машин какое-то оборудование. Замечаю двух охранников рядом с огромными железными дверьми и хочу позвонить Шасту, чтобы он встретил меня и провел в здание, но вдруг вижу у входа в павильон мужчину с сигаретой в зубах, и организм моментально реагирует на легкий запах табачного дыма. Вспоминаю, что прихватила сигареты Антона с подоконника и достаю пачку из кармана, другой рукой разыскивая зажигалку. Когда понимаю, что забыла ее на том же подоконнике, мужчина, который и соблазнил меня на сигарету, явно заметивший мое смятение, вдруг подходит ко мне, протягивая зажигалку. – Держите. Благодарно улыбаюсь брюнету, поджигая сигарету, зажатую между пальцев. Вдыхаю порцию никотина и чувствую, как организм расслабляется, переставая требовать у меня затяжки. – Спасибо. – возвращаю зажигалку мужчине, обратив внимание на его точеный профиль и лицо, усыпанное родинками. Глаз, к сожалению, не видно за темными очками. Почему-то я уверена, что они у него очень выразительные. – Вы тут по работе? Из съемочной группы? – вдруг интересуется мужчина, выпуская из легких облачко дыма. Начинаю непроизвольно его разглядывать. Он во всем черном, не считая ярко-красной футболки и кроссовок. Удивляюсь, как ему не холодно в легкой куртке, когда я начинаю замерзать в своей плюшевой шубе и огромном шарфе. – Можно сказать и так. Я к знакомому, он просил пофотографировать процесс. – произношу я, отставляя руку с сигаретой в сторону, наблюдая за тем, как мужчина медленно окидывает меня взглядом и еле заметно ухмыляется. Хоть я и не вижу его глаз, чувствую морозец по коже. – Так Вы фотограф? Это я удачно попал. – улыбается незнакомец, и я непроизвольно копирую его широкую улыбку. – Сделаете пару кадров? – спрашивает мужчина, и я лишь согласно киваю, взяв в руки фотоаппарат, и навожу на него объектив. Брюнет тут же делает невозмутимое лицо и смотрит вдаль, приподнимая свои очки. Невольно засматриваюсь на его светло-голубые глаза, которые, как я и ожидала, оказываются глубокими и выразительными. Щелкаю кнопкой спуска затвора, после чего мужчина и вовсе снимает очки и смотрит в камеру, выдыхая облако дыма прямо в объектив. Успеваю нажать на кнопку в нужный момент и тут же смотрю получившиеся снимки на экране, довольная своей работой. Брюнет подходит вплотную, оценивая фотографии, и ухмыляется, поднимая брови. – Очень неплохо. Даже хорошо. – Арсений, бегом в павильон! – вдруг раздается из кармана парня, и он достает оттуда рацию, нажимая на кнопку и тут же отвечая на команду. – Бегу, Окси. – мужчина тушит недокуренную сигарету о мусорный бак и кидает ее туда же, после чего снова улыбается, вдруг щелкнув меня по носу. – Такой красивой девушке не идет курить. – брюнет кидает на меня короткий взгляд, и разворачивается, быстрым шагом направляясь в павильон. Заливаюсь краской от его неожиданного и совершенно неуместного жеста, провожая незнакомого взглядом. Когда тот скрывается за дверьми, перевожу взгляд на снимки и заглядываюсь на его притягательное лицо. Что-то было в нем, в этом мужчине. Что-то необъяснимое, манящее и загадочное. Задаю сама себе вопрос, зачем он попросил меня сделать кадры, если он их не получит, но потом вспоминаю, что уже десять часов, и надо написать Шастуну, чтобы он вышел меня встретить. Еще минуту докуриваю свою сигарету, как вижу высокий худой силуэт, выглядывающий из-за широких дверей Главкино. – Женя! Быстро выкидываю сигарету в мусорку и бегу ко входу, не желая задерживать брата. – Я тут. – Шастун заводит меня внутрь, и глаза тут же разбегаются от широкого пространства, и множества люминисцентных ламп, которые немного слепят глаза. – Я вижу. Закрыла квартиру? – спрашивает Шаст, когда идем узкими коридорчиками, видимо в сторону лифта. – Конечно. Все сделала, сэр. – отшучиваюсь , на что тот слегка ухмыляется. – Значит, можешь сразу пройти в зал, потому что мы уже начинаем, и пофоткать оттуда. После первого мотора, будет большой перерыв, зайдешь в гримерку, мы все там будем. – объясняет импровизатор, заходя в лифт и нажимая на третий этаж. – Хорошо, только до зала меня проводи, а то мы пока до лифта шли, я уже запуталась. – Окей. Пока Шастун снова ведет меня извилистыми коридорами, я очень стараюсь запомнить дорогу, но после пятого поворота уже сбиваюсь, окончательно убедившись, что Главкино – это один большой лабиринт, а я в нем главный топографический кретин. Когда Антон заводит меня в темный зал, там во всю кричат люди, танцуют под музыку, повторяя за аниматорами на сцене, которые, очевидно, разогревают зрителей. Шаст сказал, что я могу занимать любое место в первом ряду, потому что они специально выделены для технических работников. Обхожу огромную толпу поклонников шоу и присаживаюсь на крайний стул, тут же наводя объектив в сторону сцены, проверяя свет. Спустя несколько минут, все эти танцы и пляски заканчиваются, и под громкие аплодисменты на сцену выходит Павел Воля, кажется, единственный человек, не считая Шаста, которого я знаю на этом шоу. Пока он объясняет, что через пару минут начнутся съемки и сообщает еще кое-какую информацию, к которой я не прислушиваюсь, я делаю пару кадров ведущего и проверяю, как ложатся тени. Недовольная результатом, ищу на камере нужный режим, позволяющий делать качественные фотографии в данном освещении, и не замечаю, как проходит время и звучит начальная заставка шоу, а Павел объявляет участников. Навожу камеру на центр сцены, чтобы сразу сделать кадры. – Встречайте наших актеров! Арсений Попов! – узнаю знакомую фамилию и понимаю, что, кажется, как раз о нем упоминала Мира в сообщениях сегодня. Но когда вижу, как на сцену выбегает мужчина, любезно одолживший мне зажигалку на улице, палец замирает над кнопкой, не давая сфотографировать актера.