Неуловимые проказники в деле

- Микото-сан, ну так кто там у вас? – с любопытством спросила молодая женщина. Ее собеседница рассмеялась. - Мальчик. Это все-таки мальчик, хотя врачи уверяли, что будет девочка. Назвали Саске, в честь отца господина Сарутоби. - Учиха Саске, красиво звучит. А у нас тоже будет мальчик. Такой непоседливый, постоянно толкается! - Как назовете? – со смехом спросила Микото Учиха. - Все еще спорим, – вздохнул Минато, покачав головой. - Хочу назвать Мадарой и точка. - Мадара Намикадзе? – усмехнулся Четвертый Хокаге. - Намикадзе-Учиха, – гордо ответила Шинобу и тут же добавила, схватившись за живот: – Ой-ой-ой, опять толкается! - Так, кажется, кто-то у нас тут хочет кушать, – ласково и чуть насмешливо проговорил Минато, накрывая ладонь жены своей ладонью. – Ну, мы пойдем. Всего вам доброго, Микото-сан. - Вам всего доброго, господин Четвертый Хокаге, – тепло ответила она, с улыбкой провожая молодую пару. Затем улыбка стала печальной. Учиха Шинобу и Намикадзе Минато очень хорошо смотрелись вместе. К сожалению, ничуть не хуже, чем Минато и Узумаки Кушина. «Бедняжка, где же ты сейчас? Как твой ребенок, все ли с вами в порядке?» – подумала Микото, вспоминая подругу, затем скорее поспешила домой, Саске начал просыпаться. Десять лет спустя… Двор Академии ниндзя был наполнен детскими голосами. Уроки уже закончились, и теперь можно было побездельничать и повеселиться. Однако ученики не спешили разбегаться по своим делам. Только-только закончилась лекция о технике Перемещения, и дети, превратив тренировку в интересную игру, пытались вспомнить то, что, по идее, должно было осесть в их головах. Пока совершенно безуспешно. Отсутствие положительных результатов их ничуть не огорчало. Они продолжали упоенно гоняться друг за другом, время от времени складывая печать и надеясь, что техника все же сработает. Зато все эти бесполезные попытки не преминул отметить мальчик, украдкой наблюдавший из кроны дерева. Светло-голубые глаза смотрели холодно и остро. Дети внизу веселились, больше дурачились, чем серьезно тренировались, мальчик смотрел на них с презрительной усмешкой. Той самой, от которой не только большинству взрослых, но и его собственным родителям всегда становилось не по себе. «Конечно, – думал мальчик. – Веселитесь, смейтесь, какими бы вы ни были олухами, если постараетесь, сможете стать шиноби. У вас-то есть чакра!» А у него нет. Пусть он и сын Четвертого Хокаге, нет у него этой чертовой чакры! Как бы он ни старался, все бесполезно. Он опустил голову, черные растрепанные волосы закрыли лицо. На секунду потеряв бдительность, он не сразу понял, что его заметили, а когда понял, было уже поздно. - Смотрите, кто тут сидит! – крикнул мальчишка. – Нет, вы только посмотрите, это он! - Кто же там сидит? – подхватили дети, окружая дерево, улыбаясь и перемигиваясь. - Это он! – объявил все тот же мальчишка. – Его сиятельство Намикадзе-Учиха Мадара! - Сидит на ветке, как на троне! Тупой король в раскрашенной короне! – хором проскандировали дети. – Из картона ее склеил, блестками покрыл! Стразы яркие приклеил и на бошку нацепил! - Заткните свои рты, гребанные придурки!!! – заорал он и прыгнул прямо в толпу детей, на лету выхватывая кунаи. Одному он поцарапал руку, девчонке срезал прядь волос. Потом его толкнули чьи-то руки, и он, не удержавшись на ногах, начал падать. Его подхватили и толкнули вновь, отобрав оружие. Мадара пинался и пихался, как мог, но детей было слишком много. Руки, руки со всех сторон толкают в грудь и спину, и тычки все больнее, и мир превращается в одно мутное пятно, но совсем не потому, что на глаза наворачиваются слезы, и смех заполняет сознание до краев, звенит в ушах. Громкий, издевательский смех… …Он так и знал, так и знал! Не нужно было ему идти в эту идиотскую Академию. Все равно без чакры он никогда не сможет стать настоящим шиноби. Родители ошибались, не будет у него здесь никаких друзей. Никогда не было и не будет. Вернувшись тогда домой, после первого дня занятий, он соврал, что упал с лестницы. Тот день стал началом их войны, – один против всех, все против одного, – о которой взрослым лучше было не знать. Это была только их война, а первый, кто проговорится, будет навсегда заклеймен позором доносчика. И когда Мадара понял, к чему все пришло, поздно было уже что-то объяснять. «Но мне было только восемь! Я совсем не хвастался, я просто хотел, чтобы меня уважали!» – иногда думал он с отчаянием и злостью. Последний тычок заставил его упасть на землю. Мальчик зажмурился в ожидании новых ударов. - Эй, хватит! – раздался по-взрослому строгий голос. - Что, Саске, стало жалко братишку? – ответил над Мадарой другой голос, и в бок уперся чей-то сандаль. - Я сказал, хватит. Сколько можно? – проговорил Саске, отталкивая одноклассника. Он встал рядом с Мадарой, и это было его ошибкой. Тот взвился вверх и прежде чем Саске успел увернуться, со всем силой заехал ему кулаком в лицо. - Эй! – воскликнул тот, не удержавшись на ногах. По толпе детей пробежала волна негодования. - Я тебе помочь, вообще-то хотел, – обиженно сказал Саске, прикладывая ладонь к распухающей щеке. Мадара с ненавистью посмотрел на двоюродного брата. - А мне не нужна твоя помощь, зазнайка! – крикнул он и побежал прочь. - Ты здесь единственный, кто строит из себя непонятно что! – полетело ему в след от одного из одноклассников. Дети снова начали скандировать глупые стишки вперемешку с обидными словами. Кто-то даже назвал его монстром. Но на следующий день он шел в Академию почти с радостью. И пусть эта радость была окрашена в темные тона, Мадара иногда не мог сдержать торжествующей улыбки. После уроков он специально начал дразнить двух заводил, они считались негласными лидерами класса и чаще спорили между собой, но не тогда, когда дело касалось Мадары. В отношении него они проявляли удивительное единогласие, самые первые начинали обзываться и натравливать других детей, за это он их ненавидел. Теперь же настал час расплаты. - Что, без своей группы поддержки вы не так сильны, как хотите казаться? – дерзко воскликнул он. - Да ты спятил, приятель, – ответил один из них, разминая кулаки. - Идите в зад, придурки, – усмехнулся он, показывая средний палец. - Сейчас ты получишь, идиот, – крикнул другой, бросаясь вперед. И Мадара побежал, дети конечно же помчались за ним. Они еще не знали, что сами попались в западню. Мальчик петлял по улицам, изматывая врагов, а затем выбежал к одному из полигонов. Там была довольно глубокая яма, оставшаяся после вчерашней тренировки старших детей. Мадара проверял утром, ее еще не успели заделать, он замаскировал ее досками и травой. А его двое преследователей о яме не знали, и теперь мчались со всех ног, уверенные, что скоро его поймают. Он наступил туда, где лежали доски, а дети с громким криком провалились вниз. Мадара остановился возле ямы. - Справедливость восторжествовала, теперь я поохочусь на вас, – со сладкой улыбкой протянул он, доставая сюрикены. Дети закричали, чтобы он не смел, и попытались выпрыгнуть, но Мадара на каждую попытку бросал новый сюрикен. В конце концов, дети забились у дальней стены, сверкая оттуда грозными взглядами. - Только выберемся отсюда, – прошипел один из них. - А с чего вы решили, что выберетесь? – оскалившись, проговорил Мадара. Он замахнулся в очередной раз, но кто-то схватил его за руку. Это оказался взрослый джонин, хватка у него была железная. - Лезь в яму, поможешь им выбраться, – сказал он. - Никуда я не полезу! – огрызнулся мальчик. – Они всегда первыми начинали, вот и получили, что хотели! Немедленно отпустите меня, – сказал он повелительным тоном. - Лезь в яму, – с непробиваемым спокойствием повторил джонин, подводя мальчика к самому краю ловушки. Не оставалось ничего другого, шиноби помог ему спуститься. Как только двое детей выбрались наружу, джонин им обоим отвесил по тяжелому подзатыльнику и разрешил идти. Мальчишки стремглав убежали прочь, пока еще больше не досталось. Они не были дураками, чтобы спорить со взрослым шиноби. Мадара остался в яме. Он посмотрел на джонина, ожидая, когда тот теперь и его вытащит из ловушки, но шиноби достал сюрикены. - Продолжим игру? – спросил он. - Вы… вы не посмеете, – задыхаясь от ужаса, произнес Мадара. – Я сын Четвертого Хокаге, когда отец узнает… Железная звездочка вонзилась в нескольких миллиметрах от макушки. Мальчик сжался. Слева вонзилась еще одна звездочка. - Если будешь просто сидеть, то поранишься, – сказал джонин. Мадара только сильнее зажмурился, закрывая голову дрожащими руками. Незаметно взять оружие и прикончить эту мразь, пока он будет доставать очередной сюрикен. Мадара не мог двигаться, его душили слезы, но он изо всех сил пытался не разреветься. Рядом вонзилась очередная звездочка. - Ну что, весело? – проговорил шиноби. – Пусть ты и сын Хокаге, а если ведешь себя, как последняя сволочь, то на другое отношение можно не рассчитывать. Так что посиди здесь и подумай. Стало тихо. Через некоторое время мальчик решился открыть глаза. Он несколько раз попытался выбраться наверх, но без чакры это было невозможно. Уставший и оскорбленный, он сел на землю, с жадностью вглядываясь в небольшой клочок неба, видимый из ямы. Свобода была очень близко и очень далеко. Чертов шиноби, что он вообще понимает?! Облака, на первый взгляд казавшиеся неподвижными, если на них долго смотреть, постепенно меняли форму и исчезали. Время шло своим чередом, небо окрашивалось другими цветами. Сначала оно стало золотисто-желтым, потом оранжевым и вскоре должно было совсем потемнеть. Земля скользила под уставшими пальцами, Мадара неизбежно срывался вниз. Он уже не обращал внимания на содранные ладони и разбитые колени. Он уже не ждал, что кто-нибудь спохватится и придет вытаскивать его отсюда. Он еще надеялся, что вдруг проявится чакра. Отец рассказывал, что в экстремальных ситуациях у шиноби может проявиться скрытый запас сил. Однако, похоже, это был не его случай. «Мама и папа говорят, что чакра со временем проявится, но ее нет. Даже когда она нужна больше всего, ее нет, – подумал Мадара. – А нечего было называть именем проигравшего», – с досадой добавил он. Может, Учиха Мадара и был основателем Конохи, но битву с Сенджу Хаширамой он все же проиграл. И когда у Мадары Намикадзе что-нибудь особенно не получалось, он был склонен считать, что имя предателя клана Учиха сыграло в его невезении не последнюю роль. Вот, например, Саске. Его назвали в честь Саске Сарутоби – отца Третьего Хокаге и великолепного ниндзя – так у него все прекрасно получается… Мальчик встрепенулся, когда вдруг, как ему показалось, послышались чьи-то шаги. - Я здесь! – закричал он. – Я здесь! Никто не появился. Если кто-то и проходил мимо, то не для того, чтобы помочь попавшему в беду ребенку. - Кто-нибудь, я здесь! – еще громче крикнул Мадара. – Я здесь, помогите! Я здесь! Кто-нибудь, – тише добавил он и совсем тихо прошептал: – Пожалуйста. В глазах защипало. А может быть, просто именно ему помогать не хотели? Никто бы не сказал этого в открытую. Отец назвал его героем, спасшим Коноху от Кьюби, а люди верили своему Хокаге. И если так сказал Четвертый, значит, так оно и есть. Но однажды Мадара услышал чей-то разговор о том, что лучше бы Джинчурики не было рядом. Пусть находится где угодно, но только не здесь. На самом деле жители Конохи боялись той силы, что спала в нем под защитной печатью. «Наверное, они все будут только рады, если я не вернусь», – с грустью подумал Мадара. Он вскрикнул, когда что-то мелкое упало ему на голову. Посмотрев на землю, он увидел маленький камешек. Отлично, что еще для счастья надо?! Он со злостью поднял голову вверх… и увидел ее, самую прекрасную во всей вселенной – Булочку с Котлетой и Сыром. Такая пышная и мягкая, с зернышками кунжута, с поджаристой котлетой и виднеющимся уголком чуть расплавленного сыра, и наверняка, еще теплая! О, она была до безобразия восхитительно прекрасна в своей прозрачной упаковке, мерцающей в лучах заходящего солнца! - У меня уже галлюцинации пошли, – смиренно пробормотал Мадара, глядя на булочку и чуть не захлебываясь слюной. - Кхе-хе-хе, – послышалось снаружи. Этот смех вернул его в реальность. Мадара пригляделся внимательнее и заметил, что булочка не просто висела в воздухе, а была зацеплена упаковкой за рыболовный крючок. Почти незаметная леска тянулась вверх. Сначала никого не было видно, затем у края ямы появилось знакомое лицо. - Экую рыбку я поймал. Не простую, а с девятью хвостами! «О, нет», – подумал Мадара, глядя на своего спасителя, а вероятнее всего мучителя. Это был Сарутоби Наруто – голубоглазый блондин с вечно растрепанными волосами на голове и с нахальной улыбкой на не менее нахальном лице – по общему мнению, ужасный человек. Взрослые запрещали своим детям общаться с ним и терпеть его не могли, потому что он был шумным, наглым, не признавал никаких ни правил, ни авторитетов, и делал только то, что сам хотел. Дети ненавидели его по тем же самым причинам. За то, что он не слушался никого, в любое время сбегал с уроков, хулиганил и огрызался на старших, и это все сходило ему с рук. В тайне каждый мечтал быть на него похожим, но не у кого не хватало на это духа. Мадара не завидовал, но наблюдая, как этот пацан целыми днями мотается неизвестно где, пока остальные дети сидят в душных аудиториях, а потом на отлично сдает все зачеты, сложно было оставаться хладнокровным. - Я то думаю, чей визг мне послышался, а это наш повелитель глупости в яму угодил. Наруто улыбнулся еще шире. На щеках у него было по три полоски и одна на подбородке, нарисованные специальной тушью красного цвета. В руках он держал длинную бамбуковую удочку, к которой и была прикреплена леска. - Ты случайно не голоден? Очень вежливо с его стороны. Мадара кусал губы, не в силах отказаться. - Еще бы, полдня уже тут сижу, – ответил он, не отрывая взгляда от булочки с котлетой. Наруто опустил ее ниже и, Мадара, не осознавая, что делает, протянул руки и даже подпрыгнул. Добыча тут же ускользнула вверх. Наруто засмеялся и снова опустил булочку пониже. Мадара отвернулся, мысленно проклиная себя за тупость. - Ладно-ладно, прости, не удержался, – сквозь смех проговорил Сарутоби. Булочка упала к ногам Мадары, и, честное слово, три с половиной секунды он правда верил, что сможет игнорировать этот факт. Однако вскоре под ногами валялась только в скорости разодранная упаковка. И мальчик понял, что попал, как все та же рыбка на крючок. - Отлично, теперь вылезай уже оттуда, – сказал Наруто, протягивая удочку в яму. Свобода была близка как никогда, но Мадара медлил. Он и так уже совершил слишком много ошибок за эти несколько минут. Все знали, что Наруто просто так никогда помогать не будет. Это всегда чревато какими-нибудь ужасными просьбами, и он не сомневался, что еще множество раз пожалеет о своем решении. - Ну так что, лезешь или нет? В ином случае он бы ответил, что ему и здесь неплохо, но он сидел здесь уже пропасть сколько времени! А еще, во-первых, все еще хотелось кушать, и, во-вторых, ему непреодолимо нужно было в туалет. Все это оказалось решающим фактором. Мальчик ухватился за удочку и стал карабкаться вверх. Сарутоби определенно знал, в какой именно момент предлагать помощь. Наверное, просто сидел здесь и ждал, пока пленник собственной ловушки дойдет до нужной кондиции. Вот сволочь! Мадара был так возмущен, что когда Наруто протянул ему руку, он скинул его вниз. - Ха! Ну, и кто тут теперь повелитель глупости?! – воскликнул он. Радость его была недолгой. К сожалению, в случае Наруто определения «прогульщик и хулиган» не были равносильны определению «плохой шиноби». Сарутоби одним прыжком выпрыгнул из ямы и врезал ему ногой. Мадара кубарем откатился к деревьям. Наруто уже оказался рядом, и быстро привязал его леской. - Похоже, природа обделила тебя не только мордой, но и мозгами, – весело сказал он. – Если со вторым я ничего поделать не могу, то морду тебе точно подправлю. Мадара приготовился, что его сейчас будут бить. - Не беспокойся, – воскликнул Наруто, как будто услышав его мысли. – Я знаю способ получше. Он достал из кармана черный маркер. Мадара попытался вертеть головой, но Наруто схватил его за подбородок, и сопротивление было подавленно. Через минуту сосредоточенного рисования он с видом художника оглядел свой шедевр. - Ну вот, теперь красавчик, – рассмеялся Сарутоби, показывая большой палец. – Увидимся, оболтус. И Наруто, взяв удочку и ведро с рыбой, пошел прочь, насвистывая веселую мелодию. Мадара даже думать не хотел, как сейчас выглядит. И, проклятье, он снова в ловушке!!! Еще через полчаса пришел Итачи. - Ни слова! – взвизгнул Мадара, только увидев проблеск хитрой ухмылки. Итачи ему нравился гораздо больше его младшего брата, но, что не говори, шутки у него были такими же острыми, как лезвия кунаев. Одна такая, и собеседник оказывался сражен наповал. - Ну что, опять подрался? – сказал Итачи, скорее утверждая, чем спрашивая. Они шли по дороге в сторону квартала Учих. Мадара медленно брел вслед за старшим кузеном. Его лицо скрывала маска АНБУ, которую Итачи милостиво разрешил ему одеть, раз уж такое дело. - Не понимаю о чем ты, – угрюмо ответил мальчик. Тот не стал переспрашивать, и за это Мадара ему был очень благодарен. - Надеюсь, маркер не водостойкий попался, – вместо этого сказал Итачи.

***

Фугаку Учиха остановился в дверном проеме, в смятении чувств глядя на Итачи с бутылкой саке в руках. Старший сын, застигнутый на месте преступления, даже не пытался оправдываться или убегать. - Хм, давай так, – сказал Фугаку. – Если ты сейчас поставишь бутылку на место и поклянешься, что не будешь пить алкоголь хотя бы до совершеннолетия, я так уж и быть, просто представлю, что ты собирался оттирать этим саке водостойкий маркер. - Но, отец, оно на самом деле нужно, чтобы оттереть маркер, – бесстрастно ответил Итачи. – Вы на кухню загляните. Фугаку прошел дальше по коридору и остановился на пороге помещения. Возле раковины на стуле восседало нечто, в чем глава клана Учиха с трудом узнал своего племянника. Микото на пару с Шинобу пытались оттереть замысловатые художества с его лица, но от этого маркер только больше растекался и мазался. - Здравствуй, отец, – весело сказал Саске. Он сидел за кухонным столом, с интересом наблюдая за тщетными попытками привести лицо Мадары в более-менее чистый вид. – Ты смотри, как взглядом сверкает из-под всего этого боевого раскраса, так еще пара минут и Шаринган пробудится. Мадара попытался вскочить с протестующим криком, но его тут же усадили обратно. - Тихо ты! – сказала Шинобу. – У твоего отца сегодня такие важные гости из Скрытого Камня, а ты, что начудил? Фугаку посмотрел на бутылку, которую принес Итачи, и задумчиво проговорил: - Нет, здесь у нас тяжелый случай. Возьми сливовую. - Думаете, она лучше оттирает? - Нет, но просто нужно же будет Минато нервы после такого чем-нибудь лечить, – со смешком ответил он.