Неуловимые проказники в деле

Чайник засвистел, сообщая, что вода закипела, но Минато не обратил на это никакого внимания. Он смотрел в окно и больше ничего не замечал. - Милый, как там кофе? – спросила Шинобу, заходя на кухню. Минато продолжал смотреть в окно, не услышав вопроса, и это настораживало. Женщине стало интересно, и через несколько секунд она застыла рядом с мужем. - Пап, мам, – позвал Мадара. – А что вы делаете? – просил он, удивленно глядя на родителей. Они не ответили, всецело поглощенные созерцанием чего-то. Мальчик подошел к ним и также застыл перед окном. -Да это уже ни в какие рамки! – воскликнул Мадара, первым справившись с потрясением. Окна их небольшой, но уютной кухни очень удачно выходили на монумент с изображением лиц Хокаге. Но тому, что видно было из окон сейчас, место было скорее на холсте в какой-нибудь галерее абстракционизма, чем на монументе, изображающем глав скрытого военного поселения. В глазах рябило от разноцветья красок, треугольники, круги, спирали, квадраты и прочие загогулины располагались в хаотичном порядке, то тут, то там. И Мадара знал, чьих рук эти художества. Несколько дней назад его собственное лицо украшали такие же узоры. - Чертов Наруто! Он все это сделал! Вот пусть сам теперь все и отмывает! - Сначала, попробуй, докажи, – сказал Минато, усаживаясь за стол. – Великая Воля Огня, когда же он уймется? Четвертый Хокаге, чье лицо на монументе было покрыто зеленым, розовым, желтым и синим цветом, обреченно опустил голову на ладони. - Скоро уже экзамен на чунина, Наруто же точно что-нибудь учудит. Не представляю, что делать. - Может, увеличить группы АНБУ, патрулирующих улицы? – неуверенно спросила Шинобу. Она тоже не знала, что делать. В прошлый раз Хирузен отправил Наруто вместе с Конохамару на морской курорт, но даже это не помогло. Экзамен все равно оказался буквально на грани провала. Тем временем Минато нервно рассмеялся. - Конечно, чем еще заниматься специальному отряду профессиональных тактиков и убийц, как не выслеживанием ребенка и предотвращением его проделок! - Но даже это не помогает, – покачал головой Мадара, который в глубине души радовался возможности поучаствовать в разговоре родителей. - Зато за последние лет пять-шесть на Коноху не было ни одного нападения, – чуть усмехнувшись, заметила Шинобу. - Нет, ну ладно бы он только над иностранными шиноби издевался, но он и своих не жалеет. Он доставляет проблем не меньше, чем вооруженные вторжения и стихийные бедствия вместе взятые! Скорее даже, Наруто сам одна большая, концентрированная проблема, сжатая до роста и облика одиннадцатилетнего пацана! Ему что, внимания не хватает? Он чем-то недоволен? Или что, как вообще можно объяснить его поведение, откуда столько… Я даже не знаю, как это назвать! Ты видишь? У меня абсолютно нет слов. Что не так с этим ребенком?! Выговорившись, Минато снова закрыл лицо ладонями. - Думаешь, совет Каге решит перенести экзамен в другое Селение? – спросила Шинобу. - Это же глупо, – сказал Мадара прежде, чем успел ответить его отец. – Нужно всем говорить, что Сарутоби – часть испытаний. Что, мол, вы что, с другими шиноби деретесь, а розыгрышей испугались? Тогда они почувствуют себя трусами, и даже заикнуться о таком не посмеют! Минато с улыбкой потрепал сына по волосам. - Это не глупость, это политика, – сказал он. – А в политике, как на войне, все средства хороши. Даже такая ерунда. Все это очень сложно, не забивай голову, а еще хватит рассиживаться! Смотри сколько времени, так в Академию опоздаешь. - Конечно, отец, – ответил он и неохотно вышел из кухни. По дороге к Академии Мадара думал, что они всегда найдут какую-нибудь причину, чтобы он ушел и не вмешивался в их разговоры. Он любил и уважал своих родителей, а также знал, что они очень-очень любят его. Но в такие моменты ему хотелось, чтобы они воспринимали его всерьез. Однако… Мадара шел, и с каждым метром пройденного пути его шаг становился тверже и резче, а во взгляде появлялось все больше уверенности. Отец слишком занят решением глобальных вопросов, а здесь нужен кто-то, кто было бы с Сарутоби на одном уровне. Только ребенок сможет понять другого ребенка, взрослым этого не дано. И Мадара, как верный сын своего отца, возьмет на себя это бремя ответственности. Он сделает так, чтобы Сарутоби доверял ему. Станет для него лучшим другом, и когда преступление будет совершаться, то окажется рядом и поймает преступника с поличным, и заставит ответить за все проделки и злодеяния! За каждое из них! Он не позволит, чтобы эта белобрысая мартышка и дальше позорила Коноху.

***

Самый главный хулиган и проказник Скрытого Листа появлялся в Академии довольно редко, но если уж было известно, что он все-таки пришел на занятия, то с огромной уверенностью можно было сказать, что во время большой перемены он обязательно будет на восточной крыше. Эта территория была в его полной и нераздельной власти с тех пор, как на второй неделе обучения он отвоевал ее у Кибы Инудзука, и с тех самых пор лучше никому было на восточную крышу не соваться без очень веских на то причин. Если, конечно, потом не хотелось вляпаться в какую-нибудь ерунду и до самого скончания жизни жалеть, что однажды не послушал свой здравый смысл и не выбрал какое-нибудь другое место, чтобы съесть обед. Мадара считал, что это все это дребедень, а также, что ему все равно некуда отступать. Он уже все решил. - Неужто сам достопочтенный господин Намикадзе-Учиха? – услужливо проговорил Наруто. – Что привело вас на эту крышу, ваше сиятельство решило поделиться со мной обедом? Наглая улыбка и нахальный взгляд, Мадара подавил в себе желание заехать Сарутоби по морде. Вместо этого он сказал: - У меня к тебе дело. Помнишь, когда ты помог мне выбраться из ямы? - А, понравился твой новый вид? Тебе повезло, маркер у меня как раз всегда с собой. Мадара сжал кулаки. - Нет, ты ошибаешься, – он старался, говорить спокойно, но голос дрожал, выдавая эмоции. – Я хочу отомстить Нибоши и Тору. Они достают меня уже который год, но теперь я догадываюсь, как их остановить. Они сильнее меня по многим параметрам, поэтому сила, на которую я надеялся все это время, абсолютно бесполезна. Но никто не превзойдет тебя, Наруто, в умении шутить и унижать. В тот день я понял это на собственной шкуре. - На собственном лице, ты хотел сказать, – уточнил Сарутоби. - Это не имеет значения! – со злостью выкрикнул Мадара, но, откашлявшись, продолжил более спокойно. – Так вот, если я не могу победить их с помощью кулаков, значит, уничтожу морально. И я хочу, чтобы ты помог мне, придумал такой розыгрыш, после которого они бы даже нос на улицу постеснялись высунуть от позора. - И что мне этот даст? – спросил Наруто, демонстративно разглядывая грязные, местами обкусанные ногти. - Как что, тебе же нравятся розыгрыши. - Хмф, поприкалываться над этими двумя я могу и без твоих просьб. А еще я могу разыграть тебя. Я даже могу притвориться, что помогаю, но в дураках потом окажешься только ты. Сначала, Мадара, назови цену, от которой мне бы захотелось действовать именно в твоих интересах, а не ради своих личных планов. К тому же, я спас тебя от голодной смерти в той яме, первый твой долг так же еще не оплачен. Мадара опешил. Ему следовало бы предполагать эту фразу, но раньше, чем он смог собраться с мыслями, Наруто рассмеялся. - Просто шучу, – сказал он. – А цену за твои долги я все равно назначу сам. Она будет не слишком высокой, возможно, ты ее даже не заметишь. Мадара обдумал эти слова с нарастающей тревогой. Сарутоби что-то замышлял не только относительно экзамена, но и его самого тоже. И если бы у шахматных фигур были чувства, наверное, именно так бы чувствовала себя пешка, которой специально дали осознать ту роль, которую она занимает в игре. - Будут ли в нашем разговоре еще подобные шутки? – спросил Мадара, вместо того, чтобы сразу высказать свои бесполезные подозрения. – Мне бы хотелось узнать это прежде, чем я разочаруюсь в этой затее и уйду ни с чем. Здесь решаются важные дела. Даже если на первый взгляд они кажутся простой потехой, все это гораздо важнее, чем ты можешь представить, поэтому и говорить давай тоже серьезно. Наруто усмехнулся. - О, я бы с удовольствием ввернул еще какую-нибудь забавную шутку. Забавную, естественно, только для меня, в чем и находится ее основная ценность. Но так уж и быть, пойду на уступку, – неохотно добавил он. – И торжественно обещаю, что за исключением только что сказанной мной шутки в дальнейших диалогах в отношении тебя больше не будут присутствовать какие-либо розыгрыши, кроме некоторых сомнительных юмористических реплик, которые просто уже стали частью моей манеры речи, а значит, отказаться от них я никак не могу. Такие условия вас устроят, господин Намикадзе? - Более чем, господин Сарутоби. - Какие вежливые, – протянул Наруто, сверкая усмешкой во взгляде. – Что у нас там сегодня по теме Ниндзюцу? - Ручные Ин, что же еще? Потом сдаем эссе. - Отлично, у меня по такому поводу есть очень своевременно подходящая идея. Открыв подсумок, он рылся там несколько секунд, потом достал два небольших прямоугольника сероватой бумаги. - Взрывные печати? – спросил Мадара, вскидывая брови. - Ага, – беззаботно ответил Наруто, делая на них какие-то пометки маркером. – Приклеишь их к свиткам Нибоши и Тору, печати сработают в конце урока, как раз, когда все будут сдавать домашние задания. Он протянул два взрывных устройства, где в витиеватой формуле каждого содержалась взрывная энергия ручной противопехотной наступательной гранаты так, будто это были, скажем, всего лишь два обыкновенных листка бумаги. - Кажется, ты меня неправильно понял, – сдержанно сказал Мадара. – Я хотел просто разыграть тех идиотов, а не добиться того, чтобы на них повесили обвинение за убийство одноклассников и Ируки-сенсея. Сейчас это не является моей целью, ни в этот раз. Сарутоби мерзопакостно захихикал, еще больше напоминая наглую мартышку. - Очевидно, этого не произойдет. Ты ведь нанял шутника, а не убийцу. Но эффект от взрыва тоже будет довольно интересным, – он протянул печати. – В конце концов, кому это надо, тебе или мне? Мадара прищурился, недовольный тоном его голоса, но все же выхватил печати из его пальцев. - Правильное решение, – усмехнулся Наруто. Все еще ухмыляясь, он поднялся на ноги, затем хорошенько потянулся и подошел к краю крыши. - А ты разве не пойдешь на лекции? – поинтересовался Мадара в качестве дружеского жеста. Наруто оглянулся и, вскинув бровь, проговорил с хитрым видом: - Запомни, я слишком занятой человек для подобной дребедени. И стремительно преодолев расстояние от крыши до ближайшего дерева, скрылся среди ветвей. Мадара задумчиво посмотрел ему вслед. По дороге к аудитории его не покидало мерзкое чувство фальшивости. Как будто он только что-то отыграл спектакль, написанный специально для него. Но это, вероятнее всего, просто паранойя, вызванная недоверием к Сарутоби. «Если только Наруто на самом деле не хотел, чтобы я поступил именно так, обратившись к нему с какой-нибудь просьбой, – подумал мальчик. – Это глупо. Но он никогда ничего не делает просто так. И думать, что он просто решил подружиться со мной, когда за все время обучения мы перекинулись лишь парой слов, и те были не самыми дружелюбными, большая ошибка. Ему что-то нужно, либо от меня, либо через меня. А может быть, что-то нужно клану Сарутоби. Вполне возможно, пока Наруто отвлекает Коноху своими проделками, его клан беспрепятственно проводит какие-нибудь махинации! – эта мысль показалась Мадаре слишком дерзкой, поэтому он поспешно подумал: – Однако сейчас можно сделать только один вывод, что информации слишком мало для каких-либо достоверных выводов». Он заглянул в аудиторию, в обеденный перерыв она была пуста. Рюкзаки и сумки висели на спинках стульев, ветер из открытого окна трепал страницы тетради, оставленной кем-то на парте. Быстро сделав задуманное, мальчик прошел на последний ряд, где сидел уже который год в полном одиночестве. Иногда ему становилось очень грустно от того, что у него не было друзей, с которыми можно было бы поговорить на скучных уроках или поделиться какими-либо своими соображениями. Например, сейчас ему бы не помешал кто-то еще, чтобы лучше понять ситуацию с Сарутоби. Но все приходилось решать самому, и в тайне Мадара этим гордился. Постепенно аудитория наполнилась учениками, Ирука-сенсей начал лекцию, а Мадара полностью спрятался за книгой и незаметно поглядывал на часы, отсчитывая время до конца урока. За две минуты до звонка учитель попросил детей сдать эссе, и его слова стали сигналом к тому, что пора бежать. Мадара быстро кинул свой свиток среди остальных и поторопился выйти, потому что когда случится, то что случится, и чтобы ни случилось, рассудил он, лучше оказаться от стола Ируки-сенсея подальше. Оглушительно грянул звонок, и в ту же секунду его перекрыл звук взрыва. Все, кто успел выйти в коридор, кинулись обратно к аудитории, но тут же отпрянули обратно. Чуть не посшибав их, в коридор с криками выскочили задержавшиеся, а теперь странно позеленевшие ученики. За ними из лекционного зала с тихим шипением лопающихся пузырьков вытекла ядовито-зеленая пена, как будто кто-то решил разлить целую цистерну газировки, при этом хорошенько ее взболтав. А затем волна невыносимой вони ударила по обонятельным рецепторам и заполнила все вокруг, не оставив ни малейшего намека на свежий воздух. Мадара изо всех сил зажал нос и рот ладонями, чувствуя, что это не сильно то помогает. От жуткого запаха глаза уже начинали слезиться, и даже волосы шевелились на затылке, но пропустить дальнейшее зрелище он не мог. Остальные дети и учителя тоже не слишком спешили расходиться, желая увидеть виновников инцидента. Отплевываясь от пузырящейся хрени, в коридор выскочил злой и не менее вонючий Ирука-сенсей. - Нибоши, Тору! – заорал он. Мадара сумрачно улыбнулся, восторженно наблюдая, как двое его заклятых врагов пытаются хоть как-то оправдаться, что, естественно, было абсолютно бесполезно. - Швабры в руки и вперед! – прогрохотал Ирука. – И чтобы ни капли не осталось! - Да здесь нужно отряд по химзащите вызывать, а потом еще ждать лет двести, пока вонь выветрится, – заныл Тору. – Мы здесь не выживем! - К тому же нас подставили! – вторил ему Нибоши. - Живо за работу!!! – проорал Ирука, вокруг него, словно электричество, уже начинала искриться чакра. Затем была объявлена срочная эвакуация, и Мадара вместе с остальными учениками поспешил к выходу. «Теперь они получат по заслугам, – думал мальчик, упоенно вспоминая выражение страха на лицах хулиганов. Его губы сами собой растягивались в зловещей усмешке. – Я сброшу их в бездну отчаяния, а когда Сарутоби Наруто сделает все что мне нужно, отправится следом. И на этот раз никому из них не удастся сбежать!» Если бы Намикадзе Мадара не был так поглощен своим торжеством, вероятнее всего, он бы заметил чей-то пристальный взгляд, хмуро смотрящий ему вслед. Но мысли его были далеко, поэтому он не смотрел по сторонам.