Корни.

БУМ! Севика со всей силы ударила по куску уцелевшей стенки почти что разрушенного здания, оставив на ней огромную прореху от металлической перчатки. — Это ты хорошо придумал, — она гордо посмотрела на проделанную работу и сняла перчатку с левой руки, победоносно возвращая её хозяину. — А ты неплохо научилась бить. За эти три года поменялось многое, но только не положительный настрой Вандера. Он был как никогда рад за Севику, которая за столь непродолжительное время обошла его по силе, пусть и была моложе. Если раньше ему приходилось защищать её от уличных мерзавцев, то сейчас все они спешили укрыться, лишь только увидев её саму издали. — Вот только одними кулаками мы ничего не исправим, — зевнул Силко, оценивая мощность удара. Голос его был заметно ниже и намного увереннее. Волосы он начал забирать в хвост, хотя и тот постоянно планировал отстричь (но вечно откладывал эту затею). Вандер же стал ещё больше похож на своего отца, хотя ужасную бородку, которая так раздражала Севику, он всё же сбрил. Жизнь шла своим чередом, и пусть особых изысков в ней не было, Севика была рада тому, что есть. Тот день, в который она всё же решила вернуться в подвал «Последней Капли» стал лучшим во всей её жизни. Она обрела друзей, причём не просто друзей, а по-настоящему близких людей, с которыми она была готова пойти хоть на край света. Из дома её с матерью всё же выселили, но Вандер сумел договориться с хозяином бара, в котором они теперь обе работали — мать разносила напитки, а Севика помогала Силко перетаскивать бочки с вином. Денег хватало на лекарства, на респиратор — мать не переносила заунский воздух — а также на небольшую комнатку в многоквартирном доме Променада. Одну из монет, так щедро подаренных Силко, она сохранила. Вообще, с этим таинственным и молчаливым молодым человеком за это время она сошлась почти так же, как и с разговорчивым и бойким Вандером. Пока последний учил её «колотить со всей дури» (только так Силко называл технику своего «брата»), Силко рассказывал о тактике ведения боя. Был он и метким стрелком — до сих пор Севика благодарна ему за то, что он научил её правильно обращаться с огнестрельным оружием. Освоила она и игру в карты, которые Силко всегда таскал с собой. Со взломом замков, однако, дело обстояло намного хуже. Но, как утверждали оба её друга, ей это было не надо — ведь при желании она могла снять с петель совершенно любую дверь. За столь непродолжительное время, благодаря совместной работе, они смогли собрать большое количество единомышленников. И не просто детей, одержимых идеями юношеского максимализма. Вандер, как самый старший, имел доступ в места, куда таких, как Севика и Силко, не пускали, а потому совсем скоро в их мятежный кружок вступили люди с подозрительным криминальным прошлым, но большой преданностью революционному делу. Слухи о «великой борьбе» распространились по всем Линиям и медленно пускали корни ещё ниже. О том, что мятежники собираются в «Последней Капле» знали многие, и совсем скоро и отец Вандера, и его рослый дружок Тоби, нередко заменявший его в ночную смену, стали чуть ли не символом «тайного совета Зауна». Эти термином пользовался только Силко, но успех уже был. Однако людей для полноценного мятежа было ещё недостаточно, а для того, чтобы бездействовать — уже слишком много. Поэтому в последнее время вылазки в Пилтовер стали чуть более агрессивными. Безусловно, без фанатизма — сейчас бы он был опасен, но дело не обходилось без жертв. Миротворцы верхнего города начали обращать большее внимание на крыши многоэтажных строений, и это было неспроста. Поскольку ленивых военных не особо заботило, что происходит наверху, Силко, Севика и Вандер обычно предпочитали передвигаться не по улицам, а над ними. Но когда Севика чуть не сорвалась во время прыжка с одного здания на другое, а миротворцы, патрулировавшие ночной город, не постеснялись прицелиться в подростка, Силко и Вандер предпочли на крыши больше не карабкаться. Сейчас они не планировали ничего крупного — очередная кража, не больше. Вандализм? Если повезёт. Пилтовер нужно было бесконечно запугивать. Отвлекать на всякие мелочи, а потом ударить туда, куда они точно не ожидали. Вандер шёл впереди, пытаясь скрыть под одеждой блеск своих перчаток. Тогда они были ещё не столь большими и проработанными до мелочей, но любое оружие, какое бы простое оно ни было, могло сейчас пригодиться. За ним следовала Севика. При ней был старый пистолет, который для неё раздобыл новый знакомый Вандера, паренёк по имени Бензо, ставший завсегдатаем в баре и неимоверно действовавший Силко на нервы. К слову о Силко — он волочился позади всех, не имея с собой ничего, кроме отмычки и клинка на хлипкой рукоятке, который в последнее время нередко помогал ему во время частых вылазок в верхний город. Они шли тихо, стараясь слиться с толпой людей, возвращавшихся по домам. Уже стемнело, и совсем скоро суматоха на мосту превратилась в небольшое скопление прогуливающихся под луной романтиков, а затем и в полнейшую пустоту. Вандер остановился и, убедившись, что в округе нет миротворцев, полушёпотом проговорил: — Расходимся. Вы в хранилище, я постараюсь проникнуть в дом Хоскела. Севика кивнула в ответ, и вот они с Силко уже шли в совершенно противоположном направлении от Вандера, ближе к уже такой знакомой Звёздной Аллее. Однако на половине пути Силко внезапно остановился и, взяв Севику за руку, шмыгнул в один из многочисленных узких проемов между зданиями. — Куда ты? — Севика говорила как можно тише, но Силко лишь шикнул на неё. Многоквартирные дома сменялись частными, а путь становился всё менее и менее освещённым. Севике не нравилось, что Силко молчит, поэтому она со всей силы стиснула его запястье и рывком потянула его на себя, из-за чего тот чуть не упал на мостовую. — Силко, черт побери, куда мы идём? — Вот совершенно необязательно ломать мне руку, — пробурчал он. Даже в приглушённом свете фонарей Севика могла разглядеть его недовольство. Силко попросил её наклониться, после чего прошептал ей на ухо: — Мы идём в Академию. — Ты что, рехнулся? — воскликнула Севика и тут же прикрыла рот рукой, суматошно оглядываясь по сторонам в надежде на то, что она не привлекла к себе лишнего внимания. Силко лишь закатил глаза и быстро пошёл дальше. Севика, вздохнув от раздражения, поспешила за ним. Наконец, поравнявшись с ним, она намного тише спросила: — Зачем нам в Академию? Разрисовать морду этому йордлу-зазнайке? — Нет. Силко свернул настолько резко, что Севика чуть не ударилась об стену. — Ну а что же ещё там делать?! — Книги, — Силко посмотрел на Севику, несколько сбавляя темп. — Мне нужны местные книги. Я хочу иметь доступ к тем знаниям, которых нет у нас в Зауне. Слушать байки алхимиков с чёрного рынка может и интересно, но в Пилтовере есть вещи, представляющие особый интерес. Помнишь Синджеда? — Которого ты как раз и встретил на чёрном рынке? Силко закатил глаза. — Не суть. Он многое что рассказал мне про Академию. И мне очень нужно… «позаимствовать» у них несколько книг. Если быть точнее, то ровно двенадцать. Севика кивнула. Только вот как Силко собирался тащить все эти двенадцать книг назад, она не знала, хотя вскоре получила ответ на свой вопрос. Ну конечно, как же иначе? Естественно она понадобилась ему для того, чтобы переносить всякий хлам. Он и мешок с этой целью захватил. — Ловко ты конечно это всё продумал, — подытожила Севика. — Вот только Вандер нас за это не убьёт? — Не убьёт, — Силко махнул рукой. — Я ему как младший брат. А младшие братья могут делать ошибки. Ну… например, плохо грабить хранилища. Совсем скоро они оказались у знаменитой пилтоверской Академии. Как оказалось, Силко уже не один раз бывал здесь, исследуя обстановку. Теперь Севика наконец-то поняла, почему в последнее время его так часто не было в баре. Но она-то зачем ему понадобилась, учитывая, что он мог бы легко вынести все книги за несколько «заходов»? Севика решила не забивать голову этими мыслями и лишь молча следовала за Силко, пока он старался найти «то самое место», где их никто не должен заметить. Ещё пара минут, и он уже стоял на плечах у Севики, перебираясь на территорию Академии. — Ну что же, куда мы сейчас? — спросила Севика, спрыгивая рядом с Силко. — Направо, — прошептал он. — Если что, прикинемся студентами. Я так уже делал, эти идиоты ничего не проверяют. Такие слова Севику обнадёжили. Поэтому она несколько расслабилась и позволила Силко вести её к библиотеке, которая, к слову, оказалась постройкой удивительной красоты, чем-то сказочным и нереальным. Всё, начиная от огромных витражей и заканчивая скульптурами великих учёных, завораживало её. На секунду она задумалась о том, что если бы отец не ушёл от них, то, может быть, и она училась бы сейчас в Академии и сидела бы до ночи в читальном зале. Возможно она была бы лучшей ученицей на курсе, стала бы известным врачом, изобрела лекарство, которое бы полностью излечило её мать. Но она жила в нижнем городе, и путь в мир науки был ей закрыт. Севика начала осматривать окна, в надежде, что они смогут пробраться внутрь через одно из них, но Силко направился прямо к главному входу. — Что ты делаешь? — взволнованно прошептала Севика. — Мы же не можем просто взять и пройти тут. — Веди себя естественно, — сквозь зубы процедил Силко, улыбаясь выходящим из библиотеки студентам, — по четвергам здесь работает одна полуслепая дамочка, которой я приглянулся, поэтому если ты не будешь вести себя подозрительно, то всё пройдёт чудесно. Главное имя себе придумай. Не успела Севика сообразить, что происходит, как Силко потянул за изящную ручку, и огромные скрипучие двери библиотеки открылись. — Доброй ночи, мисс Энгель! — громко сказал Силко, всплеснув руками. — Вы не представляете, как я рад вас сегодня видеть! Мисс Энгель действительно была таким человеком, которого можно было описать только как полуслепую дамочку. Вечно щурящаяся старушка, с давно вышедшей из моды причёской и большими жемчужными серьгами. Руки её слегка тряслись, а лицо застыло в вечной улыбке. Однако, услышав голос Силко, она улыбнулась ещё шире, отчего Севике стало несколько не по себе. — Дерек, мальчик мой, а я-то как рада! Где же ты пропадал столько времени? И кто это… — старушка начала щуриться ещё сильнее, придерживая пальцами очки, которые ей не особо-то и помогали, — кто это с тобой? — Бхавна, — Севика выпалила первое имя, которое пришло ей в голову. — Мы учимся вместе. — Ах как здорово, как здорово, — старушка хлопнула в ладоши. — Я так рада, что будущее алхимии в таких надёжных руках, Дерек! Силко улыбался настолько широко, насколько мог, и с особой чувственностью выслушивал всё, что говорила ему старушка. Севика пыталась следовать его примеру, путь у неё это получалось не настолько реалистично. — А как ваша внучка, мисс Энгель? — Дерек, солнышко, как хорошо, что ты спросил. На прошлой неделе… И старушка пустилась рассказывать про свою внучку — про то, как она уже умеет бегло читать и даже писать, и как она тоже будет великим учёным, как только её маленькие ножки покинут пределы детского садика. Севике казалось, что она никогда не остановится, с учётом того, насколько часто Силко задавал дополнительные вопросы. Она не знала, зачем ему информация о том, хорошо ли внучка кушает и какие игрушки ей нравится, но перебивать она боялась. Когда старушка начала уже по второму кругу рассказывать о вчерашнем семейном ужине, Силко вдруг посмотрел на «часы» — простой кожаный браслет на запястье, и с изумлением вскрикнул: — Боже, мисс Энгель, а ведь уже так поздно! Профессор Голдштейн будет в ярости, если мы с Бхавной проспим его лекции. Севика кивнула в знак согласия, хотя понятия не имела, кто такой профессор Голдштейн. — Ах да-да, — старушка поправила очки, — конечно. Это я вас тут заговорила… — Ну что вы, что вы, — Силко был готов обнять эту старушонку, но подходить слишком близко он нет стал. — Я очень рад был поговорить с вами! Вы ведь не будете против, если мы поработаем подольше? — Нет конечно! — старушка расплылась в слащавой улыбке от всех сказанных ей комплиментов. — И да, — Силко подтолкнул Севику вперёд, намекая, чтобы та прошла дальше, вероятно, к огромной лестнице из белого мрамора, — мисс Энгель, вы не знаете, обсерватория сегодня открыта? Старушка покачала головой, после чего развернулась к дощечке за своей спиной и сняла ключ. — Вот, милый, — она положила сверкающий бирюзой ключ на столик — только вы потом закройте её. А то профессор Хеймердингер будет на меня злиться. Ещё раз убедив старушку в том, что ей не о чем волноваться, Силко схватил ключ и рванул к Севике, уже стоявшей у лестницы, и бегом стал по ней подниматься. Севика следовала за ним. Библиотеку он знал достаточно хорошо, и был здесь не в первый раз. Минуя множество залов и виляя между статуями, Силко нырял всё глубже и глубже в старинный мир знаний, а Севика пыталась поспевать за ним. Наконец, они подошли к дверям, над которыми висела табличка с аккуратно выведенной надписью: «Алхимия и Медицина». — Нам сюда, — Силко шмыгнул в комнату. Севика была поражена количеством книг, представших перед её взором. Ряды простирались в бесконечную даль, освещаемые яркими кристаллами, расположенными на аккуратненьких столиках, разделявших шкафы, которые стремились под потолок. Силко и здесь разобрался, куда идти. И пока он стоял на шатающейся лестнице рядом с полкой, содержащей все книги авторов с инициалом «С.», Севика пыталась воспользоваться возможностью и втихаря подкладывала в мешок медицинские книжки, интриговавшие своей обложкой и названием. — Слушай, — она присела на пол и открыла атлас анатомии йордлов, — ты мне можешь нормально теперь объяснить, что произошло? Силко кивнул. Как оказалось, в первый раз в Академии он был чуть более месяца назад. Тогда, какой-то пьяный студент, получавший нагоняй от охранников, обронил своё удостоверение. Силко такой возможностью воспользовался и быстро забрал его с собой. Дальше история складывалась ещё проще — на Нижних Линиях ему быстро выправили поддельное удостоверение, с которым он не один раз проходил на территорию Академии. Единственное, что помешало им сделать всё то же самое сейчас — отсутствие у Севики документов. Силко не думал, что она в принципе пойдёт с ним, как только узнает, что он ведёт её не в хранилище. Но всё зашло чуточку дальше и пришлось импровизировать. — А что это была за семейная беседа? Бабка была готова умереть от счастья, только слушая тебя. Ты её знаешь? — Нет, не знаю, — Силко засмеялся. — Мисс Энгель святейший, но крайне доверчивый человек. Вообще, — он пошатнулся, но Севика вовремя придержала лестницу свободной рукой, — не понимаю, почему все в Пилтовере плевали на безопасность. Ходи где хочешь, делай, что хочешь, главное только, чтобы у тебя была бумажка с разрешением. А уж настоящая она или нет — никто даже проверять не будет. Зато лишний шорох на улице... и всё, готовься получить пулю в лоб. Как оказалось, мисс Энгельс всегда «охраняла» храм науки под конец недели, как раз в то время, когда приходил Силко. Назвавшись Дереком в новоиспечённых документах, он принялся втираться ей в доверие. — Сделать это было несказанно просто, — Силко спустился с лестницы, держа в руках папку, на которой аккуратным курсивом было выведено «Проф. П. Синджед», — я представился ей первокурсником, она в это очень быстро поверила. — А ты не маловат для первокурсника? — скептически поглядела на него Севика. — Да естественно маловат, — он снова полез на лестницу, — но старушка не видит собственного отражения в пудренице. Стоило мне упомянуть свою большую дружную семью и семь младших братьев, как она начала рассказывать мне про всех своих внуков. А у неё их немало, к слову. В общем, — он бросил Севике маленький томик в кожаной обложке, — я за несколько недель узнал имена некоторых профессоров. Дальше — больше. — Вот ты мне только скажи, — Севика громко закрыла «Анатомию Йордлов», — если ты здесь уже завсегдатай, соблазнитель старушек и гроза охраны, то я-то тебе зачем нужна? Ты что, пять книжек сам унести не сможешь? — Пять смогу, — Силко слез с лестницы в очередной раз, пододвигая её чуть дальше, — да и двенадцать тоже, но у меня есть кое-что для тебя, — он достал ключ, который отдала ему мисс Энгель. Обсерватория? Что Севика могла забыть в обсерватории? Но Силко, продолжая говорить загадками, устремился исследовать верхние полки, оставив её в одиночестве читать «Виды Хирургических Вмешательств», описанные некоторой Эрикой Сэндфорд. Дойдя до ампутации конечностей, Севика поняла, что начинает засыпать, закрыла и эту книгу, устремив взгляд наверх. Силко всё так же одиноко качался под потолком, кряхтя и проверяя один том за другим. Заново пересмотрев «Анатомию Йордлов», Севика осознала, что пора бы прогуляться и стала расхаживать взад и вперёд, считая то количество ламп-кристаллов, то число книг с оранжевыми обложками. Когда она подошла обратно к лестнице, Силко на ней она не обнаружила. Это мгновенно пробудило её от полудремоты. Севика начала оглядываться по сторонам, пока не услышала мычание под потолком, привлекавшее её внимание. Силко, гордо держа в зубах тонюсенькую папку, полз на четвереньках с дальнего шкафа к тому, на котором стояла лестница, которая, к слову, доставала лишь до верхней полки. Как он вскарабкался наверх, Севика боялась даже представить. — Ты слезать то как будешь, идиот? — она пыталась не засмеяться. Силко остановился на нужном шкафу и, чуть покачиваясь, достал папку изо рта. — Лови! Папка, туго перевязанная нитками, быстро очутилась в руках Севики. — Только вот я тебя так не поймаю, — поспешила предупредить она. Немного поразмыслив, Севика приставила к книжному шкафу столик со светящимся кристаллом и водрузила на него лестницу, крепко удерживая её обеими руками. Силко сделал глубокий вдох и, повиснув на верхней полке, нащупал площадку, после чего, перекладина за перекладиной, оказался сначала на столике, а затем и на полу. — Это тебе не по крышам прыгать, — усмехнулась Севика. Мешок с «заимствованными книгами» оказался не таким уж и тяжёлым, но довольно объёмным. Вернув столик на место и убедившись, что никто не узнает об их присутствии, Силко и Севика вышли из зала и медленно направились обратно к мраморной лестнице. — Ты взяла книги по медицине? — спросил Силко, глядя на увесистый мешок, который Севика несла с поразительной лёгкостью. Она кивнула. — Просто… я всегда хотела быть врачевателем… ну или хотя бы алхимиком, — мечтательно вздохнула она, — собирать травы, смешивать всякие вещества в пробирках, а потом смотреть, как люди чувствуют себя лучше. Это так чудесно… мы ведь сейчас должны бы учиться в школе, — с грустью сказала она, — носить с собой гору учебников и тетрадей, слушать учителей, выбирать свою будущую профессию, готовиться к поступлению. А мы… а мы так и вырастем грубыми неучами. — Не вырастем, — Силко сказал это с напускной уверенностью. Севика понимала, что он с ней согласен, но не хочет это признавать, — ты же вот знаешь теперь анатомию йордлов, — в шутку добавил он. Оставшееся время они шли в тишине, при этом каждый молчал о своём. Севика всё никак не могла отпустить мысль о том, что сложись её жизнь чуточку иначе, она официально училась бы в этой Академии и по настоящим документам заходила в чудесную библиотеку, больше похожую на дворец. Силко же кусал нижнюю губу, нахмурившись и упорно о чём-то думая. — Старушка спит, — вдруг промолвил он, когда они начали спускаться по лестнице, — она всегда в это время спит. Силко был прав. Мисс Энгель действительно спала, склонив голову рядом с табличкой «предъявите удостоверение». Однако стоило им подойти к выходу, как в мертвой тишине прозвучал её голос. — Дерек, это ты? Силко дернулся от неожиданности, подталкивая Севику с её огромным мешком к дверям. Та сообразила, в чём дело, и поспешила выйти. — Я, мисс Энгель. Мы закончили. Ключ от обсерватории я оставлю вам прямо на столике. — Конечно-конечно, солнце, — зевнула старушка. — Только вы там не безобразничайте. Знаю я вас, любители астрономии. — Не беспокойтесь, не будем, — Силко не смог сдержать смех. — До свидания, мисс Энгель. Как только двери библиотеки захлопнулись, Силко вздохнул с облегчением и размеренным шагом человека, знающего весь план Академии, повёл Севику к обсерватории. — Вот именно поэтому, — он отпер дверь резным ключиком и пропустил Севику вперёд, — я тебя сюда и позвал. Севика положила мешок с книгами прямо у входной двери, а Силко тем временем дёрнул за рычаг. Где-то над их головами послышалось шуршание и скрип. В полумраке, освещаемом лишь голубым светом ламп, Силко увлёк Севику по винтовой лестнице наверх. То, что предстало её глазам через несколько минут, Севика запомнила на всю жизнь. Небо. Небо, усыпанное алмазами, окружавшими ослепительную луну. Севика медленно подошла к огромному телескопу, стоявшему на небольшом возвышении посередине площадки и с нетерпением заглянула в окуляр, ахнув от увиденного. — Так… красиво… — дрожащим голосом прошептала она, поворачивая телескоп и жадно рассматривая звёздное небо, будто бы кто-то вот-вот отнимет у неё возможность посмотреть на него на секунду дольше. — Я знаю, — тихо проговорил Силко. Он сел на деревянный пол площадки и тихо стал наблюдать за Севикой. Та ещё долго не могла оторваться от окуляра. Она видела звёздное небо из Променада, но сейчас перед было другое звёздное небо. Это было пилтоверское звёздное небо, пилтоверские бриллианты, звавшие её куда-то вдаль, в космический мир удивительных приключений, безмятежности и сказки. В будущее, которого у неё никогда не будет. — Севика… — тихо проговорил Силко, — я хочу тебе кое-что рассказать. Севика промычала бойкое «угу» и развернула телескоп. Силко выдержал небольшую паузу, после чего несколько неуверенно начал говорить, заламывая пальцы. — Помнишь… ты спросила меня, почему я так хорошо справляюсь с тяжёлыми бочками вина? Тогда ещё Вандер сказал тебе про Сточные Ямы. В ответ ему послышалось очередное короткое «да». Силко нахмурился, но всё равно продолжил. — Ниже Сточных Ям… находятся шахты. Слышала о них? — Ага… — Севика так и не отрывалась от телескопа. — Когда-то… — Силко сделал глубокий вдох, — когда-то я работал там. Мы добывали сырьё… «во имя прогресса». Их прогресса. Севика вдруг отстранилась от окуляра и обернулась. Улыбка исчезла с её лица и она, присев рядом с телескопом, смотрела теперь на Силко, тонкие черты лица которого сейчас были освещены слабым голубым светом и казались особенно потусторонне-заострёнными. — Ты работал там с самого детства? Она аккуратно сползла с площадки, располагаясь ближе к Силко. Тот молча кивнул. — Там было много детей. Им было наплевать, сколько нам лет, — он говорил медленно и отрешённо, глядя в пол, — мы трудились целыми днями в адских условиях. Силко сделал ещё один глубокий, жадный вдох чистого воздуха. — Вентиляция почти не работала. Мы задыхались, но им было наплевать. Ведь всё во благо науки. Вылетевшую шестерёнку так легко заменить. И они заменяли и заменяли, а мы подстраивались под них, ели ту дрянь, что давали нам вместо денег. Понимаешь, — он поглядел Севике в глаза буквально на пару секунд, — понимаешь, то чувство, когда ты забился в угол и осознаёшь, что некуда больше бежать? Когда ты должен играть с друзьями, бегать под солнцем, а солнце, оно там, далеко-далеко, и ты никогда в жизни его не увидишь, ведь ты на самом дне. Куда не проникает свет, где лёгкие отказывают, но ты должен стиснуть зубы и идти дальше. Стирать кровь и продолжать работать. И ты знаешь, что и ты, и твои родители обречены, но каждый день, каждый день ты почему-то веришь и надеешься, что счастье не за горами. Но потом механизм даёт сбой, — голос его дрогнул, — и тогда уже не заменишь ты эту чёртову шестерёнку. И вся машина прогресса внезапно трещит по швам, и какая-то беспечность, просчёт на проклятой бумаге ведёт к краху. Руки его начали слегка трястись. Севика лишь взволнованно молчала, не зная что ответить. Но ему и не нужны были ответы. — И тогда ты слышишь, как камень над твоей головой летит вниз. Вниз, куда-то ещё ниже, чем дно, в бездну. И туда, с этим камнем летит всё. И ты в последний раз слышишь голос отца, видишь глаза матери, которые тоже вскоре исчезнут. Навсегда. Предсмертные крики тех, кто потратил всю свою жизнь на благо толстосумов в верхнем городе, тех, кто когда-то стоял с тобой бок о бок. Они там, внизу, а ты висишь на какой-то цепи, пока тебя тянут наверх, и думаешь уже отпустить всё к чёртовой матери, но почему-то держишься ещё крепче, задыхаясь, но держишься. И всё… пустота. Всё ради чего ты жил, исчезло. У тебя больше нет ни семьи, ни друзей, ничего у тебя нет. И ты ползёшь, пока вокруг бегают идиоты с винтовками. Они дышат кислородом в своих металлических масках, а ты всей грудью вдыхаешь яд и ползёшь дальше, а потом находишь в себе силы просто встать и бежать. Бежать, куда глаза глядят, не понимая, что с тобой происходит. Просто бежать, пока в конечном счёте ноги уже не смогут нести тебя, и ты не упадёшь на грязной улице, где каждый прохожий смотрит на тебя, как на последнее ничтожество. И ты лежишь, в своих слезах и крови, ребёнок, который не должен вообще ещё знать, что такое смерть, и осознаёшь, что все, кого ты знал, умерли. И ты сам медленно умираешь. Силко нахмурился ещё сильнее, сжав руку в кулак. Севика, не промолвив не слова, положила свою ладонь ему на плечо. Так они просидели несколько долгих минут, растянувшихся, казалось, на целую вечность, в тусклом лунном свете, среди мозаики звёзд, так радостно игравших на небосводе, далёких от земных проблем. — Раньше об этом знал только Вандер, — Силко положил свою ладонь на противоположное плечо, ощутив тепло пальцев Севики. — Он нашёл меня на этой грязной улице, и в тот день я потерял одну семью, но обрёл другую. Теперь вот и ты часть этой семьи, — он вновь поглядел в глаза Севики, на которые наворачивались слёзы. — Не плачь. Я рассказал тебе об этом не для того, чтобы ты плакала. Силко слегка отстранился от Севики и лёг на спину, приглашая её сделать то же самое. — Я рассказал тебе всё это потому, что ты обязана знать. Ведь мы все — единое целое. И мы должны бороться не за власть. Мы должны бороться вот за эту звезду, — он указал пальцем в небо, — и за ту, и за множество других звёзд. Чтобы каждый ребёнок знал, что такое луна, что такое солнце, что день сменяется ночью, что есть леса и моря, что есть множество птиц и животных. Мы должны бороться за облака, за дождик, за ветер и за каждую снежинку. Власть… власть ослепляет. И меньше всего нам нужно, чтобы новое поколение выросло слепым. Севика немногословно согласилась. Образы людей, погибших во время обвала на шахте, всё еще не уходили из её головы. Она узнала о них только сейчас, но их крики слышала будто бы наяву. Неужели всё это — и сказочная обсерватория, и научный храм Академии, и шикарные дворцы, и здание Совета — ценой сотен человеческих жизней? — Спасибо, что рассказал мне… — Севика не моргая смотрела на хоровод танцующих огоньков в небе, — спасибо… что доверяешь мне. Севике тоже было что рассказать. Нет, не о прошлом, о будущем. Она собиралась сделать это сегодняшним вечером, в баре, но никак не решалась. Ведь расставания, особенно с близкими людьми, так тяжело переносить. Совсем скоро она должна будет покинуть Заун, не по своей воле, а ради подорванного здоровья матери, которой не помогали даже пилтоверские лекарства. Был ли другой выход? Был. Силко знал одного врача, хотя обычно все звали его просто «алхимиком». Странный мужчина, тот самый «П. Синджед», книги которого лежали сейчас в мешке у входа в обсерваторию. Силко когда-то нужен был хирург, которого он нашёл, но не в Променаде, нет, на Нижних Линиях. Малоразговорчивый мужчина, отчего-то спустившийся из Верхнего Города в низины Мезонина, очень интересно относился к оплате своего труда. Он принимал за него либо баснословные деньги, либо услуги. Силко разрешил ему протестировать на нём его новое обезболивающее, и, когда оно сработало без побочных эффектов, Синджед не взял с него ни гроша. Севика уже говорила с ним по поводу своей матери. Денег у них не было, а позволять ставить эксперименты над истощённой женщиной Севика не смела. Именно поэтому Синджед и закрыл для неё двери своей чудо-лаборатории. А это значило только одно — помощь нужно искать где-то в другом месте. Она тянула до последнего, не желая заранее расстраивать друзей, но больше ждать было нельзя. Может быть будет лучше, если Силко узнает об этом первым. Севика приоткрыла рот, хотела уже начать говорить, как её так не начавшийся монолог перебили. — Севика, ты веришь в магию? — Силко говорил спокойно и размеренно. Нет конечно, Севика не верила в магию. Ведь это было глупой сказкой для тех, кто потерял надежду. — Очень зря, — он приподнялся и сел. Севика так и продолжала смотреть в небо. Силко потянулся к поясной сумке, достал тонкую колоду карт и поднёс её к Севике. Та подняла руку и наугад вытащила три. — Повешенный, Возлюбленные и Королева Кубков. Для тебя все прямые. — И что же это значит? — уголком губ улыбнулась Севика. — Ты не представляешь, — Силко наклонился к её лицу, и она ощутила его дыхание, — я вообще понятия не имею, что это значит. Они смотрели друг на друга, всё ещё по-детски, каждый ожидая, что вот-вот что-то произойдёт. Севика протянула руку к воротнику рубашки Силко и потянула его на себя, но тут же вздрогнула от испуга. Силко дёрнулся и, потеряв равновесие, упал прямо на неё. Сирена. Она завывающе предупреждала миротворцев о том, что Пилтовер, святыня прогресса, в опасности. Что пора браться за винтовки и спасать этот город от мерзавцев, нарушивших ночной покой. — Вандер, Бездна бы тебя побрала, — воскликнул Силко, поднимаясь с Севики и помогая ей встать. Севика быстро вскочила на ноги. Ещё пара минут, и они уже были на винтовой лестнице. Силко дёрнул за рычаг, и тёмная панель начала закрывать площадку. Севика жалобно бросила последний взгляд куда-то наверх, вдаль, в поразительный мир космоса и вечной юности, с которым она прощалась навсегда.