Нацу и Гажел стояли посреди огромного поля. Драгнил принюхивался, пытаясь уловить тонкий аромат невесты, а друг, стоявший рядом, нервно постукивал ногой:
- Долго ты еще туканить будешь? - рыкнул Редфокс, - Если верить словам той барышни, твоя Люси может попасть в беду, переходя через Кричащий лес.
- Знаю. - Нацу внимательно всматривался вдаль, - Я хотел убедится, что она пошла именно этой дорогой.
- Убедился?
- Да.
Парни зашагали по тропинке. Небо омрачилось свинцовыми тучами, в воздухе чувствовался запах дождя. Гажел поднял голову и посмотрел на небо. Первая капля упала парню на нос, и тот, недовольно фыркнув, вытер её рукой. Ещё несколько капель упали на землю. Вспыхнула молния, загрохотал гром. Капли становились всё больше. Дождь усиливался и быстро перешел в ливень. Парни бросились бежать, оглядываясь в поисках укрытия. Нацу бежал впереди Гажела. Из-за дождя видимость снизилась, а юноша всё также бежал навстречу стихии, сощурившись. Внезапно в глазах Драгнила потемнело, голова закружилась, и последнее, что он увидел перед падением, была яркая вспышка молнии.
Он стоял в маленькой тёмной камере. Единственным источником света было маленькое окошко под потолком, заколоченное решёткой. Чувствовался холод и запах сырости. Не успел парень сообразить, что он тут делает, как вдруг услышал звуки шагов. Кто-то приближался к камере. Затаившись в тёмном углу, Нацу стал ждать. Дверь со скрипом отворилась, и в комнату вошли трое. Один из вошедших мужчин держал в руке факел, другой же втолкнул в камеру светловолосую девушку в порванной ночнушке. На теле пленницы не было живого места, вся в синяках и ссадинах, она еле стояла на ногах, а после сильного толчка и вовсе упала на холодный пол камеры. Инквизитор с факелом в руке посмотрел в окошко:
- Можешь благодарить дьявола за такую чудесную погодку, - злобно прошипел мужчина, - Из-за дождя священный огонь не будет гореть, так что несколько часиков жизни тебе обеспечены.
Мужчины вышли из помещения и заперли дверь на ключ. Нацу вышел из укрытия и подошел к девушке. Она была без сознания. Драконье зрение позволяло видеть в темноте и даже сквозь порезы и запекшуюся кровь он понял, кто перед ним. Это была Люси.
Гажел бил друга по щекам:
- Очнись, головешка! Да очнись же ты! Черт! - выругался парень, осматриваясь, - Даже спрятаться негде. Нашел время вырубаться! - брюнет снова замахнулся для удара, но не попал по цели. Его руку перехватил очнувшийся Драгнил:
- Ты чего дерешься? - возмутился Нацу.
- А ты чего вырубаешся? - огрызнулся Редфокс, - Я же заржавею от этого чертового дождя!
- Не заржавеешь, - отмахнулся парень, вставая, - Ты в облике человека.
- Плевать! Нужно скорее найти укрытие.
- Нет времени. - возразил розововолосый, - Люси в беде.
Быстро рассказав другу о своём видении, Нацу сжал кулаки и закрыл глаза. "Нужно быстро добраться к деревне, но как? - парень нахмурился, - Точно. Это единственный выход." Драгнил открыл глаза и повернулся к другу:
- Не против размять крылья?
*****
Прошло несколько часов, как Люси очнулась. Тело ужасно болело, сил не было даже на то, чтобы просто подняться. Девушка лежала на полу, дрожа от страха и холода. В голову лезли тревожные мысли: "Жив ли отец? Когда за ней придут палачи? Больно ли умирать?" Мысль о побеге казалась нереальной. После трех часов жестокого допроса и избиения, каждое движение приносило боль. Карие глаза вновь наполнились слезами. "За что? Что я такого сделала? Почему меня приняли за ведьму?" Снова вспомнились слова инквизитора:
- На твоей шее проклятая метка! - мужчина ударил девушку по щеке, - Вот тут ты не отвертишься, ведьма...
Что означала эта метка и откуда она появилась, Люси не знала. Отец никогда не рассказывал о ней, и просто переводил тему, когда девушка задавала вопрос. Да еще этот странный взгляд Инет, когда та случайно увидела отметину. Казалось, все вокруг знают, что она означает, не знала только лишь Люси, и это незнание угнетало. Девушка попыталась подняться, но получилось лишь перевернуться на бок. Слишком сильно болело тело. Слишком жестоким был допрос, во время которого ее безжалостно избивали, вырывая признания. Но Хартфелия всё стерпела и не позволила себе даже вскрикнуть, только шипя сжимала зубы от очередного удара. Лежать на боку было немного удобней и теперь можно было смотреть в окошко. Дождь заканчивался, а значит, скоро придет и конец ее жизни. На улице послышались голоса:
- Всё должно быть готово к вечеру, - скомандовал некто с холодным, грубым голосом. - На казнь прибудет сам Метью Хопкинс. Всё должно быть идеально. Мы обязаны доказать, что мы ничем не хуже королевский инквизиторов.
- Как скажете, господин. - проюлил чей-то лилейный голосок.
- И притащите побольше сухого сена и дров. Священное пламя должно хорошо разгореться.
Люси тяжело вздохнула: "Ну вот, еще немного, и я умру, - несколько слезинок скатились по бледным щекам. - Где же ты, папа?"
***
Джуд сидел, опираясь спиной о холодную стену камеры. Инквизиторы не стали его допрашивать, а просто забросили в темницу и заперли. Он слышал, как пытали Люси, сердце мужчины сжималось от звука ударов, но всё же какой-то частью души он был горд за дочь, потому что знал, что она всё стерпит, но не сдастся. Всё это время он думал о пророчестве старухи и часто задавался вопросом: успеет ли дракон явиться за Люси? Страх смерти любимой дочери был намного сильнее, чем стах расставания с ней. Он мечтал, чтобы всё это оказалось просто страшным сном. Чтобы он проснулся среди луговых цветов, а рядом Люси, целая и невредимая, смотрит в небо, радостно улыбаясь. Воспоминания о тех солнечных днях казались совсем далекими, словно из сна. Тяжело вздохнув, Хартфелий посмотрел в зарешеченное окошко. Дождь давно закончился, звуки молотков утихли. Приближается вечер. В коридоре послышались торопливые шаги, дверь распахнулась и в камеру вошел инквизитор в черном балахоне и с веревкой в руках:
- Время пришло.
***
Люси вывели на площадь деревеньки, посреди которой был вкопан большой деревянный столб, вокруг которого разбрасывали сено. На площади собрались почти все жители деревни. Кто-то смотрел на Хартфелию с жалостью, кто-то с презрением.
"Неужели, это конец?" - подумала девушка.
Блондинка даже не заменила, как ее привязали к столбу, не обратила внимая на инквизитора, читавшего приговор. Лишь тихий родной шепот вернул ее в реальность:
- Не бойся, доченька, я рядом, - прошептал Джудо, привязанный к столбу вместе с Люси.
- Папа... - по щекам Хартфелии вновь заструились слёзы. Она нащупала рукой теплую отцовскую ладонь и сжала ее.
- Закрой глаза, Люси, - мужчина сжал руку дочери. - Всё будет хорошо.
Девушка закрыла глаза. Рядом с отцом смерть казалась не такой страшной. Она слышала шаги палача, гул и крики толпы, слышала, как инквизитор кинул факел, как затрещал огонь, почувствовала запах горящего сена и жар пламени. Теперь ей казалось неважным то, что сейчас всё закончится. Самым главным было то, что рядом отец. Легкие горели от дыма и жара, рука отца сильней сжала руку Люси. Внезапно что-то громко рухнуло прямо перед ней. Толпа испуганно закричала. Пламя куда-то исчезло, и Хартфелия, закашлявшись, вдохнула свежий воздух. Сзади послышалась какая-то возня, веревки упали, и Люси открыла слезящиеся глаза. К ней спиной стоял розововолосый парень в испачканной одежде. На спине незнакомца были огромные перепончатые крылья желто-красной расцветки. Инквизиторы стреляли из лука, а парень отбивал стрелы огнем, заслоняя девушку собственным телом. Люси казалось, что она сходит с ума, сознание понемногу уплывало. Юноша расправил крылья и резко повернулся. Взгляд девушки встретился с взглядом парня.
- Вот мы и встретились, Люси Хартфелия...
