Золотой ключик, или Приключения ДжоДжо

      Чем дальше Джорно отходил от каморки гостеприимного Папы Дио, тем громче неподалеку на берегу играла веселая музыка. Заслушавшись и позабыв про прорекламированных Папой Дио лягушек, Джорно припустил к морю со всей скоростью, которую позволяли ему гигантские ботинки. Там он увидел огороженную сетчатым заборчиком сцену. Её украшали разноцветные флаги, хлопающие от морского ветра. Из стоявших по бокам сцены колонок доносилась бодрая музыка, похожая на ту, что не понравилась шарообразному Польпо. Возле входа сидел невысокий седой мужчина и продавал билеты. Всё это невероятно заинтересовало Джорно.       Около ограды толпились люди — мальчики и девочки, туристы, продавцы шоколадно-фисташкового мороженого, хирург с пациентами, ассассины, почтальоны, — и все читали большую афишу ТЕАТР КАРАБАСА БРУНОБАСА       Джорно внимательно поглядел на толпу. Вот высокий мужчина с волосами, крашеными в розового леопарда, подошёл к продавцу, что-то сказал ему, дал несколько монет и получил билеты. Ведя за собой миленькую девчушку в клетчатом платьице, ровесницу Джорно, он направился к сцене. Ага, то есть за детей тоже нужно платить, пройти бесплатно не получится.       У Джорно не было денег: они не валялись под ногами, их не предлагали благотворители, даже банкомата, который можно было бы превратить в сказочную курицу, несущую золотые яйца, поблизости не наблюдалось. Пришлось придумывать другой путь, и для этого Джорно тихонько прошёлся вдоль ограды и нашёл более-менее тихое тёмное место. Охраны поблизости не было, поэтому он присел, делая вид, что перешнуровывает свои ботинки, и сосредоточенно потыкал в заборчик пальцем, представляя, как часть твёрдой преграды превращается в податливые стебли. Выждав момент, он протиснулся сквозь растения, метнулся к колонке, и переждав немного за ней, смешался с толпой зрителей, стараясь встать напротив сцены.       Седой билетёр был занят тем, что пересчитывал выстроившихся парами парней, которых привёл смурной высокий мужчина в чёрной накидке, и не заметил незаконного вторжения на свою территорию.       Вытряхивая из волос мелкие листочки, довольный Джорно притоптывал в такт звучащей музыке и с интересом глядел на опущенный занавес. На нём были нарисованы шесть человечков с каплевидными головами, странный гигант в клювастой маске, страшные люди с обилием зубов или глазами по всему телу, камень, похожий на лицо, и другие занимательные картинки.       Но вот занавес поднялся, и на сцене появился высокий актёр с длинными светлыми волосами. Он был одет в длинную белую рубашку в чёрную крапушку. Лицо его было обсыпано пудрой, белой, как мелок, который Джорно забыл прихватить у Папы Дио, чтобы по-модному утилизировать. Прямо по пудре жирными тёмными линиями были резко обозначены губы и брови. В целом вид у актёра был немного растерянный и сердитый, а может ему просто жал его костюм. Он погрозил кулаком в сторону кулис, затем развернулся к зрителям и, придав лицу постное выражение, заговорил грустным писклявым голосом.       — Здравствуйте, меня зовут Пьеро… Сейчас мы разыграем перед вами комедию…       С другой стороны к нему выскочил ещё один актёр, смуглый и широкоплечий, выше пояса клетчатый, как шахматная доска, а ниже — полосатый как тигр в берёзовой роще. Он с ослепительной улыбкой поклонился почтеннейшей публике.       — Здравствуйте, я — Арлекин! Сейчас будет ржомба!       Затем он обернулся к Пьеро и отпустил ему две пощечины, такие звонкие, что у того со щек посыпалась пудра. Джорно приготовился считать все оплеухи, которые достанутся Пьеро, но тот расправил плечи, да так, что треск рубашки, которая всё-таки была ему мала, расслышали даже первые ряды, а затем хорошенько врезал Арлекину.       — Ах ты вражина! — заорал он уже совсем не писклявым голоском. — Мы так не договаривались! Я тебе такую ржомбу устрою, ты у меня потом всю жизнь на чай смотреть не сможешь…       В этот момент из-за кулис быстро появился ещё один человек, тоже одетый в белый костюм с чёрными точками. Большую часть его одежды, впрочем, закрывала очень длинная роскошная борода чёрного цвета, украшенная золотыми заколками. В руке у него возникла затейливая плётка, хвосты в которой, как разглядел заинтересовавшийся Джорно, были сделаны из застёжек-молний. Стоило бородачу поднять руку с этим произведением пыточного искусства, как бледный Пьеро, уже приготовившийся пнуть обидчика, побледнел ещё больше, опустил ногу и метнулся за сцену. Арлекин ловко укатился в другую сторону, скаля зубы и подмигивая зрителям, словно намекая, что удача всё-таки на его стороне. Публика зааплодировала укротителю. Раздался крик:       — Это же сам Карабас Брунобас!       Карабас Брунобас поклонился, прошёлся по сцене туда-сюда, лихо стегнул воздух плёткой и объявил:       — Танец!       Из колонок понеслась ритмичная музыка. Под её звуки на сцену вышла девочка с взъерошенными голубыми волосами, прихваченными оранжевой банданой. С сосредоточенным видом она начала шагать на месте, а затем заскользила по сцене, вскидывая руки. Рукава платья при этом съехали к плечам, и Джорно отметил, что у неё вполне накачанные бицепсы. Девочка замерла, словно обняв себя, затем сделала оборот и протанцевала обратно.       Когда она снова начала движение к центру, за ней тенью проследовал Арлекин. Однако ничего дурного он не замышлял, а двигался за девочкой, повторяя то, что делала она. Когда же актёры принялись в третий раз исполнять свои немудрёные движения, к ним присоединился большой абрикосового цвета пудель, который проделывал всё то же самое, но на задних лапах. Зрители загоготали. Особенно смешно было юноше в стёганой жилетке, его причёска в виде нескольких низких хвостиков тряслась так, будто он напялил на голову осьминога. Пудель зыркнул на парня, но продолжил танцевать, не сбиваясь.       Пока представление шло своим чередом, в голове Джорно крутилась мысль, и к концу она вполне оформилась. Дождавшись, когда Карабас Брунобас зычно объявит «Аривидерчи!», а актёры будут кланяться, Джорно, расшугав зрителей по соседству, вскочил на лавку и рванул в сторону свой бахромчатый розовый пиджак, ослепив стоящих на сцене своей голой грудью и солнечными зайчиками от заклёпок портупеи Папы Дио. Перекрикивая доносившееся неизвестно из каких кустов пианино, он закричал:       — Я Джорно, и я хочу стать звездой банды!       Недоумевающе переглянулись Пьеро и пудель, захихикали девочка и Арлекин. Но хозяин театра недаром был доктором кукольных наук, он давно заприметил Джорно в толпе и ждал от него какого-нибудь фокуса. Карабас Брунобас выхватил плётку, щёлкнул ей, и мгновенно Арлекин и Пьеро кубарем скатились со сцены, подхватили Джорно и поволокли за кулисы. Вспомнив о своём происхождении, Джорно изобразил колоду и предоставил актёрам тащить его навстречу судьбе.