А что, если...

– Тёть Лен, Вы самая лучшая! – Лёша явно был доволен разговором, и особенно тем, что тётя Лена пообещала «если что» поговорить с девушкой, в которую он был давно влюблен. Но теперь нужно было решить, как же он сам ей признается в своих чувствах. – А как мне ей лучше признаться? Может, СМС написать? – Письмо бумажное ещё напиши, – усмехнулась Елена. – Вы думаете? – парень явно не понял сарказма. Что ж, возможно, это и к лучшему. – Ладно, Лёш, мне пора бежать, потом ещё поговорим об этом, если понадобится. – Хорошо, тёть Лен, спасибо ещё раз! Женщина ласково потрепала юношу по волосам и вышла из кафе. Парень остался в одиночестве и задумался. Ему так много хотелось сказать Ксюше, но он понимал, что уже наломал дров, и слушать «вживую» она его вряд ли захочет. Поэтому идея с бумажным письмом плотно засела в его голове. Сначала он размышлял о том, как лучше начать письмо. «Ксюша, я давно тебя люблю». Как-то банально. «Ксюша, я давно хотел тебе сказать...». Не лучше. Он просидел в кафе больше двух часов, но мозги совершенно отказывались работать. Всё же он действительно превращался в подростка, когда речь шла о Ксюше. Парень расплатился и вышел на улицу. Как же там пишут эти «любовные» бумажные письма? Наверняка есть какие-то нужные клише, какие-то особенные правила... Искать всё это в интернете – не лучший вариант: как понять, что из найденного окажется уместным и адекватным, а что – откровенным бредом? Обращаться к друзьям не хотелось, особенно учитывая тот факт, что он всячески отнекивался от приписываемых ему чувств. Вернувшись домой, он решил просто начать писать, рассчитывая на то, что в процессе на него снизойдёт вдохновение. Поначалу слова шли туго, ему всё время казалось, что получается откровенная ерунда. От усталости он откинулся на спинку компьютерного кресла и закрыл глаза. А перед ними опять была Ксюша. Вот она волнуется и смущается, но не перед ним, а перед Моцартом. А вот она что-то злобно говорит уже ему, но он не слышит самих фраз – просто стоит и улыбается, как дурак. В следующем воспоминании он видит её в отеле – она ужасно напугана, на глазах блестят слезы. В каждой картинке в его голове Ксюша разная, но неизменно прекрасная и любимая. Лёша открыл глаза, взял новый лист и решил просто дать волю чувствам. Он исписывал лист за листом, перенося на бумагу все переживания, восторги, всю свою злость от того, что Ксюша не видит его любви. Он потерял счёт времени. Его захватили эмоции. Парень описал и первую встречу, и то, как нашел её в лесу, подвешенную на веревке, и ту ненависть вперемешку с отчаянием, когда увидел её пьяную в клубе, окруженную какими-то отморозками, подсыпавшими ей что-то в напиток. Он писал обо всём. О боли, о радости, о её случайных прикосновениях... Чистый поток сознания. Его остановили две вещи – звонок Кирилла и последний лист бумаги, которая «вдруг» закончилась. – Да, слушаю, – он нехотя взял трубку. – Привет, ты просил сказать, когда этот фотограф опять появится. Он только что зашел в свой офис. – Спасибо, в долгу не останусь. Ты один? – Нет, со мной ещё Моцарт навязался, но отказался «бить морду», у него, видите ли, концерт, – последнее слово Кирилл сказал с такой интонацией, что на заднем фоне тут же послышались возмущенные комментарии музыканта. – Ладно, на шухере постоит. Я скоро буду, – Лёша усмехнулся и положил трубку. Затем он посмотрел на заваленный бумагой стол и хотел было всё убрать, но понял, что фотограф может уйти в любую минуту. Поэтому он решил заняться уничтожением «своих мыслей» позже. Письма как такового не получилось, но парню явно стало легче. К тому же, он ещё раз убедился в том, что его чувства к Ксюше – не наваждение или увлечение, ведь как правило после подобного эмоционально выплеска его должно было «отпустить». А ему стало только «хуже». Только машина одного Агапова отъехала от дома, машина другого припарковалась около входа. – Ксюша, располагайся, чувствуй себя как дома, – Михаил пропустил девушку в дом и принялся надевать тапочки: Елена даже его смогла приучить к порядку. – Спасибо, – Ксюша обернулась на маму и улыбнулась. Она была рада такому повороту событий, ведь теперь ей хотя бы не придется выслушивать необоснованные обвинения в свой адрес. – Ксюша, знакомься, это Анна Николаевна, наша экономка, самая главная в доме, – перед девушкой появилась милая женщина, которая сразу ей понравилась. – Приятно познакомиться, – Ксюша всё ещё испытывала некую неловкость, но в данной ситуации это было неизбежно. – Взаимно, Ксения. Я уже подготовила для Вас комнату, идёмте, я Вам всё покажу. Комната оказалась замечательной, даже больше её собственной. Проводив дочь, Елена вздохнула: – Мне надо бежать. Ты располагайся. Да, кстати, напротив твоей комнаты комната сына Михаила, он чудесный мальчик. Я уверена, вы поладите. Всё, я побежала. И не забудь поесть! – Елена быстро поцеловала дочь и взбежала по лестнице. – Хорошо. Пока, мам! – Ксюша с нежностью проводила мать взглядом. Как ни крути, она была очень рада, что всё сложилось именно так, ведь теперь у мамы есть хорошая работа и она, кажется, счастлива. Ксюша села на диван и задумалась. За сегодняшний день произошло слишком много событий. Во-первых, кто-то показал бабушке, тете и отцу её фотографию. Доказывать что-то оказалось бессмысленно, её просто не стали слушать и выставили из дома. Ещё и Агапов оказался прям у подъезда, как нарочно. В машину бесцеремонно затолкал. Хам. И так от него одни неприятности, а теперь бабушке вообще ничего объяснить не удастся – её подружки были, как всегда, на посту, они точно всё видели и наверняка ей рассказали. Ну, это ладно. Удивительнее всего было поведение Агапова: он вроде даже не издевался, а действительно переживал за неё. Странно. И глаза у него были какие-то слишком грустные, как будто он больше неё расстроен, что всё так вышло. Девушка встала и подошла к окну. Что-то вертелось у неё в голове, какая-то важная мысль, но она никак не могла её до конца осознать. Агапов, Агапов... Что-то тут не так. Вдруг Ксюша вспомнила о словах мамы. Нет, не о том, чтобы она не забыла поесть, хотя есть и правда уже хотелось. Ей вдруг стало ужасно интересно, что же за «чудесный мальчик» живет в соседней комнате. Девушка вышла из своей комнаты, подошла к двери и постучала. – Привет! Есть кто? Никто не ответил. Она постучала снова, а затем открыла дверь и вошла. К слову, такое поведение Ксюше было несвойственно, в другой раз она бы просто ушла, так как ей не ответили. Но сейчас она повиновалась какому-то странному порыву и вошла без приглашения. Первое, что отметила девушка – листы бумаги, которые валялись вокруг стола. Она посмотрела на них, затем на приоткрытое окно и решила, что листы разнес ветер. Подойдя к столу, она собрала исписанные листы и сложила их в аккуратную стопку. Осмотревшись, она уже собиралась уйти, но острый приступ любопытства заставил её посмотреть, что именно написано на бумаге. Девушка взяла первый лист. «Я не понимаю, как ты можешь не замечать моих чувств? Это странно, ведь я буквально постоянно рядом, стараюсь помочь, защитить...» – А, ясно, любовные переживания, – пробормотала она себе под нос и сделала вывод, что сыну Михаила где-то 13-16 лет, самая пора влюбленности, в его случае, видимо, безответной. «Я понимаю, что веду себя как дурак, но ничего не могу с собой поделать. Рядом с тобой мне снова 16, как и в тот день, когда я увидел тебя впервые...» – Так, значит, старше... А чего тогда не признается лично? Уже понимать должен, что так будет лучше, – Ксюша уже забыла о том, что рыться в чужих вещах, а тем более в таких личных, как минимум неприлично. Она отмахнулась от этой мысли и продолжила чтение. «...мне больно видеть, как он может тебя приобнять при встрече, а я не могу. Он даже может сказать, что любит тебя! А я нет...» – Ну почему нет-то?! Сказал бы уже давно, да и всё, – девушка явно увлеклась чтением чужой «исповеди». Страницы явно были перепутаны, но она просто продолжала выискивать глазами наиболее интересные моменты. «Я шесть лет тебя люблю, но понимаю, что ты меня – нет. Я думаю, что не смогу смириться с этим никогда» – Вот идиот, а вдруг она не «нет», а «да»? Ну что за люди эти мужчины, – девушка недовольно стала рыться в оставшихся листах. «Когда я тебя там увидел, то чуть не потерял самообладание. Я ненавидел и обожал тебя одновременно. Ты была такая красивая, но такая испуганная. Как тебе вообще мозгов хватило? Как ты ввязалась во всё это?!» – Где-то я уже это слышала, – Ксюша остановилась на секунду, но потом снова начала перебирать листы. «Я так хочу, чтобы ты тоже любила меня. Любила меня также сильно, нежно и страстно, как я люблю тебя. Я сомневаюсь, что ты вообще когда-то узнаешь о моих чувствах. Но я хотя бы выговорился, и я напишу это хотя бы здесь – Ксюша, я тебя люблю» – Ещё и в тезку мою влюбился. Ну вот бывают же совпадения! – Ксюша нахмурилась. Она вдруг поняла, что прочитала сейчас что-то очень важное, очень ценное, но решила, что это связано только с тем, что она без спроса влезла в чужие переживания, и ее теперь мучают уколы совести. Девушка услышала звук шагов на лестнице. Она быстро сложила листы обратно и отпрянула от стола. В комнату вошла девушка со стопкой одежды в руках. – Ой, здравствуйте! – Ксюша не знала, что ей делать, поэтому решила для начала поздороваться и мило улыбнуться. Вдруг поможет. – А ты что здесь делаешь? – девушка явно не была дружелюбно настроена. – А я Ксения, дочь Елены. Мне сказали, что это комната сына хозяина. Вот, пришла познакомиться. – Я Ольга, горничная. Младшего хозяина здесь нет, и не стоит здесь быть в его отсутствие. – Да, Вы правы, извините, – Ксюша быстро вышла из комнаты, забежала к себе, закрыла дверь и перевела дух. Знакомство не удалось, да ещё и застукали. Чтобы отвлечься от случившегося, она решила пойти на кухню и помочь Анне Николаевне. Иногда действительно лучше чем-то занять руки, чтобы они не лезли куда не следует. Тем временем знаменитая троица уже успела проучить фотографа – он на камеру признался в использовании фотошопа, а за камерой получил по полной программе от Кирилла и Лёши (Валере нельзя, у него концерт). После удачного завершения операции друзья отправились каждый по своим делам – Кирилл в тренажерный зал в надежде встретить там Юлю, Валера уже опаздывал на репетицию, а Лёша отправился домой, ведь там его ждала недописанная любовная исповедь. Ну и ужин, конечно. А ужин получился во всех смыслах великолепным. Ксюша и Анна Николаевна накрыли шикарный стол – идея чем-то занять руки оказалась очень удачной, и девушка приготовила множество различных блюд, начиная с супа и заканчивая фирменным бабушкиным пирогом. Она хлопотала на кухне несколько часов, чем очень обрадовала Анну Николаевну, но почему-то разозлила Ольгу. Отец и сын Агаповы встретились около дома. Михаил и Елена вышли из машины, а Лёша уже подходил к крыльцу. – Лёш, пока мы не вошли, я хотел тебе сказать... – Ты женишься на тёте Лене? Если да, то о лучшей мачехе я и не мечтал, – парень рассмеялся и попытался увернуться от подзатыльника от Елены, но не успел, и теперь наигранно потирал затылок. – Я об этом подумаю, но хотел я сказать другое. У нас временно поживет дочь Лены, будь с ней вежлив, хорошо? – Ладно. А она хорошенькая? – подзатыльник не заставил себя ждать. Войдя в дом, все трое почувствовали манящие ароматы, исходившие из столовой. – Мы что, снова ужинаем в столовой? – Михаил удивленно окинул взглядом ломившийся от яств стол. – Да, дочка Елены столько всего вкусного наготовила, обидно было бы есть это всё на кухне, – Анна Николаевна улыбнулась и поправила скатерть. – Ммм, пап, вот это прям как у бабушки в деревне, попробуй! – Лёша уже успел ухватить маленький кусочек фирменного пирога. – Так, отошли оба от стола, а то аппетит сладким испортите, – на этот раз Агаповы в прямом смысле получили по рукам. – Тёть Лен, это официально – если Ваша дочь так вкусно готовит, я готов жениться на ней прямо сейчас. Нет, ну а что? Всё хорошее надо оставлять в семье! Не успели присутствующие как-то отреагировать на эту реплику, как на пороге столовой появилась Ксюша. – А вот и суп! – Доча?! – Лёша выпучил глаза и замер. – Да, а Вы знакомы? – Елена отвлеклась от тарелок и посмотрела на него. – Нет! – ответ прозвучал слишком резко, отчего отец нахмурился и посмотрел на сына с удивлением. У Ксюши земля ушла из-под ног. Её вдруг резко накрыло волной осознания, все фрагменты пазла вдруг собрались воедино: та Ксюша из письма – это она, а Агапов – тот, кто любит её много лет. Как она могла этого раньше не замечать? Ужин прошел крайне странно. Девушка всё время молчала, а парень отбивался от нескончаемого количества вопросов старших: как прошел день, что нового, точно ли они с Ксюшей не виделись раньше... Сама Ксюша не особо понимала, что происходит, она полностью погрузилась в свои мысли. Как же так вышло, что он её любит? А за что? И почему не сказал раньше? В ее памяти всплывали то моменты из прочитанного «письма», то моменты из жизни. Вот она вспомнила, как он защитил её от каких-то отморозков с ножом, вот он отнес её в травмпункт, а вот он умоляет поверить ему, ведь он не выкладывал это фото. Она почему-то вспомнила его лицо в эти моменты в мельчайших деталях и увидела там всё – и злость, и любовь, и заботу, и растерянность... Ужин подошел к концу, все наперебой благодарили Ксюшу за прекрасные блюда, но она слышала эти похвалы сквозь пелену и отвечала невпопад. – Алексей, проводи нашу гостью в её комнату, она явно утомилась от приготовления такого замечательного стола. Ксюша, ещё раз огромное спасибо, всё было очень вкусно, – Михаил улыбнулся девушке, и она как-то неуверенно улыбнулась в ответ. – С удовольствием, – Лёша встал из-за стола и протянул девушке руку. Она пару секунд смотрела на неё, но всё же вложила свою руку в руку парня и тоже встала. – Спокойной ночи, – попрощавшись со всеми, молодые люди спустились по лестнице. Девушка хотела быстро прошмыгнуть в свою комнату, пробормотав что-то на прощание, но её быстро схватили за талию сильные руки. – Куда это ты собралась? – вопрос был задан немного хрипловатым шепотом, отчего у девушки побежали мурашки. – Спать, – неуверенно ответила она. – И ты даже не спросишь меня, почему я наврал, что мы незнакомы? – Лёшу смутило такое поведение обычно огрызающейся Ксюши. – Нет, не спрошу, – она покосилась на дверь в комнату парня, и он, проследив за её взглядом, всё понял. – Ты. Читала. Моё. Письмо, – это было утверждение, а не вопрос, но девушка всё равно кивнула. – Читала. – Тебе мама не говорила, что копаться в чужих вещах нехорошо? – в глазах у парня появился какой-то странный блеск. – Говорила, кажется, – у девушки начали подкашиваться ноги, и юноша прижал её к себе ещё сильнее. – Ладно, мне терять уже нечего, – Ксюша хотела что-то сказать, но Лёша накрыл её губы своими и начал целовать. Поцелуй продлился всего несколько секунд, но этого хватило для того, чтобы какой-то там музыкант навсегда покинул мысли девушки. Агапов отстранился, но рук не убрал. – Что ты на это скажешь, Миронова? – Я?! – Ты! Мне показалось, или ты целоваться не умеешь? Это случайно не твой первый поцелуй был? – парень хитро улыбался и смотрел счастливым взглядом на девушку. – Я? Не умею? Ещё как умею! – Ксюша поддалась порыву, в котором смешалось и осознание, и страсть, и желание доказать свою правоту: она приподнялась на цыпочках и поцеловала ошалевшего парня. Теперь он застыл на несколько секунд, а потом расслабился и аккуратно притянул девушку поближе. В этот поцелуй каждый из них вложил что-то своё: долгое ожидание, внезапное понимание, счастье, радость и многие другие чувства, которые сложно описать словами. – Ну, теперь ты ничего не хочешь мне сказать? – Ксюша наигранно строго посмотрела на глупо улыбающегося парня. – А надо что-то говорить? – усмехнулся он и снова притянул её к себе.