Не моя война

Петрову с большим трудом удалось отвести Алевтину в машину. Женщина молчала, лишь иногда тихо всхлипывала. К тому времени тело Балашова уже увезли, а остатки автомобиля вытащат и отвезут позже, но спасателей это уже совершенно не интересовало. — Саш, поехали, — сказал Николай, когда все формальности были улажены, а гнетущее ощущение все больше и больше усиливалось. — Надо, — согласился с ним Петров. — Как думаешь, Аля с нами поедет? — Я не думаю, что оставлять ее одну — хорошая идея, — вздохнул мужчина и посмотрела на коллегу, которая сидела в машине. Лицо женщины ничего не выражало, она смотрела куда-то в одну точку, лишь иногда по щеке скатывалась одинокая слезинка. — Аля, — Петров подошел к автомобилю и открыл дверь, он очень надеялся, что Сапрыкина хоть как-то отреагирует, но бесполезно. Видимо, должно пройти не мало времени, чтобы ей стало хоть немного легче. Грек тоже сел в машину, только после этого они тронулись в сторону базы.

***

Следующие несколько дней прошли для Сапрыкиной, словно в тумане. Она так и не смогла заставить себя съездить домой, где они в последнее время жили с Андреем. Балашов уже давно переехал к ней, формально он все еще жил на базе, но все чаще и чаще оставался ночевать у нее. Увы, больше этого ничего не будет. Никогда. Потеря оказалась насколько внезапной и ужасной, что женщина никак не могла смириться с утратой. Головой она все понимала, что Андрея не вернуть, но вот сердцем принять ситуацию все равно не могла. К счастью, коллеги понимали, не гнали, давали возможность оставаться на базе столько времени, сколько необходимо. Хотя, Аверина иногда начинала косо на нее посматривать, но Алевтина предпочитала не обращать никакого внимания на происходящее. Вернее, она и так не обращала ни на что внимание, а уж на нового майора ей было совершенно наплевать. Пусть хоть что делает, вот только против Гиреева она ничего не сделает, ведь именно он непосредственный начальник отряда, членом которого она является. — Алевтина, — в комнату отдыха вошел Грек, он тоже был расстроен, но держал себя в руках. Женщина даже не посмотрела в его сторону — сейчас было слишком больно, ведь Саша всегда такой веселый, радостный, задорный. Он ведь и сейчас таким оставался, все еще шутил и балагурил, веселил отряд. Даже ее иногда пытался развеселить, вот только Сапрыкина прекрасно понимала, что ничего у него не получится, нет сейчас такой силы, которая способна хотя бы немного уменьшить ее боль. Но надо отдать должное, Грек — единственный, кто старался чаще быть рядом и поддерживать, как мог. Иногда Алевтине казалось, что остальные коллеги просто дают ей возможность справляться самой, не вмешиваясь. — Аля, мы все теряли, — негромко начал он, вздыхая. — Мы все теряли. Саид вон дочку потерял. Александру очень хотелось сказать, что он потерял невесту, близкого и дорогого ему человека, но не решился. Понимал ведь, что собственная боль намного сильнее и острее боли другого человека. — Да, — немного рассеянно ответила она, смотря куда-то в сторону. — Ты же не сможешь вечно так жить, — глухо произнес Александр, присаживаясь напротив. — Посмотри, что ты с собой делаешь? — Мне все равно, — также бесцветно ответила женщина. — Нет! — резко бросил Грек. — Тебе не может быть все равно. Тебе не все равно, как и всем нам! Нам тоже больно! — последнюю фразу он выкрикнул. — Ты, Саша, не испытываешь даже десятой части той боли, что сейчас испытываю я. Для тебя, Андрей был другом, может, даже хорошим другом, а я его любила, — эта была самая длинная фраза Алевтины, которую она произнесла за последние несколько дней. И здесь в голосе были эмоции, злость, боль, обида и отчаяние. Все то, что наполняло ее душу и делало ее именно человеком. — Уже лучше, — Грек вздохнул и поднялся, чтобы сделать чай. Он всыпал несколько ложек сахара, а потом поставил кружку с горячей жидкостью перед Алевтиной. — Выпей, тебе нужны силы. — Не хочу, — голос у Сапрыкиной снова стал бесцветным и словно не живым. — Надо, — он приблизился и хотел положить руку ей на плечо. Женщина вздрогнула, схватила со стола кружку с горячим напитком и выплеснула в Грека, к счастью, тот успел отскочить, а горячая жидкость потекла у нее по руке.