Fort - Duquesne (2 часть)

«Свет. Белый – белый. Слепящий глаза. Я в Раю? Едва ли. Скорее, нажрался где-то опять до синих звезд в глазах. Ведь такие не попадают в Рай. Таким и в Аду не рады. Что вообще произошло? Хотя, какая к черту разница, лишь бы он был в порядке, не я … не я» Паркер очнулся, но еще не понял где. Не мог открыть глаза и прийти в полное сознание. Шум. Знакомый шум. Чьи-то голоса. Он знает этих людей. Кажется, один из них принадлежит Свифти. Паршивцу, которому все с рук сходит, как бы он не старался этому помешать. Такая он неординарная и сволочная личность – получает от жизни максимум, не приложив к этому ни малейших усилий. - Вот ты мне скажи, - заговорил Свифти, обратившись к только что зашедшему в палату Хэмерсону. – Что с тобой не так? - То есть? – Вот он. Голос, за который хотелось зацепиться и тянуться к свету. Всегда помогало, как бы плохо ни было бы. Мэйсон протянул Дину стаканчик с кофе и прошел к окну, отбив пять Полу. На нем была джинсовая жилетка с американским флагом на спине. Миллер, валяющийся на соседней больничной кровати, потянулся к нему за своим вниманием, получая поцелуй в лоб. - Ну, меня, к примеру, никогда не похищали, не насиловали, в меня не стреляли, меня не пытались купить или продать, я не торговал собой для общей выгоды, справедливости ради, меня даже не заворачивали в ковер! - Ты об этом. – Мэйсон сел рядом с Миллером, который тут же положил свою голову к нему на колени и обнял его. – Ну, что тут сказать. Такой я везучий. - То-то и удивительно. Самым замечательным людям выпадает тяжелейшая доля по жизни. - Вот уж спасибо за комплимент. Паркер открыл глаза. Все кружилось, он видел расплывчатый потолок, пытаясь сориентироваться. Его нашли на месте перестрелки с людьми Анны. К тому моменту, как подъехал Миллер и его люди, он был уже без сознания. Его ранило, судя по сильной боли в боку. Сыграла и ударная волна от взрыва, оглушившая на долгое время. Но он был жив. Пол позвонил своему знакомому, чтобы организовать немедленную транспортировку пострадавшего в хорошую больницу. Так он оказался здесь. - Эй, смотрите, кто открыл глаза. – Заметил Дин. Ребята тут же обратили внимание на пациента. Теперь он видел окружающую его обстановку. Белые стены, провода от капельницы, знакомые лица. Он попытался приподняться. Дин тут же оказался рядом, помогая ему это сделать. – Давай-давай, вот так. Чувак, ну и напугал же ты нас всех. Мы думали ты уже того. - Дин. – Попросил Пол строго. Свифти заткнулся. Паркер поморщился от боли, окинув взглядом свои перебинтованные руки. Осколочные ранения. Куда же без них. Без лишних вопросов Роберт протянул ему стакан так необходимой воды, который он благодарно принял, выпивая все. Так хоть голос появился. Он прокашлялся, виновато посмотрев на собравшихся, которые, казалось, чего-то ждали от него. Приветственной речи? Благодарности? - Спешил, как мог! – Заявил с порога Дасти, залетая в палату. – Как он? Оу … - Он заметил очнувшегося Паркера и притормозил, улыбнувшись. – С возвращением домой, дружище! - Спасибо. - Мм, я там тебе подмешал кое-чего в раствор, пока не было врача, думаю, тебе по кайфу. - Прокомментировал Пол. - Благодарю. - Получилось тихо и сипло. Но он улыбнулся. А после нашел взглядом Мэйсона, который уже стоял у окна подальше от всех. Перед глазами снова пронеслось все, о чем он вспоминал, пока лежал в отключке, сердце сжалось в колючий комок. Но он просто смотрел на него, хоть на глаза и наворачивались слезы, не только от вины. Он скучал. Хэмерсон не проявил видимых эмоций. Он не сдвинулся с места и не произнес ни слова, продолжая смотреть в ответ. Дин лукаво смотрел то на одного, то на другого, ожидая сцену примирения, как в каком-нибудь фильме. Миллер тоже посмотрел на Мэя, не дождавшись немедленной реакции. И только Пол был самым понимающим и адекватным. Он знал, не так просто сделать первый шаг навстречу. - Мужик, ты выжил, мы безумно рады. Добро пожаловать обратно в семью, хуле. – Ответил за всех Дин, встав со стула. Дасти подтвердил его слова, кивнув. А Паркер, наконец, протянул руки, насколько позволяла ему капельница, выпрашивая, чтобы Мэй подошел к нему. - Иди сюда. – Попросил он тихо. Говорить было больно, то ли от дыма, которого он наглотался, то ли от того, что долго не приходил в себя. Хэмерсон обошел вторую кровать, минуя Миллера, и приземлился рядом с Паркером, все так же не улыбнувшись ему ни разу. Паркер сел удобнее, чтобы быть ближе и разговаривать. Он посмотрел на него, как впервые, вспоминая их первую встречу. – Я знаю, ты думаешь, какой же я трус, что не смог попросить прощения лично. Письмо накатал, а в лицо сказать духу не хватило. Это правда. И не только сейчас. Я всегда это делал. Не говорил тебе правду. Когда ты впервые взял в руки пистолет, я должен был сказать тебе, насколько великолепно у тебя это получилось. Но я не говорил. Черт его знает, почему. Каждый раз, отправляясь на новую сделку, я должен был говорить, как потрясающе ты выглядишь, потому что это действительно было так. Но я боялся, что ты поймешь меня неправильно. Дин вот не боится. И в этом прав. - Охуенно выглядишь, как и всегда. – Добавил Дин фоном в подтверждение его слов. Но все слушали Паркера. - Я не хвалил тебя за работу, хотя ты этого ждал, я знаю. Ты заслужил гораздо больше хороших слов, чем я смог себе позволить. Прости меня за это. Знай, я всегда тобой гордился, каждую минуту, что мы работали вместе. Я всегда восхищался твоим умением произвести впечатление. Мне нравилось наблюдать за тем, как ты возишься у зеркала перед шкафом. Меня впечатляла твоя смелость перед каждым делом, серьезный настрой и стремление быть лучше. Я знаю, ты делал это для меня. И я виноват за то, что ни разу не оценил этого вслух. Я повел себя так мерзко лишь потому, что не хотел отпускать тебя, доверить еще кому-то. Я не хотел даже допускать той мысли, что у вас все серьезно. Теперь я это вижу. И мне чертовски паршиво от того, что я причинил тебе столько боли своим эгоизмом. И лишь теперь, едва не потеряв тебя, едва не сломав все то, что у нас было, я не побоюсь сказать … - Мэй смотрел на него покрасневшими от подступивших слез глазами, Паркер и сам был готов поддаться им, но нужно было успеть договорить, пока была возможность. – Дороже и важнее тебя у меня никого нет. Я живу лишь благодаря тебе, для тебя, по твоей причине. Для меня ты навсегда тот мальчишка, что я когда-то подобрал на улице, мой смысл существования, моя гордость и самый близкий, настоящий друг. Удивительной не только внешней, но и внутренней красоты человек. Я желаю тебе лишь лучшего. Я хочу, чтобы ты был счастлив, и если Ханс Миллер действительно так дорог тебе, то пусть так и будет. Только будь, пожалуйста, рядом по возможности. Потому что … я люблю тебя. Не так, как он. Но очень сильно. Очень. И хочу видеть как можно чаще. Это было слишком. Мэйсон ударился в слезы, обняв его. Дасти тоже не смог сдержать слез, стянув чистую наволочку, чтобы утереть влагу. Мог ли он подумать, что человек, которого он долгое время на дух не переносил, может сказать такие прекрасные слова. Миллер был очень расслаблен и рад такому разрешению ситуации. Он верил, что так и будет. Очень на это надеялся. Дин пытался проморгаться, однако ресницы все равно намокли. Все было правильно. Все было так, как должно было быть изначально. - Я тоже тебя люблю. – Сказал Мэйсон, обняв крепче. – Так, как надо. - Так, как надо. – Подтвердил Паркер. - И мы все тоже тебя любим. – Добавил Дин. – Так что возвращайся домой. Хорош уже, погулял. К черту прошлые обиды. Тут дела заждались. Назначаю тебя на должность Главного по исполнительной работе. Я займусь бумажками Фирмы, а ты будешь руководить всеми криминальными делами Компании, что скажешь? Такой расклад тебя устроит? – Все собравшиеся вопросительно на него посмотрели, ожидая ответа. И когда Паркер все же кивнул, все дружно зашумели, поддержав такое здравое решение. В палату постучали. Приоткрыв дверь, зашла Шарлотта, неся в руках бумажный пакет с продуктами и чем-то еще. - Ух, как у вас тут живо. А я боялась, что опоздала. Не посмотрела часы приема. Это тебе. – Она поставила пакет на тумбочку, поцеловав Паркера в щеку, а Мэйсона в макушку. – Не плачь, я знаю, вы помирились, и все теперь счастливы, верно же? - Верно. – Ответил Миллер. Мэйсон вытер мокрые глаза и перебрался к Хани. И Паркер впервые не почувствовал злости по этому поводу. Они действительно смотрелись рядом очень гармонично и правильно. И как он раньше этого не замечал? - Вот только на ноги встану, и мы покажем этому городу, кто такие ребята из Компании. Ему потребовалось с неделю, чтобы полностью восстановиться. Он вернулся в офис Фирмы уже без желания язвить. Скорее, как вежливый гость. А потом он впервые познакомился с Лори. Девчонка была лишь наслышана об этом жестоком человеке и о его поступках. Однако теперь, встретившись лицом к лицу, сочла его весьма милым и приятным человеком. Он вернулся на старую квартиру. Попросил Роберта остаться с ним. Пол тоже был не против присоединиться к ним, потому что … - Я бы хотел, чтобы ты снова жил со мной. – Озвучил Паркер мысль, когда они вышли из квартиры и направились к бару. - Ты же знаешь, Хани этого не переживет. Он привык, и я не могу так с ним поступить. - Понимаю. Но, хотя бы приезжай иногда. Если будет время. - Хоть каждый день. Поверь, и без того будем торчать все в офисе, не соскучишься. Он снова был прежним. Кожаная куртка, накрашенные черным ногти, причесанные назад отросшие волосы, открывающие проколотые уши. Его дерзкий и провокационный вид не испортил даже шрам от ожога на лице. А рядом был самый надежный и верный напарник. Хэмерсон. Не менее эффектного вида. Снова вельветовые тапки, но на порядок дороже, купленные Миллером. Короткая куртка, светлые джинсы и бежевая футболка с надписью. Они шли в обнимку в любимый бар, где договорились встретиться с ребятами. Мэйсону было уже двадцать два. Со всеми этими событиями, они едва не забыли про это. И этот День Рождения он отмечал уже без Сэнди. Но с самыми близкими людьми. С настоящей Компанией. Пришел даже Оливер. Этого бедолагу неплохо прошибло после пережитого. И вот теперь Пэйдж был не в аккуратном офисном костюме. А в джинсовой жилетке, клетчатых штанах под кеды и веселом джемпере с драными рукавами по случаю. Дин настоял даже на проколе в ухе, как у него. Пришлось соответствовать тусовке, спасшей ему жизнь. В ту ночь чего только не было. Бар чудом устоял не без разбитых бокалов. Но никто ничего толком не мог вспомнить на утро, и лишь Дасти смеялся над ними, так как больше не напивался до потери ориентации в пространстве. Гибель же Анны не ознаменовала тихие будни Фирмы. Наоборот. Появилось много желающих проверить на прочность знаменитую банду. К тому моменту выживший Кени Тайтл обзавелся сторонниками, но кто такой Кени против Компании в союзе с Миллером? А помимо этого, разведывательной деятельностью на улицах Питтсбурга занимался Энджи со своими ребятами. Им бросали один вызов за другим. Что лишь еще выше поднимало ребят. Это было весело, чертовски опасно и крышесносно. Дин засел с винтовкой за деревянными ящиками. Порт Питтсбург. И снова они здесь. Разборки с группировками из Пакистана продолжали мешать прямому бизнесу. И на этот раз в порт должен был прибыть один влиятельный тип с хорошей партией оружия. - А мы им тут теплый прием обещаем. – Дин передернул затвор, высунувшись из укрытия. Он свистнул, обозначив готовность действий. Но все ждали прибытия Миллера и его ребят. Мэйсон мазнул пальцами по щекам Паркера, оставляя темные полосы на его лице, как у спецотряда. Роберт помаячил с верхней позиции. Лучшее место для киллера, да и обзор на зрелищное представление был великолепным. - А вот и он. – Заметил Паркер отряд Миллера во главе с самим Хансом. - Надеюсь, мы вовремя. Привет. – Хани оторвал Мэя от занятия, откровенно целуя. К этому просто нужно было привыкнуть. И Паркеру постепенно удавалось. Теперь он реагировал более адекватно и вполне спокойно. И все чаще с улыбкой на лице. – Я скучал. – Они не виделись всего пару часов. Но и этого хватило. Миллер оставил еще один поцелуй на его губах, после чего принялся за работу. – Итак, все на позицию. Наши гости прибудут через десять минут. Бегом-бегом! Тишина. Лишь крики чаек. Осмотревшись по сторонам, лидер движения ступил на палубу катера, пришвартованному к пирсу реки Мононгахела. Он осмотрелся еще раз, уже будучи на суше, а затем махнул своим людям, призывая разгружать товар. Наемники засуетились. Вооруженные люди в национальных головных уборах патрулировали выгрузку оружия в порту. Ящик за ящиком. А скоро и скупщики должны были прибыть на сделку. Ведь все это не зря. Все это должно было бы пойти в помощь против режима людей Миллера. Тут были большие деньги, амбиции и дальнейшие соглашения. - А вот и перекупщики. – Заметил Роберт в прицел своей боевой подруги. Он тут же скинул сигнал Паркеру, который переправил информацию Миллеру. Они были готовы встретить их по чести. Пять черных автомобилей и один фургон. - Серьезно? Это все, на что они способны? – Мэй сменил позицию для лучшей видимости цели. - Не стоит недооценивать. – Паркер смотрел в бинокль. – Это все. – Махнул он ему рукой. Последний товар был выгружен на территории пирса. Из автомобилей стали выходить деловые партнеры, и куда же без знакомых лиц. – Сука, Кени! Взять ублюдка живым, повторяю, живым. – Сообщил он в рацию, отдавая приказ всем остальным. - Понял. – Ответил Дин. Этого человека он видел впервые, но он ему уже не нравился. Пожали друг другу руки, передали деньги, обсудили дела и принялись грузить товар. Все до последнего ящика. Снова пожали руки и вроде как собрались расходиться. - Пора. Дасти, пошел. – Сообщил Паркер. И как только дверь фургона захлопнулась, машина резко двинулась с места, увозя погруженные ящики. Дасти Уэлс собственной персоной. И ведь не сразу сообразили. Как только машина отъехала на несколько метров, собравшиеся увидели тело убитого водителя, а это значило … - Они здесь!! – Огонь открылся со всех сторон, погасив большую часть наемников, многие скрылись за портовыми ящиками, открывая ответный огонь. Вот только на катере у них было подкрепление, специально на подобный случай. Грин убирал по одному с отстроенной вышки, по его укрытию тоже стали попадать пули, видно, поняли, откуда стреляют. - Надо выманить всех. Мэй, Тайтл на тебе, остальные прикройте. Кени Тайтл затаился за одной из прибывших с ним машин, у него при себе был пистолет, но огонь был шквальным, и высовываться из укрытия было рискованно. Про фургон с оружием уже забыли, Дасти увел машину на приличное расстояние, стрелять по загруженному оружием фургону никто не решился. Силы сторонников начали усиливать свою позицию, концентрируясь в одном месте. И, слава Богу. К тому моменту очаровательный парень в белом халате и с безумной прической был уже на катере, рассыпая по палубе свое последнее изобретение. - Пол, достаточно, уходи. – Отдал Паркер приказ. - Минуту. – Пол просквозил в тыл врага с переданным ранее кейсом, полным денег, совершенно незамеченный сосредоточенными бойцами. Его заметил лишь сам Кени. Он прицелился, следя за траекторией движения мишени. И выстрелил бы, не похлопай его по плечу кто-то. Кени вздрогнул, обернувшись и встречаясь нос к носу с Хэмерсоном. - Привет. - Последнее, что он запомнил, был удар рукоятью пистолета по голове. А затем в ход пошло то, ради чего Грин забрался так высоко. Пол поджег спичку, бросив ее на рассыпанную дорожку серого порошка на асфальте. Шипучая смесь замерцала, мгновенно загоревшись по всему периметру своего распространения. А наследить Пол успел по всему пирсу. Яркий фейерверк со вспышками озарил пространство, напугав наемников. Они сдали назад, возвращаясь на свою лодку. И … кульминация. - Воу!! – Роберт отложил винтовку, наблюдая за тем, как взлетел на воздух катер. – Чертовски красиво! – Озвучил он в общую рацию. Не ответил лишь Хэмерсон, занятый заложником. Он оттащил его подальше и лишь тогда смог ответить. - Жаль Тайтл этого уже не увидит. Пол, ты гений! Просто красавчик. Звонкие сирены полиции подсказали точное время для того, чтобы убраться с пирса до появления свидетелей. Теперь у них были деньги, оружие и заклятый враг на руках. И, конечно же, повышенное на уровень влияние в криминальных кругах. Дасти пригнал фургон к главному входу Фирмы. Другие остановились за ним. - Выгружайте его. – Паркер открыл дверь машины. Дин и Роберт забрали заложника, уводя в специально отведенное для пыток помещение. Сотрудники офиса увлеченно уткнулись в компьютеры, игнорируя происходящее. Все знали, что происходит, и что нос совать в дела Компании не следовало. Оставшийся на месте за руководство Пэйдж вышел, чтобы встретить ребят. Он достал связку ключей, следуя впереди, чтобы открыть дверь. Люди Миллера затащили в офис ящики с оружием, загрузив практически все свободное пространство. Пол принес с собой запах пороха и огня. Он закрылся в лаборатории, чтобы записать результаты действия придуманного лишь этим утром изобретения. А Миллер и Хэмерсон едва тащились за остальными, так как цеплялись друг за друга, стараясь не сгореть от нахлынувшей страсти. Их накрыло еще до кабинета, что едва не вызвало отчаянный плач сотрудниц офиса, чьи сердца разбивались вдребезги от увиденного. Увлекшись, они едва не уронили так любимый Дасти принтер, и если бы не Паркер. - Да закройтесь уже в кабинете. – Он прервал их увлекательное занятие, подтолкнув в кабинет и закрыв за ними дверь. – Только потом приведите все в порядок! Знаю я вас! Хрен че найдешь. Сам он направился вниз, чтобы разобраться с Кени за все «хорошее» и давнее. Крики мучаемого им Кени Тайтла, оглушили офис на долгий час. Парень сдал всех, когда-либо причастных к делам Гарри людей. Многих уже не было в живых. Но некоторые имена Паркер слышал впервые. И было еще куда стремиться. В конце концов, он замучил его до потери пульса. Метод Миллера. Со своими жертвами он поступал не менее жестоко. Появился Паркер в офисе уже с окровавленными руками. Сотрудники, тут же вернулись к работе. Только этого человека им тут для полного колорита не хватало. Его уже боялись. И правильно. Помыв руки, он вышел на балкон, подышать воздухом и покурить. Вот только зажигалки не оказалось. А появившийся следом за ним Ханс Миллер исправил эту ситуацию, предложив огонь все еще дрожащими руками. - Боже. Скрой, пожалуйста, свой до безобразия довольный вид. Ты весь резонируешь счастьем. - Может быть, потому что я счастлив? – В косо-криво надетой рубашке и с растрепанной прической. Конечно же. - Ну, еще бы. – Паркер покачал головой, прикурив. – Ты не в состоянии ничего скрыть. – Ханс улыбался, действительно не в силах перестать это делать. – Я все спросить хочу. – Начал Паркер. – Как тебе это удается? Ты ведь совершенно его не контролируешь, верно? - Верно. Я отпускаю его в любое время суток куда угодно и с кем угодно лишь с просьбой позвонить. Он делает все, что захочет. И мне не важно, кому он звонит и зачем. Я доверяю ему. В нашем общении нет места ревности или подозрению. Мы открыто разговариваем о важном и не скрываем своих желаний. Это не сложно, если задуматься. Я даю ему свободу. Взамен получаю гораздо больше. - Тебе хватает мудрости и опыта. Это действительно достойно уважения. - Я просто люблю. Люблю так, что сердце замирает каждый раз, когда вижу его. А когда любишь, сделаешь все для этого человека. Ну, ты знаешь. – Подмигнул ему Миллер. «Не знаю», хотел было сказать Паркер, но промолчал. – Спасибо тебе за него. Если бы не ты, едва ли он ввязался бы в криминал, едва ли мы бы встретились, так что, признаться, я очень тебе благодарен. За все. Даже за последние события. Ему было больно, но это очень сблизило нас. Тебе было сложно, но, тем не менее, ты смог перешагнуть через это и доверить мне самое дорогое, что у тебя есть. - Мне действительно было очень сложно пойти на это. Ведь он не только самое дорогое, что у меня есть, он, в принципе, все, что у меня есть. - А где же твоя семья? Родители? – Паркер вздохнул, собираясь с мыслями. Ну вот, уже потянуло на откровения. Хотя у них с Хансом и не было особо времени на подобные разговоры. Об этом знал лишь Мэй. О его жизни «до». И вспоминать не хотелось. Ведь он перечеркнул свое прошлое уже очень давно. - Отец много пил. – Начал он несколько отрешенно. – Я не очень хорошо помню этот момент. Знаю лишь, что это он. Он убил маму. Мои воспоминания начинаются с момента, когда из дома уносят ее тело. И ничего не осталось в память о ней. Она носила короткую стрижку и мягкие длинные платья. Она была доброй. А потом ее так резко не стало. Но отца не взяли под стражу, не знаю почему. Нас оставили вместе с ним. Меня и мою старшую сестру Нэти. На тот момент ей было двенадцать. Она так сильно переживала, что пообещала отомстить ему за это. Но после смерти матери, отец принялся и за нее. Он привязывал ее к перилам за дверью балкона за непослушание и оставлял так на целую ночь. А утром снова уходил. Про мое существование он не помнил и подавно. У нас не было еды и теплых вещей. Я помню, мы ходили с ней по пустым комнатам, пока его не было, подбирали газеты с пола и делали из них самолеты. В тот день шел дождь, не только за окном, и дома тоже, но мебель оставалась сухой, почему-то этот момент врезался в память. Я помню дождь … Она объяснила мне, что так страдает ушедшая душа. Когда же отец заявился в следующий раз, пьяный, он сразу отправился в спальню, а Нэти взяла нож со стола, спрятала под подолом платья и отправилась следом. И то, что я увидел, когда зашел туда, подтолкнуло меня к серьезному шагу. В комнате было темно, он лежал вместе с ней на кровати и резал ее безвольное тело, резал, как стейк на части. Такой отвратительный звук металла и плоти. Помню, как сейчас. Мне хватило ума не дрогнуть и не обратить на себя внимания, тихо покинуть дом, забрать ключи и поджечь его. Достаточно было лишь бутылки со спиртом и одной спички. И вот я уже один. На улицах города я оказался, когда мне было девять. Остальных родственников я никогда не видел и не знал. И мне не жаль. Я учился выживать самостоятельно. И Мэй напомнил мне самого себя, когда я увидел его впервые. Я бывал в подобных ситуациях и не редко. А потому не смог пройти мимо. Словно до того момента никакой другой жизни и не было, словно я и не жил до этого вовсе. Это предало мне сил идти дальше. Уже не ради себя. Я обрел того, кто понимал меня без слов. Самую родную душу. Семью, если угодно. Стоило это осознать, против нас снова ополчился весь мир. И было уже не до морали. Я научил его убивать и приспосабливаться под любое обстоятельство. К сожалению, его не минула похожая судьба. Он едва не потерял сознание, когда увидел Сэнди в ванной. И по моей памяти это тоже ударило в тот момент. Я знал, что он чувствует. Я пережил тоже самое. Я не имел права оставлять его в такой ситуации одного, потому что остался единственным близким человеком в его жизни. То, что мне рассказал потом Роберт, когда я вернулся, как тяжело он переживал без меня, должно было сломать его. Он мог свихнуться от такой череды событий, если бы не ты, Хани. Это правда. Я рад, что Грин позвонил тебе и попросил приехать. Это здорово помогло. Не знаю, почему меня это так задело. Возможно, я присвоил человека себе после всего пережитого. Теперь я многое понимаю, посмотрев на ситуацию со стороны. Мой Хэй-Мэй встретил любовь всей своей жизни, а я, вместо того, чтобы порадоваться, еще и обвинил его в этом. Конченый дебил. Звучит ужасно. - Звучит потрясающе. – Балконная дверь брякнула, Хэмерсон убрал прядь волос за ухо, и принялся скручивать нычку. - А ну постой. – Паркер повернул его лицо к себе, заметив припухшую царапину на губе. – Ну ты бы хоть аккуратнее что ли, Ромео. – Укоризненно обратился он к Миллеру. - Мне не больно. – Отвертелся Мэйсон, выпросив у Ханса зажигалку. Тот тоже с беспокойством посмотрел на следы своей деятельности, виновато заглянув в глаза, которые Мэйсон недовольно закатил, не найдя причин так беспокоиться о себе. - Ты же, кажется, бросил курить? – Заметил Паркер. - А это и не сигареты. - Это «Косяк Мира». – На балконе появился Пол с идентичным экземпляром. – В прошлый раз нам помешали опробовать мое изобретение. Пришло время. Эй, ну вы там чего застряли?! – Позвал он остальных. Дин, Дасти и Роберт появились буквально через полминуты. Самокрутки пошли по рукам, создав атмосферу потрясающего единения собравшихся людей, семьи, Компании. Они курили Косяк Мира, примирившись спустя долгое время. И было так хорошо на душе. Так приятно. Они отпустили былые обиды, простили друг другу ошибки и сказанные резкие слова. Ведь самое лучшее время было не вчера, не завтра, оно было сегодня и прямо сейчас. И каждый мысленно благодарил друг друга за понимание и терпение. За веру в ближнего, и вовремя протянутую руку. За искренность, любовь и доверие. Где-то фоном заиграла знакомая песня. Возможно, у кого-то в компьютере. Дин зашевелился под знакомый мотив, тут же совращая к этому же и Хэмерсона, снова пригласив его на танец, сославшись на все те же двадцать пять лет ожидания, хотя было уже двадцать семь. Никому не позволял делать подобного. Это была их маленькая традиция. Они топтались, докуривая косяк, и любовались вместе с остальными видом на так обожаемый теперь всеми мост, ставший родным домом и пристанищем для вечно юных и смелых душ, отчаянно жаждущих просто жить одним единственным днем. Самым лучшим. - И завтра этот мир навсегда запомнит наши имена. Мое вам пророчество. – Заметил Дин. Уйти из дома на улицы Питтсбурга от хорошей стабильной жизни в итоге стало лучшим решением в его жизни. Он встретил лучших людей в худших для жизни условиях. Со своими историями и травмами. Он не пожалел, что нашел в себе силы вернуться и собрать их всех снова. И он не пожалеет, если жизнь ударит по ним в очередной раз, лишь бы вместе, лишь бы еще один день рядом. Они поссорятся еще и не единожды. Они будут праздновать новые победы и поражения. Научатся отпускать, прощать и снова любить. И все это, не смотря ни на что. Навсегда. Каким бы серьезным ни был бы вызов судьбы, ноги вновь приведут их обратно, на мост Форт-Дюкесн. Домой.