Тонкая грань

Время неумолимо переваливает за полночь. Кажется, если все в комнате для допроса замолчат хотя бы на секунду, мы услышим звук лопающихся нервов в голове Хэнка. Он не может добиться признания битый час. Каким бы тактикам и линиям поведения не обучали полицейских, все это сломается о подозреваемого в убийстве андроида. — Всегда можно слегка вломить, — голос Гэвина Рида звучит с нескрываемым азартом, — тем более, это не человек. — И это все, на что ты способен? — не оборачиваясь на Рида, произношу перед собой в пустоту. — Можешь пойти со мной, солнышко, — Гэвин отрывается от стены, — и я покажу тебе, на что я способен. Привычка к двусмысленным фразочкам Рида в мою сторону выработалась ещё в первую неделю стажировки. Но, кажется, только у меня. Выражение лица Хэнка кричит об этом само за себя. — Андроиды не чувствуют боли, — впервые подаёт голос так упорно раздражающая меня персона, — вы его только повредите, и ничего не добьётесь. — Ну короче, умник, — Гэвин зол, и это слишком очевидно, — что ты предлагаешь? — Я мог бы его допросить. Я не заостряю свое внимание на ответной реакции Рида. Меня просто раздражает самоуверенность в тоне андроида. Понимаю лишь то, что возможно, это закончится успехом, и снова ударит по моему самолюбию. Ну как же он непередаваемо бесит этим. Сраные андроиды. Молча наблюдаю, как он поправляет галстук прежде, чем войти. Неторопливо листает бумаги с уликами на столе и безразлично опускается на стул перед подозреваемым. Кажется, я действительно жду предстоящего допроса, затаив дыхание. Меня разрывает на пополам от одновременного желания его провала и в то же время необходимости раскрыть дело и услышать признание. Он начинает беседу с фотографии жертвы. Я гневно отмечаю каждое движение, как меняется его модель поведения. Как ловко он манипулирует реакцией подозреваемого андроида. Каким резко стал жёстким и как будто сосредоточенным. Удовлетворённо хмыкаю в сторону Рида, когда подозреваемый за стеклом начинает выкладывать мотивы преступления. Конечно, он справился со своей задачей. Роботы в принципе придуманы для того, чтобы выполнять задачи. Предсказуемо. Настолько, что снова бесит. Чертова машина. — Гавнюк пластиковый. Реплика Гэвина остаётся безответной. Непонятно даже, которому из находящихся в допросной андроидов она посвящена. Полагаю, что все же детективу. Многозначительно переглядываюсь с Хэнком прежде, чем войти в комнату за остальными. Девианта необходимо увести обратно в камеру, здесь всё, чего могли добиться, уже добились. Но как всегда, что-то в участке идёт не по плану. Девиант неожиданно оказывает сопротивление. Я, впервые оказавшись втянута в подобную ситуацию, стараюсь взять себя в руки и быстро проанализировать происходящее с возможным исходом. Детектив буквально за пару секунд встревает между Ридом и подозреваемым. Он спокойно сообщает о том, что девиант способен самоуничтожиться в стрессе. Теряю нить их словесной перепалки ровно в тот момент, когда Гэвин достаёт табельное оружие и наводит его… на Коннора. Задерживаю дыхание, впитывая полное отсутствие изменений на лице андроида. Он не дергается, не вздрагивает, его глаза не выражают ни единых эмоций. А ведь даже от картинки приставленного ко лбу пистолета мурашки по коже. Не то, чтобы меня хоть как-то цепляла жизнь андроида, но мысль о том, что Гэвин сейчас реально может вышибить ему все компоненты из башки прямо на наших глазах, слегка не к месту. Не уверена, что готова это увидеть вот так. Здесь и сейчас. Да ещё и отчеты заполнять. Хэнк, оценив ситуацию видимо где-то приблизительно недалеко от меня, ответно наводит пистолет на Гэвина. Всё происходит настолько молниеносно, что только в момент, когда Рид опускает оружие, я ощущаю, как делаю вдох. Он что-то напоследок злобно выплевывает в сторону андроида, но тому — параллельно. Я прихожу в себя окончательно, удивлённо наблюдая за тем, как андроид успокаивает девианта. Эта чертова машина ещё минуту назад стояла столбом перед дулом пистолета, а сейчас как будто благодарно или удивленно, но по-прежнему также молча смотрит на Хэнка. — Мне надо на воздух, — лейтенант Андерсон явно темнит, заменяя необходимость алкоголя безобидным словом «воздух». В тишине допросной остаёмся только я и андроид с размеренно моргающим диодом на виске. — Какого хрена ты полез в эту перепалку? Из-за этого случайно сорвавшегося с моих губ вопроса андроид вынужден обратить внимание на меня. — Девиант нужен живым, — спокойным тоном информирует он, — его передадут в Киберлайф для исследования произошедшего. — Ты вывел из эмоционального равновесия несколько человек ради выполнения своей задачи. — Не думаю, что Гэвин Рид бывает в эмоциональном равновесии независимо от происходящего, — просто парирует андроид. — А если бы он башку тебе снёс? На секунду жмурюсь, не понимая, зачем задаю этот вопрос. Машиной больше, машиной меньше. И когда меньше, тогда лучше. — Вероятность такого исхода была существенно ниже, — его диод на мгновенье мигнул желтым, как будто он действительно что-то просчитывал. — Но, в любом случае, я регулярно копирую свою память. На ход расследования этот инцидент никак не повлиял бы. — Никак не повлиял бы? — в замешательстве переспрашиваю, стараясь точно оценить масштабы идиотизма. — Модель «Коннор» не уникальная модель, — холодно выдаёт он. Мой мозг испуганно генерирует картину с появлением ещё одного точно такого же придурка в наших жизнях. — А вот люди уникальны, — слегка философски бросаю я, — и в большинстве своём стремятся к уникальности. А вы действительно просто машины. Разворачиваюсь, чтобы выйти уже наконец из душной комнаты и покинуть общество ненавистного андроида. Он только подтверждает все мои домыслы о них и их работоспособности, где единственной целью является задача, и они с легкостью и безжалостно пробегутся по тебе для ее выполнения. — И чем же, например, вы уникальны, стажёр Фаулер? Издаю возмущённый звук, поворачиваясь обратно на сто восемьдесят градусов. Его диод моргает жёлтым цветом, как будто он пытается сканировать мою личность. Я должна почувствовать какую-то щекотку в своей голове от этого? — Думаю, ты понимаешь, что не получишь ответа на свой вопрос, — как можно спокойнее выдаю я, хотя внутри точка кипения. — Потому что вы сами не знаете на него ответа? Ах ты хитрожопый гавнюк. — Потому что я не считаю нужным отвечать на него тебе. Ты не в состоянии понять ответа на подобный вопрос. К тому же, эта информация не требуется в рамках твоей задачи. — Ваш пульс снова существенно выше нормы, — такой ледяной тёмный взгляд, что меня аж передёргивает от внутреннего возмущения, — что свидетельствует о том, что тема вам неприятна. — А может, неприятен собеседник? На долю секунды его диод снова окрашивается желтым. — Ваше презрение к андроидам не настолько существенно, как вы пытаетесь показать. В противном случае, вас не потрясло бы увиденное несколько минут назад. Где там Гэвин со своим табельным оружием? Я уже не против заполнить отчёт и соскрести с пола остатки его биокомпонентов. — Если бы у меня был пистолет, я бы с радостью продемонстрировала свое презрение к андроидам. — Вы бы наставили его на меня только с целью не отвечать на ранее заданный вопрос, — также холодно сообщает андроид. — Потому что вы — рядовой стажёр полиции, ничем не более выдающийся, чем любой другой. Единственное, что выделяет вас из общей массы, это приличный уровень IQ в графе вашего досье, но именно он и помогает вам осознать, что для разговора об уникальности этого недостаточно. Наверное, я хотела бы сгенерировать на этот выпад оригинальный ответ, но я к чертям растеряла все слова от услышанного. Как будто удовлетворённый собственной правотой, андроид оставляет меня в помещении совершенно одну. Только я. И чувство абсолютной никчемности, только что услужливо преподнесенное мне на блюде одним из андроидов. Потрясающе. Надеюсь, мне все же выпадет шанс однажды собственноручно наставить на него пистолет. И нажать курок, в полной мере наслаждаясь картиной бегущего ручьём по его лицу тириума.

***

Тянутся однообразные рабочие будни, погружая в канитель. Всё по-прежнему на своих местах: вечно болеющий от алкогольной зависимости Хэнк, перелопачиваемая старые и новые дела я и чертов самодовольный андроид. Та ещё компания. Бросаю взгляд на часы. Уже начало одиннадцатого, а лейтенанта Андерсона по-прежнему нет на горизонте рабочего места. Видимо, вчерашний вечер в его жизни снова прошёл излишне хорошо. Вздыхаю, думая о том, что не мешало бы его как-то остановить в попытке скатиться в бездну. Но я последний человек, у которого могут быть на это хотя бы моральные права. Решаю отвлечься и выпить кофе. Слишком поздно замечаю за одним из столиков Гэвина Рида. Черт, ну секундой бы раньше, и кофе перехотелось бы моментально. Не везёт, так во всем. — Ну наконец-то ты без сопровождения, — с порога выдаёт Рид, и очередная «коллега» рядом с ним награждает меня насмешливым взглядом. — Что, пластиковую куклу отправили на свалку? Полностью игнорирую присутствие здесь кого-либо еще, сосредотачиваясь на кофе. Не собираюсь дарить Гэвину поводы для слишком частого прицела на мою персону. — Хочешь, одолжу тебе свой пистолет, стажёр Фаулер? — нет, ну уймите его уже, наконец, прошу. Он как назойливый комар, честное слово. — Не терпится писать отчеты об утере табельного оружия? — даже моя выдержка не безгранична, ну сколько можно нарываться. Его ухмылка становится кривоватой. Ой, кажется, я засунула руку в улей. Дура. Утыкаюсь в стаканчик с кофе, как будто надеюсь утопиться на дне жидкости. — Пф, это будет несложно, — он растягивает слова, пока я мысленно уже выкинула на хрен привычку пить кофе в участке, — в конце концов, ты могла украсть пистолет, пока я был без одежды. Закашливаюсь сделанным глотком кофе, вытирая остатки опрокинутого на стол напитка. Сейчас я закончу, и пройдусь этой салфеткой по его наглой роже. Несколько раз. — Доброе утро, стажёр Фаулер. Твою. Гребанную. Мать. Приподнимаю взгляд, натыкаясь на голубоватый диод андроида. Он что, слышал всю вот эту хрень, которую выдал Гэвин несколько секунд назад? Охренительно. — А вот и наша пластиковая кукла нарисовалась, — голос Рида моментально становится раздражительнее. — Уважительно обращаться ко всем людям тебя не запрограммировали? Только сейчас замечаю, что фраза андроида действительно была адресована исключительно мне. — Доброе, детектив. Предпочитаю вмешаться в гнев Рида, но не обращаться к андроиду по имени. Или названию серии модели, черт знает, как правильно. — Слышь ты, — Гэвин привстает из-за столика, приближаясь к андроиду, — кофе мне сделай, урод пластмассовый. Хладнокровное, даже слегка пофигистичное поведение андроида явно продолжает вгонять Рида в ещё более неконтролируемое бешенство. — Я подчиняюсь приказам лейтенанта Андерсона, — спокойно отвечает андроид, на мгновенье переводя свой безэмоциональный взгляд на меня. — Но вы можете обратиться к руководству с просьбой предоставить вам похожую модель. Издаю смешок, что, вероятно, до конца и добивает либидо Гэвина. — Да ты охренел что ли, — сквозь зубы, делая пару шагов почти впритык к андроиду. — Я сейчас тебя научу, что нужно беспрекословно подчиняться приказам людей, робот ты сраный. Втискиваюсь между ними быстрее, чем успеваю обдумать свои действия. — Ты и сам в подчинении приказам, Гэвин, — замечаю, как от моих слов у него гуляют по скулам желваки, — и один из них ты рискуешь нарушить прямо сейчас. — Что ж, — его голос становится хриплым, — ради того, чтобы ты сама встала ко мне так близко, не жалко и нарушить. Ухмыляется, наблюдая, как я пытаюсь развернуть андроида, все ещё смирно стоявшего за моей спиной, аккуратно прихватив за ткань пиджака. Говорить с ним мне хочется меньше всего, но это интуитивно почувствовал бы только человек. Но не этот кретин с кучей компонентов внутри. — Вы нравитесь Гэвину Риду, — будничным тоном выдаёт он, что заставляет меня развернуться и остановится прямо посреди коридора участка, — его пульс ускорялся от близости вашего нахождения. Манера животного поведения с целью попытки доказать доминирование тоже весьма предсказуема. Чувствую, как кровь приливает к щекам. Во-первых, даже если это и так, то андроид — последний персонаж на всей планете, с которым я хочу обсуждать свою личную жизнь, во-вторых, о таком не сообщают вот этим безжизненным тоном, и вообще… — Пульс Гэвина Рида учащается от близости нахождения любой особи женского пола в районе десяти метров, — складывая руки на груди, парирую ненужную информацию от андроида. — Я отличаю похоть от других эмоциональных всплесков, если вы об этом. Я сейчас сама ударю его, без шуток. — Она там, безусловно, тоже была. В достаточном количестве. — Ты можешь просто заткнуться? — не выдерживаю уже мигания его диода, ну бесит же, не понимает что ли! — Позволите вопрос, стажёр Фаулер? — Только попробуй, — предупреждающе начинаю я, но то ли ему изначально посрать было на мой ответ и он уже настроился, то ли слово «попробуй» он принимает за чистую монету, черт их разберёт, этих андроидов. — В чем, на ваш взгляд, уникальность Гэвина Рида? Что-о-о??? Я останавливаю на нем взгляд, пытаясь понять, в чем цель этого вопроса. Можно было бы предположить, что его задело сказанное мной на эмоциях несколько дней назад, но это же машина, как ее вообще можно задеть?! — Ещё минута, и я выдеру тебе какой-нибудь важный для функционирования компонент. Цвет его диода не меняется, но на несколько мгновений моргания становятся интенсивнее. — Вы сами сказали, что все люди уникальны. Или стремятся к этому. — Люди уникальны! — Почему ваш пульс снова выше нормы? — Потому что ты меня бесишь! — осекаюсь после секундной вспыльчивости, стараюсь вдохнуть чуть спокойнее. — И перестань следить за функционированием моего организма, не то я тебе серьезно весь тириум через пулевое отверстие выпущу. Не собираюсь слушать, что он захочет выдать в ответ. Ведь мои угрозы ему наверняка, что кошка собаке. Замечая появление в участке Хэнка, я просто мысленно благодарю лейтенанта и судьбу за его вероятно не самый крепкий алкогольный постсиндром. Не знаю, какие планы у жестянки, топающей позади меня, но я лично собираюсь поработать. Зацепка о модели АХ400 как глоток свежего воздуха. То, что сейчас было жизненно необходимо, чтобы выплеснуть гнев.