Перерыв, или не все Фатуи зло.

Итэр вскинулся с места, взяв меч в руки, он напряжённо смотрел на неизвестного, словно натянутая на тетиву стрела, он был готов сорваться в любую минуту, в бег или в бой. Демон же был расслаблен и небрежен, словно вышел на ночную прогулку, в лиловом и пурпурных цветах ушедшего дня он неспешно, но изящно встал, монстр смотрел лениво, улыбался покрасневшими устами беспечно, развязно шагая к Путешественнику, тот же делал на один чужой, два шага в сторону, он старался обходить беседку по кругу, так как стояла она на небольшой площадке пика, неаккуратный шажок в сторону и сорвёшься в пропасть, что так красиво примерила на себя сиреневое облачение позднего вечера. Холод, уже ближе к ночному, воздуха горных пиков, пряный, острый запах заоблачного перчика, что растёт неподалёку, нежный, насыщенный аромат примул и ночных фиалок, всё они придавали всё наступающей ночи ей естественное очарование, и чем глубже становились тени между пиков, тем более извращенный становился аромат, с усиливающейся со временем примесью запаха серы. Неизвестный делает лёгкий шажок ближе, Итэр замирает, и радуется, что оставил малышку Паймон в Мондштадте у Джинн, лёгкий чуть холодный ветер примораживает его ноги к обросшему травой, но всё же камню, копья гор погрузились во мрак, листья охровые уносили шаловливые ветра, словно звёзды они выделялись во тьме, а фонарь рядом с беседкой давал ощущение уюта, безопасности. Грохот, Итэр, забывая про недавнего собеседника резко оборачивается на звук, повертев головой, он ничего не обнаружил, и только Путешественник собрался обратно повернутся, как шум повторяется! Опять ничего, да что ж такое?! Раздражается Итэр, потом видит, мельтешение в траве, ещё раз, и ещё. Маленькие камушки безжалостно срываются в пропасть, а в изумрудные листьях мелькает огоньком полосатый хвост, Путешественник едва по привычке не срывается вслед за ящеркой, но та уже убежала. -Какой ты у нас пугливый оказывается. - словно взмах клинка, внезапно звучит над ухом. Итэр поворачивается, но, запутавшись в ногах, теряет равновесие. Верный меч в правой руке тянет его прямо в пропасть, время замедляется, обращая секунды в годы, Путешественник понимает, не выберется, не за что взяться, ухватиться в падении, зато в руки демона не попадётся... Итэр не сдерживается и зажмуривает глаза, так не столь страшно... Но долгожданной пустоты падения не следует, лишь холод, нечеловеческий холод чужих рук, с выпирающими, неприятно вжимающимися в спину костлявыми ладонями, с широкими, чересчур угловатыми запястьями. Неужели поймал, удивляется Итэр, приоткрывая глаза, ожидая увидеть нависающее чужое лицо. Но Путешественник видет лишь ночное небо, плотно усыпанное звёздами, что безмятежно взирают на мир земной, совершенно не беспокоясь о его проблемах. Итэр удивлённо приподнимает голову и видит стоящего рядом демона, багрянец глаз смотрит насмешливо, так, будто на дитё несмышлённое смотрит, умиляется вытянутых зрачков тьмой, а губы искривляет слишком широкая улыбка кровавых уст, будто помаду небрежно размазали, или что ещё похуже, думает Итэр. И руки... руки сложены на груди, обтянутой ярко-зелёным жилетом груди демона... Тогда, содрогнулся Итэр, то ли от холода, то ли от осознания, кто держит его? Путешественник занет, нужно обернутся, повернуть голову и посмотреть назад, за спину. Но шея будто заледенела от ночного воздуха, ни повернуть ни двинуть хоть куда-то. и руки, застыли в воздухе, повисли внизу, левая вообще не чувствуются, когда правая сжимает меч до побелевших костяшек, боится отпустить единственный якорь, что сдерживает, лишь бы не утонуть в страхе, дает хоть какую, но надежду, однако... Итэр смотрит неотрывно, будто кролик на удава удава, в багровые глаза демона и понимает, вряд ли сталь спасёт от сверхъестественных сил. И что его потянуло именно сюда отдохнуть?! кричал Путешественник внутри себя, почему нельзя было пойти в тот же Мондштадт, Иназуму? Или, если так приспичило в Ли Юэ, то в городе погулять, или на худой конец к тем же Адептам заглянуть, туда никакие силы зла и шагу не ступят. Но нет, он сейчас висит над пропастью, удерживаемым неизвестно чем, помощи прийти банально неоткуда, и шанс на выживание ой как мал... Кстати, руки, те что держат его какие-то странные, больше, чем у человека, и что это острое касается его головы? Когти?! Итэр через чистую силу воли оборачивается, медленно поворачивает голову. Сначала видит тьму, потом она обретает очертание ветвистых, крючковатых, узловатых конечностей, что даже руками назвать сложно, твёрдые, все в неровностях, похожих на язвы и рубцы, из некоторых вытекает тягучей струйкой странная чёрная субстанция, будто страх, что с каждой секундой всё сильнее и плотнее смолой облепляет сердце Итэра. Парень резко отворачивается, чувствуя подступающую тошноту, и отчаянно надеясь, что та неизвестная, с тонкими алыми нитями жижа не попала на него. Мир вокруг будто пропадает, тяжелым одеялом окутывает запах железа и серы, давит, заполняя сознание первобытным, неистребимым ужасом. Итэр поворачивается обратно к демону, уже не чувствуя ни рук, ни ног, лишь сердце предательски бьёт набатом, вырывается из грудной клетки, не боясь рёбра проломить, оглушает, но оставляет каплю сознания. -Ну как тебе? - с улыбкой спрашивает демон. У Итэра спирает в горле, будто отняли саму способность говорить, будто он забыл как дышать, не он, страх отвечает: -Весьма оригинально... - сам не слышит, что говорит, уже не храбрится, живёт по стуку сердца, кажется, остановись оно, и жизнь тут же оборвётся. -И это всё? - притворно возмущается демон, хотя глаза смеются, предают владельца - Я так старался удивить своего нового знакомого, придумывал, готовился, выжидал, - тут Итэр понимает, что как только он зашёл на горные пики, сразу попался в ловушку, отчаяние нещадно захлестывает новой силой - и тут мне говорят, оригинально. Что за несправедливость? Демон пытается выглядеть мило, но за столь хрупкой нежностью легко проглядывается чёрная сущность, скалится монстр в глазах, клыки на показ выставляет. Пожалуйста, думает Путешественник, пожалуйста, кто-нибудь, чувствует, как черные узловатые ветви незаметно, но захватывают, оплетают, Сян Лин, Син Цю... Вспоминает всех, кого только можно, кого только знает, Чун Юнь, Шень Хэ, Владыка Лун, Творец Гор, Хранитель Облаков, Моракс! Уже кричит, зовёт разумом, воспалённым от леденящего душу страха, Адептов... -Зовёшь своих друзей? - подходит демон, пригибается и всё равно на голову выше стоит, это кажется Итэру? Или его постепенно утягивает во тьму - Ну зови, зови, кричи как можно сильнее, срывая своё хрупкое человеческое горлышко. - демон приближается к самому лицу Путешественника так, чтобы между ними оставалась тонкая грань не толще волоска, чужие глаза откровенно насмехаются над беспомощно трепещущей жертвой - Вопи, - голос пронизывает ледяными иглами сознание, окончательно сокрушая его - вопи, кричи так сильно, пока не разорвёшь легкие в мельчайшие клочья и не начнёшь задыхаться от собственной крови и ошметков сладкой плоти! Призывай кого угодно, я подожду. - демон, будто услужливо, отходит, смотрит презрительно, в ожидании скрестив руки на груди. Ну точно, вспоминает Итэр, Адепты! Один обещал прийти на зов где бы он ни был. -Сяяооо! - улетает крик длинный, отчаянный в пустоту, эхом отдаваясь в ушах, что-то колет в горле, Итэр кричит, и ещё раз, и ещё, пока вопль совсем не утихает... Будто тишина насмехается вместе с демоном над ним, ничего не происходит, лишь смех чужой беззаботный рушит последнюю хрупкую надежду, окончательно топя Путешественника в отчаяние. -Никто не пришёл. - с улыбкой заключает демон, он подходит вальяжно к Итэру, приседает, берёт грубо за подбородок когтями багровыми - Значит, ты знаком с известным Охотником на демонов, а раз зовёшь его, то весьма близко. - поднимает большой палец, проводит нежно по щеке, дёргает резко, Итэр не чувствует боли, лишь как нечто теплое стекает по лицу - Как ты думаешь, насколько сильно обрадуется Якша, когда я преподнесу ему в подарок твой искорёженный труп? - сжимает так сильно, будто вот-вот челюсть раскрошит, но вдруг опускает, руку ту же подносит ко рту и слизывает что-то красное с когтя, — Хотя, вряд ли я оставлю ему на закуску кусочек столь вкусного мяса. — улыбается довольно, махает, и Итэра постепенно заглатывает во тьму. Нет, нет, нет! Кричит он, я не хочу так умирать, не хочу! Отчаяние всё сильнее поглощает остатки разума, я не погибну здесь! Вырывается то ли крик, то ли просто вопль в душе... И вдруг тьму перечеркнуло что-то, оно было очень слабым, но в беспросветном мраке ослепляюще ярким. Еще взмах, и ещё, один уже не успевает исчезнуть, как появляется другой, они наслаиваются друг на друга, освещают тьму. Итэр чувствует руки, чувствует, что больше не скован, он поддается этому ощущению безграничной свободы, то отвечает охотно, наращивается всё сильнее и сильнее, пока не взрывается нефритом, не касается кожи теплый вихрь. Тьма расходится, Итэр едва успевает ухватится за выступ и вскочить на верх. Там стоит, шатается демон, держится за голову, поднимает медленно, через силу, смотрит исподлобья чистой жаждой кровью, неудержимым бешенством. Итэр себя не помнит срывается в бег, на задворках сознания слышит истошный крик, вопль холодящий душу, это лишь подгоняет Путешественника, он чуть не срывается в пропасть, перебегая на другую лестницу. Ноги касаются деревянного пола площадки, и Итэр встаёт на месте, оглядывается, видит трещину, вспоминает, там есть небольшая пещерка, кое-как переставляя ноги заходит внутрь и наконец-то, падает без сил на холодную скальную породу. Сердце заходится в бешенном ритме, его стук смешивается в единую мелодию. Путешественник, всё ещё окутанный страхом, надеется, кричит, зовёт на помощь... -Сяо... - шепот едва слышимый, болью отзывающийся в сорванном от криков горле, с кашлем железом и чем-то теплым оседая на языке, выходит из приоткрытых побледневших губ. -Ты звал... - обыгрывается рядом до боли знакомый голос - Во имя Властелина Камня, Итэр! - его придерживают аккуратно за голову, вглядываясь пристально в глаза - Что с тобой случилось? - непонимающе спрашивает.

***

Сяо прибыл сразу, едва услышал зов Путешественника, пусть в прошлый раз тот и воспользовался этим для бесполезной дегустации, хотя стоит признать, что блюдо было неплохим, но это не отменяет возможности, что с хрупким смертным что-то случится. Да и зов был таким тихим, шепот сразу утерявшийся во тьме ночной, Якшу охватил тихий, необъяснимый страх, он вместе с ветром прилетел в какую-то маленькую пещерку. В её полумраке он не сразу увидел Итэра, но после его охватил ужас, Сяо сразу ринулся к парню, тот бледный, сердце громко и бешено стучит, будто вырваться из груди хочет, глаза пустые, как у мертвеца, остекленевшие от ужаса. Весь ледяной, но что-то тёплое на щеке, за которую Сяо придерживает чужую голову, Якша убирает руку и замечает на перчатке что-то красное, кровь... С ужасом понимает он, осматривает друга, щека рассечена достаточно глубоко, из неё на одежду струйкой стекает багровая жидкость. Но это не главное, Сяо чувствует в ране демоническую силу, что темнотой пробирается стремительно по сосудам, понимает, нужно срочно убирать, пока яд не распространился на весь организм, медленно и мучительно убивая. Якша с сожалением берёт в руки талисман, бумага вспыхивает голубым пламенем прямо в руках Адепта, Итэр смотри затуманенными от усталости медовыми глазами удивлённо, непонимающе, Сяо закрывает, зажимает крепко чужой рот. -Прости... - шепчет искренне, прикладывая к щеке, чёрные рки мгновенно охватывает голубой огонь, сжигает заразу, но не чужие слёзы боли текущие по щекам, не отчаяние в чужих глазах. Руки Якши охватывают другие, слепо оттянуть хоть немного стремятся, слишком ослабевшие от яда. Сяо ещё сильнее прижимает сгорающую бумагу к щеке, криков, сжимая челюсти чужие едва ли не до хруста сломанных костей. Голоса почти нет, только хрипы, кажется, думает Якша, Итэр горло сорвал, кричал, но от чего, от ужаса, иди потому что звал кого-то? Скоро пытка для обоих заканчивается, Сяо берёт, не иначе как с благословением Архонтов всё еще пребывающего в сознании Итэра на руки и ветер уносит их в гостиницу Ваншу. Он усаживает парня на свою кровать, недовольно отмечая, что та слишком пыльная от редкого использования по назначению, и вспоминает отрывки из разговоров с Верр Голдет, она вроде говорила, чтобы успокоить детей, их оборачивают в плед. Сяо роется по шкафам, неприятно морщась от, кажется векового, слоя пыли, находит широкий кусок ткани тёмно-красного цвета, хоть что-то напоминающее плед, встряхнув свою добычу Якша подходит к чуть дрожащему Итэру и неловко пытается укутать того, усевшись рядом, он не знает, что дальше делать, ведь друг до сих пор дрожит, на чужих щеках едва блестят в свете наспех зажженного светильника влажные дорожки, а глаза остекленевшие от боли и страха. Сяо неловко кладёт руку на ладонь Путешественника и чуть сжимает её, тот одергивает её, сначала Якша испугался, что не рассчитал силы, ведь смертное тело такое хрупкое, но потом видит, как по щекам тянутся новые реки солёных слёз, аккуратно, чтобы не спугнуть, тянет руку к юному лицу, прикасается неловко, пальцами через перчатки чувствует холод бледной кожи, будто фарфор, стирает влагу сначала с одной щеки потом с другой, стараясь не задеть, буквально прижжённую рану на щеке. —Итэр, - зовёт негромко через минуту молчания - расскажи, что случилось? Парень сначала смотрит беззвучно, а потом начинает рассказывать, как решил прогуляться по Заоблачному Пределу, про незнакомца в одежде Искателя Приключений, про появившийся запах серы... Кошмар, что произошёл дальше рассказывает отрывисто, вспоминая произошедшее сквозь линзу страха, каждый раз, когда Путешественник запинается, Сяо аккуратно сжимает чужую ладонь, не сказать, что это хоть как-то помогает, но хуже не делает, Якша просто не знает как ещё может помочь и от этого становится еще гадостнее на душу, поэтому терпеливо ждёт в тишине, когда друг продолжит свой рассказ. Когда дело доходит до побега, Сяо понимает, что Итэр настолько хотел жить, что смог вызвать силу Анемо и вырваться, за что Якша беззвучно благодарил всех Архонтов, а потом молчание, долгое, напряжённое, Итэр старается оторваться от болезненных воспоминаний, изредка чуть морщась, от садящей щеки, а Сяо переваривает и пытается осознать чужой рассказ. -Сяо... - внезапно раздается рядом. -Да? - немного удивился Сяо такому внезапному началу разговора и потерянному голосу Итэра. -Скажи, - Путешественник немного замялся - почему, когда я звал тебя тогда, - и вновь рану саднит, но уже от предательских солёных слёз - когда я кричал раз за разом ты не приходил?! В конце голос откровенно срывается на крик, но Сяо видит в чужих глазах не осуждение, не обиду, чего следовало ожидать, а детское непонимание, как когда родители погибают, а ребёнок удивляется и тормошит стремительно хладеющие тела, в чужих глазах Сяо видит следы отчаяния, боли, страха, не знает сам почему? Почему не услышал чужие крики, даже сейчас голос Итэра сиплый от сорванного горла, значит звал достаточно долго, но почему не пришёл, почему Адепты не явились, когда наверняка должны были почувствовать демоническую силу? -Прости... - Сяо презирает себя за такой ответ, жалкий и ничтожный, какое право имеет он просить прощение, когда нарушил своё же обещание, винит себя за беспомощность, в руках прячет голову. И вдруг чувствует прикосновение, холодное, но одновременно такое нежное. -Это ты меня прости, - сипло говорит Итэр - накричал на тебя, хотя вины твоей тут нет... Сяо не понимает, почему его успокаивает, чужие глаза смотрят без укора, чуть со страхом, но в них нет и капли ненависти, Путешественник понимает, скорее всего это заслуга демона, что Сяо не услышал его призыв, главное - всё закончилось. -Любой, - говорит Сяо, сжимая чужое тело в объятиях - кто тебя тронет, падёт от моей руки. - каждое слово чеканит замогильным голосом с потаённым гневом, он действительно уничтожит каждого, кто навредит самому близкому ему человеку, и единственному, кроме Моракса, в прах сотрёт и развеет по ветру любого, кто решится отнять у него смертного, что вытащил его из пучин отчаяния и одиночества. А Итэр чуть поднимает уголки губ и несильно обнимает Адепта в ответ и проваливается в спасительную тьму. Сяо чувствует, как дыхание Путешественника стало мерным, а стук сердца тихим и спокойным, хмурится, чуть приподнимает Путешественника, убирая пыльное одеяла, одновременно старается не потревожить чужой сон, укладывает парня и накрывает тем же тёмно-красным пледом. Якша уже собирается уходить, найти того демона и заставить сполна поплатится за содеянное, дать волю бушующему в груди гневу, как его ладонь пусть и слабо, но отчаянно хватает чужая рука, оборачивается и смотрит на спящего Итэра, глаза крепко зажмурены, свернулся и держит так, будто Адепт его единственная надежда. Гнев Сяо уходит сам по себе, его руку чуть тянут, и Якша аккуратно забирается под плед, протаскивает одну руку под тело Путешественника и неловко обнимает того, в ответ Сяо заключают в объятия, чужое лицо наконец-то расслабляется, сердце Адепта, разум Адепта, до этого мечущийся в слепой и нарастающей ярости успокаивается, Якша уже более смело притягивает спящего парня к себе, прячет лицо в изгибах чужих ключиц, Итэр, с удовольствием отмечает он, теплеет, завтра Якша опять будет то корить себя, то метаться в гневе, но сейчас, пока их освещает слабый звёздный свет в ночи, он будет смиренно охранять чужой покой во сне.