А что, если...

– Как закончила? А грудь? Товарищ медсестра, Вы что-то халтурите, – Леша перевернулся на спину, довольно улыбнулся и ждал дальнейшего развития событий. – Грудь? – Ксюша смутилась. Она вообще в последнее время замечала за собой странные изменения в поведении. Вот и сейчас она не ожидала от себя такой странной реакции – сердце как-то слишком быстро забилось, дыхание стало сбивчивым и слишком громким. Про щеки и говорить нечего – хорошо, что в комнате работал только небольшой светильник. – Ну да. Чтобы я быстрее выздоровел, а тебе не пришлось отвечать по всей строгости перед тетей Леной, ты просто обязана тщательно меня растереть, – юноша поерзал на кровати, устраиваясь поудобнее. Девушка не знала, что ей делать. Если она сейчас уйдет, то насмешка Агапова снова увенчается успехом. А если останется... – Ладно. Раз уж ты такой немощный, разотру тебе и грудь тоже, – она придала голосу максимально возможное на данный момент безразличие и уверенно выдавила на руку нужное количество крема. В этот момент безразличие покинуло кое-кого другого. – Чего это я немощный? Я и сам могу, – Леша явно не ожидал такого поворота событий. – Всё, теперь уже лежи смирно и не дергайся, – Ксюша мягко, но решительно уложила поздно спохватившегося пациента обратно на кровать. Она медленно и довольно сильно втирала крем в кожу, но вдруг заметила что-то странное. – Слушай, мне кажется, ты заболел серьезнее, чем мы думали. У тебя сердце слишком сильно стучит. А может, температура опять поднимается? – она аккуратно наклонилась, чтобы потрогать лоб парня. Обычно она «измеряла» температуру ладонью, но почему-то именно сейчас она дотронулась до лба губами. Леша издал глубокий вздох, отчего девушка немного испугалась, отстранилась слишком резко и чуть не упала, но ее придержали сильные руки. – Или это не температура? – Ксюша смотрела в блестящие и какие-то неожиданно прекрасные глаза Агапова. Он все еще дышал часто. – Ты мультик «Иван Царевич и Серый Волк» смотрела? – очень неожиданный вопрос был задан слегка охрипшим голосом, но никакой болезненности в нем не было. – Вроде да, – Ксюша все еще не могла оторваться от Лешиных глаз. – «Любовь – это когда сердце сильно-сильно бьётся, и то в жар бросает, то в холод, и дыхание прерывается...», помнишь? — Это грипп... Или ОРЗ... – в этот момент она почувствовала на губах вкус сиропа от кашля. Ксюша на мгновение удивилась, а потом вдруг поняла, что сейчас все встало на свои места, все именно так, как должно быть. Леша аккуратно притянул ее ближе и нежно целовал, пока у кого-то из них не кончился воздух. – Значит, сироп ты все-таки выпил, это хорошо, – Ксюша улыбнулась и положила голову на грудь смеющегося Леши.