Хогвартс читает книги ГП

*************       Взяв книгу Гарри прочитал название книги и первой её главу. — ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ — ХУЖЕ НЕКУДА! — прочитал Поттер первую книгу.       Лили тяжело вздохнула, понимая, что не видела, как рос её единственный сын. «Теперь все будет иначе, я скоро навещу свою «дорогую сестру», и поговорю с ней по душам» — мысленно проговорила про себя Лили. ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ — ХУЖЕ НЕКУДА В доме № 4 по Тисовой улице во время завтрака разразился очередной скандал. Ранним утром мистер Вернон Дурсль проснулся от громкого уханья совы, долетевшего из комнаты племянника. — Третий раз за неделю! — проревел он, садясь во главе стола. — Вышвырни ее немедленно, коль не умеешь с ней управляться. — Сове в клетке скучно, — в который раз принялся объяснять Гарри. — Она вольная птица. Хорошо бы выпускать ее хоть на ночь. — Я что, по-твоему, идиот? Не знаю, что от сов именно ночью жди неприятностей? Дядя Вернон переглянулся с женой и вытер усы, в которых запутались кусочки яичницы.       Многие маги скривились после того как услышали описание мужчины. Гарри хотел что-то возразить, открыл было рот, но кузен Дадли, смачно рыгнув, заявил: — Хочу еще бекона! — Возьми, деточка, со сковородки. Там еще много, — сказала тетя Петунья, и глаза ее от умиления увлажнились. — Кушай на здоровье, пока есть возможность. Школьная еда просто отвратительна! — А сын весь в своего папашу. — призрительно проговорил Драко, а Гарри промолчал. — Глупости, Петунья, — отрезал дядя Вернон. — Я в этой превосходной школе никогда не голодал. Думаю, и нашему сыну еды там хватает. Дадли, очевидно, еды хватало: он был такой толстый, что бока у него свисали с краев табуретки. — Фу! — некоторые девочки в большом зале, сморщили свой носик, представив себе кузена Гарри Поттера. — Гарри, твой кузен настолько сильно толстый? — спросил Фред или Джордж. — Да, ещё какой похож на слона, но на килограмм 5 толще своего отца.       Большой зал разразился смехом. Даже Лили позволила себе слабую улыбку, ведь это был её нелюбимый племянник — сын её сестры. — Дай мне сковородку, — приказал он Гарри. — Ты забыл волшебное слово, — напомнил ему Гарри. Эта простая фраза подействовала на семейство, как красная тряпка на быка. Дадли ойкнул и с грохотом свалился с табуретки. Миссис Дурсль, вскрикнув, прижала ко рту ладони. А мистер Дурсль вскочил со стула, и на висках у него вздулись синие жилки. — Я только хотел сказать: он забыл слово «пожалуйста», — стал торопливо оправдываться Гарри. — Сколько раз нужно тебе говорить, — брызгая слюной и стуча кулаком по столу, прошипел дядя Вернон, — в моем доме никаких слов на букву «в». Да и как ты посмел учить моего сына! — Но ведь… — Я предупреждал тебя, что не потерплю под этой крышей упоминания о твоем уродстве! Гарри взглянул на багровую физиономию дядюшки, побледневшее лицо тети Петуньи, которая силилась поднять с пола пыхтевшего сыночка, и тяжело вздохнул. — Хорошо… хорошо, — кивнул он. — Почему ты так просто согласился? — спросил Джеймс. — Потому что в таких ситуациях проще согласится. Тогда тебе возможно не прилетит чем-нибудь тяжелым. — высказался Северус вспомнив свое детство. Дядя Вернон опустился на стул, дыша словно рассвирепевший носорог, его крохотные глазки, казалось, хотели пробуравить Гарри насквозь. — Единственный урод, здесь это ты Дурсль, — высокомерно проговорила Мисс Грейнджер. — Зай, ты говоришь с книгой, — Поттер улыбнулся.       Девушка улыбнулась, положив своему парню голову на плечо.       Шестой-Уизли с ревностью и яростью в глазах смотрел на бывших друзей. Но, парочка не обращала на него внимания. С самого начала летних каникул дядя Вернон обращался с ним, как с бомбой замедленного действия. Дело в том, что Гарри был и в самом деле необычный мальчик, не такой, как все. Гарри Поттер был волшебником. Он приехал домой на каникулы, закончив первый курс Школы чародейства и волшебства «Хогвартс», что на волшебном языке значит «вепрь». Естественно, Дурсли не обрадовались его приезду, но это пустяки по сравнению с тем, что чувствовал, живя в этом доме, Гарри. Он очень скучал по школе, скучал по замку, его таинственным переходам, привидениям, по урокам и учителям (но, конечно, не по Снеггу, преподававшему волшебное зельеварение), по общим трапезам в Большом зале. А какая у него замечательная кровать под пологом на четырех столбиках в круглой спальне на самом верху башни! Почту приносят совы, а в хижине на опушке Запретного леса живет добрый лесничий Хагрид. Но особенно он скучал по квиддичу, любимой игре волшебников: шесть колец на высоких шестах, четыре парящих мяча и четырнадцать игроков верхом на метлах. — Теперь все понятно, почему вы Мистер Поттер не делали домашнее задание летом, — проговорила его декан.       Поттер лишь кивнул продолжил чтение. Привезя племянника домой, дядя Вернон первым делом отобрал у него весь волшебный скарб — учебники, палочку, мантию и метлу новейшей модели «Нимбус-2000». Все это отправилось в чулан под лестницей и было заперто на замок. Дурслям наплевать, что Ларри не выполнит летнего домашнего задания, а без тренировок его исключат из команды факультета. Обычных людей, в чьих жилах нет ни капли волшебной крови, маги называют «маглы», что на их языке значит «простаки». Для простаков — не для всех, конечно — волшебник в семье — позор. И чтобы пресечь всякую связь с миром чародейства и колдовства, дядя Вернон даже сову Буклю посадил под замок. Гарри в семье Дурслей был во всем белой вороной. Дядя Вернон — представительный мужчина с пышными, черными усами и без намека на шею. Тетя Петунья — тощая блондинка с лошадиным лицом, а розовощекий, белобрысый Дадли весьма смахивал на поросенка. Гарри же был маленький, худенький, сквозь круглые очки на мир взирали блестящие зеленые глаза. Черные как смоль волосы вечно взъерошены, на лбу тонкий шрам, похожий на разряд молнии, — единственное свидетельство трагических событий, в результате которых одиннадцать лет назад Гарри был найден Дурслями на пороге их дома. Он, разумеется, не помнил, как он чудом избежал гибели, — ему тогда был всего годик. Великий черный маг лорд Волан-де-Морт, чье имя и по сей день наводит ужас на волшебный народ, подверг заклятию семейство Гарри. Мать с отцом погибли, а на мальчика злые чары не подействовали; о произошедшем напоминал только легкий зигзаг на лбу. Но вот что странно: после этого злодейства колдовская сила Волан-де-Морта невесть почему сама собой исчезла. А Гарри очутился на пороге дома единственных родственников — тетки по матери и ее мужа. Он прожил с ними десять лет, не понимая, с чего бы это вокруг него творились порой очень странные вещи. И никогда не подвергал сомнению рассказ дядюшки, что его родители погибли в автомобильной катастрофе, после которой у него и остался на лбу этот шрам.       Сам читатель тяжело вздохнул. А, Джеймс и Лили обняли своего сына со всех сторон, выказывая свою поддержку. А ровно год назад Гарри получил письмо из «Хогвартса», открывшее ему правду. Он поехал туда учиться, и вдруг оказалось, что он знаменитость и все его по этому шраму узнают. Но сейчас лето, время каникул, и он опять дома, где с ним обращаются как с паршивой собакой, вывалявшейся в зловонной грязи. Сегодня у него день рождения, но никто из семейства даже не вспомнил об этом. Он и не ожидал подарка, от них и пирожка не дождешься. Но чтобы уж совсем забыть… Грустные мысли Гарри прервало многозначительное покашливание дяди Вернона. — Сегодня, как вы помните, у нас важный день… — начал он. Гарри от неожиданности поперхнулся. — …возможно, именно сегодня, — продолжал мистер Дурсль, — я заключу самую крупную в жизни сделку. Гарри опять принялся жевать свою гренку. Как дядюшка надоел со своей дурацкой сделкой! Последние две недели только о ней и разговор. Сегодня вечером в честь хозяина богатой строительной фирмы будет дан званый обед. Дядя Вернон, чья собственная фирма делает дрели, мечтает получить от него выгодный заказ. Гость обещал быть с женой. — Не мешало бы еще раз отрепетировать сегодняшний вечер, — предложил дядя Вернон. — Итак, к восьми ноль-ноль каждый должен быть на своем месте. Петунья, ты будешь… — В гостиной, — подхватила тетя Петунья. — Моя обязанность — со всей учтивостью приветствовать дорогих гостей. — Прекрасно. А ты, Дадлик? — Я открою гостям дверь, — ответил толстяк и, приторно улыбнувшись, прибавил: — Мистер и миссис Мейсон, позвольте взять ваши пальто! — Ах! Они сразу его полюбят! — воскликнула тетя Петунья. — Молодец, Дадлик! — похвалил сына мистер Дурсль и повернулся к Гарри. — А ты что будешь делать? — Буду тихо сидеть у себя в комнате, как будто меня вообще нет, — пробубнил на одной ноте Гарри. — И чтоб ни единого звука! — напомнил дядя. — Затем я веду их в гостиную, представляю Петунье и предлагаю что-нибудь выпить. В восемь пятнадцать… — Я приглашаю гостей к обеду, — важно произнесла тетя. — Они серьезно? — удивлённо пробормотала Лаванда Браун, а Гарри молча кивнул и продолжил: — Мистер и миссис Мейсон, позвольте проводить вас в столовую. — Дадли протянул пухлую руку невидимой даме и прибавил, гордо взглянув на родителей: — Ну как? — Маленький мой, ты истинный джентльмен! — Тетушка чуть не прослезилась. — А ты? — Дядя Вернон зыркнул злобным взглядом на Гарри. — Тихо сижу у себя в комнате, как будто меня вообще нет, — тупо повторил Гарри. — Правильно, — кивнул дядюшка. — За обедом каждый скажет гостям что-то приятное. Петунья, ты что придумала? — Вернон рассказывал, как вы прекрасно играете в гольф, мистер Мейсон! Миссис Мейсон, позвольте вас спросить, где вы купили это очаровательное платье? — Очень хорошо! А ты, Дадлик? — Повторяешься Дурсль, — с ухмылкой произнес Лорд Поттер. — Дорогой, это книга, — с улыбкой произнесла Лили. — Гарри, они так с тобой плохо обращались? — спросили кто-то из большого зала.       Поттер лишь пожал плечами. — Вы, же слушали первую книгу, чего спрашиваете? — в ответе Гарри был слышен сарказм.       Лили знала, что Петуние нельзя доверять своего сына, поэтому она с Джеймсом, запретила чтобы её сын был у Дурслей, это была самая мерзкая семья, которую Лили когда-либо видела. В мире магглов, за такое отношение племяннику Петунью и её мужа давно бы заперли в тюрьме. Ну, ничего Лили ещё придет к ней, на огонёк, чтобы отомстить за своего сына и никто не сможет её остановить. — На прошлой неделе мы в школе писали сочинение на тему «Мой кумир». И я написал про вас, мистер Мейсон. Это уж было явно чересчур. Тетя Петунья от избытка чувств разрыдалась и прижала сына к груди, а Гарри нырнул под стол — еще увидят, как он трясется от беззвучного смеха. — Ну, а ты? Гарри вылез из-под стола, изо всех сил стараясь не фыркнуть. — Тихо сижу в комнате, как будто меня вообще нет, — отчеканил он. — Вот именно. Я ничего не говорил Мейсонам о тебе. Незачем им это знать… После обеда Петунья пригласит их в гостиную пить кофе, а я как бы невзначай заведу разговор о дрелях. Глядишь, до начала вечерних новостей и подпишем контракт. И тогда завтра утром едем по магазинам. Надо столько всего купить для отдыха на Майорке! Никакой радости Гарри это известие не доставило. Ему все равно — что Тисовая, что Майорка, лучше к нему относиться не будут. — А сейчас мы с Дадли едем покупать смокинги. Ты, Петунья, приведи все в идеальный порядок. А ты, — повернулся он к Гарри, — не мешай тетушке, не путайся под ногами. Гарри вышел в сад. Был чудесный солнечный день. Он прогулялся по лужайке, сел на скамейку и грустно запел: «С днем рожденья тебя, с днем рожденья тебя…» И ни открыток, ни подарков, а вечером просто хоть совсем умри. Взгляд его, бесцельно блуждая, остановился на зарослях живой изгороди. Никогда еще у него на душе не было так тоскливо, так одиноко. Нет рядом ни Рона Уизли, ни Гермионы Грэйнджер — его лучших друзей. Совсем они про него забыли. За все лето ни одного письма! А ведь Рон — тогда в июне — даже звал его погостить. Сколько раз Гарри хотелось заклинанием отпереть клетку и послать друзьям с Буклей письмо. Но это сулит большие неприятности. Несовершеннолетним волшебникам применять магию вне стен школы категорически запрещается. Дядя Вернон, правда, о запрете ничего не знает. Знал бы, давно бы запер племянника в чулане вместе с метлой и волшебной палочкой. Все семейство ох как боится, что он возьмет и превратит их в навозных жуков или в кого еще хуже. Первые две недели Гарри придумал забаву: надоест ему Дадли, он и начнет что-нибудь бормотать — толстяка как ветром сдунет. Но писем от друзей все не было, волшебный мир превращался в мираж, и Гарри надоело потешаться над кузеном. А сегодня друзья не вспомнили и про день рождения. Получить бы из школы хоть какую весточку, от кого угодно, даже от злейшего врага Драко Малфоя (не зря его фамилия значит «злокозненный»), лишь бы увериться, что Хогвартс не сон.       Услышав себя Драко побледнев всем телом посмотрев на своих родителей, и этот злой взгляд отца, не предвещал ничего хорошего наследнику Малфоев. Конечно, и в школе всякое бывало. В конце третьего семестра Гарри лицом к лицу столкнулся с самим Волан-де-Мортом. И хотя нынешний Темный Лорд был лишь бледной тенью прошлого, он никому не пожелал бы встречи с таким чудовищем. Чего-чего, а хитрости и лукавства черному магу и сейчас не занимать. Ясно, что он ни перед чем не остановится, чтобы вернуть былое могущество. Правда, Гарри опять удалось спастись, уже второй раз. Но жизнь его висела на волоске. С того дня прошла не одна неделя, а Гарри нет-нет да и проснется ночью в холодном поту: опять привиделось это страшное лицо, безумные глаза. Такая жуть! Интересно, а где сейчас Волан-де-Морт? Внезапно Гарри весь напрягся: из середины кустарника за ним явно кто-то следил. Гарри вскочил со скамейки — в густой листве мелькнули два огромных зеленых глаза. — А я знаю, какой сегодня день, — донесся до него насмешливый голос Дадли, приближавшегося вразвалочку. Огромные глаза мигнули и исчезли. — Что, что? — Гарри не отрывал взора от живой изгороди. — А я знаю, какой сегодня день, — повторил Дадли, подходя ближе. — Великое достижение! Наконец-то ты выучил все дни недели. — У тебя сегодня день рождения. А где же поздравительные открытки? — хихикнул Дадли. — Выходит, у тебя даже в твоей уродской школе нет друзей. — Смотри, как бы твоя мама не услыхала, что ты упомянул мою школу, — сухо проговорил Гарри. Дадли подтянул сползавшие с толстого пуза штаны. — А чего ты такуставился на кусты? — подозрительно спросил он. — Да вот прикидываю, от какого заклятия они сильнее вспыхнут. С поросячьих щек Дадли сполз румянец, он отбежал назад и, заикаясь, проговорил: — Ты… ты… не посмеешь. Папа сказал, будешь колдовать, он вы… выгонит тебя из дому. А… а куда ты пойдешь? У тебя и друзей-то нет! — Джокер-покер, фокус-покус, фигли-мигли, — угрожающе затараторил Гарри. — Мама! — завопил Дадли и понесся в дом. — Мама! Он занимается… сама знаешь чем!       В этот самый момент весь зал начал смеяться. Даже вечно угрюмый Северус Снейп смеялся так, что на его глазах выступили слёзы. Близнецы Узизли что не могли перестать смеяться просто показали класс. А Гермиона ухмыльнулась и произнесла: — ПФФФ! Ябеда!