Проверка на прочность

Ноги путались от холода, который не отпускал все ещё, несмотря на то, что Олег уже давным давно зашёл в подъезд. В доме Швецовой был чудесный большой лифт, но мужчина сейчас предпочёл лестницу. Надо было собраться с мыслями, которые хаотично смотанным клубком болтались по черепной коробке. Было тяжело, очень тяжело от выпитого на морозе и ветродуе крепкого алкоголя. Платонов думал, что полегчает. Но не полегчало. Напротив, стало только хуже. К незастывающей с момента Машиного «у тебя был шанс» ране в районе души прибавилась тупая и острая физическая боль в висках. Зачем пил… Ступени пролетали под ногами как-то механически, словно Олег и не контролировал свои шаги. Машина дверь, у которой он не был так давно, оказалась спасительным холодом для его головы. Мужчина прислонился к ней лбом и принялся жать на кнопку дверного звонка со всей силой. В квартире послышались шаги, и Платонов поторопился отойти, чтобы не получить по лбу вдобавок ко всему. — Олег? — На пороге показалась по-домашнему растрепанная Мария. Казалось, что она ничуть не удивлена увидеть здесь Платонова. Чувствовала что ли? Ведьма… Вскружила голову своими чарами, а потом на прочность стала проверять. Мол выдержишь, дружочек, все мои испытания, достанусь я тебе, ну а коли нет, то и пеняй на себя. А Олег возьми и выдержи. Не без потерь, но тем не менее. Пока ещё никому не удавалось добиться Марию дважды, а он вдруг доказал ей же самой, что это возможно. Есть ключик к её сердцу, который срабатывает каждый раз, правда руки должны быть правильные. Олеговские. — Маш, я, — начал он, тяжело вздыхая, и Швецова тут же обеспокоено вскинула голову. — Ты… ты пил что ли? Что-то ты странный. — Да, Маша, пил, — отмахнулся Платонов, словно сейчас это было самое неважное в жизни, — но я здесь не просто так. — Может быть ты пройдёшь? — Осторожно произнесла Мария, не желая устраивать для соседей какой-нибудь незапланированный концерт. Однако мужчина наотрез отказался, и настаивать она не стала. — Маша, если ты сейчас скажешь нет, то я уеду в Москву первым же доступным рейсом. Неважно на чём… Уеду, слышишь! Олег снова повышал голос, но сейчас он не кричал, нет. Просто пытался сделать так, чтобы она услышала. — Олег, что происходит? — Маша от волнения теребила пальцы. Сердце бешено застучало, когда она услышала о намерении мужчины вернуться в столицу. Швецова поняла, что не может этого допустить, хотя чувства Олега ей были совершенно ясны. Что же всё-таки творится между ними? Неужели точка все ещё не стоит… И о каком таком нет он сейчас говорил. Неужели… — Маша, я купил тебе кольцо семнадцатого июня. Чёртова дата! — День нашего знакомства, — шепотом произнесла она, мужчина кивнул и продолжил. — Я увидел тебя, и моя жизнь уже перестала быть похожей на прежнюю. Я влюбился как пацан какой-то, как школьник! Я купил тебе кольцо, хотел сделать все красиво, но… В мои планы вмешалась работа. Протокол, тот самый, да, липовый, здорово спутал мне все карты. На! Внезапно Олег вынул из кармана красную коробочку в форме сердечка и протянул её Маше. Она боязливо взяла её из рук мужчины и непонимающе уставилась на него. Вот так вот, в обстановке парадной, когда она стоит в пижаме с не до конца высушенными волосами? Платонов сунул руки в карманы и продолжил. — Мне оно не нужно. Забирай. Но хочу тебе повторить, что если ты скажешь нет — мы попрощаемся навсегда. Без тебя мне не сдался ваш этот Питер ни на секунду… — Да, — тихо сказала Маша и неловко улыбнулась, понимая, что это совершенно точно предложение. Своеобразное, но тем не менее. — Я так и знал, — отмахнулся Платонов, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов от него, — знал, что ты это скажешь. Что же, видимо настало время возвращаться в Москву, нагостился. — Олег, я сказала да, а не нет. Какая Москва? Путаешься в угрозах! — Покачала головой Мария, глядя на то, как у мужчины меняется выражение лица. Кажется, он правда не ожидал услышать её согласие. Швецова и сама не знала, готова ли она к замужеству, к тому, чтобы у них все было настолько серьезно, но понимала прекрасно: потерять Олега она не может. Он — судьба, а от судьбы не убежишь, даже если ты будешь очень стараться. Уже проверяла… — Отдай кольцо, — вдруг потребовал он, потихоньку переваривая, что сейчас вообще-то сделал ей предложение, — давай-давай, ну. — Передумал? — Хихикнула Мария, вручая ему коробочку. Не удосуживаясь ответить Швецовой, Платонов схватил её за руку и, зажав её по всей видимости для удобства локтем, принялся натягивать на палец кольцо. Романтично уже не получилось, но было интересно хотя бы как там с размером… Вдруг Маша засмеялась уже в голос и попыталась выдернуть руку. — Олег! Ну левая ведь рука, на правую, — покачала головой Мария, обещая себе обязательно фыркнуть для проформы на Платонова попозже за эти попытки подружиться с алкоголем. Кто это его надоумил, интересно… Волнительный и приятно обязывающий ободочек белого золота сверкнул на безымянном пальце в тусклом свете лампочки над дверью, Маша незаметно выдохнула. Все решено что ли? Слава богу. — Целоваться будем? — Напомнила о себе Швецова, заводя Олега в квартиру. Он мысленно все ещё был где-то там, на набережной и пытался собраться с мыслями, чтобы прийти и высказать Марии всё. Все было как в тумане. — А? Тёплые, отогретые чаем с мелиссой и мёдом губы осторожно, но по-хозяйски докоснулись до его прохладных, обветренных морозными вихрями. Ладонь привычно скользнула по шее мужчины, вынуждая его очнуться от этого состояния ступора и поверить, что это правда происходит. Спохватившись, Платонов притянул её к себе за талию, и все снова вернулось на круги своя. Словно и не было этих бессчетных дней, которые они провели порознь, устраивая своей любви самые безбашенные из всех возможных американские горки. Накатались. Пора признавать, что быть не вместе они уже никак не могут… — О! — Из комнаты за очередной порцией бодрящего кофейка выползла Злата с ноутбуком в руках. — Неужели помирились? Наконец-то! — Да мы даже… — Воодушевленно начал Платонов, но Маша тут же прервала его. — Олег, попозже скажем, — она дёрнула мужчину за рукав, останавливая его радостный порыв поделиться со всеми новым статусом. — Ага, конспираторы, — улыбнулась Злата, кивая в сторону коробочки от кольца на комоде в прихожей, — я все уже поняла. Поздравляю! — Спасибо, малыш! — Мария засмущалась, и Олег тут же поторопился прижать её к себе, ободряя. Семейная идиллия? Она самая… За окном совершенно внезапно повалил снег, покрывая серые угрюмые тротуары праздничной пеленой. Швецова подошла к окну на кухне, из которого виднелась узенькая улица, и завороженно залюбовалась меняющимся пейзажем. Это ведь чудо, не иначе… Маша уже и надеяться не смела, что однажды они всё-таки вернутся в ту точку, где можно быть вместе, не боясь ничего. Она отчётливо понимала, что у них у обоих есть последний шанс создать полноценную нормальную семью, и страх ошибиться в третий раз гаденькими щупальцами поддушивал Марию всякий раз, когда она хотела сказать себе, что готова идти с Олегом рука об руку всю жизнь. И никакие экстремальные ситуации, никакие ссоры, никакие мысли о том, что сейчас действительно есть шанс перечеркнуть всё то, что между ними было почему-то не могли сподвигнуть Машу перестать бояться. — Пообещай, что мы больше никуда друг от друга не денемся. Тихо-тихо попросил Олег, стоя в паре шагов от Швецовой. Она медленно повернулась к нему лицом и протянула Платонову правую руку. — Я уже пообещала.