Боги не особо уважают таких как я, но не могут отрицать силу полубогов, способную менять реальность, уничтожать миры или же восстанавливать их из остатков крупиц жизни. Большинство хочет покончить с вечностью. Уничтожение вселенной, в которой они вечно видят одно и тоже не в состоянии стереть память, прожив одну жизнь, как люди или же вовсе умереть, утонув в небытие.
— Хозяйка с ума сходит. Бушует. — обращается к наследнику клана, в словах животного слышались нотки восхищения. — Неудачник, останови её, а то я чёт труханул слегка после сегодняшнего. — сел как кот, смирно наблюдая за происходящим. До сих пор Тануки удерживал в голове образ того, как Аматэрасу, вспомнив жизнь, в которой они впервые познакомились, пыталась его убить теми же руками, что пытаются разрушить окружающий флор, испытывая божественную силу и ища её предел. Весь на нервах Хаширама сжал кулак, собрав свою силу и дух воедино. Учих рядом нет, чтобы унять взбунтовавшиеся создание бога и человеческой женщины, которую он знает как обычного медика-куноичи и его давнюю подругу из клана Учиха. Он точно понимал, что техники Анды имеют большую цену. Используя много, жизнь земли угасала взамен исцеляя того, на кого направлена техника, и причиняя вред самой куноичи. Если предположить, что воскрешение сработает, тогда ценою может стать жизнь Анды. Что-то чёрное начало заполнять трещины в левом плече, распространяясь по руке. Одна из странных фиолетовых печатей отпала на пол. Приближаясь ближе, Хаширама попадает под фиолетовую волну, исходящую от печати, но удерживается на месте, активируя режим отшельника. — Ты умрёшь, Анда! — кричит, хватая за женскую истощенную руку и загибая за спину.Я их понимаю. Эти печати на теле удерживают большинство воспоминаний из множества прожитых мной жизней. Если бы не они я просто-напросто сошла бы с ума.
На лице смуглого Сенджу расползлись чёрные полоски в узоре. Оскал, что показывал сопротивление и нежелание остановиться превратился в ухмылку. Пока девушка не сделала что-то непоправимое в состоянии безумия, Хаширама понял, что уже отлетает новой волной энергии Анды, а режим отшельника будто поглощается и в конце-концов исчезает. Мёртвый парень закашлял, сплёвывая вязкую бурую жидкость на землю, а после нескольких хрипов вновь затих. Пульса не было. Через секунду тело мертвеца, будто сделанное из камня, разломилось и объяло чёрным пламенем, что превратило его в ничто, не оставив даже праха. Громкий гул накрыл помещение. Кажется, что целый мир предупреждает об ужасном всё живое, взывая о помощи. «Уничтожь его!!!» — прозвучали эхом в голове сотни голосов в предвкушении конца света.Боги хотят просто вырваться из этой бесконечной цикличности. Не вижу ничего такого. Просто одни хотят это сделать уничтожением, а другие с помощью людей создать продолжение, где перестанет повторятся судьба каждой души. Вселенная, в которой не будет понятия предназначение и не будет богов, что следят за балансом миров — только люди и другие живые существа.
— Уничтожить вселенную. — глаза горели чёрным пламенем, кожу, будто обволакивает смола и возвращается назад с помощью усилий Анды в печати на её теле через образованные трещины. Метка на сердце пульсирует оповещая владельца о том, что клятва клану Учиха предана и ценою этому станет жизнь. Тело обмякло после последних попыток прекратить обратный отсчёт для уничтожения мира. Глаза закрыты. Тяжесть тела тянет вниз и девушка падает. Хаширама ощущая сильную слабость после всплеска сил Анды, медленно приблизился к лежавшей на полу девушке. Земля вокруг выжжена огнём, а рядом разлетелись кусочки нескольких сиреневых печатей, что были ранее в области груди Анды и выглядывали из шеи с недавнего боя между Учихами и Сенджу. Будущий глава клана прикоснулся к одной из тех печатей, что оставались на шее, чтобы понять как они работают и главное, что они сдерживают в Анде. Он видел, что девушка жива и сейчас находится не в состоянии для сопротивления, поэтому он сложил печати и после скопировал на доску каждый иероглиф с печатей, фиксируя на деревянных дощечках. Призывное животное рядом ничего не говорило. Тануки вытащил из своего кармана пару пилюль и заставил свою хозяйку их проглотить. Мышцы лица расслабились, а рука, что лежала близко к сердцу, отпустила ткань, которую сжимала это время. Копируя печати и рассматривая таблички, Хаширама заметил одну печать, которую знал и видел на своём брате перед тем, как тот умер из-за неё же. Хаширама перестал рассматривать деревяшку, понимая, что сейчас скопированная метка может принадлежать только Анде. — Не могу поверить! Мадара позволил им дать клятву с помощью Проклятой Метки! — — Приятель, — Тануки проверял состояние с помощью медицинских техник, которые выучил, будучи руками Анды. — что-то пытается убить сердце. Если шаришь как это остановить, шевелись. Пилюли не вечные и обращать время вспять не смогут долго. Плотная чакра Хаширамы быстро восстанавливалась и он мог её использовать в огромных количествах по сравнению с другими ниндзя, но просто не знает, как может помочь Анде, если даже не смог помочь собственному брату в такой же ситуации. — Обращать вспять? — не сразу понял и понемногу накрывала паника. — Я украл кое-что на всякий и вот оно помогло! Хаха! — хвастался Тануки. — Не об этом, чел. Помогай давай, пока есть эффект. Амэ говорила, что у тебя клетки чёткие. Вживляй давай! — Что? Амэ? Клетки? — лицо Хаширами приближалось по цвету к такому же бледному оттенку, что и у Анды. — Хаширама, что здесь происходит. — на горизонте стала видна белая макушка волос, принадлежащая его брату — Тобираме. Перед глазами картина погрома, будто от несколько часового пожара, что никто и ничто не способен был потушить, пока он сам не угас. В центре всего находился дёрганный Хаширама, что то пытался сложить печати в руках, то пересматривал деревяшки, то выслушивал нотации странного и раздражающего енота, пока девушка, над которой происходили все манипуляции была без сознания. Тобирама знал её как предательницу Учих чем импонировала. В скоре должны прийти другие раненые в помещение, чтобы получить помощь от неё, но смотря на окружающих, что были живы на вид, но еле передвигались с казалось вылеченными телами и боясь дышать, прижимаясь к стене и молча уставившись на ту, кто должен был их вылечить. — Тобирама! — заплакал, когда увидел младшего. — Не кипишуй, чел! — кричало животное, в ответ которого Хаширама только больше начал кипишовать. — Ладно-ладно, пошутил я! У меня ещё дофига того добра. Да и я знаю, где если чего своравать ещё, хаха! Крч, я сваливаю! Ам-- Анде приветули, когда очухается. Поднялось облако пыли, в котором животное и исчезло злобно хихикая. После Тануки осталась колбочка с теми таблетками и записка как их принимать. Тобираму не сильно волновало, что это было. Он лишь смотрел на печати на шее девушки и деревянную табличку с печатью. Проклятая Метка — запретная техника, которую использовали Учихи и другие кланы, чтобы заставить поклясться в верности, накладывая печать на сердце носителя клятвы. В случае, если носитель предаст, метка должна взорваться. — Хаширама, клан Удзумаки разбирается в печатях. Если у неё на сердце метка из-за Учих, ты знаешь, что нужно делать. Я отнесу её в место, где не потревожат. Уберись здесь. — взяв девушку на руки, Тобирама скомандовал старшему брату прибрать помещение и помочь всем, кто внутри и снаружи, пока не прибудут другие медики. — Мито Удзумаки прибудет в следующем месяце. Твои глупые попытки мира с Учихами убьют наш клан и эту девушку. Тяжёлое молчание наполнило комнату. Если продолжить добиваться мира, объединение с кланом Удзумаки станет под угрозой и этим можно было пренебречь на время, чтобы прекратить главную вражду между кланами, что слишком затянулась и порождала только взаимную ненависть, а она — боль. Время утекает и кажется возможности вместе с ним. Выбор отложить мир с Учиха был сделан в пользу будущего. Хаширама выбрал набраться терпения. Клан Удзумаки даст силу, знания о древних печатях Анды, о проклятой метке и самое главное — поможет занять позицию главы клана Сенджу. — Кто такая Амэ? — прозвучал очень тихо вопрос, заданный больше самому себе. Наследник Сенджу, воспользовавшись своей силой восстановления быстро убрал разрушенное и вернул на места пострадавших. В голове бурлила каша, которую он пытался разобрать изо всех сил, в то время как в клане Учиха происходило очередное собрание, на котором решалась дальнейшая судьба — главой клана стал Мадара Учиха, победив своего отца.***
— Учихи больше не собираются воевать с Сенджу. Пока они не идут против нас, мы также не будем идти. — Ты хочешь забыть всю пролитую кровь Учих из-за какой-то девчонки?! Как ты посмел указывать клану! — Твои братья! Вспомни их! — Ты хочешь, чтобы и Изуна погиб из-за твоего неверного решения, а за ним и мы все?! — кричала мать Мадары, пока Изуна наблюдал со стороны, осуждая брата, пытаясь оставаться на его же стороне. — Учиха погибнут, если продолжить проливать бессмысленно кровь и ненавидеть. — грубый и громкий голос Мадары обратил крики в тишину. — Ты победил меня, но главой клана станешь только через мой труп! — отец Мадары и по совместительству бывший глава клана выступил за сторону, что была против, когда на сторону Мадары стояло большинство, что верило в спокойные времена, о которых говорит Мадара — без пролития бессмысленной крови и вечной вражды.***
— Эй, смотри. — подбрасывает в воздух что-то овальнообразное, что дальше попадает прямо на язык Анды и растворяется в шипении внутри полости рта. — Всего пилюля в рот и ты не крот! Прошло несколько месяцев с пребывания Аматэрасу в Сенджу. Примирения так и не произошло, что разочаровало полубогиню. История повторяется. Как же надоело. — Чудненько, подруга. Я б на твоём месте был бы поаккуратнее с таблетками. Помню меня так хорошо полечили ими в одном местечке, что думал мои почки выйдут через одно место вместе с остальными ненужностями. — указал лапой на лоб, подразумевая под ненужностями свой мозг. — Амэ, тот пацан снова будет в еб*ной пустоте?» — Это моё укрытие от тех «прекрасных» миров, в которых меня раз за разом убивают и заставляют страдать. Ты ужасно называешь такое чудесное место, Эмон-семпай! Вы бака! — открыто насмехалась над её высокомерным другом. — Почему, когда обращаешься уважительно к великому мне, всё звучит от тебя как оскорбление? — запрыгнул на колени и попытался отобрать колбу с таблетками. — Дай хоть и мне вкинуться немного, эй! — Эээй, — продолжала дразнить, — Эмон-семпай, вы же сами сказали, что это вредно! — Вредно для тебя, идиотка! И хватит со мной так разговаривать! — Свободен! — заставила вернуться в свой мир, сложив печати, Тануки и тот исчез в дымке. Девушка злобно цокнула, понимая, что Эмон прав, и проглотила ещё три таких таблетки. — Мне всё равно не долго тут быть. — прошипела в воздух, находясь на поляне возле ручья, где раньше спаринговались Мадара с Хаширамой. — Я не хочу никого больше спасать. Уничтожу всё к чертям, как и просили старшие, а пока что… — девушка дотронулась до печатей на своей шее и грустно вздохнула, решив выпить теблетки, которые дал когда-то Кендо Яманака. Расплываясь в довольной улыбке и принимая удобную позу для погружения в медитацию, она готовилась перенестись. Яркие краски смешиваются в одну тёмную и всё живое расплывается в тьме, перенося в единственный созданный мир и укрытие Аматэрасу, что стало не только её, но ещё и одного мальчишки из клана Учиха по имени… — Обито, я пришла! — обрадовалась, подрываясь с неудобной позы лотоса, ища нахального доброго подростка. — Помнишь, ты хотел узнать смысл во всём этом? Я вспомнила!