Путь в тысячу миль...

Юкари вернулась домой далеко заполночь. Задание сорвалось, и она была недовольна. Жертва прознала о ней и сбежала каким-то образом. Если бы она не сомневалась в своих источниках, то точно решила бы, что информацию кто-то слил. Женщина скинула туфли прямо на пороге, вытащила початую бутылку рома и завалилась на диване в гостиной особняка, недовольно поджимая губы. Как же ее раздражали промашки. Еще и перед боссом отчитываться об этом. Она это все ненавидела едва ли не сильнее, чем сам факт собственной неудачи. Ведь это подрывало ее репутацию – лучшей, прекрасной. Она опрокинула залпом бокал и поморщилась. Гортань обожгло резким горячим вкусом рома, рецепторы – яркостью оттенков алкоголя. В любом случае ничто не могло подорвать её репутацию сильнее, чем факт несвободы, ошибка, о которой она всегда помнила. Она выпила ещё. И ещё один бокал, предаваясь тягостным горьким размышлениям об ошибках молодости, прежде чем её спокойствие было прервано самым бесцеремонным образом. Она услышала шаги, которые, наверняка казались их обладателю почти беззвучными и резко обернулась. Мори пытался прокрасться по коридору мимо гостиной в сторону кухни. Заметив, что затея не удалась, он резко замер и повернулся в ее сторону. – Я думала, Джона заберёт тебя сегодня, – буркнула она, борясь с желанием просто развернуться и продолжить пить. Мори несколько мгновений пытался определиться, опустить глаза или нагло посмотреть на нее, и все же выбрал последнее по итогу. Все равно она уже наклюкалась и вряд ли будет сильно возмущаться, а даже если и да – пусть просто дальше бухает. – У него важный заказ. Он приедет завтра, – буркнул он, сунув руки в карманы и стараясь на нее не смотреть. Вот надо же наткнуться на вернувшуюся с задания маман, пробираясь на кухню за едой посреди ночи. Он полагал, что она появится позже. Обычно это занимает больше времени. Но непохоже, чтобы сегодня все пошло так, как хотелось бы. А ведь он правда пытался быть тише. Он старался сохранять обычное выражение лица, чтобы она не попыталась докопаться, как обычно любит. – И не предупредил? Вот скотина! – Юкари разлила на свою блузку ром и неожиданно почувствовала острое желание пожалеть себя. Вот за что ей все это? Даже мужик, от которого сын, и тот мразь редкостная. Ладно хоть согласился его воспитывать вместе с ней, а то вообще хоть вешайся. Или топись. Нет, как должны уходить из жизни порядочные леди? – Он говорил, что звонил, но ты не отвечала, – Мори откинулся затылком о стенку коридора. – Телефон был выключен. – Конечно, блять! Я же на задании! Или мне для него надо выделить специальную линию, чтобы он меня мог достать в любое время дня и ночи? Он не слишком много хочет? – возмутилась женщина, начиная выходить из себя. Стакан рома теперь показался ей едва ли не смертельным врагом. Нет, они все сегодня издеваются над ней. И задание дурацкое, и Джона. Да даже ее чертов сын. Мори не знал, что и сказать даже. Только ресницами похлопал. Тогда он вообще ничего не понимал. Впрочем, как и всегда. Вопрос рвался с губ, как бы ему не хотелось промолчать. Но это просто было так...тупо, что ли? – Тогда почему ты злишься, если была на задании и все равно не могла ответить? Юкари задохнулась от возмущения, потеряв дар речи. Нет, он охренел или как. Она выпустила воздух сквозь стиснутые зубы и сжала бокал так, что чуть не уронила его. Вот неумение вовремя закрыть рот у него явно от отца. – А ты почему вообще не спишь? Два часа ночи! – Я есть хочу, – Мори просто пожал плечами, покосившись в сторону кухни. Она не знала, что раздражает её больше - хамское поведение или непонимание. – Есть надо хотя бы в восемь! Но никак не в два! – Я проснулся в двенадцать, – также невозмутимо ответил сын. – Я задание делал, которое прислали, и увлекся, потому вчера под утро лег. – Да мне вообще похуй, что ты там делал! Иди уже к себе, чтобы я тебя не видела, и жри в нормальное время, черт тебя возьми, а то гастрит наживешь! Мори закатил глаза. Он честно пытался молчать, но маменька в своем репертуаре. Едва приперлась домой, тут же начала орать. В ушах звенит уже. – Скорее ты, если будешь столько пить на голодный желудок такой алкоголь, – он посмотрел на почти опустевшую бутылку рома. – Я ещё от сопляка, которому и десяти нет, наставлений не слушала! – зашипела она, поднявшись с дивана. Должно было, вероятно, казаться грозно, но она была пьяна, ее повело, она запуталась в собственных ногах, и ей пришлось схватиться за спинку, чтобы ее завалиться набок. – Иди отсюда, Мори, пока я не разозлилась. Ему стало очень смешно, и он улыбнулся даже. Он скрестил руки на груди и вздёрнул голову. – Если тебя недоебали, надо в квартал красных фонарей, а не на людях срываться...ай! Он поспешно отскочил в сторону, уворачиваясь от стилета и все же поспешил к лестнице, пока маменька не надумала встать и все же приложить усилия для сохранения координации. С нее станется. Юкари попыталась последовать за ним, но плюхнулась на ковер, чуть не клюнув носом в журнальный столик. В груди все ещё кипело возмущение, но надрать уши сыну она успеет ещё. А пока надо позвонить Джоне и поинтересоваться какого черта. Только вот до сумочки доберётся. Где она кстати? В коридоре. Точно. – Мори! Мори, Блять! Принеси мне мою сумку! Мори, иди сюда, мать твою, не буду я тебя убивать! И резать тоже, только принеси мне эту ебаную сумку! Мори выглянул из коридора через пару минут, внимательным взглядом осмотрел гостиную. – Ты звала? – поинтересовался он не слишком тактично и все же вышел, ступая как можно тише. «Ходить, черт возьми, потише» он научился с очень раннего возраста. Во-первых, требовалось быстро перемещаться по дому от матери. Та очень рано решила, что он будет помогать ей в работе и взялась его учить. Учеба включала и внезапные проверки, которые могли начаться когда угодно. Во-вторых, в некоторых отсеках лабораторий отца порой приходилось вести себя максимально тихо. Мори помнил, как отец, используя чужую способность, управлял Элис, и та часами держала его в одной позе и неподвижности. Беззвучно. Пока он сам находился шаге от того, чтобы разбить склянку с кислотой или что-нибудь подобное. Дурацкие мысли лезут в голову. Интересно, к чему бы? Юкари едва приподнялась на локтях, оторвавшись от ковра. У нее так сильно кружилась голова и плыла ориентация в пространстве, что она даже приближения сына не заметила. Непорядок. Кажется, она совершенно теряет квакафацию...квафикасацию...короче, становится несостоятельной как убийца. Отвратительно. Нужно брать себя в руки. Она попыталась упереть руки в бока, но забыла, что лежит и чуть не уткнулась лицом в ковер снова. Снова уперевшись локтями о пол, она вздернула подбородок и посмотрела на сына, который даже не пытался скрыть веселую улыбку. Но сейчас она, так и быть, это проигнорирует. – Принеси мою сумку из коридора, – ещё раз приказала она. – И что мне за это будет? – поинтересовался паршивец. – Ты последний стыд потерял? – зашипела она. Мори пожал плечами. – Я принесу тебе твою сумку, но пойду есть, а ты не станешь мне мешать. Кажется, это справедливая сделка, – он хитро улыбнулся. – Мне ещё мелкий пиздюк не ставил условия! – Юкари попыталась нащупать скальпель, но в итоге чуть не порезалась и оставила эту затею. – Черт с тобой! Неси мне сумку и иди куда хочешь. Мори победно улыбнулся и направился в коридор. В сумке он порылся, достал у матери из кошелька две пятитысячные купюры, без зазрения совести сунул их в карман домашних шорт, а после закрыл сумку и отнёс ее в гостиную. Не обеднеет, а ему пригодится. Если отец опять не приедет, можно будет завтра утром куда-нибудь сгонять погулять. Все лучше, чем здесь сидеть и слушать её нытье. Обойдя Юкари по широкой дуге – чисто на всякий случай – он кинул сумку на диван, откуда, четвертью часа ранее, мамочка и сверзилась. Он бы, конечно, много что мог прокомментировать. Но не стал и не говоря ни слова, ретировался на кухню, пока она не передумала. А то мало ли что. С неё станется. Лучше поспешить подальше отсюда. Юкари выругалась сквозь зубы, проводив сына взглядом. И ей вдруг стало себя до слёз жалко. Никакой благодарности в этом доме. Даже подобия семьи нет. Вообще нихера у неё нет. Даже собственный сын ее но во что не ставит, мелкая скотина! Весь в отца! Хотя в глубине души она понимала, что он очень напоминал ей её саму в детстве. Дзайбацу Огай, занимающийся фармацевтикой, принадлежал к числу известнейших корпораций в стране, и она, единственная наследница, старшая дочь в семьи, женщина, обязана была соответствовать стольким ожиданиям, что по итогу просто сорвалась и сбежала. Ушла, позволила жизни переломать себя сильно и ещё сильнее, стала одной из самых сильных убийц и не желала иметь со своим прошлым ничего общего, а при упоминании своей фамилии лишь хихикала и говорила нечто вроде "да-да, забавное совпадение". И только-то. А до этого она частенько дерзила старшим, проверяла их на прочность. Хотя может она, помня свое детство, пытается с ним быть помягче...непонятно только, стоит оно того или нет. Мори тем временем копался в холодильнике, в котором давно и надёжно повесилась мышь. Кажется, ещё вчера вечером. Может, стоило все же не переубеждать Хироцу не приходить? Действительно, идея не из лучших. Но его и без того завалили какими-то делами в организации. Нечего ему ещё и сюда бегать в свободное время. Он откопал в дальнем углу яблоко, порезал его и съел пару кусочков. В два часа ночи на дворе уже даже изакайи позакрывались. Вот разве что работают комбини, где можно раздобыть хоть что-нибудь съестное. Возможно пара булочек с начинкой сойдёт. Мори задумался. А вот это идея. Надо только обмануть Юкари, переодеться и свалить наружу. Правда могут не продать, хотя он что-нибудь да придумает. Вообще существовал вариант просто забить. Он вообще не впервые ложился голодным. Но что-то ему подсказывало, что из-за его дурацкого вчерашнего решения может пострадать Хироцу, потому что проснувшаяся маман не обрадуется пустым полкам ещё сильнее, чем он. После выпивки она редко в хорошем настроении, и подобное открытие его однозначно не улучшит. Попросить отца купить еды, конечно, можно, тот не откажет, но он не говорил, во сколько закончит дела и приедет. Это может быть как семь утра, так и десять вечера. Или заказ реально серьезный, или Джона просто увлечется и потеряет ход времени. Потому нужно бы подстраховаться. Мори пнул стол и зашипел. Тапочек мягкий, а ножка вполне себе твёрдая. Зато от злости в голове прояснилось, и он пошел, вернее похромал, к лестнице. – Я к себе. Спокойной ночи, – сообщил он по дороге безразличным тоном. – Спокойной, – Юкари уже даже принялся относительно вертикальное положение, вернувшись на диван и сейчас искала в сумке телефон. – Так, теперь я позвоню твоему отцу. Мори невольно остановился на лестнице, чтобы подслушать разговор. Может и идти никуда не придется. Однако его не последовало. Юкари зло посмотрела на трубку. И агрессивно кинула ее в диван, фыркнув. – Вот лабораторный червь. Чтоб ты в своих пробирках по частям утоп! Опять трубку не берешь. Я тебе завтра все пальцы поотрезаю! Только покажись мне на глаза, когда будешь его забирать, тварь! Мы же договаривались! Она откинулась на спинку дивана и сделала глубокий вдох. Она понимала, что сама несправедлива к сыну, но неудачи последних дней вывели ее из себя. Она предпочла бы не видеть мальчишку вообще, чем он бы маячил перед глазами и напоминал ей об этом всем. Или она сорвётся на нем. Мори не стал слушать её ругань. Ничего нового не услышит. Отец проебался с тем, чтобы забрать его сегодня, и теперь мать будет поминать ему это. Даже если она дозвонится, орать друг на друга они будут, а не разговаривать. Шанс был бы, ответь он с первой попытки. Уже у себя в комнате он переоделся в длинные уличные шорты и футболку, натянул носки и задумался. Самая большая проблема обувь, но и на этот счёт можно пройти босиком по двору и зайти с главного. Пара запасных ключей висит и там, а с задачей быть достаточно тихим он справится. Надо подготовить себе на такой счёт обувь у заднего хода. Все равно Юкари убираться не любит и вряд ли заметит. Точно нужно подстраховаться. Жаль, он раньше не додумался. Мори аккуратно спустился вниз. Из гостиной не доносилось ни звука, прежде чем он услышал очередную вспышку недовольства. – Да оторвись ты от своих исследований, падла! Я знаю, что ты там! Звон разбитого стекла. Кажется, бокал разбился. Опять же будет злиться. Какой-нибудь там немецкий фарфор Мейсен, а сама же его и расколотила. Впрочем, как Мори здраво рассудил, стараясь беззвучно выскользнуть за дверь, пусть у какого-нибудь из любовников попросит. Она ими здорово крутит. Купят ей и фарфор, и шмотки, и новое колье, и что-нибудь ещё, что ей там в голову взбредёт. Но сперва она все равно будет орать, что ей все по жизни должны. Мори фыркнул при этой мысли и пошел дальше по каменной дорожке, а потом свернул в давно нестриженную траву, которая доставала почти до колен. Кажется, за садом надо ухаживать. Но их это не касается. На дорожку не лезет и ладно. Пожалуй, он действительно радовался, что сейчас Юкари так набралась, что едва на ногах стоит. Ещё уснула бы, и вообще отлично будет. Так она проснётся далеко за полдень, а там, можно понадеяться, и отец приедет пораньше. Мори знал, что надеяться на это вполне себе напрасно, но иногда можно и помечтать о всяких таких вещах, даже если они не имели никакого смысла. Аккуратно открыв дверь ключом и порадовавшись в очередной раз любви матери к бессмысленным огромным пространствам, он схватил кроссовки, рассудив, что обуться можно и потом. Подальше отсюда. У Юкари острый слух, а он не был склонен переоценивать собственные навыки. Она, в конце концов, элитная наёмница мафии, а он ребёнок. – Кто здесь? Мори, это ты? Мальчик замер, стараясь даже не дышать. Из гостиной снова донёсся грохот, и он воспользовался этим, чтобы выскользнуть наружу и аккуратно закрыть дверь на ключ за собой, понадеявшись, что мамочке не хватит выдержки дойти до коридора. За сумкой не хватило и сейчас не должно. На крыльце он обулся и быстро сбежал по ступенькам вниз. Вот теперь можно и заняться делом. Хорошо, что нормальный жилой квартал отсюда неподалёку. Плохо, что первый нормальный комбини почти в пятнадцати минутах. Как-никак, у них всё же особняки повышенной комфортности, а кое-кто ещё и выбрал не самое удобное место. Ей-то хорошо. Она на машине катается, а ему на велик жалко "ну а зачем тебе? Мы ж с папой тебя забираем и возим". Бегом он справился за восемь минут и почти не запыхался. Чем ещё заниматься с его семьёй, если не подобными вещами. Зашёл он быстро, шмыгнул в открывшиеся для него двери и сразу пошёл к полкам. Если ему не дадут купить, надо придумать запасной план. Стащить что-нибудь, что ли? Так некуда. Карманы маленькие. Разве что пара шоколадок влезет. Ладно. Сперва план "А", а потом он уже что-нибудь постарается придумать. Мори сделал глубокий вдох и вернулся за корзинкой, а после нацепил на лицо улыбку. Здесь главное уверенность. Взрослые любят уверенность и милое выражение лица у детей. Краем глаза он заметил стоящую снаружи машину и курящий возле неё силуэт. Можно попробовать это использовать. Возможно, кидать газировку и пару лишних кит-катов было опрометчиво, но есть хотелось, а наружу без присмотра, если не уговорить Хироцу пойти гулять, он выходил не слишком часто. Потому и набрал какой-то ещё ерунды помимо таких нужных готовых карри, бенто, сэндвичей, булочек и пары наборов вьетнамской еды. Продавец посмотрел на него с некоторым непониманием, и Мори действительно не мог винить его за такую реакцию. Сейчас, наверное, часам к трём ночи, если не больше. – Вон папа курит снаружи, – сообщил он весело, осторожно и по возможности незаметно кидая взгляд в сторону улицы. Незнакомец, приехавший за покупками, явно пока в магазин не торопился. – А нельзя? Мне вот и деньги дали, – на прилавок легла стащенная ранее у маменьки купюра. Продавец кинул взгляд в сторону улицы, но его лицо всё же разгладилось. Мори в собственных актёрских навыках, по правде сомневался. Он только с родителями, Хироцу и коллегами отца раньше общался. Ещё были куклы и Элис, но это немного другое. Но нужно же когда-то начинать. С пакетом он медленно вышел из магазина. И едва отошёл от два метра от двери, как продавец, наконец, сообразил. Мори ускорил шаг и скрылся за углом. Что может предпринять продавец? Он же не позвонит в полицию только потому что ребёнок посреди ночи пришёл за покупками? Он закусил губу. Такой вариант раньше ему в голову не приходил, но он не очень знал, что люди обычно в таких случаях делают. Воспитание так далеко не распространялось. Точно. В следующий раз он спросит у Хироцу. Тот обычно знает много о таких вещах и не лает в ответ на вопросы, как маменька или не смотрит презрительно-снисходительным взглядом как отец. С пакетом пришлось возвращаться дольше, а ещё он остановился на детской площадке и достал газировку. Большие круглые часы на металлической опоре показывали половину четвёртого. Может, Юкари уже уснула? Удачно было бы. Он распихал бы покупки и свалил к себе наверх. Под подошвами кроссовок белело покрытие. Интересно, из чего оно? Песок? Он поковырял его носком, но так и не понял. В итоге просто открыл газировку, зелёный кит-кат и одну из булочек. Зато здесь тихо и никто не орёт под ухом. Интересно, мать бы расстроилась, если бы он просто не вернулся? Ну, там, несчастный случай или, смешно подумать, маньяк. Ага, конечно, в их глуши. Мори даже хихикнул при этой мысли. Нет, вряд ли. Она ругается с отцом, спихивая ответственность на него, но мешает ей обычно сам Мори, и он знает. Он бы и сейчас никуда не ходил, если бы не перспектива подставить Хироцу, единственный человек, с которым приятно общаться. Да и к тому же, это его ответственность – сказал не приходить, и тем самым подставил под удар. Не стоит так делать. Мори сам не знал почему, но ему казалось, что так нельзя. Ну и хотя бы их соображений рациональности. Это она? Или что-то другое? Он не знал, но хотел бы разобраться. Нужно почитать ещё книг. Может там написано что-нибудь внятное. Он тяжело вздохнул. Почему люди такие сложные? Хотелось бы ему понимать, как это всё работает, но он чувствовал себя буквально как перед учебником по химии для старших классов школы, который ему вручил отец в последний визит в лабораторию и сказал: разбирайся. Пока не перескажешь, не выйдешь из комнаты. Вроде какие-то элементы имеют смысл, поскольку он что-то знает в базе, но как всё это функционирует, он понимает только очень отдалённо. Мори встал, обошёл качели-доску по кругу, нажал на одну сторону. Вроде здесь всегда качаются вдвоём. На площадках играют дети, обычно друзья. Ещё один вопрос, знать бы кому задать. Нет, вообще он знает, но, наверное, опасается услышать ответ. А это дурацкое ощущение. Мори очень не нравилось чувствовать себя глупым. Он развернулся и вернулся к беседке, на скамейке которой сидел. Нужно возвращаться домой, а не тратить время на пустые размышления. К тому времени, как он вернулся домой, свет в гостиной, всё ещё горел. Значит наверх маменька не ушла. Мори прошёл через заднюю дверь. Рисковать и заходить через главный вход слишком глупо. Разулся и спрятал кроссовки под шкафчик здесь. Глядишь повезёт. Повезло. Юкари дрыхла на диване. Мори выдохнул и уже не таясь спокойно пронёс пакет на кухню, разобрал его, всё разложил аккуратно, убрал обувь на место. Прошёл мимо матери раз, другой. Поджал губы и пошёл закрыл окно, которое она открыла, вероятно, перед тем как сесть выпивать. Для этого пришлось лезть на подоконник. Замёрзнет идиотка и будет ныть, что шею продуло или ещё что-нибудь. Он стянул с неё туфли, взял опустевшую наполовину бутылку, подумал не стоит ли отставить подальше, чтобы не дотянулась. Ещё немного поразмыслил. И усмехнулся. Завтра её ждёт очень неприятный сюрприз. Должен же он получить хоть какую-то компенсацию за свои мучения. Нет, она может взять новую бутылку, но эту уж точно не допьёт. Нечего. Алкоголь теперь покоился в канализации, неважно, какого года выпуска он там был. Мори уже хотел уйти к себе, когда кинул последний взгляд на маменьку и вдруг подумал, что стоило бы сходить за пледом. По ночам тепло, но через пару часов может стать прохладно. Потому он пошёл к шкафу и несколько мгновений гипнотизировал цветочный узор на верхней полке, где, естественно, плед и оказался, взглядом, но всё же пошёл за стулом. Можно было вызвать Элис, но он не хотел сейчас. Период отката пока слишком медленно сокращается, а она может понадобиться в скором времени. С пледом он вернулся в гостиную и укрыл Юкари, подоткнув его по возможности так, чтобы тот не сполз сразу. Учитывая, что спала она как попало – на животе, а рука сползла с дивана, задача не из лёгких. Но это уже не его проблема. После этого Мори выключил свет и ушёл к себе. Спать, как назло, не хотелось, поэтому он открыл учебники по химии и сел читать, время от времени консультируясь со словарём – старшеклассники изучают и другие кандзи. Надо бы и японский подтянуть. Отец проверять будет. За формулами Мори и уснул, уронив голову на книги.