Будни

      То, что Энджел бывал чертовски надоедливым знали в Отеле абсолютно все. Ему для этого и делать ничего особо-то ненужно было.       А ещё Вэгги никогда не думала, что когда-либо будет сочувствовать Аластору. Но после того, как паук поставил себе цель «выбесить оверлорда», как оказалось, что это возможно.       Парнишка был чертовски разговорчивым. Это была одна из вещей, которая бесила всех. Но проблема была скорее не в его словесном поносе (тут Аластор мог дать ему фору, но его истории хотя бы интересно было слушать), а в том, про что он говорил.       Ну а о чём может разговаривать порнозвезда?       Правильно.       У Вэгги паук ассоциировался с флиртом. Потому что пошлость присутствовала чуть не в каждой его фразе!       И это раздражало.       А ещё, пока Даст флиртовал, он старался тебя потрогать. Демоницу это бесило. Чертовски.       Но после появления Аластора…       Он был абсолютно нетактильным. Пусть Радио Демон и трогал их, но за прикосновение к оверлорду можно отхватить хорошенький пендель. Это знали все. Да и сам Аластор, что Вэгги не сразу заметила, избегал возможности их потрогать. Да, если он был в центре событий, Радио Демон касался. А потом, стоило всеобщему вниманию уйти…       Аластор трогал максимум из вежливости. Когда этого требовал этикет.       И для Вэгги, после Энджела, это было прекрасно.       Все в Отеле быстро это запомнили. Кроме паука.       Конечно же.       Энджел лип к нему как репей, несмотря на разнообразные угрозы и даже удары. Однажды Аластор не удержался и даже поджёг Даста. Вэгги была просто на седьмом небе от счастья.       Даже это это паука не остановило.       Третьей личностью, что готова была похоронить Энджела заживо, был Хаск. И плевать что они в Аду. Вэгги бы с мстительным удовольствием ему помогла.       Но пусть Даст и лез к нему каждый день, главной целью его был Аластор.       Поэтому, когда он вновь начинал его мучить Вэгги с Хаском перебрасывались сочувствующими взглядами. И Радио Демон об этом знал, но против не был.       - …Я победил! Теперь ты должен мне желание! – О боже. Даст никогда явно не успокоится. К сожалению, паук почти никогда не говорил тихо.       Вэгги решает все-таки встать с табурета на кухне и пойти в гостиную, чтобы Энджел ничего не натворил.       - В пределах разумного, - Аластор? Надеюсь, нам не придётся отмывать стену от кишок.       - Это мы ещё посмотрим… Так, чтобы тебе такого загадать…       Демоница зашла в комнату, увидев Аластора, Хаска и Энджела за барной стойкой. Двое явно были недовольны присутствием последнего, но почему-то пока не прогнали. Девушка оперлась плечом о дверной косяк и скрестив руки на груди, стала наблюдать за этой троицей.       - О, придумал! Аластор… А почему ты никогда не материшься?       - А джентльмены по-твоему ругаются? – Началось. Подобное всегда плохо заканчивалось.       - Ой, да ладно тебе, - паук подпирает подбородок рукой. – Не умрёшь же ты от одного раза? Давай!       - Мой женоподобный друг…       - Это моё желание! – Даст перебил оверлорда.       - Я не собираюсь этого делать! – Аластор выглядел… оскорблённым?       - Я могу загадать что-то похуже.       - Желание должно быть в пределах разумного! – Радио Демон оскалился. Хаск наблюдал за развернувшейся картиной, лениво потирая стаканы.       - Я не просил тебя, например со мной переспать.       - Ну вот и не проси.       - Ну так я б***ь… Стоп, что? Не цензурь меня, у*****к - На каждом его ругательстве раздавался оглушительный гудок! – Короче. Просто скажи. Это не так сложно!       - Это не так сложно. – Вэгги с трудом сдерживается, чтобы не засмеяться, пока Хаск уже заливается. Ну, не только Дасту здесь страдать!       - Я имел в виду ругательства!       - Ругательства. – Энджел выглядел так, словно сейчас готов убить Радио Демона, пока Хаск позади него уже лежал на барной стойке.       - Аластор!       - Что?       - Просто скажи!       - Нет.       И тишина. Вэгги сначала подумала, что Энджел резко умер. Но нет, он сидел и смотрел на оверлорда яростным взглядом. Единственный, кто не молчал, это кот, пытаясь дышать после приступа истерического смеха.       - Ты ведь джентльмен? Ну так и выполняй задание, раз проиграл! Чего увиливаешь? – Даст уже явно близок к тому, чтобы сдаться.       - Ну а может я не хочу.       - Просто уже скажи.       - Б***ь, – и все заржали.       - Ты зацензурил самого себя, - теперь от смеха умирал не только Хаск, но и Энджел. Ну и Вэгги соответственно. – А без цензуры?       - Нет.       - Что происходит? – О, Чарли! Вообще, вопрос был адресован Вэгги, но повернулись все. – В «Отеле Хазбин» ругательства запрещены. – Кажется, пару последних фраз она всё-таки слышала.       - Это был простой спор… - Оправдания Энджела перед Шарлоттой – отдельный вид искусства.       - В котором ты заставлял Ала делать то, что у нас не разрешается? – Глаза у Даста забегали. Но не из-за совести, нет.       Многочасовых лекций Чарли боялись все.