Лимоны

Несмотря на всю прелесть проведённого в хорошей компании вечера, Олег все равно добрался до дома в крайне разбитом состоянии. Не хотелось ехать в эту убогую квартирку, в которой каждый сантиметр был пропитан его прежним околоистерическим состоянием. Туда, в эту яму беспросветной мглы, не было желания возвращаться совершенно. Казалось бы ещё так недавно Платонов был готов убить каждого, кто посмел бы запретить ему думать и вспоминать о жене каждую секундочку его дня, а теперь заплатил бы любые миллионы, чтобы его остановили. Так дело не пойдёт… Он ведь уже смог, уже смирился, принял, отпустил, почему же все равно его так гложет чувство вины? Олег не мог до конца понять, что же движет его желанием сблизиться с Машей. Попытка забыться с помощью кого-то? Нет, если бы так было, то он бы попытал счастья уже давно. Искренние чувства? Но он ведь поклялся никогда больше никого не любить… Сашина мама была права — нельзя ложиться в могилу вслед за ней, это не выход. Но принять тот факт, что можно вот так вот просто взять и зажить новой жизнью было непросто. Чтобы оживиться, Платонов взял в руки телефон. Он тут же запестрил лентой уведомлений, которые он пропустил из-за беззвучного режима. Это была Маша, которая скинула ему фотографии. Улыбается, с ней рядышком без конца оказывается… Олег откинул телефон на подушку и закрыл лицо руками, пытаясь разобраться в себе. Что делать. Что делать?! Он ответил Швецовой короткое «спасибо, что позвали», а в ответ не получил ничего, кроме одного красного сердечка. «Бедная Маша… — подумал Платонов. — Как тяжело любить такого человека, как я, который ничего не может дать взамен» Олег провалялся в кровати без сна половину ночи. В голову снова взбрела идиотская идея пересмотреть фотографии в телефоне с женой. К удивлению Платонова тоски не было. Грусть да, но даже она была светлой. Мужчина совершенно твёрдо решил начать новую жизнь. Пускай через боль, пускай поначалу будет очень очень тяжело, но так, как раньше больше продолжаться не может. Долистав фотопленку до конца, Олег снова наткнулся на фотографии с вечера. Вот Лёня, Федя, Маша и он… Кажется, Платонов действительно выглядит по-настоящему счастливым рядом с ними. Мужчина считал без лукавства, что вытащившая его Мария заслуживает хотя бы букета цветов, но почему-то постеснялся дарить ей что-то. Вдруг не то подумает… Хотя что ещё можно подумать после его этого московского «я ведь тоже». Там он спалился круче некуда. Олег взял в руки рамку с тумбочки и вытащил оттуда фотографию. Хватит, всё. Саша всегда будет в памяти, от этого не деться, но пора было прекращать обставлять всю квартиру напоминаниями о ней! Убрав снимок в фотоальбом, Платонов лёг спать. Снился суд, на который Маша всё-таки не приехала… Олег, который исполнил свою мечту и избил до полусмерти убийцу, конечно же тут же попал под стражу и получил наказание. Он метался, пытался найти любой способ выйти на Марию, но никто словно не понимал о ком идёт речь. В той вселенной Швецовой и вовсе не существовало. По приезде с утра на работу Олег получил недоброе известие, что Маша приболела и пару дней отлежится дома. Он с трудом поборол в себе желание купить лимонов, мёда и поехать к ней. Нет, с чего бы? Они не так близки, чтобы она хотела его видеть. А ведь Мария бы очень хотела… Очень бы хотела получить от него дольку заботы сегодня. Болело горло, постоянно хотелось спать. Маша сидела весь день в кровати, замотавшись в одеяло, и смотрела телевизор, доставший её однообразными программами уже через час. Делать нечего. Человека, который бы таскал ей чаёк и заботливо трогал лоб у неё не было. Платонов провёл весь день в несколько расстроенных чувствах. В простуде, конечно, не было ничего страшного, как заверил его Федя, но он все равно чувствовал себя виноватым. Она, Маша, поддержала его в трудной ситуации. А когда ей самой нужно было протянуть лапу помощи, пожалеть и сказать «у кошки боли, у мышки боли, а у Машеньки не боли-и», она осталась одна. Олег не соизволил доехать до неё. Более того, на смс-ку с банальным текстом «поправляйся» у него тоже не хватило или фантазии, или желания, или смелости. Вернувшись домой, мужчина всё-таки почувствовал, что был не прав. «Признайся уже себе, что она тебе нравится, — шикнул на себя Олег, — и поезжай!». Окольными путями выяснив у Кораблёва, что всё-таки Марию никто навещать не собирается, Платонов собрал всю свою волю в кулак и через магазин поехал к Маше домой. Нет. Дорогих сердцу людей бросать нельзя. Купив всё то, что необходимо было для повышения как иммунитета, так и бодрости духа, Олег уже поднимался по ступенькам в квартиру к Швецовой. Все его мысли были заняты исключительно тем, что сказать ей при встрече. Промелькнуло гадкое «а что, если она там не одна?», но Олег постарался не поддаваться своим фантазиям. Конечно она одна. Но он это обязательно исправит. Швецова, подойдя к двери, с удивлением обнаружила за ней Платонова. Приехал всё-таки? Завернутая в одеяло по уши Мария открыла замок и пригласила Олега внутрь. — Я очень рада тебя видеть, — улыбнулась она, — спасибо, что навестил. Тут у Платонова словно отсох язык, он не сказал ей ни одного из отрепетированных слов, но зато принялся нести полнейшую чушь. Мария невпопад кивала, желая поскорее дойти до кровати. Перебить Олега ей пока не удавалось. — Ты пройдёшь может? — Предложила она, когда мужчина сделал наконец-то паузу. — Ну… — Вздохнул Платонов. — Я даже не знаю. — Давай, — кивнула Мария, — а то я прилечь хочу. Поставишь чайник? — Хорошо, — сказал Олег, выглядя крайне испуганно, — это туда? Маша ответила утвердительно и пошла в кровать. «Господи, что ж ты так её шарахаешься! — Мысленно двинул себе по лбу Платонов. — Не изнасилует же она тебя в конце концов. Хоть веди себя нормально…» Олег сделал чай и, найдя в шкафах кружки, понёс все это добро в спальню к Маше. Она смотрела в экран телевизора как прикованная, и когда он попытался привлечь внимание, Мария отмахнулась. — Сейчас-сейчас, такой момент интересный! — Вот уж не думал, что ты реалити смотришь, — усмехнулся Платонов, ловя себя на мысли, что и сам залип на происходящем. — А в чем тут суть, кстати? — Ложись, — похлопала по кровати Швецова, все ещё не отводя взгляда от экрана, — сейчас расскажу. Треская лимон с сахаром и запивая всё это дело чаем с конфетами, они смотрели это тв-шоу, хохоча в голос над происходящим. Когда Олег вдруг посмотрел на часы, они показывали полночь. — Ой! — Спохватился он. — Уже так поздно. — Поедешь? — Спросила Маша, поднимаясь на кровати. Конечно ей бы хотелось, чтобы он остался, но девушка понимала, что эта роскошь ей вряд ли когда-то будет доступна. Они друзья, а друзья ночуют каждый у себя. — Поеду. Поправляйся скорее, без тебя на работе… Очень одиноко! — Улыбнулся он.